Василий Величко отмечает, что отвлеченный человек - весьма опасное явление не только в метафизическом, но и в конкретно-историческом плане, ибо он является врагом общественной нравственности. В статье «Враг общественной нравственности» русский мыслитель показывает, как относится космополит к ближним - к семье, роду, народу и государству.

Величко не удержался, чтобы включить в свои «Русские речи» саркастическую главку «Как делают голову». Феномен русской интеллигенции он видит именно в том, что «ей заменили натуральную, здравомыслящую русскую голову поддельною, приспособленною к водворению в ней отвлеченного человека». Трагедия России состоит в том, что «молодым людям с очень ранних лет делают голову», а «людей с искусственными головами можно считать украденными у матери-России».

Поскольку особое место в ряду «делателей головы» занимают писатели, следующую статью «Духовная сущность и свобода писателя» поэт посвящает задачам литературы, прежде всего русской литературы. По его мнению, «общество, которое понижает уровень писателя, утрачивает... самое понятие призвания и назначения литературы, перестает ее уважать, т.е., попросту говоря, хамеет» и движется по наклонной плоскости, ведущей «к помойной яме». Отталкиваясь от суждений великих русских мастеров слова Федора Михайловича Достоевского («чтобы быть писателем, надо прежде всего страдать»), Николая Семеновича Лескова («отличительной чертой литератора я считаю готовность страдать за свои убеждения»), Величко утверждает, что писательство должно быть именно служением. Только тогда оно оправдано, только такое отношение к своему делу является основой духовной свободы писателя.

Принципиально важной для идеологии русского патриотического движения во все времена была проблема соотношения между государственной централизацией и местным самоуправлением. Неслучайно, что ей автор «Русских речей» посвятил обстоятельную статью «Самоуправление и самодеятельность». Величко констатирует, что, во-первых, «без постоянного мирного взаимодействия между правительством и обществом, между регулирующими предначертаниями власти и свободным творчеством обывателя, ей подчиняющегося» обойтись невозможно; что, во-вторых, для России очевидна «необходимость сильной центральной власти, без помощи которой самому единству нашей империи грозила бы опасность». Между тем, он отмечает, что главный орган самоуправления - земство, идея которого является «вполне законной, благой и плодотворной с национальной точки зрения» большинством земских деятелей понимается «не в национально-русском, а в западническом смысле, в основном противоречии с идеей самодержавия». «Значительная часть людей, воспитанных беспочвенною школою и космополитическою печатью, смотрит на земство как на переходную ступень [курсив автора - А.С.] к западному парламентаризму, водворение которого в России было бы равносильно распадению нашей империи, а потому столь желательно нашим инородцам, с евреями во главе, и зарубежным врагам», - уверен Величко.

Однако в царствование Императора Александра III была начата «тяжкая, неблагодарная, не показная и потому в основе самоотверженная [курсив автора - А.С.] работа оздоровления нашего национального организма». Эту работу, считает публицист, надо продолжить. Он предостерегает от отрицания полезности земства или совместимости его с русским государственным строем. По мнению Величко, «вопрос именно в мере вещей, в точном разграничении [курсив автора - А.С.] прав и обязанностей и в трезвом отношении к действительности». Он обрушивается с критикой на тех, кто утверждает, что «Самодержавие зиждется на одном бюрократизме», называя такой взгляд нерусским и лукавым, противоречащим «и нашей истории, и нравственным основам нашего строя».

«Не отрицать принцип самоуправления следует в наши дни, когда народу необходимо развивать и сосредоточивать свои творческие силы! Нет, надо чаще и возможно убедительнее напоминать, что в идее русского самоуправления заключается не политическая тенденция, а призыв к честной и толковой самодеятельности [курсив автора - А.С.]. Надо, с глубокою верою в будущность русского народа, призывать к общественному труду и развитию, не колеблющему его исконных государственных устоев, а дающему народной жизни яркость, мощь и полноту», - считает Величко. Стоит отметить, что мысли автора развиваются в русле славянофильской концепции государственного устройства.

