Последствия чрезмерного расчленения можно наблюдать и в жизни обществ и государств. Эгоизм, равнодушие к общественным делам, крестьянские разделы, распадение общинного землевладения и все подобные им характерные явления суть факты расчленения и индивидуализации. Противопоставление правительства народу и народа правительству, сословные привилегии, обособление суда, казны, администрации, различных ведомств до забвения их единства и солидарности между собою и с тою средою, в которой призваны действовать; борьба сословий, церкви с государством и т.п. - суть последствия дифференциации органов и составных элементов государства, доведенной до прискорбных крайностей. В небольших и несложных обществах, где общность интересов и выгоды единения близки и понятны каждому, обособление редко, только в исключительных случаях принимает размеры, вредные для единства и целости политического тела. В больших государствах, напротив, все ему благоприятствует. Непосредственное единение людей затрудняется обширностью территории, разноплеменностью, разноверием населения и различием исторических судеб провинций; правительственный механизм по необходимости сложен и имеет многочисленный личный состав; ведомства, соответственно потребностям обширного государства и его управления, принимают большие размеры, что и способствует их выделению, обособлению и стремлению жить самостоятельной жизнью, превратиться в особые организмы, разобщенные от жизни страны и государства. Благодаря всем этим обстоятельствам, наклонность к дифференциации обнаруживается с большею или меньшею силою не только в составных частях государства, но и в правительственной сфере между учреждениями и ведомствами, служащими органами государственной власти, следовательно, именно в тех сторонах государственной жизни, которые всего необходимее предохранить от излишеств расчленения, так как здесь-то оно и приносит наиболее вреда правильному развитию государственного организма. Чтоб умерить этот процесс, сначала везде прибегают к различным административным мерам: учреждают многие инстанции, производят более или менее частые ревизии, установляют подробный контроль высших установлений над низшими, облекают первые огромной властью над последними и над должностными лицами, вводят сильную централизацию дел и т.п. Но все эти меры оказываются бессильными и только замедляют и запутывают ход правительственных дел, усложняя его лишними установлениями и должностями: остановить чрезмерное расчленение правительственного механизма они не в состоянии. Для этого есть только одно верное и действительное средство - установить живую, непосредственную связь между ним и общей жизнью государства. Таким средством является выборное государственное представительство. Оно, как кровь в теле, объединяет все составные части государственного организма, установляет между ними непрерывное взаимодействие, периодически обновляет государственный механизм притоком свежих сил и тем разлагает все вредные застои.

Таким образом, потребность в выборном государственном представительстве зарождается, если можно так выразиться, в физиологических условиях государственной жизни. Рост и развитие каждого государства, в особенности обширного, необходимо вызывают на очередь вопрос о представительстве. Он не есть признак ослабления или упадка, а служит признаком мощи и здоровья государственного тела, ибо появляется при правильном ходе государственной жизни, когда правительственный механизм вполне сложился и окончательно выработался.

IV
Выборное государственное представительство, как мы видели, предназначено в жизни государства ослаблять и умирять выделение и обособление его органов, составных частей и их отправлений. Мы говорим: правительство и народ, не всегда отдавая себе ясный отчет в том, что этими названиями мы обозначаем лишь две стороны одного и того же государственного организма, две расчлененные его функции. Выборное представительство, изменяющееся периодически в своем составе, установляя между ними прямой обмен, отнимает всякий повод к ложному и опасному мнению, будто между этими, теснейшим образом связанными сторонами, не мыслимыми одна без другой, может существовать противоположность. Представительство вносит в правительственный механизм живое, непосредственное знание тех потребностей, общих и местных, которые назрели в государстве в данное время и вместе знакомит частные лица, попавшие в число выборных представителей, с ходом государственных дел, с потребностями и условиями государственного механизма, далеко не похожими на требования и условия местной, корпоративной, сословной и частной жизни. Этим оно дает правительству желанную возможность для воспользования для разрешения своих задач и достижения своих целей лучшими силами и способностями страны, выказавшими на практике свою пригодность для ведения государственных дел. Эти драгоценные свойства делают выборное государственное представительство желанным для правительства и для всех, кому близки к сердцу польза и благо страны.

На наше горе, установление выборного государственного представительства в его теперешних формах, начиная с конца XVIII столетия, почти во всех государствах континентальной Европы сопровождалось политическими волнениями, переворотами и ослаблением королевской власти. Отсюда заключают, что стеснение и ограничение данной, исторически сложившейся государственной власти и введение выборного государственного представительства находятся между собою в тесной органической связи, что одно явление неизбежно идет рука об руку с другим, обуславливая одно другое. Это существенно осложняет вопрос и затрудняет его практическое решение. Многие из тех, которые признают благотворные результаты выборного представительства, отворачиваются от него только из боязни политических смут и ослабления государственной власти.

