Архипелаг Святая Русь

Понятно, что острых тем, перетягивающих на себя общественное внимание, в наши дни преизбыток и что многие из них, по-видимому, важнее злополучной компенсации, но и пятьдесят «зелёных ярдов» — тоже никак не мелочь. Это примерно пятая часть годовых доходов бюджета РФ — или полтора намечаемых Минфином на будущий год бюджетных дефицита — очень даже ощутимые для страны деньги. Позиция «а, чёрт с ними! всё равно платить не будем» хороша для успокоения нервов, но сыплется при первом же сомнении: а как не заплатить, если у оппонента на руках решение признанного тобой суда? Простых рецептов на этот счёт не сочинить. Вот на этой неделе стало известно, как именно Россия собирается избежать урона в одной, но зато самой важной в этом контексте юрисдикции, в США. Опубликованы основные тезисы позиции РФ по делу о признании и исполнении гаагского решения в Штатах. Кое-что в этих тезисах странно до сенсационности, но всё равно не заинтересовался почти никто.

Между тем именно там, в американском суде, и будет решаться, какого масштаба ущерб нанесло нашей стране безумное решение не названного пока лица, согласившегося участвовать в том самом третейском суде в Гааге. Это когда в Бельгии или во Франции арестовываются, а потом освобождаются от ареста какие-то российские активы (как было нынешним летом), можно величаво махнуть рукой: мол, пустяки, — даже если в следующий раз что-то арестованное и не удастся отбить, большой беды не будет. Дело в том, что из всех так или иначе связанных с Россией активов, будь то счета или иное имущество, экс-акционеры ЮКОСа могут надеяться прибрать к рукам лишь тот их разряд, что и не частные — и не покрываются общепризнанным иммунитетом. То есть ни имуществу «Газпрома» или «Роснефти», ни тем более имуществу диппредставительств ничто не угрожает; предметом опасного для нас спора могут стать лишь активы, прямо принадлежащие государству, но используемые в коммерческих целях. А много ли таких активов в Бельгии или, там, в Австрии? Иное дело Америка. По данным тамошнего министерства финансов, в апреле-августе нынешнего года Россия увеличила свои вложения в US Treasuries более чем на треть, с 66,5 до 89,9 млрд долларов. Доказать, что на эти бумаги распространяется юрисдикционный иммунитет, — задача, вежливо говоря, очень непростая, и втягивание этого актива в гаагское дело стало бы весьма болезненным ударом для российской стороны. И 50 млрд — больше половины от 89,9 млрд, которые, в свою очередь, составляют очень заметную часть золотовалютных резервов страны.

Как же Россия собирается доказывать американскому суду, что гаагское решение в США не следует признавать и исполнять? Кое-что в тезисах нашей стороны можно считать развитием и ужесточением тезисов нашей январской апелляции в суде Гааги; да и сами документы, которыми стороны обмениваются в апелляционном процессе (напомню: он входит в финальную стадию), представлены суду округа Колумбия. В нынешнем заявлении РФ указано и на налоговые преступления, сделанные ЮКОСом, и на игнорирование Гаагским арбитражем решения ЕСПЧ по ЮКОСу, и на политическую ангажированность арбитража, и на сокрытие истцами от арбитража части значимой для дела информации, и т. д. Есть и принципиальные новшества. Одно их них внушает мне некоторую надежду: российская сторона теперь утверждает, что не была должным образом уведомлена о разбирательстве, — и оспаривает действительность арбитражного соглашения. Ведь этот злосчастный суд не был для России обязателен, и согласие на него было такой феерической ошибкой по сути, что хочется верить: формальных ошибок, позволяющих оспорить результат процесса, там тоже налеплено достаточно. Но другое новшество гораздо поразительнее: среди информации, сокрытой истцами от суда, названа их связь с «олигархами» (Ходорковским, Невзлиным, Лебедевым и другими), которые получили акции ЮКОСа «мошенническим путём» на залоговых аукционах, проводившихся с нарушением закона.

Если это не сенсация, то я уж и не знаю, что тогда сенсация. То есть, конечно, она ещё может погаснуть, не разгоревшись. Американский судья спросит: значит ли ваше утверждение, что незаконность залоговых аукционов была должным образом установлена каким-либо российским судом? ах, нет? тогда переходим к следующему пункту. При таком повороте событий есть некоторый шанс на то, что тема незаконности аукционов не встанет в полный рост внутри России — а тут есть масса людей, давно жаждущих её поднять, — где властям будет чрезвычайно трудно не допустить, чтобы она поставила крест на знаменитой консолидации элит. Вот только вероятность такого равнодушия американского суда чрезвычайно мала. Куда вероятнее, что судья скажет: ну-ка, с этого места поподробнее… И сторона, представляющая Российскую Федерацию, будет всячески доказывать, что залоговые аукционы были жульническими, а её оппоненты будут твердить, что аукционы были беспримесно законными — то есть в точности то, что уже двадцать лет твердят все власти Российской Федерации. Цирк с конями.

Независимо от того, насколько фальшивы были те давние аукционы, обсуждаемый шаг не кажется мне удачным. Насколько он поможет отбиться, бабка надвое сказала, а скандал может случиться гомерический — прежде всего здесь, но и там тоже. Если так уж необходимо указать американскому суду на неопрятность приобретения оппонентами ЮКОСа, лучше было вспомнить их когда-то прогремевшую консолидацию акций: смысл тот же, а рисков на два порядка меньше. Но ещё бы лучше пойти по самому прямому пути: назвать того человека (тех людей), кто санкционировал участие России в гаагском арбитраже; заявить, что идёт расследование уголовного дела по обвинению этого лица (этих лиц) в превышении полномочий, а то и в коррупции, связанной с делом ЮКОСа, — и, конечно, не только заявить. А вот в свете вновь открывшихся таким образом обстоятельств приговор третейского суда и вправду будет легче оспаривать — и в Гааге, и в округе Колумбия.

Александр Привалов