Логично, что Величко не мог пройти мимо самого острого социального вопроса того времени, посвятив ему статью «Вопрос о рабочих». При этом, он нарочито формулирует тему именно так, а не привычно - «рабочий вопрос», как он рассматривается «с культурно-еврейской точки зрения». Таким образом, русский мыслитель предлагает рассматривать тему именно в бытоулучшительной парадигме и говорить только о проблемах рабочих, а не привносить в нее политику. Отвергая политизацию проблемы, Величко одновременно выступает сторонником активной наступательной политики государства в этой сфере, чтобы государство не только подавляло выступления рабочих, но и защищало их законные требования, ограждало рабочих от чрезмерной эксплуатации капиталистами. Верный своей националистической методологии, Величко обращает внимание и в данном случае на национальное измерение проблемы, отмечая: «Нехорошо, когда русская фабрика фактически находится не в русских руках». Величко приветствует проявление здравого самосознания у рабочих, которые создают собственные организации, «свободные от воздействия агитаторов и стремящиеся улучшить свой быт мирным, законным путем». По мнению поэта-мыслителя, нужна кропотливая работа среди рабочих и других сословий, для чего нужны соответствующие кадры: «Велик спрос на русских деятелей, мыслящих честно и верно, дорожащих основами родного строя, любящих народ... Ждут добрых сеятелей и деревня, и фабрика, и канцелярия, и редакция, и синклит».

Рассматривая все социальные проблемы глазами русского националиста (потому его статьи и названы «Русскими речами»), Василий Львович Величко, разумеется, не мог обойти стороною собственно национальную проблематику. Помимо того, что он посвятил целую книгу своих статей национальному вопросу на Кавказе, составившую первый том его собрания публицистики (а, публикуя их первоначально в журнале «Русский вестник», «Русское дело и междуплеменные вопросы на Кавказе» он включил в общий цикл статей), в своих «Русских речах» он четырежды обращается к этой проблеме. Сначала в статье «Инородцы и окраины» Величко рассматривает окраинную проблему в целом. Сказав немало горьких слов по поводу окраинного сепаратизма, он отмечает и серьезную культурную пользу, которую получают «русские и инородцы от общения между собою». Именно в статьях, посвященных национальному вопросу, становится отчетливо видно, что Василий Величко являл собой тип не этнического националиста, но идеолога русского имперского национализма. И пожалуй именно этим он как нельзя более актуален сегодня. К примеру, Величко подчеркивает, что как бы ни был тяжел для русского человека окраинный опыт, но именно он «дает более глубокое понимание истинных русских национальных нужд», именно на окраинах яснее видны те «священные источники [курсив автора - А.С.], в которых русские люди должны черпать творческую силу и патриотическое вдохновение». Вовсе не за русификацию инородцев ратует мыслитель. Нет. В единстве русского народа и инородцев он видит «залог будущего культурного расцвета нашей многострадальной родины».

Между тем, одну группу инородцев Василий Львович выделяет особо, посвящая ей целых три статьи. Впрочем, здесь он не оригинален в кругу идеологов русского патриотического движения начала ХХ века, ибо речь идет о евреях. Еврейскому вопросу Величко посвятил статьи «Роковой вопрос», «Сионизм» и «Исход». В своих размышлениях он исходит из очевидного для него тезиса: «Наиболее инородным из всех инородцев у нас является еврейское племя. Вопрос о евреях в России чрезвычайно сложен и трудно разрешим, так как евреи - элемент разлагающий, противосоциальный, с точки зрения какой бы то ни было арийской государственности, особенно же русской, которая зиждется на стихийно ненавистных всякому типичному еврею православии и самодержавии Божией милостью».

Вопрос о евреях Величко считает больным вопросом для всех европейских народов, мучительным для всего человечества «и, может быть, в принципе неразрешимым». Поэтому он называет его «роковым вопросом». Характеризуя особенности еврейского миросозерцания, Величко обращает особое внимание на 1) ненависть евреев к христианству; 2) «отрицание национальной идеи в пользу «отвлеченного человека», прикрывающего собою еврейские расовые вожделения»; 3) веру в прогресс, которая основывается на вере в предстоящее пришествие мессии, который здесь, на земле, и в земных формах должен возвеличить Израиль. Показательно, что Величко, хотя и пишет об угрозе со стороны еврейства, резко выступает против бытового антисемитизма, когда тратятся силы на мелочи, а не на борьбу с идеями. По мнению поэта, еврейский вопрос - это «такой Гордиев узел, которого сразу никак нельзя разрубить, а который надо медленно и умело развязывать» [курсив автора - А.С.].