Спрашивается: основано ли такое заключение на действительной причинной связи означенных двух явлений в жизни государств, или оно выведено из случайного совпадения в истории фактов, не имеющих между собою никакого отношения и ничего общего? О важности этого вопроса распространяться нечего: она очевидна с первого же взгляда.

Прежде чем попробуем решать этот вопрос, заметим одно: еще недавно точно такие же суждения произносились очень умными и просвещенными людьми о разных учреждениях, каковы веротерпимость, гражданская свобода низших классов, местное самоуправление, суд присяжных. О них тоже говорилось, что теперь думается о выборном государственном представительстве, и по той же самой причине: они тоже родились в эпохи народных волнений и государственных переворотов; следовательно, стоит их ввести, чтобы вызвать те же последствия. Ошибочность такого заключения доказана на деле реформами нынешнего царствования. Она заставляет с недоверием, критически относиться к опасностям и относительно выборного государственного представительства.

В этом недоверии укрепляет нас и справка с историей. Она удостоверяет, что разные виды выборного государственного представительства, как-то: Генеральные штаты во Франции, государственные чины в Германии, веча и земские соборы у нас существовали издавна, задолго до эры смут и переворотов, начавшейся с конца XVIII века, рядом с неограниченною властью главы государства. Значит, оба эти органа государственного устройства могут существовать одновременно везде, не сталкиваясь между собою, не исключая друг друга. Из этого следует, что мнение, будто выборное государственное представительство неминуемо должно стеснить и ограничить исторически образовавшуюся государственную власть, сложилось не по научной теории, а исключительно под влиянием европейских событий за последнее столетие. Здравая логика должна бы, казалось, привести к другому выводу. Если одно и то же учреждение в одном случае дает одни результаты, в другом - другие, то это прямо показывает, что разные в том и другом случае результаты происходят не от учреждения, а от других причин и условий, которые надо открыть и исследовать. К сожалению, мы в большинстве случаев рассуждаем и делаем заключения не по логике, а по непосредственным впечатлениям, не давая себе труда их проверить. Давно ли г. Фадеев, много лет спустя после отмены крепостного права, выдавал наш русский простой народ за буйную чернь, готовую каждую минуту взорвать на воздух русское государство, и строил на этом свою печальной памяти теорию преобразований?

Вопреки очень распространенному мнению мы решаемся утверждать, что совпадение установления выборного государственного представительства в теперешних формах с политическими переворотами и умалением прав короны есть явление случайное, а не результат органической связи между тем и другим. Теория государственного устройства, господствующая теперь в Европе, основанная на противоположении правительства народу, на ограничении прав короны народными представителями и на уравновешении властей, не есть выражение нормальных условий политического быта, а возведение в принцип и систему восстания народа против исторически сложившейся государственной власти и междоусобной войны. Такие драмы и трагедии, к несчастью народов, иногда разыгрываются. Они, конечно, имеют свои причины; но их нельзя возводить в теорию, как нельзя считать нормальными чрезвычайные суды, военное положение и другие экстренные меры, вызываемые чрезвычайными обстоятельствами и исчезающие вместе с ними. Самодержавие народа, в противоположность правительственной власти, разделение власти между народом и правительством, ограничение его народными представителями - все эти начала конституционных монархий непонятны без исторического комментария. Выборное государственное представительство, напротив, - учреждение, как мы видели, старинное, вытекающее из существа государственной жизни, объясняемое ее общими законами и совершенно понятное без помощи исторических воспоминаний о недавнем прошедшем европейских народов.

Европейские теории государственного быта, построенные на соглашении и уравновешении борющихся между собою элементов, служат наглядным доказательством, к чему ведет расчленение органов и составных частей государственного организма, когда оно переступает известные границы. Введение выборного государственного представительства посреди политических переворотов указывает не на причинную связь последних с первым, а совсем напротив, только подтверждает, что представительство есть самое лучшее, самое верное средство против чрезмерного выделения и обособления органов и элементов государственного организма. Осложнение выборного представительства политическими правами, стесняющими государственную власть, произошло только оттого, что в тот момент, когда, наконец, к несчастью, слишком поздно, европейские народы прибегли к представительству, или, говоря точнее, восстановили его, политический кризис и междоусобная война были в полном разгаре.

Чтобы пояснить нашу мысль, напомним факты, известные всем.

