Приветствую Вас Вольноопределяющийся!
Четверг, 28.03.2024, 13:58
Главная | Регистрация | Вход | RSS

Меню сайта

Категории раздела

Наш опрос

Оцените мой сайт
Всего ответов: 4119

Статистика

Вход на сайт

Поиск

Календарь

«  Октябрь 2014  »
ПнВтСрЧтПтСбВс
  12345
6789101112
13141516171819
20212223242526
2728293031

Архив записей

Друзья сайта


15:58
«Политзаключенные — реальность нашей жизни». Интервью Ярослава Белоусова

Андрей Иванов: - Здравствуйте, меня зовут Андрей Иванов. Сегодня гость «Открытой студии» - Ярослав Белоусов, политолог, один из осужденных по так называемому «Болотному делу». Ярослав, вы ожидали, что участие в митинге на Болотной площади обернется для вас заключением в тюрьму?

Ярослав Белоусов: - 3 недели после событий 6 мая 2012 года прошли в относительной тишине. То есть не было никакой речи об уголовном деле. Но когда начались первые аресты, стало очевидно, что арестованные являются случайными людьми, я, конечно, почувствовал некоторое беспокойство. Но беспокойство было связано в основном с тем, что я попал на несколько видео, выложенных в интернете, имевших большое количество просмотров. Поэтому, конечно, подразумевал некоторую опасность, но отнюдь не ожидал, что так скоро меня арестуют.

А.И.:- Когда за вами, что называется, пришли, как это восприняли? Что это какая-то ошибка, недоразумение? Либо уже готовились к худшему?

Я.Б.: - Конечно, воспринимал как ошибку, считая себя невиновным, такой имея склад личности, который постоянно интересуется окружающей средой. Сразу такой сформировал у себя интерес к системе, в которую попал. Это система следственных органов, пенитенциарная система, общество самих заключенных. Конечно, никакого желания долго находиться в местах лишения свободы не было. Но отнюдь не ломал голову над тем: «Ой, как все плохо. Моя жизнь уничтожена» и прочее, прочее, прочее. Я старался как можно больше пользы вынести из сложившейся ситуации.

А.И.:- Кстати, что это за система, куда вы попали? Как бы вы ее могли бы охарактеризовать?

Я.Б.: - Что касается пенитенциарной, которая включает в себя изоляторы временного содержания, тюрьмы, то есть следственные изоляторы, колонии и другие учреждения, это такая замкнутая система, существуя на бюджетные деньги, она в то же время обладает высокой степенью автономности. Эта автономность иногда идет не на пользу тем людям, которые в ней находятся. В первую очередь, это сами заключенные. Наверное, самое бесправное население в нашей стране: они страдают из-за произвола и беспредела, как самой судебной системы, так и некоторых начальников, которые имеются в пенитенциарной системе. Те, с кем я вынужден был иметь отношения, ввиду своего статуса политического заключенного, фигуранта «Болотного дела» (часто приходилось встречаться с правозащитниками, с начальниками учреждений), были весьма положительными.

А.И.:- Вы вели вполне нормальную жизнь, были встроены в социальную реальность, учились, имели друзей, строили планы на будущее. И тут вдруг попали в среду, где сидят люди перед судом, их обвиняют по самым различным статьям. Вот это было для вас шоком оказаться в совершенно другой среде общения?

Я.Б.: - Ну, среда эта далеко не такая уж сильно отличающаяся от той, что на свободе. Я увидел там людей весьма образованных и финансово самостоятельных и обеспеченных. У них было представление о «Болотном деле», политической системе. Конечно, существует более широкий срез тюремного общества, которому мало что понятно в политике, сложных сферах общественной жизни. Но не надо строить каких-то стереотипов, ужасающих, насчет того, что тюремное общество представляет собой ожесточенных и злобных зэков. Это абсолютно не так. Они ничем не отличаются от тех, кто находится на свободе. А некоторые даже по своим характерам превосходят большинство находящихся на воле. То есть это не столько физически, сколько духовно и нравственно крепкие люди, которые выносят все тяготы лишения свободы и не теряют присутствие духа.