Отдельно Величко рассматривает такое малоизвестное в то время русской публике явление, как сионизм. При этом он привлекает статьи еврейских авторов, жестко критикующих вожаков сионизма. Русский мыслитель призывает внимательно присматриваться к сионизму, проявлять трезвомыслие и осторожность, не впадая в сентиментальность. Кстати, он особо подчеркивает связь сионизма с масонством.

Сионисты делают вид, пишет Величко, что они озабочены вторичным «исходом» еврейского народа в землю Ханаанскую. Однако он считает разговоры об «исходе» своего рода дымовой завесой для еврейских притязаний на господство над европейскими народами и прежде всего над русским народом. Иронизируя над лозунгами лидеров сионизма, Величко замечает, что «евреям в черте оседлости тесно именно с точки зрения паразитической», они хотели бы эксплуатировать население других местностей, менее приспособленное к самозащите.

Автор «Русских речей» формулирует внешне парадоксальную мысль, что решение еврейского вопроса может быть достигнуто через «борьбу за русские национальные идеалы», через «духовное оздоровление наших образованных классов». Ограничения для евреев могут быть отменены только «без вреда для духовных и материальных интересов русского народа», только как «реальный и радостный результат нашего национального роста». «Это будет единственный достойный исход», - подчеркивает Василий Величко.

Статья «Исход» - это последняя «Русская речь» Василия Львовича Величко. Хотя ни по содержанию, ни по стилистике она не является итоговой. Видимо, автор предполагал продолжить свои «Русские речи», тем более, что он не рассмотрел еще целый ряд важных с точки зрения формулирования идеологии русского патриотического движения проблем. Однако этого не случилось...

* * *

Казалось, Василий Величко с головой ушел в политическую публицистику и редакторские хлопоты. Однако поэт оставался поэтом. Ничего удивительного, что его больше манили образы, а не логические конструкции. Поэтому Величко не только продолжает писать стихи, но в этот период создает свое самое масштабное художественное произведение - историческую драму в пяти действиях «Меншиков», которая увидела свет в 1903 году. Василий Львович создает величественное художественное полотно, в центре которого фигура знаменитого полководца и государственного деятеля Александра Даниловича Меншикова. При этом любимец Петра Великого и «счастья баловень безродный», по выражению Пушкина, предстает у Величко не просто крупным политиком и сановником, но носителем русского национального миросозерцания. Сюжет драмы посвящен последним годам жизни Меншикова, когда он из «полудержавного властелина» превратился в гонимого новым правителем - Императором Петром II - рядового человека. Меншиков у Величко, имея возможность при поддержке гвардии низложить юного Императора, сделавшего ставку на его врагов, смиряется и склоняет выю перед Помазанником Божьим. В изгнании, когда от него отрекаются его былые друзья, когда в суровой сибирской ссылке умирает жена и любимая дочь, Меншиков, подобно Иову Многострадальному, смиряется и познает истины бытия.

В уста Меншикова поэт вкладывает многие дорогие для него мысли и чувства, к примеру, идею, что подлинное служение Отечеству может иметь только духовно-нравственную основу. Александр Данилович так исповедует цель служения:

Лишь тот слуга престола и отчизны,
Кто, им служа, стремится к Божьей правде!..