Западноевропейские континентальные государства от самого основания и до конца минувшего столетия представляли внутри себя неорганизованные политически тела или единицы, а нагромождение сословий, корпораций, общин, учреждений, из которых каждая жила самостоятельной жизнью и стремилась господствовать над другими. Феодальные аристократии, рыцарские ордена, церковь, духовные власти и города - медленно и слабо объединялись королевскою властью, которая долго была не в состоянии сдерживать вкупе, хотя бы только внешним образом, ползущие врозь элементы государства. При таком положении вещей об органическом государственном единстве не было и не могло быть речи. Оно возникло впоследствии и было плодом долговременных усилий передовых умов и хода событий, который неудержимо вел к постепенному объединению разрозненных и отлученных друг от друга элементов. Неспетость их и господство одних над другими и произвели коренные перевороты, переменившие вид Европы. С ними впервые государства стали органическими телами; сословия, корпорации, сплотились в это время в целое и из самостоятельных единиц обратились в члены и органы высших политических организаций. Тогда-то и родилось всеобщее выборное государственное представительство, заменившее собою сословное и корпоративное. Выходит, что создание новых форм выборного представительства совпало в Европе с укреплением и усилением государства и государственной власти, шло с ним рука об руку. Такое совпадение не было случайным и только подтверждает мысль, что выборное представительство есть могучее средство объединения, сплочения и усиления государства и государственной власти; только скользя по поверхности явлений и выводя исторические взгляды из хронологических сближений, можно утверждать, что представительство было во Франции в конце прошлого столетия причиною народных волнений, кровавого переворота, падения Бурбонов и королевской власти. Взрыв произошел от того, что перед началом революции разрозненность и обособленность общественных и государственных элементов и господство одних сословий и классов над другими достигли крайних своих пределов; стоит только прочесть Тэна, чтобы в этом убедиться. Это, а не выборное представительство ослабило королевскую власть и создало господствующие теперь в Европе начала государственного устройства. Уроки истории - великое дело. Они источник политической мудрости, собрание опытов, которыми нельзя безнаказанно пренебрегать; но надо уметь делать исторические справки и выучиться понимать их; мы же, по примеру плохих чиновников, не даем себе труда пересмотреть весь архив, а берем на справку последнюю бумагу и из нее делаем посылки и заключения, которые оттого нам ничего не объясняют, а только спутывают наши понятия. Одно и то же явление при различной обстановке и различных условиях имеет различное значение и разные последствия; одна и та же мера, принятая вовремя, при известных обстоятельствах, устраняет опасность; но та же мера, введенная слишком поздно, в половину, без ясного понимания ее назначения и действия, может совпасть с событиями, не имеющими с нею ничего общего. Поверхностные умы, пустоголовые обозреватели политических событий зачастую выводят из них заключения, прямо противоположные тому, что действительно было. Такими выводами переполнены до сих пор политические науки, еще не успевшие стать на почву положительных фактов и точных исследований; а мы, не давая себе труда критической проверки, пробавляемся по преданию непосредственными, наивными впечатлениями наших предков и по ним судим о нуждах и потребностях отечества. Где, как не у нас, нет исторически, веками сложившихся застоев, где государственное единство не заслоняется, не затрудняется чрезмерным, уродливым расчленением и обособлением элементов, где нет политического господства одних сословий и классов над другими и, следовательно, нет накопления горючих материалов, готовых ежеминутно вспыхнуть, там выборное государственное представительство может только послужить к большему сосредоточению государственной жизни и деятельности и к усилению государственной власти.

VI
Таков, как мы думаем, правильный взгляд на государственную меру, на которую у нас смотрят с весьма различных точек зрения. В каком виде, в каких формах, с какими атрибутами и кругом деятельности возможно и желательно у нас выборное государственное представительство - это другой вопрос, которого мы здесь обсуждать не станем. Мы хотели только устранить наиболее у нас распространенные ошибочные воззрения на этот предмет, воззрения, глубоко искажающие его действительный смысл и назначение в государственной жизни, и по возможности способствовать правильному обсуждению этого вопроса в правительственных сферах и в публике. Если мы и ошибаемся, то наша ошибка уже тем принесет пользу, что заставит глубже, относительнее, многостороннее его обдумать. Так или иначе, мы должны, ставя этот вопрос, тщательно, критически проверить ходячие о нем мнения и доводы "за" и "против", не мудрствуя лукаво и остерегаясь всяких непосредственных наведений и аналогий из жизни и опыта других стран, так как в применении к нашему отечеству они в большинстве случаев крайне обманчивы. Наша жизнь развилась иначе, наша внутренняя история была иная, при других условиях создалось у нас государство и государственная власть, чем в Европе. Не принимая этого в расчет, мы осуждены часто и грубо ошибаться в заключениях. Такие заключения и выводы, сделанные на лету, нас всего больше пугают, мешают идти вперед и правильно развиваться. Как сказано, выборное государственное представительство весьма желательно для нашего отечества, и мы убеждены, что оно принесет у нас самые благие плоды, придав большую правильность правительственному механизму. Но эта мера принесет всю ожидаемую от нее пользу только в таком случае, если представительство будет установлено государственной властью не в виде особого органа, а в виде элемента, пополняющего состав государственных установлений; если будет служить выражением не для тех или других частных, сословных или корпоративных интересов, а для общих и местных потребностей и нужд государства; наконец, если знанию, уму, таланту и практической опытности в служении государству будет отведено самое широкое место. Только при таких условиях оно внесет в нашу общественную и государственную жизнь новое, живительное и плодотворное начало и подымет нашу правительственную деятельность, приемы и нравы на высоту, достойную великого исторического народа.

--------------------------------------------------------------------------------