А.И.:- В 12-13-ом «Болотное дело» было чуть ли не самым обсуждаемым событием в российском обществе. Многие известные люди выступали в защиту узников 6 мая. В частности, главный редактор «Свободной Прессы» Сергей Шаргунов персонально задавал вопросы Президенту России Владимиру Владимировичу Путину, говорил о несправедливости. Помним, как Президент отвечал, что нет, мол, люди за подобные действия должны сидеть. И вы, наверное, знаете, что вслед за вами задержали и других активистов. Какое складывалось впечатление, находясь в неволе? Что тучи сгущаются? Или, что какие-то просветы будут?

Я.Б.: - Я хотел бы поблагодарить главного редактора «Свободной Прессы» Сергея Шаргунова за то, что он привлек к «Болотному делу» столь широкое общественное внимание, даже обратил внимание самого Президента на ситуацию. Что касается содержания «Болотного дела», то как только я оказался в местах изоляции, у меня сформировалась такая вот картина происходящего. Действительно после майских событий 12-го года был взят курс на построение более автократичного общества в России, где политические группы, которым в начале 12-го года было обещано участие в избирательном процессе, многие иные права и свободы, оказались вновь под воздействием политики, которая призвана их растащить по углам и не дать интегрироваться в существующую политическую систему. То есть участие в откусывании пирога, государственного, позволило все тем же самым старым элитным группировкам, которые сформировались еще в начале 2000-ых, они имеют сейчас мощное политическое влияние, определяют внутреннюю, внешнюю политику, взаимодействуя с другими группировками, в частности, с внутренней кремлевской либеральной группой, либеральными экономистами. Но, тем не менее, понятно, что сейчас те риски, угрозы, которые существуют для гражданского общества, они несомненно более высокие, чем были до 2012 года.

А.И.:- На ваш взгляд, изменилось российское общество, российское государство с 6 мая 2012 года? Вы совсем недавно вышли из мест заключения, видите эту реальность?

Я.Б.: - Несомненно, самые большие изменения как раз касались общественных отношений между людьми. И вот здесь можно выделить несколько тенденций. Первую я обозначил в предыдущем вопросе, то есть это то, что касается установления более авторитарного общества, в котором существует очень высокая поддержка действий Президента, поддержка существующего курса. Но, конечно, здесь есть некоторые подводные камни. Ситуация не такая благостная. То есть не надо заблуждаться, что имеется такая высокая поддержка, и на самом деле она может очень быстро размываться, если не будет поддерживаться высокий уровень социальных благ для большинства населения, если не произойдет ухудшение экономической ситуации в стране. На самом деле та мобилизация, которая наступила после присоединения Крыма и продолжающая ввиду военной компании на юго-востоке Украины, она имеет две оборотных стороны. То есть получается такой этнический импульс для возрождения русской идентичности, установления полноценного национального государства: такое государство не может не быть демократическим. Если люди самоорганизуются в гражданское общество, которое уже произошло на Донбассе, будут создавать такие структуры, которые противодействуют репрессивным режимам, что, скорее всего, мы будем наблюдать и в нашей стране, то Россия имеет шанс стать нормальным цивилизованным правовым государством, о котором мечтают все представители всех политических флангов в стране.

А.И.:- Кстати, нет ощущения, что в какой-то степени оппозиция в идеологическом плане победила? Оппозиция в России имеет долгую историю, большие традиции. Мы помним, как в 90-е годы те, кто сегодня выступают как ведущие эксперты, политики, были врагами власти. Это и представители системных, думских партий. Сейчас они не слезают с телеэкранов, к их мнению прислушиваются, слова, которые они говорят, ложатся в основу государственной идеологии. Может быть, действительно уже такой тихой сапой оппозиция многого смогла добиться? В таком случае они уже и не оппозиционеры, а поддерживающие. От своих идей-то они отказались?

Я.Б.: - Не знаю, чего они добивались. Если они добивались того, чтобы их приглашали средства массовой информации, они своего добились. Но, мне кажется, те цели, которые они должны были перед собой ставить еще в начале 2000-х, гораздо более шире того участия в политическом процессе, который, на самом деле, ныне очень поверхностный и незначительный. То есть это смена экономического вектора развития страны, это смена внешнеполитических отношений России на международной арене. То есть в этом плане коренного перелома добиться им не удалось. Может быть, их, скорей всего, используют как такую ширму для привлечения патриотически настроенной части, интеллигенции российского общества, которые имеют большую поддержку, чем оппозиционные либералы. И эта часть населения, конечно, в чем-то симпатизирует Путину, и ее откол от поддержки правящих групп может обернуться не только серьезным падением рейтинга, но и дальнейшим дроблением элитных группировок, нарастанием внутренних противоречий и конфликтов.

