– Отстреливаться не стали?
– У меня был выбор: застрелиться или выстрелить в кого-то из них. Любой непонятный щелчок, и машину разнесли бы в клочья. Я для себя всё решил и был готов к смерти, так как уже достаточно пожил, но в тот момент я подумал о тех молодых ополченцах, которые были вместе со мной. Не знаю, чем бы всё закончилось, если бы я был один, но молодые ребята решили сдаться. При этом они даже не знали, что я сзади сейчас решаю, как поступить.
За себя-то я решить мог, но разве имел право выбирать за них? В общем, я засунул наградной пистолет за спинку кресла, чтобы он не достался врагам, и спрятал телефон с дэнээровскими номерами. Когда мы уже лежали на земле со связанными руками, нас стали избивать ногами, прикладами, втыкали штык-ножи. У них это в норме – постоянно издеваться над пленными. Потом было ещё хуже.

У нацгвардии в норме издеваться над пленными. Это я почувствовал  на собственной шкуре

– Допрашивали?
– Больше издевались. Всё моё пребывание в плену делится на три части. Первая неделя совершенно безнадёжная. Мы вместе с пленным словаком сидели в шкафу, куда в любой момент мог прилететь снаряд. Нас тогда сильно обстреливали, так как нацгвардейцы попали в окружение.
Они уходили в бомбоубежище и делали на нас ставки: накроет в этот раз шкаф или нет. Кто-то особо нетерпеливый сказал, что так их самих скорее накроет, потому предложил просто бросить в шкаф гранату. Им пленные были не нужны, чтобы ещё этим заниматься в окружении.
Да они и не сильно озадачивались нашим содержанием, частенько вымещая на нас злобу. У меня есть фотография, где я стою у расстрельной стены. Мы это несколько раз пережили. В последний момент ситуация по неизвестным причинам менялась...
На второй неделе нас перевезли в Курахово, там посадили в подвал. Шла психологическая обработка, работали следователи, спецы, причём иезуитским способом. На третьей неделе те люди, о которых я уже упоминал, стали договариваться о неофициальном обмене с ДНР. До последнего было непонятно, удастся ли совершить обмен. Я не думал, что получится, но в итоге ситуация разрешилась удачно. Об этом написано в моём сценарии.
– Много говорят об иностранных наёмниках на украинской стороне...
– Очень важно понимать, что тех иностранцев, которые воюют на стороне ополчения Новороссии, называть наёмниками невозможно. Они не получают за это особую плату. Они добровольцы, воюют за идею. А с той стороны, безусловно, воюют наёмники, которых я видел, в том числе находясь в плену.
Например, вице-полковник грузинской армии, бывший начальник всей разведки Грузии, на Донбассе консультировал и инструктировал по вопросам разведки. Он сам бизнесмен, а на Украине за приличные деньги выполнял работу. Они там получают реально большие деньги, гражданство, есть у них какие-то оговорённые условия, которые они и отрабатывают. Их там много.
Мне вообще повезло – я встретил много интересного, если так можно выразиться, народа. Был такой американец Марк Пославский в батальоне «Донбасс», позывной «Франко». Это миллионер из Нью-Йорка, его родственники по материнской линии были пособниками Бандеры, в своё время он окончил военную академию Вест-Пойнт, был офицером армии США. Приехал на Украину, в апреле 2014 года получил гражданство. Он их инструктировал, финансировал, закупал бронежилеты, проводил инструктаж после каждого боя.
Мы с ним пересеклись. Он оказался первым человеком, который встретил меня в плену и засадил в челюсть, высказав весьма нелицеприятные слова в мой адрес. Так вот, его убили в этот же вечер. Ночью мимо шкафа, где мы сидели, пронесли каску с его мозгами. Каска у него узнаваемая с логотипом NY. Да ещё и приговаривали: «Франко убили! Франко убили!»
Были там и поляки, и немцы, только на одном участке я лично видел десятерых грузин, в числе которых было три полковника... Но никто же не кричал, что мы на Украине с грузинской армией воевали. В отличие от их заявлений о противостоянии армии России, хотя, кроме добровольцев из нашей страны, там я никого не видел.
– Какие сегодня настроения в ополчении? Что оно собой представляет организационно? Пишут, что появились бригады, которые свели в два корпуса народной милиции – по одному в ДНР и ЛНР.
– Могу сказать, так как каждый день общаюсь через Интернет с штабными работниками и  разведчиками. Теперь там создана регулярная армия, личный состав которой находится, как и положено, на довольствии, им платят деньги. Многие идут туда, так как в Донбассе нет другой возможности зарабатывать и кормить семьи.
К сожалению, некоторые из этих людей не готовы воевать. Во время боевых действий они отсиживались, а сейчас, в условиях затишья, устроились в армию на работу. Где же они такие были раньше, когда люди воевали бесплатно, вкладывая и  свои деньги? Так что формально армия в Донецке есть, но сколько там мотивированных бойцов – большой вопрос. Это только война может показать...
– А много в рядах ополчения бывших советских офицеров?
– Конечно, много! Ведь даже местные люди когда-то служили в армии, в том числе и офицерами. Например, наш заместитель начальника по тылу – бывший полковник, причём в запенсионном возрасте. Но он пришёл и работал. Был там совсем пожилой офицер, лет под восемьдесят, но он учил артиллеристов, выезжал с ними на передовую. Лейтенантов, капитанов, уже отслуживших, ушедших в бизнес, а потом вспомнивших, что они офицеры, и приехавших туда, было достаточно.
– Ваше мнение об Игоре Гиркине, больше известном общественности как Игорь Стрелков, и его рейде в Славянск.
– Говорят, что Стрелков убежал, бросил людей. Но на самом деле он их спас. Там была многотысячная украинская армия, артиллерия, авиация, танки... Ничего подобного у ополченцев не было, люди с охотничьими ружьями стояли на блокпостах. Не сомневаюсь, они снесли бы весь город, зачистили бы всё напрочь. Не осталось бы ни одного ополченца, ни одного мирного жителя. А так остались и город, и простое население. Более того, подразделение Стрелкова было единственным по-настоящему боеспособным в Новороссии, обстрелянное, опытное.
В Донецке всё обстояло иначе. Поставляемая гуманитарная помощь почти не доходила до Славянска, оседая в столице области, которую, кстати, тогда не бомбили. В осаждённом Славянске был железный порядок, были на корню пресечены все попытки мародёрства. Жители, с которыми я очень много разговаривал, были благодарны ополченцам за это. Цветок без разрешения военного командования никто не мог сорвать на клумбе, чтобы подарить матери на день рождения! Дисциплина была железная! Я за всё время не видел ни одного пьяного. Порядок установился идеальный.

