Восставшая деревня или группа деревень, создав отряд (называли его, как правило, «Народной Армией»), формировали штаб и, если рядом были красные, открывали собственный «фронт». Поначалу крестьяне избегали далеко удаляться от своих де­ревень, но, столкнувшись с регулярными частями Красной Армии, поняли необходимость объединения и координации действий. А чувство само­сохранения толкало их к городам и железной дороге - только там можно было добиться победы и избежать мести за содеянное. Это совпадало со стремлением СКС и других подпольных групп, пытавшихся ввести стихию восстания в организованное русло. К середине февраля отдельные отряды повстанцев входили уже в районные объединения по 4-5 тысяч бойцов, возглавлявшиеся «главными штабами». Таких группировок было несколько: «Голышмановская группа», занимавшая участок железной дороги Ишим-Ялуторовск; «Мужицкая Армия» и тюменские отряды держали под ударом Ишим и Ялуторовск; «Петуховская группа» держала участок от станции Мамлютка до станции Макушино; «Боевой район» будущего главкома Родина осаждал Петропавловск; к востоку от Петропавловска «Восточная группа» продвигалась к Омску; между Ишимом и Петропавловском действо­вала «Ишимская Народная Армия»; в селе Армизонское на юге от станции Голышманово заканчивалось формирование «Курганской освободи­тельной дивизии» под командованием бывшего офицера ЕВСЕЕВА; южнее Петропавловска казаками созда­валась «1-я Сибирская кавалерийская дивизия» хорунжего Б. ТОКАРЕВА; южнее Тобольска возникла «Тобольская Народная Армия». Кроме крупных объединений, существовало еще множество мелких отрядов. До сих пор остается неизвестным общее число повстанцев. По разным источникам, только численность крупных объединений к середине февраля была от 30 до 70 тысяч человек.

Двенадцатого февраля для руководства борьбой с восставшими была создана "тройка" - председатель Сибревкома И.Н. СМИРНОВ, помглавком Красной армии В.И. Шорин и председатель Сибирской ЧК И.П. Плавуновский. Районы, охваченные восстанием, были объявлены на военном положении. Еще 10-11 февраля началось стягивание войск,  проведена мобилизация коммунистов и комсомольцев в отряды ЧОН. Ставка была сделана на грубую силу. Никаких переговоров с восставшими даже не пытались вести.

Сибревком издал приказ о заложниках. Вся десятивёрстная полоса вдоль железнодорожных линий Омск-Тюмень и Омск-Челябинск была поделена на участки, закреплённые за конкретными населёнными пунктами. Из этих пунктов взяли заложников. В случае налёта повстанцев и порчи путей или телеграфа заложники расстреливались, а их имущество конфисковывалось. Затем заложников стали брать не только вдоль железных дорог. Расстрелы распространились повсеместно на всей территории восстания. На приказ возлагались большие надежды. Уполномоченный Сибревкома Е.В.ПОЛЮДОВ телеграфировал Шорину 18 февраля: «Полагаю, что угар проходит. Приказ Сибревкома и взятие заложников скоро отрезвят».

Впервые за Гражданскую войну в Сибири командование красных столкнулось с массовой ненадежностью своих же войск. Мелкие  подразделестей, расположенных на территории" охваченной восстанием, переходили на сторону восставших, сдавались или просто дезертировали. В Акмолинске, Кургане и других городах в частях происходили попытки переворота. Обычные части, укомплектованные сибиряками, были весьма ненадёжны. У них не было желания воевать против своих. Поэтому командование крас­ных войск делало ставку на курсан­тов командных курсов, на ЧОН и крас­ноармейцев из центральных губерний России. Позже, когда повстанцы нача­ли терпеть поражение за поражением, обстановка в красных частях стабили­зировалась. Никому не хотелось идти  на верную смерть - за дезертирство, а тем более за переход на сторону повстанцев расстреливали.

Первые удары по повстанцам не принесли успеха. Разгром «Чуртановской группы», наступление на «Мужицкую  Армию» не вызвали перелома. Все новые и новые волости присоединялись к восстанию, и части Красной Армии

были вынуждены перейти к обороне. Они лишь обороняли города и старались сбить противника с линии железной дороги. 