А.И.:- Кстати, наша читательница Арина спрашивает: «Уважаемый Ярослав, вы как политолог должны знать, что с той оппозицией, которая сейчас на виду, надежды на победу быть не может. Ее и оппозицией нельзя назвать. Власти она противостоит по минимуму. Ей гораздо важнее доходы, свое стабильное положение. Народным массам сейчас тоже стабильность важнее». Как вы относитесь к такому осуждению, что изначально все эти митинги на Болотной», на проспекте Академика Сахарова были бессмысленными, не имели политической программы. Наш читатель Олег говорит: «Чего конкретно добивалось ваше движение? Разве у него была политическая программа?».

Я.Б.: - В том-то и дело, что конкретной политической программы у той объединенной оппозиции, которая сформировалась в конце 11-го, начале 12-го года, не было и не могло сложиться, потому что она была слишком разнородна для этого, включала слишком антагонистичные по своему составу группы. Здесь были и бывшие во власти, и даже в правительстве, либералы, здесь были ультралевые, здесь были националисты. Конечно, добиться серьезного успеха такое движение не могло. Потому что на теме сфальсифицированных выборов можно вывести порядка 100 тысяч человек на улицы Москвы, но добиться того конкретного слома существующей системы, ее трансформации, которую мы наблюдали в конце 80-х - начале 90-х годов в странах Восточной Европы, для этого сил у оппозиции не нашлось. К сожалению, как мы видим сейчас, тот курс, который продолжает наша оппозиция, ведет к ее большей маргинализации, к окончательной потере успехов.

А.И.:- Как бы оценили урок украинских событий? На Майдане изначально многие вышли под хорошими лозунгами: надоел олигархический режим Януковича, надоела бесчестность власти... Люди вышли на улицу, добились смены политического режима: Янукович попросту бежал из страны. Как этот урок вы воспринимаете применительно к российской политике?

Я.Б.: - По своей внутренней политической ситуации Украина очень сильно отличается от России. Майдан был проектом сил, с одной стороны, национально ориентированных. Причем те украинские националисты, которые являются широко известными, представляют собой весьма радикальных людей. И с ними вместе на сцену Майдана выходили лидеры либералов, которые по своей повестке мало чем отличались от тех же самых националистов. После победы Майдана было начато построение такого этнически дефинированного украинского государства по западно-украинской, то бишь галичанской, идентичности. Когда происходит такая форсированная уникация, естественно, некоторые группы населения, причем довольно широкие, проживающие компактно на юго-востоке, оказались как раз вне этого процесса. И самое интересное, что в то же время этот союз украинских либералов и националистов, он не учел одного фактора. Им казалось, что апатичный юго-восток будет продолжать нейтрально и равнодушно смотреть на происходящее в Киеве. Но, начиная с апреля месяца, началась внутренняя мобилизация на Донбасс и Луганск, и Харьков, и другие города. Те протестные группы, которые оформились с тех пор, принимают участие в вооруженной борьбе с парамилитарными формированиями, которые приходят с Украины. Пока сложно сказать к чему приведет эта борьба, но она должна привести к образованию государственности Новороссии. И эта государственность должна, конечно, строиться с дальнейшим вхождением в состав России. То есть общерусская идентичность, конечно, должна превалировать у тех русских, которые живут в Новороссии. Дело в том, что долгие годы советская власть вела такую целенаправленную пропаганду на то, что все население Украины является украинцами. А границы Украины, по сути, нарисованы в 20-е годы 20 века лидерами советского государства, и отнюдь не учитывают как прошлое историческое России, и не учитывают, собственно, границы проживания определенных этносов. И когда, конечно, уже начался этот активный процесс создания объединенной оппозиции Евромайдана, то лидеры, весьма слабые лидеры юго-востока, оказались дезинтегрированы. У них сначала не нашлось достаточной идеи для того, чтобы обосновать собственную идентичность, то есть право на легитимность, на то, чтобы Новороссия являлась отдельным проектом, в отличие от Украины. То есть сейчас там используется такой интересный коктейль из различных идей, смеси идей, евразийских, регионалистких… Но суть заключается в том, что население Новороссии образовалось еще с конца 18-го века путем колонизации степных земель, сначала казаками, затем русскими переселенцами. То есть по сути, это земли, которые и в экономическом плане, и в культурно-бытовом принадлежат к русской среде. И, естественно, когда начинаются такие этнические зачистки со стороны Киева, то это не может не вызывать даже у самых равнодушных наблюдателей, отвращение и стремление ввязаться в борьбу. Но я сомневаюсь, что Порошенко сменит вектор внутренней политики на более терпимый и направленный на федерализацию государства. Скорей всего, унификация продолжится. Потому что тот закон о статусе, об особом статусе Донбасса, который был подписан, он, по сути, является фейком, и не подразумевает придания никаких значительных экономических полномочий юго-востоку, и заточен под то, что решать все вопросы в дальнейшем должна будет избранная в следующем году местная власть, а естественно избираться она может только при активном участии Киева, под его патронажем. Соответственно, то есть идет разговор о том, что: «Мы назначим вам наших людей, людей Порошенко, Кличко и Коломойского, которые будут определять все, что нужно делать Новороссии». То есть никакой Новороссии не будет. Соответственно, те люди, которые сочувствуют Новороссии, они должны помочь ополченцам, чтобы русские юго-востока не потеряли свою идентичность и не были окончательно дерусифицированы.

