В Нью-Йорке прошла неделя российского кино. Эпиграфом к кинопоказу могло бы стать предложение Александра Адабашьяна скопировать Лигу защиты животных, переписав документ на «Лигу защиты людей». Экстравагантное предложение поступило на последнем съезде кинематографистов, названном «чрезвычайным», и киносценарист подчеркивал, что говорит безо всякой иронии. Участникам съезда он предложил тогда представить себе «изделие» господина Тарантино «Убить Билла», где Билл – не человек, а кролик. Герои на протяжении всей картины гоняются за кроликами и в финале кроликов убивают. Через 10 минут показа этой картины она была бы запрещена во всех цивилизованных странах: «Отрезанные ушки, окровавленные лапки – это будут смотреть дети...»
«Что же касается расчлененных трупов, отрезанных голов, мы, зевая, смотрим. Ну и что, в этой картине только 850 трупов, а у меня было 900. Это всё уже стало вне пределов нравственности», - говорил киносценарист.
А что делать нынешнему зрителю, если его настойчиво (смотри и терпи!) потчуют исключительно изделиями, которые «вне пределов нравственности»? Где этот предел - для человека русской культуры вопрос праздный. Потому что гений и злодейство – две вещи несовместные, потому что творчество, лишённое нравственного посыла, деградирует и изживает себя. Потому – и точка. Когда-то Белинский произнёс, возможно, странную для представителя иной культуры фразу, которая ложится на русский слух абсолютно определённо: «То, что художественно, – то и нравственно, а что не художественно – не обязательно безнравственно, но нравственным быть не может». Для тех, кто заправляет ныне русской культурой, заветы классиков – пустой звук.
Такую концентрированную антихудожественность, как на российской кинонеделе в Нью-Йорке, американцам вряд ли доводится часто видеть. Пикантность киношоу придавало то, что «изделия» доставили свеженькими, прямиком из России. Объединяло их не просто неприятие отечественной истории, а ненависть к ней, спроецированная на день сегодняшний.
Сергей Снежкин, режиссёр привезенного в Нью-Йорк фильма «Похороните меня за плинтусом», ещё на пресс-конференции в Петербурге, рассказывая о «реалиях» советской действительности, побудившей к созданию фильма, вспоминал, как когда-то сам ездил на работу в электричке. «Там ехала ненависть», - провозгласил мэтр кино.
Приходилось и мне ездить на работу в электричке в том же Петербурге, но никакой ненависти не припомнить. Трагикомическая автобиографическая книга Павла Санаева, по мотивам которой поставлен фильм С.Снежкина, в свете клокочущей в душе режиссера неудовлетворённости превратилась в злобную социальную притчу, где легко прочитываются обобщения совершенно определённого рода: психопатология отдельных персонажей преподносится как видовая метка культурно-генетического кода нации, а отсылки к «сталинским репрессиям» должны, очевидно, подсказать, откуда в стране сплошь «дебилы и дегенераты». Неизвестно откуда возник в фильме и «еврейский вопрос» (на который в книге нет и намёка), живо подхваченный критикой. Как отмечал один из рецензентов фильма, в мире персонажей этой картины «психопатология - общая норма», а единственным более-менее нормальным человеком оказывается отчим – «неудивительно», что и бабушка, и дочь «подозревают в нем еврея».
Дремучесть «варварской» России от Ивана Грозного до Сталина и наших дней, пьянка-проституция русского народа, «еврейский вопрос», «постылое» или «ущербное» православие, «потерянная молодежь» - вот основные темы, вокруг которых закручивались почти все сюжеты свезенных в Нью-Йорк фильмов. Это «Царь» Павла Лунгина, «Чудо» Александра Прошкина, «Петя по дороге в царствие небесное» Николая Досталя, «Подарок Сталина» Рустема Абдрашева...
От мэтров не отставала молодая поросль, заявленная для участия в американских круглых столах под брендом «Молодые варвары российского кино». Фильмы подбирались по тем же «тёмным» критериям. Николай Хомерики лично привёз «Сказку про темноту». «Произведение» с бесцветным названием «Однажды в провинции» Екатерины Шагаловой тоже «радовало» по части негатива. Милая девушка-режиссёр кокетливо извинялась перед зрителями за то, что её «депрессивная работа» может испортить людям вечер, глубокомысленно добавляя, что незнание изнаночной стороны России «может испортить им жизнь». Для кульминационного эффекта в отображении «изнанки» припасли более известную «молодую варваршу» - Валерию Гай Германику. Ее фильм о «типовой» психопатологии российских детей со школьной скамьи уже в названии заявлял право на агрессивную исключительность: «Все умрут, а я останусь».