Критическое положение для коммунистов сложилось на юге. Здесь вовсю полыхало восстание казаков.  В Кокчетаве «ревтройка» пыталась исправить положение раздачей хлеба населению, но было уже поздно. 21 февраля Кокчетав пал. Атбасар и Акмолинск готовились к эвакуации.  Но успехи на юге и севере не могли компенсировать поражений в центре, вдоль железных дорог. Крестьянские отряды не знали военной дисциплины: для них была характерна поста- янная смена настроений. Один и тот же отряд мог идти с пиками и вилами в лоб на пулемёты, особенно при защите своих сел и деревень, а в другом случае - бежать от нескольких случайных выстрелов. Созданные «Главные  штабы», командующие «Народными Армиями», не хотели подчиняться другим штабам. Но чувство самосохра­нения толкало повстанцев к объединению и военной дисциплине. К 18 февраля на станции Петухово возник «Главный штаб Сибирского фронта» во главе с В.А.РОДИНЫМ, учителем из села Белое Соколовской волости Ишимского уезда, эсером.  При КОЛЧАКЕ Родин служил в ар­мии, был поручиком. К этому времени казачьи станицы, стремясь восста­новить ликвидированное большевика­ми Сибирское казачье войско, обра­зовали в станице Новониколаевской «Штаб Объединенного Казачьего вой­ска» во главе с бывшим полковником КУДРЯВЦЕВЫМ. В Кокчетаве действо­вал «Главный военный штаб» под командой эсера ХОРЕВА. «Тобольской   < Народной Армией» командовал крестьянин ЖЕЛТОВСКИЙ, служивший ранее фельдфебелем, тоже эсер. 20 фев раля «Главный Штаб Объединенного   < Казачьего войска» согласился подчи­няться Родину. Родин укреплял дисци­плину. Отряды сводились в роты и ба­тальоны. Безоружных народоармейцев было запрещено отправлять на I фронт. Вооружённые пиками отводи­лись в резерв, а на фронт отправлялись только имеющие огнестрельное 1 оружие. Каждая часть выбирала при реорганизации своего командира, ко торому обязана была беспрекословно подчиняться. Съезд представителей' крестьян и казаков в селе Юдинском 22 февраля выдвинул новый лозунг - «Победа или  смерть!»

 Шли выборы в волостные и сельские органы самоуправления. В Тобольске был выбран  «Временный городской Совет», в который вошли член СКС эсер КОРЯКОВ, анархист НОВОДВОРСКИЙ и другие.

В волостях вместо назначаемой милиции, которая, по мнению повстанцев, действует во вред народу, дей ствовали выборные представители из членов временных Советов, а сама охрана была передана населению. В Тобольске были проведены выборы окружного суда.  Угроза поражения заставила на время забыть разногласия и сплотиться самые разные, в том числе и крайне правые элементы восставших. Охотно , шли на сотрудичество с повстанцами бывшие колчаковские офицеры. Они возглавили многие отряды и штабы, поставив штабную работу на достаточно высокий уровень. Особенно много офицеров было у казаков. Это вызывало «поправение» командного состава, а с ним и вообще повстанческого движения. С уменьшением шансов на  благополучный исход восстания среди повстанцев выделился слой наиболее пострадавших от Советской власти, готовых идти до конца. Основной  же массе, спаянной со своими вожака­ми кровью, оставалось только следовать за ними. «Поправение» выразилось в усилении террора против коммунистов. Штабы стали расстреливать пленных, при допросах применялись пытки. Однако продолжала сохраняться и демократическая тенденция. За годы Гражданской войны человеческая жизнь обесценилась.

 Жестокость была взаимной. Произвол продорганов спровоцировал ответную жестокость в начале восста- ния. Дальнейшие расстрелы заложников частями Красной Армии, реквизиции усиливали ненависть. Когда же движение агонизировало, жестокость была проявлением безысходности. Именно на севере, где восстание продолжалось дольше всего, широко применялись пытки, коммунистов пачками спускали живыми под лед. Но  были и противоположные примеры. Многие командиры запрещали «самосудство» под страхом «такой же участи а то и хуже». Юдинский съезд поручил создаваемым следственным комиссиям рассматривать каждого арестованного по степени его вины, «явных коммунистов» передавать военным властям, а невинных - оправды- вать. «Безвредных» коммунистов отпускали на поруки общества, облагая какой-нибудь натуральной повинностью в пользу  «Народной Армии».

Западно-Сибирское восстание было направлено против коммунистов. Их погибло, как считается, более пяти тысяч человек - только местных, не считая прибывших, в составе карательных частей. При этом численность РКП(б) того периода - 2 миллиона че­ловек. Уже в первые дни восстания была объявлена мобилизация мужчин в возрасте от 18 до 45 лет. Решение о мобилизации нередко выносилось «всем миром», на общем сельском сходе, поэтому дезертирство каралось не только военным командованием, но и односельчанами. Дезертиру или перебежчику к красным грозил не только расстрел, но и позорный раскат его дома в деревне. После первых поражений энтузиазм сменился угрюмой решимостью биться до последнего. Все же позже поражения от красных и войск происходит усиление правого в крыла повстанцев, издевательства над  пленными усилили дезертирство.  Во второй половине февраля  к Ишимско-Петропавловская группировка повстанцев под командованием  Родина насчитывала около 40тысяч человек. В нее входили «Ишимская Народная Армия», «Курганская Освободительная Армия» и  Сибирская кавалерийская дивизия». Повстанцы имел  и пушки и пулемёты,вооружённость винтовками доходила до 50 процентов, перейдя к жёсткой, обороне, повстанцы потеряли основной источник пополнения вооружений  -трофеи.