Несмотря на все соглашения и перемирия, в Донбассе продолжают убивать женщин, детей и немощных стариков

Мне повезло, что всё это я видел своими глазами, потому читать многое из того, что пишут сейчас, даже не хочется. Выход был неожиданным, буквально повергнул всех в шок. Никто не знал, что так случится, даже в Славянске информация прошла только за час до начала выхода. Именно поэтому удалось сохранить и город, и людей. Если бы так не сделали, то конец Новороссии пришёл бы быстро. Сейчас кто остался в строю? В основном «стрелковцы».
Кстати, такие известные ребята, как «Моторола», «Гиви» – это же люди, воевавшие в Славянске. Их потом и в аэропорт посылали. В Иловайске тоже «стрелковцы» были. Игорь Иванович привёл тех, кто был способен воевать, держать оборону, учить других и не дать дрогнуть товарищам.
– Ваше отношение к погибшему Алексею Мозговому. На самом деле был у него авторитет среди ополченцев?
– Все знали, что это честный солдат и командир. Известно, как Стрелков говорил, что пойдёт к Мозговому рядовым. Но при всём его авторитете люди стали уходить от него туда, где платили хоть какие-то деньги. Надо же на что-то жить. Всё меньше людей оставалось вокруг него, что и привело в итоге к печальному исходу. Тяжёлая история получилась с Мозговым...
– О бывшем депутате Верховной рады Олеге Царёве доводилось слышать? Об Игоре Безлере?
– Лично с Царёвым я не пересекался, судить за глаза не буду. Что касается Безлера, то у него были сложные отношения со Стрелковым. Но Безлер тот человек, который умеет воевать, ему верили ополченцы. Были вопросы между ними, связанные с подчинением. В одном из случаев он подставил Стрелкова и его людей возле Николаевки. Хотя теоретически они могли бы и взаимодействовать, так как были в принципе способны договориться.
– Кто, на ваш взгляд, наиболее ярко проявил себя как командир в боях?
– Из молодых ребят это «Абхаз». Те же «Моторола» и «Гиви», хотя я в них, не скрою, разочаровался. Их многому научили в Славянске. А тут вдруг возникли звёзды, звания, телевидение... Всё это кружит голову неискушённым людям. Они воюют, но многие из тех, кто был с ними раньше, ушли. Я-то их знал ещё до всего этого, помню их другими.
Но особо выделю «Клуни», позывной такой! Имя у него нормальное – Тарас. Такие ребята, как он, независимые, из разведывательно-диверсионной группы. Они там сами организовались: у него был бизнес в Донецке, который он продал и содержит сам своих ребят. Его действительно уважают бойцы. «Клуни» – независимый партизанский командир, который и мне очень помог, вывозил меня из Донбасса в непростой ситуации. Я горд дружбой с этим человеком и слежу за его ребятами, которые в любой ситуации будут биться до конца.
– Кем себя ощущает население Донбасса? Частью Русского мира, частью Украины?
– Я со многими говорил на эту тему, интересовался. В основном отвечали, что и спустя некоторое время проголосовали бы на референдуме так же, но сейчас они измотаны войной, видят, что ситуация затянулась. Нельзя жить годами, понимая, что в любой момент тебя могут убить. Тогда многие видели себя в составе России, сейчас люди устали от войны, хотят мира. Их же сегодня продолжают убивать, несмотря на все перемирия и соглашения.
– Что ждёт, на ваш взгляд, народные республики дальше?
– Я не провидец. По условиям  минских соглашений они должны остаться в составе Украины. Но им – это моё личное мнение – киевские власти никогда не простят референдума о независимости, как и стремления стать частью большой России. Для тех, кто захватил власть в Киеве, они все – сепаратисты и террористы. Все проголосовавшие, будь они ополченцы, женщины или немощные старики. Мало того, они знают всю правду о тех зверствах, которые вытворяли украинские вооружённые формирования. И люди будут мстить, а киевским властям не нужны ни свидетели, ни мстители. Будет, увы, ещё много крови.

Фото из личного архива
Юрия ЮРЧЕНКО
http://www.redstar.ru/index.php/2011-07-25-15-57-34/item/25276-kievu-ne-nuzhny-ni-svideteli-ni-mstiteli