А.И.:- Ярослав, а на ваш взгляд, есть ли шансы, что Новороссия станет этакой, как некоторые деятели Донбасса, страной мечты? С другим социальным устройством, с поистине народной властью. То есть не копией олигархической модели Украины или России, каких-то негативных тенденций, а новым проектом на постсоветском пространстве?

Я.Б.: - Новороссия вполне может стать таким проектом, но только при условии, что закончатся военные действия и террористическая операция, которая ведется с апреля этого года. Потому что в условиях военного времени, увы, во-первых, расцветает криминалитет, который мешает образованию центральной власти. Во-вторых, те люди, которых мы сейчас видим среди руководства Новороссии, конечно, они далеко не всем приятны, и по свои качествам, по своим взглядам, конечно, они и являются такими, можно сказать, фриками. Но это можно объяснить тем, что как раз в условиях экстремальных выдвигаются люди, которые готовы пойти на высокие риски, которые жертвуют всем. Как раз такие люди выделяются на окружающем политическом фоне. Они весьма колоритны. Думаю, что если будет подписан действительно договор, который обеспечит либо автономный, либо федеративный статус регионам юго-востока, и там начнется уже постепенное протекание политического процесса в мирном русле, то могут выдвинуться совершенно иные политические силы, более склонные действовать в мирной обстановке, конструктивно, преобразовывать Новороссию как государство, в котором гражданам будет, с одной стороны, обеспечены все права и свободы, а с другой — будет действовать в национальных интересах граждан, будет подлинно демократическим.

(Вторая часть)

А.И.:- Как вы относитесь к тому, что многие из лидеров Болотного движения 11-го, 12-го годов сейчас оказались в лидерах так называемого Марша мира, т.е. когда говорят: «Россия не должна вмешиваться в украинские дела. Украина должна сохранить свою территориальную целостность». Кстати, тоже вызывает удивление, какое дело им до территориальной целостности Украины? И говорят: «Вот власть, она посмотрите, что делает! Уже, так сказать, поддерживает каких-то сепаратистов, так называемых террористов Донбасса». И люди, многие из тех, кто ходил на белоленточные митинги, сейчас выходят под жовто-блакиточными знаменами и даже знаменами «Правого сектора». Вот как вообще можно эту мимикрию воспринять? То, что изначально люди выступали против фальсификации выборов, против авторитарного режима, за демократию, а теперь за территориальную целостность Украины и за «Правый сектор»?