 И Лучшей боевой силой восстания  была «Ишимская Народная Армия»,  Имея в своем составе 6000 человек, она успешно отбивала все попытки  Ишимскога гарнизона захватить тракт на Петропавловск. 18 февраля в районе деревень Локти и Ларихинское 2-я Ишимская дивизия под командой Г. АТАМАНОВА разгромила красный отряд ЛУШНИКОВА. Отряд потерял около 120 человек, погиб сам Лушников и почти весь комсостав. Только при  поддержке артиллерии, после упорнейших боёв в начале марта частям Красной Армии удалось потеснить повстанцев. Примерно в это же время погиб от рук самих же повстанцев главком Родин. Некоторые деревни, по по- становлению сходов, начали складывать оружие. Несдавшиеся повстанцы сосредоточились в четырехугольнике, образованном реками Ишим и Тобол и Северной и Южной железнодорожными  линиями. Шестого марта, после прибытия 63-й бригады Красной Армии с артиллерией началось окружение восставших. В Южно-Ишимском кольце оказалось около 20-ти тысяч человек. Силы их были истощены, надежды на помощь извне уже не оставалось. Часть по-  встанцев пошла на прорыв и 8 марта вырвалась из кольца. 15 марта красные нанесли по группировке удары с севера и юга, страшно ослабив окруженных. Остатки «Курганской дивизии смогли 17 марта прорваться за реку Тобол. Оставшиеся в кольце начали расходиться по домам и сотнями и тысячами сдавались в плен. Часть из них - 10-12 тысяч человек попыталась прорваться через Южную железную  дорогу, но это мало кому удалось.  Оставшиеся разделились на две части- БОРДАКОВА и БУХВАЛОВА. Первая прорывалась к востоку, но 3 апреля была рассеяна. Вторая была разбита на тракте Ишим-Курган. Командир ее Бухвалов застрелился, а штаб его попал в плен. С повстанцами в центре было покончено. В начале  марта красной кавбригадой была разгромлена 1-я Сибирская кавдивизия, а южной группой войск Полюдова захвачен Кокчетав. 9 марта была захвачена Сандыктавская станица. Она несколько раз переходила из рук в  руки горела. Повстанцы отошли на  Павлодар. Другая группа в 5000-6000 казаков была окружена в районе станицы Лобановской, Чалкарской, Арык-Балыкской. 12 марта красные части начали разгром группы. Сражение за станицу Лобановскую длилось трое суток. В бою участвовали даже женщины и подростки. Более 900 казаков полегли в этих боях. Часть уцелевших сдались, а остальные прорвались. 5 апреля остатки повстанцев Кокчетавского и Петропавловского уездов в 2000 человек под командой ТОКАРЕВА захватили город Каркарлинск. В течение ше­сти суток они вырезали около 300 че­ловек, а затем ушли в Китай через пе­ревал Хабар-Су. Там в середине мая они соединились с белогвардейским отрядом генерала БАКИЧА.

Восьмого апреля красные захватили Тобольск, но повстанцы к тому времени уже успели занять города Сургут (9 марта), Березов (21 марта), Обдорск (1 апреля). Ледоход затруднил ответные действия красных войск, но все же с помощью бронекатеров они отбили 20-го мая Берёзов, 22-го - Сургут и 2-го июня - Обдорск.

Еще были рецидивы восстания в четырех волостях Ялуторовско-Тюменского и Ялуторовско-Ишимского районов в апреле. Но в основном крестьянство районов, охваченных Западно-Сибирским восстанием, было морально и материально подавлено поражениями. Весенние полевые ра­боты и переход Советской власти от продразвёрстки к продналогу окончательно оторвали его от повстанческих настроений. Только мелкие группы непримиримых продолжали борьбу.

Окончательно обескровили эту борьбу «двух-трехнедельки» - амнистии, объявлявшиеся органами Советской власти в течение лета 1921 года, когда можно было сдаться под гарантии неприкосновенности личности и возвращения конфискованного имущества, а также убийства наиболее крупных во­жаков восстания. Оно замерло к зиме 1921-1922 годов.

Последний крупный отряд повстанцев (1200 человек) под командованием Б.Токарева был разбит 1 сентября 1921 года 13-й кавдивизией Красной Армии уже на территории Китая. Такова в общих чертах история Западно-Сибирского восстания, бывшего наивысшей точкой борьбы сибирского крестьянства против системы «военного коммунизма». Восстание стало стихийным взрывом на почве недовольства широких слоев населения политикой государства, обрекаю­щей его на разорение и голод. Роль ячеек СКС здесь нельзя преувеличивать, как это делали в своей пропаганде коммунисты, утверждая, что они обманули тёмное, несознательное население. Стихия сама несла эсеров, они лишь пытались ввести её в организованное русло.