Тамара Ивановна Назарова: «Только помню, что я, с оторванной рукой в обнимку, с криком неслась к подъезду»

Есть ли где в мире такие весы, что могли бы взвесить скорбь и горе людское? Нет, но если бы они были, то их бы раздавило грузом горя само здание Луганской облбольницы. Сейчас, когда город-герой Луганск изо всех сил даёт отпор евро-бандеро-фашистским полчищам нелюдей, сюда потекла река раненых и убитых. Детей, женщин, стариков – всех, кому озверелая киевская хунта, навесив ярлык «террорист», отказала в праве жить.

Одной из таких «террористок» оказалась скромная луганская пенсионерка Тамара Ивановна Назарова, попавшая под миномётный обстрел украинской армии в спальном районе города, где она живёт. Тамара Ивановна делится воспоминаниями:

- Страшно даже вспомнить. Я возвращалась из магазина, покупала продукты, кушать же надо. Начался обстрел. Я, конечно, растерялась. Обстрел шёл справа налево. Если бы я сообразила побежать вправо, такого конечно бы не случилось, но я побежала влево. Как это произошло, я не помню, а только помню, что я с этой оторванной рукой в обнимку с криком неслась к подъезду. А там уже мне помогли ребята. У нас доктор-анестезиолог живёт в подъезде. Он жгут наложил, это его заслуга. Этот удар миномёта был 20-го числа. Я считаю, что легко отделалась. Поранена сильно левая нога, бок разорван, вот у меня тут всё течёт (показывает на культю) Без руки осталась.

- А Вы сами живёте? Дети есть?
- Я с сестрой живу.

- Проведывает?
- Проведывает, но как тут проведывать? Продуктов-то тоже нет. Лежишь тут и переживаешь за близких. Сюда доехали, отсюда доехали. А как они там очередь за водой стоят? (в Луганске сейчас нет водоснабжения. Мирные жители стоят в очередях за водой, которую подвозят в жилые районы в бочках ополченцы. При этом нередки случаи, когда украинские диверсанты обстреливают такие очереди и люди гибнут под ударами миномётов – Авт.) Короче, мягко скажем, невесёлая жизнь.

- Вот так работает киевская хунта. Больше жертв среди мирного населения, чем среди ополченцев.
- Я вообще ополченцев не видела.

- В основном все ополченцы находятся за чертой города, на линии фронта.
- Я туда не выхожу, а вот диверсантов, которые наводят с помощью телефонов на всякие объекты типа школы, вот их я видела. Одного при мне поймали. Досталось ему хорошо, но надо думать, что делаешь. И самое обидное, что это луганчане… С другой стороны, и хорошее открылось в людях в связи с этими событиями. Вот медсёстры, нянечки. Ну за что они работают? Могли бы сидеть дома. А они ходят вокруг нас, вонючих и грязных - потому что воды нет – и всё делают своими руками.

- Да, очень тяжело…А какая-то помощь нужна? Лекарства?
- Пока лежим, а потом будет дальше видно. Надо будет обращаться в аптеку.

- Сейчас пришла в город гуманитарная помощь из России. Так, что всем обеспечат.
- Ну, дай-то Бог!.. Да их отогнать надо от города, чтоб всё было хорошо. В напряжении просто живём. Идёшь по улице и не знаешь… Это же внезапно происходит, хлопает сзади и всё!..

- Если бы у Вас была возможность сказать несколько слов Порошенко, что бы Вы ему сказали?
- Что я бы ему сказала? Мы тут не сепаратисты. Мне 68 лет. Будет ли федерализация, будет ли единая Украина… В Луганске не было движения за отделения от Украины. Выступали за федерализацию. А федерализация и сепаратизм это же разные вещи! Федеральных государств полмира.

- Ну да. И ни на каком из моментов они не прислушались к мнению луганчан.
- Абсолютно! И с такой ненавистью о нас говорят. Ну за что? Почему?.. Здесь остались пожилые люди, которые боятся квартиру бросить. Вот я сейчас уеду, квартиру разбомбят, куда я буду возвращаться? Вы понимаете, какая жизнь сложная. Никто мне никакой помощи оказывать не собирается. То же самое и все остальные. Кто-то с внуками остался. Деток маленьких постарались вывезти, но всё равно у нас на квартале и детки маленькие и молодёжь есть. Я даже и не подозревала, что среди молодёжи так много бескорыстных людей есть! Мне это очень приятно, несмотря на всю ситуацию.