Я.Б.: - Главный редактор сайта «Спутник и погром» Егор Просвирнин очень четко обозначил ситуацию: «В Москве прошел марш украинских националистов». Я хочу обратить внимание на то, как спустя несколько дней после Марша мира, коммунисты в Украине пытались провести соответствующие митинги, мероприятия, которые называются тоже Маршами мира. В Харькове, допустим, они были разогнаны и задержаны. То же самое наблюдалось и в других городах, где им просто-напросто не давали собраться, не давала сама местная власть, которая получала инструкции из центрального аппарата Киева, так и местные силы самообороны Майдана, которые пресекали подобные акции. На самом деле такая позиция по украинскому кризису идет, скорее, во вред, чем на пользу основным оппозиционным политическим игрокам внутри нашей страны, потому что, скорее, она собой выражает не призыв к миру, не определенную пацифическую позицию, а занятие одной из конфликтующих сторон, поддержки. То есть эти люди говорят, что, во-первых, Крым должен быть отдан Украине, так высказываются некоторые из лидеров оппозиции, что на самом деле может быть воспринято, как и населением нашей страны, так и населением Крыма, конечно, резко отрицательно и негативно. Они закрывают глаза на то, что на самом деле, хотя и проходила революция в Украине под демократическими лозунгами, но демократизма в ее действиях там, максимум, 1%. То есть те действия, которые сейчас проводит Порошенко, они абсолютно консолидировали украинскую элиту и выстроили очень жесткую иерархию. Если у нас позволяют проводить подобные Марши мира в центре Москвы, то это ввиду того, что такая повестка, которую вынесли оппозиционеры, не вызывает со стороны власти опасений, что она будет пользоваться широкой поддержкой населения. Поэтому, конечно, в будущем, будет очень сложно всем, кто занял подобную позицию по юго-востоку выкарабкиваться, отнекиваться от поддержки, практически, политических противников, которые используют весьма жесткие методы борьбы. Ну, как можно иначе называть батальоны «Донбасс», «Азов» и «Айдар», как парамилитарными военизированными формированиями добровольческими, которые проводят практически зачистку на юго-восточных территориях Украины. Это подтверждается данными различных правозащитных организаций, в том числе «Amnesty International». Думаю, скорее, во вред пойдет, в основном, конечно, наши либеральные позиции и тех, кто ее поддержал с левого и правого фланга.

А.И.:- Ряд депутатов Госдумы требует от Следственного комитета России проверить наших деятелей и организации, потому что они могут планировать повторить киевский Майдан уже в России, в Москве. И, собственно говоря, на многих украинских информационных ресурсах украинские националисты, идеологи не скрывают, что будут засылать своих агентов искать сторонников среди россиян и дальше просто раскачивать ситуацию, неважно, под какими лозунгами. Не получается ли так, что, действительно, сейчас любая уличная активность оппозиционная, она будет играть на руку заграничным недругам России, которые хотят дестабилизировать ситуацию?

Я.Б.: - Для лидеров российской оппозиции организовать какое-то подобие Майдана в Москве и иных городах будет, не то, что сложно, а звучит фантастично. Потому что Майдан в Киеве, последний Майдан, он организовывался силами, которые имеют существенную поддержку по всей стране. А) Они имеют свои фракции в парламенте, по сути, половина парламента была представлена оппозицией. Это касается либеральных партий «Баткивщина» и «Удар», так и весьма разветвленной структуры Партии Украинской Националистической Свободы. И Б) Они имеют поддержку среди олигархов Украины, среди ее финансовой элиты, которая во многом использовала Евромайдан для занятия определенных политических позиций во внутреннем аппарате страны. То есть переход от овладения собственностью к обладанию политической властью. У нас в стране нет, во-первых, подобных структур военизированных, которые имелись на Майдане, в ближайшем будущем вряд ли их формирование предвидится, потому что сами действия этих силовых структур являются весьма жесткими и предупреждающими. И, во-вторых, те либералы, которые в Киеве собирали на площади сотни тысяч человек, они, конечно, на Украине были более популярны. Кличко, по сути, национальный герой Украины, ее символом был, потому что, с одной стороны, величайший спортсмен, и - человек, который хочет возвратить Украину в европейское общество. В то время как наши либералы еще в 2000-е годы подрастеряли свой политический капитал, и чтобы его нарастить, нужно занимать совершенно иную позицию, в отличие от той, которую они заняли по конфликту на юго-востоке и по Крыму.

А.И.:- Можно ли сказать, что украинский опыт привел к тому, что все большее число оппозиционных сил понимает, что нельзя выступать под несколько абсурдистскими лозунгами. Часть левых говорили, что они выступают вообще против государства, а патриотизм считают последним прибежищем негодяев. Часть либералов говорят о том, что вообще у нас народ плохой. Может быть, пришло время осознать людям, которые борются по-настоящему за свободу, за ценности демократического общества, что нельзя никак выступать против православной церкви, против чувства патриотизма, против государственности, либо наоборот, еще больше это кого-то подхлестывает в желании переформатировать целиком общество?

