Приветствую Вас Вольноопределяющийся!
Пятница, 29.03.2024, 11:11
Главная | Регистрация | Вход | RSS

Меню сайта

Категории раздела

Наш опрос

Оцените мой сайт
Всего ответов: 4119

Статистика

Вход на сайт

Поиск

Друзья сайта

Каталог статей


СЕРГЕЙ РОДИН. «УКРАИНЦЫ». АНТИРУССКОЕ ДВИЖЕНИЕ СЕПАРАТИСТОВ В МАЛОРОССИИ.1847-2009. 5.Творцы новой «нации»:коммунистическая эра украинств(2)

* * *
Связан он был в первую очередь с резким ухудшением внешнеполитиче-
ской ситуации и огромной вероятностью возникновения войны. Причем, воен-
ная угроза СССР в этот момент исходила, прежде всего, от Польши, не остав-
лявшей надежды снова завладеть Малороссией. Красноречивый факт: Польша
151
долгое время отказывалась заключить с СССР пакт о ненападении, хотя совет-
ские дипломаты добивались этого с 1926 г. Подписать его удалось только в
1932 г., при этом поляки согласовали срок действия пакта всего на три года.
Между тем, сразу же после прихода Гитлера к власти Польша 26 января 1934 г.
заключила с Германией договор о дружбе и ненападении. А когда Советское
правительство в это же время выдвинуло предложение о заключении регио-
нального соглашения о взаимной защите от возможной агрессии со стороны
Германии, в котором приняли бы участие СССР, Франция, Чехословакия,
Польша, Литва, Латвия, Эстония, Финляндия и Бельгия (Восточный пакт),
польское правительство заявило (27 сентября 1934), что не может принять уча-
стие в Восточном пакте, если в нем не будет участвовать Германия. Таким об-
разом, было сорвано подписание соглашения, могшего реально воспрепятство-
вать агрессивным устремлениям гитлеровской Германии.
Вообще следует отметить, что вся внешняя политика Польши в период
между двумя мировыми войнами носила ярко выраженный антирусский харак-
тер. Несмотря на то, что по Рижскому мирному договору (март 1921) к Польше
отошли обширные Русские территории (Подолия, Волынь, западная часть Бе-
лоруссии), польская правящая клика продолжала вынашивать планы расчлене-
ния России и отторжения от нее новых территорий. Она также рассчитывала
расширить сферы своего экономического и политического влияния на востоке
путем создания «федерации» в составе Финляндии, балтийских государств, и
«отделившихся» от России, - «Белоруссии», «Украины», крымского и казачьего
«государств», а также «союза государств» Кавказа. С этой целью по инициати-
ве Варшавы только в первой половине 20-х годов состоялось около 60 различ-
ных «балтийских конференций» с участием Литвы, Латвии, Эстонии, Финлян-
дии и Польши. Правда, создать Большой балтийский блок, направленный про-
тив СССР, Польше так и не удалось (прежде всего, из-за захвата поляками в ок-
тябре 1920 г. Вильно, ранее переданного большевиками Литве), однако сами
эти попытки ясно говорили о вынашиваемых ею в отношении России экспан-
сионистских планах.
К тому же еще в январе 1921 г. Польша заключила договор с Румынией о
взаимопомощи на случай войны с СССР, а в апреле и июне были заключены
пакты Румынии с Чехословакией и Югославией, что привело к окончательному
оформлению Малой антанты. Дополнительно к этим договоренностям в февра-
ле 1921 г. был заключен франко-польский, а в январе 1924 г. – франко-
чехословацкий союзы, в результате чего эта сеть соглашений на западных ру-
бежах СССР была укреплена поддержкой сильной военной европейской держа-
вы.
Понятно, что подобная дипломатическая активность польских кругов в
Москве оценивалась однозначно. Так, на заседании Политбюро ЦК РКП (б) 3
апреля 1925 г. отмечалось: «Факт создания блока из Прибалтийских стран,
Польши и Румынии таит в себе непосредственную угрозу безопасности СССР».
Эта обеспокоенность не исчезала и в последующем. На заседании Политбюро
19 апреля 1928 г. снова отмечается, что военная опасность угрожает стране
главным образом со стороны Польши63.