- Пожелаю выздоровления, насколько это возможно.
- Спасибо. Вы Москве привет передавайте. Я её уже, наверное, не увижу.

Луганск 26 августа 2014г. 18:06 Мск

Прохорова Татьяна Николаевна: «Никогда в жизни не думала, что в 30 лет муж меня будет на инвалидной коляске возить».

Как часто задаю себе вопрос: понимают ли украинские военные, что не просто «отрабатывают квадрат» на карте? Что за сухим отчётом, буквами и цифрами стоят судьбы. Судьбы живых людей, людей с такой же красной, как и у всех людей кровью?

Людей, которые любят свой дом, своих детей и супругов? Людей, которые трудятся своими руками и просто хотят жить под мирным небом? Как просто нажать кнопку или курок, а где-то там, кто-то сейчас незримый своему палачу спросит, сотрясаясь от спазмов боли: «За что? Люди, за что? ЗА ЧТО?!»

Но, сталь не отвечает на вопросы. Она просто повинуется человеческому безумию. Безумию и трусости, заставившей в душе убийцы замолчать всё человеческое. И просто «отрабатывать квадрат».

Сейчас на больничной койке лежит молодая женщина. Я невольно прикрываю глаза, пытаясь представить, какой она была раньше… ДО ЭТОГО. Медики сказали, что она из Александровки. Приехала в гости к маме в тогда ещё тихий Луганск.

Симпатичное лицо, миловидная полнота. Вся какая-то тёплая, домашняя. Из чего состоял её день? Наверное, завтрак детям и мужу, вечером уроки. Днём огород и домашние хлопоты? Тысяча незаметных и нужных мелочей, «бабья работа, которой невидно». Семейные праздники в кругу друзей и хлопоты будней, тихая заводь жизни.

Безумие майдана казалось далёким…
И вдруг пустые магазины, вой сирен, тревожные сводки по городу. Столбы чёрного дыма в небе. Страшные слухи в очередях. Дни рождения стали просто листком отрывного календаря, взгляды детей стали взрослыми и даже старое бра в прихожей, кажется, стало светить тускней. Маленький понятный мирок незаметно стал убежищем. И так давно уже в нём не звучит смех…

И всем стало как-то ясно, что пришла пора уезжать. Искать безопасное место. «Может, к маме? Говорят, что там пока тихо». Если бы знать, если бы знать…

Я открываю глаза и снова возвращаюсь в реальность больничной палаты:

- Как с вами произошло несчастье?
- С мужем вынесла мусор. Мужу ничего, а мне оторвало ногу. Двое деток, дочке 13 лет, сыну 5. Никогда в жизни не думала, что в 30 лет муж меня будет на инвалидной коляске возить. Приеду домой, и дети будут возить. (плачет)

- Муж навещает?
- Да. Ко мне муж приезжает.

- Сколько детей?
- Двое. Дочке 13 лет и сыну 5. Дома тоже ни продуктов, ни денег. Я вообще с города Александровки. Приехали в гости к маме. Не то чтобы в гости, а просто тут как бы тише было и свет, и вода. А в Алексанровке повыключали и свет, и воду. Приехали, тут, думали, вроде затишье. Вот оно тебе и затишье!

- А где это случилось?
- На кожзаводе, район третьего километра.

- Это миномёт? Наверное, свист какой-то был?
- Да. Нас как подсекали. Мусор вынесли, высыпали. Муж говорит: «Давай переждём». Мы в траве присели. Вроде притихло. Давай бежать. Он пробежал, а я… Он побежал по дворам просить людей, повыбегали люди. Кто-то покрывало вынес, какую-то настойку нашатырь нюхать… Отвезли на Щербакова, и там я ночь ночевала. Зашили, чтобы спасти ногу. А тут ампутировали, она уже была мёртвая… Была работа, были денежки, жили в достатке. А сейчас не знаю как… Ребёнок в школу не собран. Вот с 1-го сентября, вроде, говорят, звонок, а за что в школу вести? Ни тетрадки, ни ручки… И мать – инвалид. В первую очередь к матери обращаются, а где я теперь и что возьму? И за что возьму? К папе в редких случаях обращаются, сперва к маме.

Я, тихо попрощавшись, вышел из палаты. В коридоре сел на стул около сестринского поста. В груди тяжесть и вместе с тем пустота. И в пустоте только одно уже и не слово, а ЧУВСТВО – «за что?».

Луганск 28 августа 2014г. 13:50 Мск