Надо ли удивляться, что неделю российского кино в Нью-Йорке спонсировало RTVi Гусинского - телевидение, денно и нощно разоблачающее «российский тоталитаризм», «сталинские репрессии», «русский фашизм» и «путинский режим». В течение целой недели из прайм-тайм телевидения Гусинского убирали мексиканские сериалы и «эксклюзивно» показывали какой-нибудь из «шедевров» недели, интервью с «мэтром» или начинающей российской «звездой». Представляю затруднения киноведа, соберись он рассказать зрителю, скажем, о фильме «Подарок Сталину», повествующем, как говорилось в аннотации, о жизни еврейского мальчика-сироты в эвакуации в Казахстане. Киноведу и главную героиню приличным словом было бы в прямом смысле не назвать – героиня, как водится, русская проститутка, а называют её в фильме исключительно по прозвищу, выраженному матом. К тому, что творится на экране, приличных слов вообще не подберешь – скотство и грязь до омерзения.
Неделя российского кино в Нью-Йорке буквально обрушила на зрителей смердящий поток неприятия российской истории, обильно сдобренный «мат-перематом». Ненормативной лексикой грешили не только фильмы надуманных «звезд», но и интервью с не последними из российских режиссёров. Сергей Соловьёв, режиссёр единственного, пожалуй, политически нейтрального фильма «Анна Каренина», привезенного на кинопоказ, в интервью известному оппоненту «путинской России» Виктору Топаллеру смачно перемежал ответы ненормативными пассажами, не забывая изо всех сил нахваливать организаторов фестиваля.
А чему здесь удивляться?! Михаил Швыдкой на телеканале «Культура» давно превозносит достоинства русского мата, а он теперь - ещё и главный представитель президента в российско-американской комиссии по культуре, созданной в рамках пресловутой «перезагрузки». «Дневник фестиваля» демонстрировал интервью того же Соловьёва в интерьерах парадных холлов российской миссии ООН в Нью-Йорке, устроившей приём в честь наших чернушных киногероев.
Как бравурно сообщали РИА-Новости, «приветствия Неделе российского кино в Нью-Йорке направили министры иностранных дел и культуры РФ Сергей Лавров и Александр Авдеев, спецпредставитель президента РФ по международному культурному сотрудничеству Михаил Швыдкой...». Новостное агентство передавало выдержку из приветствия министра иностранных дел России: «Сегодня, когда Россия и США активно ищут пути налаживания взаимоуважительного партнерства, проведение ежегодной русской кинонедели... способно придать дополнительный импульс позитивным процессам в российско-американских отношениях...»
Однако, увы, эффект от недели российского кино в Нью-Йорке будет прямо противоположный. Насмотревшись этой «чернухи», приняв участие в круглых столах, которые впервые в столь масштабном объёме организовали устроители, американцы придут в ужас от «российской действительности» со всеми вытекающими для России последствиями. Где-то месяц назад американцев потчевали российскими документальными фильмами с весьма сомнительным идеологическим подтекстом - апологетикой диссидентства, «знаковыми» фигурами развала СССР или записанными в героев замшелыми консерваторами из первоэмигрантов. Эти фильмы тоже щедро показывались на RTVi, а грант на их демонстрацию дал Фонд «Русский мир».
А какая реакция в России? Да никакой! Российская элита или не замечает, или сознательно вновь вписывается в сценарии, апробированные для развала России еще со времён горбачевско-ельцинских преобразований. При этом российские власти, говоря о «модернизации» или «консерватизме», словно читают шпаргалки «пятой колонны». А ведь уже и блоггеры российского Интернета сообразили, что апологетика антисоветизма и диссидентства – это пропагандистский трюк для перечёркивания истории страны, богатой свершениями, под агрессивные вопли о «гонениях и репрессиях». Куда уместнее было бы всерьёз вспомнить сегодня мысли Александра Исаевича Солженицына о «сбережении народа», ибо отрицание свершений прошлого опрокидывает на нас безысходное будущее – и об этом писано-переписано в любой серьёзной разработке о «нетрадиционных войнах».
Отрицание истории – это феномен, который британский историк Арнольд Тойнби (обильно цитируемый в России) определял не иначе как предпосылку к решению народа о добровольном самоубийстве, к исчезновению цивилизации. В условиях вымирания русского населения очернение российской истории в угоду Западу и оппозиционному меньшинству становится для большинства народа самоубийственным.
http://www.fondsk.ru/ |