Я.Б.: - На самом деле у нас существует длящееся испокон веков отторжение между традиционными институтами общества, например, между церковью и патриотической интеллигенцией, так и ориентированной на Запад частью элиты. То есть в своей попытке копировать западные образцы они нередко доходят до абсурда. Если на Западе либералы занимают зачастую национальные позиции, основанные на защите суверенитета, на защите собственной страны, то наши либералы во многом копируют программы и практики западных левых. То есть это отказ от вынесения на повестку миграционного вопроса, отказ принимать какие-то меры и обсуждать вопрос об интеграции и окультурации внутреннего зарубежья, т.е. регионов Северного Кавказа, отказ от поддержки соотечественников. Вот если мы возьмем большинство западных стран, хотя бы Венгрию, Германию, то там постулируется о том, что эти государства сформированы народами, которые являются этнообразующими на данных территориях, о том, что государственность в соответствии является, там, немецкой, венгерской. И государство, по сути, должно обеспечивать необходимый уровень благ в соответствии с потребностями населения. А эти потребности выявляются в ходе полноценного избирательного процесса. Но в то же время у нас не только оппозиция действительно так отличается от западной, от западных политических структур, но и те силы, которые во многом оппортунистичны в отношении к власти, даже сама церковь, потому что вспомнить если Польшу, в которой происходила Бархатная революция, то церковь там вступила в союз с профсоюзом «Солидарность», вступила в союз с Комитетом защиты рабочих. Она поддерживала целиком и полностью демократическое направление и добивалась изменения трансформации качественной политической системы страны, чтобы большинство поляков могло пользоваться как раз услугами государства, могли влиять действительно на принятие политических решений руководства. То есть они действительно меняли сами процедурные практики.

А.И.:- Ярослав, на ваш взгляд, что должны сейчас сделать и оппозиция, и власть, чтобы жизнь в стране стала лучше?

Я.Б.: - Я считаю, что борьба за культурную гегемонию является главным ключом к трансформации государства. Россия должна стать полноценным русским национальным государством. Русским полиэтническим, в котором одновременно будет место всем ее народам, в котором каждый должен будет обладать своей собственной национальной культурной автономией и при этом составлять часть большой русской нации. И для этого, конечно, представителям интеллигенции, ее деятелям, необходимо, во-первых, занимать более взвешенную позицию по определенным вопросам, во-вторых, заниматься производством культурных продуктов, т.е. именно созданием культурных ценностей. Национальный проект должен, несомненно, состояться, потому что только тогда мы можем полностью войти в европейскую семью народов, стать полноценным цивилизованным обществом, в котором мы сами будем любить свою страну, в котором будет окончательно разрешен конфликт между русскими и государством, который имеется испокон веков, когда исчезнет это отчуждение между властью – или национальной, или антинациональной, и ее гражданским населением. Но, к сожалению, отнюдь не все группы интеллигенции действуют в данном векторе. Конечно, да, существуют определенные преграды, которые выстраиваются бюрократией. Но как раз задача заключается в том, чтобы преодолевать эти преграды, получать поддержку большинства населения. Люди отнюдь не рады той экономической ситуации, которая сейчас складывается, не рады инфляции, не рады тому, что ухудшается, допустим, качество государственных услуг. Они хотели бы более качественные институты. Оппозиция могла бы найти такую нужную точку соприкосновения с населением страны, чтобы найти взаимопонимание. Но, к сожалению, пока это взаимопонимание не находится.

Полная версия на видео «Открытой студии».

Над программой работали: Андрей Иванов (ведущий), Майя Мамедова (продюсер), Елена Наумова (фото), Александр Фатеев (оператор-монтажер).

Справка «Открытой студии»

Ярослав Белоусов, 23 года, из которых 2, 6 года провел в колонии общего режима. Статья обвинения: ч. 2 ст. 212 и ч. 1. ст. 318 УК РФ. До заключения - студент факультета политологии МГУ. Ярослав был задержан на Болотной площади 6 мая 2012 года. Задержали Ярослава, как и многих других, на основе показаний полицейских и видеозаписи, сделанной на митинге на Болотной. Выпущен на свободу 8 сентября 2014 года.
Читайте далее: http://svpressa.ru/online/article/99357/

Категория: Русская защита | Просмотров: 381 | Добавил: Elena17