Знали в Москве и о польских претензиях на большую часть Малороссии.
152
Тем более что именно в Польше нашло убежище эмигрантское «украинское
правительство». А «министр иностранных дел» этого «правительства» Р.Смаль-
Стоцкий информировал в 1927-1928 гг. британского представителя о наличии
разведывательной сети в УССР, которая действовала под патронажем II отдела
Генштаба Польши, и базировалась, по его словам, в Церкви, кооперативных
обществах и Академии наук64. Польша же содержала на своей территории ук-
раинские банды, которые на протяжении первой половины 20-х годов неодно-
кратно вторгались в пределы Малороссии, грабя и разоряя местное население.
Так, осенью 1921 г. государственную границу СССР пересекла банда некоего
Палия численностью до двух тысяч человек. Месяц она грабила край, а когда
части Красной Армии прижали ее, спокойно отступила в Польшу.
Впрочем, науськиванием и вооружением украинских «повстанцев» дело
не ограничивалось. Нередко поляки организовывали провокации на границе
собственными вооруженными силами. При этом вели себя исключительно вы-
зывающе и нагло. Вот лишь некоторые эпизоды этой приграничной войны (по
отчетам Ямпольского погранотряда): «5 января 1925 года перешла границу
группа польских солдат, около 40 чел. пехоты и три всадника, которая, обстре-
ляв наш сторожевой наряд, прорвалась в здание заставы и управление коменда-
туры, обстреляла их и забросала гранатами. Ворвавшись в канцелярию заставы,
захватила дела и переписку. Пограничники, приняв меры к обороне, вынудили
поляков отойти в прилегающий сад». Бой затем продолжился и только после
того, как был убит руководивший нападением капрал, поляки поспешно ото-
шли на свою территорию… А через полгода новое нападение: «25 июня 1925 г.
добровольно перешел на сторону СССР поручик польской пограничной охра-
ны. 28 июня на рассвете польский офицер вызвал на границу помощника на-
чальника заставы Бахлина и заявил, чтобы немедленно возвратили якобы за-
хваченного поручика. Спустя некоторое время к границе подошла группа поль-
ских солдат в 120 чел. и 100 чел. конницы, перешла границу и начала организо-
ванное наступление на заставу. Застава была приведена в боевую готовность; в
то время на заставе было 20 пограничников, и под давлением численно превос-
ходящего противника застава отступила в лес. Поляки захватили переписку,
зажгли заставу и продолжали перестрелку с заставой»65. И таких стычек, пере-
стрелок и боев было множество…
И польская разведсеть в УССР существовала. В декабре 1929 – январе
1930 г. разгорелся дипломатический скандал, связанный с тем, что двух со-
трудников польского консульства в Киеве обвинили в военном шпионаже. Со-
ветская сторона потребовала выслать их из СССР. Польша, в свою очередь, по-
требовала выезда четырех сотрудников советских полпредства и торгпредства.
И в дальнейшем ситуация только обострялась. Весной 1930 г. ОГПУ отмечало,
что на территории УССР поляки усилили шпионаж и «контрреволюционную
агитацию» и даже использовали в этих целях радио. К тому же с конца февраля
1930 г. в официальной польской печати началась широкая антисоветская кам-
пания, и полпред в Варшаве должен был просить разъяснений относительно
«травли СССР» и «прямых призывов к интервенции». Участились и провока-
ции на границе. Военные сообщали о полете над Правобережьем трех польских
аэропланов в ночь с 16 на 17 марта, о чем был сделан даже соответствующий
153
запрос в польский МИД66...
Крестьянские волнения в западных пограничных округах СССР, вспых-
нувшие в связи с началом коллективизации, еще более накалили обстановку. 5
марта 1930 г. Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение о повсеместном высе-
лении «кулацких и контрреволюционных элементов», в том числе и в двена-
дцати западных пограничных округах. В связи с этой акцией опасение враж-