Еще более важную мысль (я бы сказал даже - прозрение Величко) находим в беседе Меншикова со шведским посланником. Князь, пытаясь объяснить чужеземцу загадку России, обращается к сказочным образам («по щучьему велению») и предлагает искать истоки мощи России «в незримых тайниках», «в незыблемой твердыне народных сил». Действительно, обманчивая слабость России соблазнила многих западных завоевателей, сломавших себе шею о возникшую «из ничего» русскую твердыню. Величко устами Меншикова так формулирует тайну России:

России вы не знаете, барон!
Поймут ее не скоро чужеземцы!..
Она сильна не деньгами, не войском:
Сокрыта мощь в незримых тайниках!
Настанет миг - по щучьему веленью
Все явится: дружины и казна!
Из ничего возникнет все, что нужно!
Не бренныя сокровища нам дал,
Не создал их Петра могучий гений,
А лишь открыл таившийся под спудом
Народных сил неистощимый клад!
Народных сил незыблема твердыня!

Драма «Меншиков» оказалась последним крупным художественным произведением Величко, поэтому ее можно рассматривать как своего рода наказ поэта и общественного деятеля русскому народу, русскому обществу. Неслучайно, последние слова Меншикова звучат как гимн Великой России. Гонимый генералиссимус, стоя на краю могилы, провидит великое будущее Родины, служению которой были отданы все его силы. Возможно, Величко предчувствовал уже и свою кончину, ибо эти слова звучат как завещание русского поэта, уповавшего на возрождение Отчизны:

Привет тебе, немеркнущее пламя
Народных дум, страданьями рожденных!
Привет любви, дарованной Христом!
Простору нив, раздолью силы русской,
Заре надежд, созвездиям преданий!..
Привет тебе... Великая Россия!

К сожалению, насколько нам известно, драму «Меншиков» зритель так и не увидел. И сегодня ее, увы, нет в репертуарах театров...

* * *

В 1903 году Величко готовил к печати новую книгу стихов. Было много других замыслов. Однако осенью он неожиданно заболел и в октябре 1903 года вынужден был сложить с себя обязанности второго редактора «Русского вестника». В ноябрьском номере журнала было опубликовано его короткое письмо к коллегам и читателям: «Слагая с себя, в силу личных обстоятельств, обязанности второго главного редактора «Русского вестника», считаю нравственным долгом от души поблагодарить моих уважаемых собратьев, сотрудников журнала, за их помощь делом и сочувствием, облегчавшую мне выполнение моего скромного труда. С читателями, знавшими меня, главным образом как автора нескольких статей, я не прощаюсь, так как надеюсь, по мере сил, послужить еще пером журналу, имя которого связано с заветами родной мне литературы. Октябрь 1903 года. Полтавская губерния».

Этим его надеждам не суждено было сбыться. Василий Львович Величко скончался 31 декабря 1903 года. Он умер в самом расцвете сил - в возрасте 43-х с половиной лет. Болезнь протекала хоть и скоротечно, но тяжело. Врачи оказались бессильны. По свидетельству очевидца, облегчение больному дали только саровская вода и посещение отца Иоанна Кронштадтского.

Всего себя без остатка отдавал он делу борьбы за национальные интересы России. Даже на смертном одре его мысли были о судьбе Отечества, о Царе и русском народе. Очевидец его кончины приводит предсмертные слова поэта, обращенные к друзьям: «Думайте о благе России, Царя и народа!.. Душа Царя - душа народа! Он Божий ставленник, живая связь народа с Богом!.. Народ не виноват в пороках русской интеллигенции. На крыльях его духа Россия вознесется над миром!.. Уходите в деревню! Там будут выработаны формулы, которые победоносно выведут Россию на истинный путь!..».

Господь даровал Василию Величко конец благий. Вот свидетельство очевидца его кончины: «Не было ни сутолоки, ни криков. Было тихо и торжественно... Так умирают лучшие русские люди. Чистая и могучая душа поэта и борца русской самобытности уходила из пораженного болезнью тела величаво и спокойно».

По заключению врачей смерть поэта наступила от воспаления легких. Тысячи людей переносят эту болезнь и выздоравливают. А Величко умер. Его неожиданная кончина породила слухи о ее насильственном характере, об отравлении поэта. Однако никаких достоверных сведений в подкрепление этой версии нет.