дебных действий со стороны Польши еще более возросло. В решении Полит-
бюро от 11 марта 1930 г прямо указывалось: «По имеющимся данным, есть ос-
нование предположить, что в случае серьезных кулацко-крестьянских выступ-
лений в правобережной Украине и Белоруссии, особенно в связи с предстоя-
щим выселением из приграничных районов польско-кулацких и контрреволю-
ционных элементов, - польское правительство может пойти на вмешатель-
ство»67.
Момент для этого казался подходящим. Развернувшаяся в СССР кампа-
ния по сплошной коллективизации крестьянства резко осложнила внутриполи-
тическую ситуацию и грозила социальным взрывом.
Антагонизм коммунистической власти и крестьянства носил системный
характер. Именно Русское крестьянство, составлявшее подавляющее большин-
ство населения страны, с точки зрения коммунистической идеологии являлось
главным препятствием на пути коренного переустройства страны. И режим, по
сути, объявил ему настоящую войну. К концу 20-х годов эта война в связи с
курсом на ускоренную индустриализацию достигла своего апогея, вызвав вна-
чале продовольственный кризис, а затем и полную дезорганизацию сельского
хозяйства в СССР. Между тем, экспорт зерна составлял главный источник зате-
янной большевиками промышленной модернизации. Однако уже хлебозагото-
вительная кампания 1927-1928 г. столкнулась с серьезными трудностями, вы-
званными полной несостоятельностью политики, проводимой коммунистами в
аграрном секторе и отказом крестьян продавать государству произведенную
продукцию по заведомо заниженным ценам. К началу 1928 г. государственны-
ми учреждениями было заготовлено только 300 млн. пудов зерна против 428
млн. пудов к январю 1927 г.68. Нежелание крестьян продавать хлеб государству
по грабительским ценам было объявлено «кулацким саботажем». Режим прибег
к террору, крестьяне ответили восстаниями. Только в конце 1928 – начале 1929
г. был зарегистрирован 5721 случай крестьянских выступлений, официально
названных «кулацкими»69. К их подавлению были привлечены даже регулярные
армейские части.
Начавшийся погром деревни еще более ухудшил экономическое положе-
ние. К началу 1929 г. во всех городах СССР была введена карточная система
распределения продовольствия. Впрочем, и она не всегда помогала, поскольку
в условиях продовольственного кризиса нормы снабжения зачастую не выпол-
нялись.
А разразившийся в это же время мировой экономический кризис (1929-
1933) сделал проблему еще более трудноразрешимой. Цены на сельскохозяйст-
венную продукцию на мировом рынке падали быстрее, чем на промышленные
изделия. Это было крайне невыгодно для СССР: хотя экспорт зерна за эти годы
вырос, он не мог покрыть стоимость импорта, а при таком положении выпол-
154
нение плана хлебозаготовок становилась для режима задачей, которую требо-
валось решить любой ценой.
В качестве главной меры такого решения и была разработана политика
так называемой «сплошной коллективизации». Насильно загнанное в колхозы,
совершенно подконтрольное коммунистическому государству, крестьянство
превращалось в бесправную и фактически бесплатную рабочую силу, призван-
ную с минимумом издержек обеспечить экономические предпосылки для
большевистских планов ускоренной индустриализации. Те, кто представлял по-
тенциальную опасность для коренной ломки жизненных устоев страны или
оказывал открытое сопротивление, физически уничтожались или ссылались в
неприспособленные для жизни районы, где большинство из них мученически
погибало. Такими методами правящий режим подготовил почву для достиже-
ния поставленной цели, и 1932 г. был объявлен «годом завершения сплошной
коллективизации». А зимой 1932-33 г., в результате успешного осуществления
этого чудовищного социального эксперимента, в зерновых районах страны –
Малороссии, Северном Кавказе, Поволжье и Южном Урале – разразился небы-