Между тем, известный духовный писатель Сергей Нилус обратил внимание на мистический смысл смерти Величко, назвав ее «таинственной и загадочной». В своей знаменитой книге «Близ есть, при дверех» Нилус рассказал один примечательный факт, связанный с этой неожиданной смертью. Величко был близким другом философа Владимира Соловьева. После смерти мыслителя, которая наступила в 1901 году, Василий Львович написал о нем книгу-воспоминание. Как известно, в последние годы жизни Соловьев был полон апокалипсических предчувствий и настроений. Его последнее предсмертное сочинение «Три разговора о войне, прогрессе и конце всемирной истории» включало вполне самостоятельную «Повесть об антихристе», которой философ придавал важное значение. В связи с этим произведением Величко вспоминал: «Любопытно, что он [Соловьев - А.С.] однажды, прочитав приятелю в рукописи эту повесть, спросил его внезапно:

- А как вы думаете, что мне за это будет?

- От кого?

- Да от заинтересованного лица. От самого!

- Ну, это еще не так скоро.

- Скорее, чем вы думаете.

Приятель Соловьева, рассказавший мне [Величко - А.С.] это, и сам тоже немножко мистик, подобно всем верующим людям, добавил потом не без волнения:

- А заметьте, однако: через несколько месяцев после этого вопроса нашего Владимира Сергеевича не стало: точно кто вышиб этого крестоносца из седла».

Сергей Нилус добавляет, что через два года не стало и самого Василия Львовича Величко, рассказавшего эту историю. В связи с этим Нилус заметил: «Достойно внимания, что и Соловьев, и Величко умерли в молодых еще годах и полном расцвете физических и духовных сил».

В статье «Духовная сущность и свобода писателя» Величко обратился с пламенным призывом ко всем русским литераторам посвятить свой талант служению не идолам бренного мира сего, но вечным идеалам и святыням. Он писал: «Пусть каждый, вступающий в священный храм литературы, скажет себе: "Не хочу быть ярким электрическим фонарем на дверях растленного кафешантана. Я предпочитаю быть еле видной восковой свечечкой пред алтарем моей святыни!!!" [курсив автора - А.С.]».

Так он и прожил свою жизнь, горя пред алтарем русских Святынь скромной восковой свечой.

ЛИТЕРАТУРА И ИСТОЧНИКИ:

1. Апраксин П.Н., Бурнашев С.Н. Последние дни Величко. М., 1904.
2. Бородкин М.М. Памяти Василия Львовича Величко (О его поэзии). Доклад в Русском Собрании и Харьковском отделе // Русский вестник. 1904. Кн. 2.
3. Величко В.Л. Арабески. Новые стихотворения. С портр. автора. СПб., 1903.
4. Величко В.Л. Владимир Соловьев. Жизнь и творения. СПб., 1902.
5. Величко В.Л. Полное собрание публицистических сочинений. В 2-х тт. Т. 1: Кавказ: Русское дело и междуплеменные вопросы. СПб., 1904; Т. 2: Русские речи. СПб., 1905.
6. Величко В.Л. Кавказ: Русское дело и междуплеменные вопросы. Репринт. Баку, 1990.
7. Вожин П. Как умер Величко // Русский вестник. 1904. Кн. 2.
8. Восторгов, о. И.И. Борец за русское дело на Кавказе // Прот. Иоанн Восторгов. Полное собрание сочинений. В 5 т. Т.2. СПб., 1995.
9. Вязигин А.С. В.Л.Величко // В тумане смутных дней. Харьков, 1908.
10. [Любомудров А.А.] Памяти патриота. (По случаю кончины В.Л.Величко). Тула, 1904.
11. Нилус С.А. Близ есть при дверех. М.-СПб., 1999.
12. Петров К.В. В.Л.Величко // Исторический вестник. 1904. Кн. 2.
13. Степанов А. Василий Львович Величко // Святая Русь. Энциклопедия Русского Народа. Русский патриотизм. Гл. ред., сост. О.А.Платонов, сост. А.Д.Степанов. М., 2003.
14. Степанов А.Д. Черная сотня: взгляд через столетие. СПб.,2000.
15. Туманов Г.М. В.Л.Величко // Характеристики и воспоминания. Заметки кавказского хроникера. Тифлис, 1905. Т. 2.