валый голод, унесший жизни сотен тысяч, а может быть и миллионов людей.
Голод не был вызван неурожаем. Беда пришла потому, что весь хлеб при-
нудительно, «под метелку», был изъят как у колхозников, так и единоличников.
Во имя выполнения совершенно нереальных на тот момент планов государст-
венных хлебозаготовок изымалось даже семенное зерно, предназначенное для
будущего урожая. Благодаря этим мерам экспорт зерна не сократился. А мил-
лионы тех, кто его производил, погибли от голода или в лагерях для спецпере-
селенцев.
Это страшное несчастье, повлекшее за собой неисчислимое количество
жертв, до предела обострило политический кризис в стране, в полной мере за-
тронув и УССР. Ситуация была настолько острой, что летом 1932 г. Сталин,
оценивая обстановку в республике, выражал вообще опасение за дальнейшую
ее судьбу: «Если теперь же не возьмемся за выправление положения на Украи-
не, Украину можем потерять. Имейте в виду, что Пилсудский не дремлет, его
агентура на Украине во много раз сложнее, чем думает Реденс (глава ГПУ
УССР. – С.Р.) или Косиор (возглавлявший ее партийную организацию. – С.Р.).
Имейте также в виду, что в Украинской компартии (500 тыс. членов, хе-хе), об-
ретается не мало (да, не мало!) гнилых элементов ... наконец – прямых агентов
Пилсудского»70.
Положение требовало кардинальных мер, и они не замедлили явиться...
* * *
14 декабря 1932 г. вышло постановление ЦК ВКП(б) и Совнаркома СССР
«О хлебозаготовках на Украине, Северном Кавказе и в западных областях», в
котором виновниками тяжелого положения в сельском хозяйстве указанных ре-
гионов назывались разного рода «контрреволюционные элементы» и в их числе
... «петлюровцы». Более того, постановление указывало, что в УССР эти враж-
дебные элементы проникли в партийные и советские органы вследствие «меха-
155
нического проведения украинизации». Поэтому ЦК ВКП(б) потребовал от укра-
инского руководства «обратить серьезное внимание на правильное проведение
украинизации, устранить механическое проведение ее, изгнать петлюровские и
другие буржуазно-националистические элементы из партийных и советских ор-
ганизаций»71.
Набор туманных и внешне лишенных всякого положительного смысла
фраз официального партийного документа (одно только выражение «правиль-
ное проведение украинизации» чего стоит: «правильное» - это как?), - лишал
возможности непосвященных в номенклатурную казуистику догадаться о на-
правлении предполагаемых перемен, но фанатики украинства застыли в тяжком
и мучительном ожидании дальнейшей своей участи.
Собственно, первый звонок прозвучал для них еще в ноябре 1929 г., ко-
гда органами ГПУ была якобы раскрыта контрреволюционная организация
«Союз Освобождения Украины» (СВУ). По этому делу приговор был вынесен
45 украинским деятелям, в их числе академикам С.Ефремову (как руководите-
лю) и М.Слабченко, а также бывшему премьер-министру УНР В.Чеховскому,
историку И.Гермайзе, писателям А.Никовскому и Л.Старицкой-Черняховской...
Чеховский просидел в тюрьме до 1937 г., а потом был расстрелян по постанов-
лению «тройки» УНКВД. Ефремов 7 лет провел в Ярославском политизолято-
ре, потом был переведен во Владимир, дальнейшая судьба его неизвестна. Ста-
рицкая-Черняховская после пятилетней ссылки вернулась в Киев, но в 1941 г.
снова была арестована и во время этапа умерла…
Но СВУ дело не ограничилось. В июне 1930 г. XI съезд КП(б)У осудил
«шумскизм» и «хвылевизм», призвав партийные организации усилить борьбу с
«националистическим уклоном». За этим последовало продолжение. В 1931 г.
ГПУ раскрыло новую организацию – «Украинский Национальный Центр»
(УНЦ), а в марте арестовало М.Грушевского. К делу об УНЦ привлекли 50 че-
ловек, в их числе 14 заезжих галичан. Грушевского, правда, выпустили, но зна-
менитый корифей самостийничества явно впал в немилость. Началось дружное
разоблачение его исторических фантазий на тему «Украины-Руси». 4 мая 1931
г. работы Грушевского подверглись уничтожающей критике на объединенном
пленуме философов и историков украинской Академии. Тогда же в шестом но-
мере «Большевика Украины» за 1931 г. появилась статья А.Хвыли (Олинтера)
«Буржуазно-националистическая трибуна», в которой было раскритиковано
любимое детище Грушевского – журнал «Украина». А состоявшийся 18-22 но-
ября 1932 г. объединенный пленум ЦК и ЦКК КП(б)У поставил жирный крест
на советской карьере бывшего австрийского агента, включив его в число
«контрреволюционеров-националистов». Жизнь и свободу ему, впрочем, оста-
вили, да и академический спецпаек сохранили в прежнем объеме. Но его труды
и практическая деятельность на долгие годы были припечатаны к позорному
столбу…
У коммунистов словно раскрылись глаза на ту потенциальную угрозу,
которую таило украинство для целостности и безопасности страны. Режим, на-
конец, осознал, что проводимая им политика тотальной украинизации Мало-
россии представляет собой исключительно благоприятную питательную среду
для роста и развития местного сепаратизма, а сепаратисты во все времена и
156
при любом режиме легко шли на сотрудничество с внешним врагом. Перспек-
тива надвигающейся войны на фоне резко возросшего недовольства населения
проводимой коммунистическим режимом политики вынудило его умерить пыл
по интенсивному взращиванию внутри страны украинской «пятой колонны».
Конечно, внезапно наступившее «прозрение» коммунистов носило впол-
не ситуативный характер, и было обусловлено, в первую очередь, резко изме-
нившейся внешнеполитической обстановкой. Тем более что именно в этот мо-
мент к военной опасности со стороны Польши добавилась еще и немецкая угро-
за.
31 января 1933 г. рейхсканцлером Германии стал Адольф Гитлер. Воз-
главленное им правительство немедленно распустило рейхстаг, назначив новые
выборы на 5 марта. А в ночь с 27 на 28 февраля здание рейхстага погибло от
пожара, воистину символического: парламентаризм Веймарской республики
превратился в пепел на глазах не только Германии, но и всего мира. На смену
ему пришла национальная диктатура.
Правительство Гитлера использовало этот провиденциальный пожар для
решительного подавления в стране всех коммунистических организаций. За-
хваченный на месте преступления поджигатель, некий Ван дер Люббе, бывший
голландский коммунист, представил все необходимые для этой цели показания:
он коммунист, он совершил поджог «из протеста против международного капи-
тала», он не только сочувствует коммунистической партии, но имеет также
«связь и с социал-демократией». Именно то, что требовалось. Уже через день
правительством был издан чрезвычайный декрет о борьбе с коммунистической
опасностью, и по всей стране начался беспощадный антикоммунистический
террор. И хотя на выборах 5 марта коммунистам удалось провести в рейхстаг
81 депутата, они фактически оказались вне закона. Избранных ими депутатов
просто не пустили в парламент. Гитлер заявил: «либо марксизм, либо герман-
ский народ. Через десять лет в Германии не будет больше никаких признаков
марксизма»72.
Но это было только началом. День 5 марта национал-социалисты окре-
стили «днем пробуждения Германии». Всю ночь выборов горели символиче-
ские огни вдоль Рейна и польской границы: символический жест в адрес нем-
цев, отторгнутых от родины. А победу на выборах одержала национал-
социалистическая партия Гитлера, которая вместе с другими немецкими нацио-
налистами получила в парламенте абсолютное большинство. 23 марта Гитлер
потребовал от рейхстага предоставления «правительству национальной рево-
люции» всей полноты власти на четыре года. «Заставлять правительство, - зая-
вил он, - от случая к случаю выторговывать и выпрашивать у рейхстага согла-
сие на необходимые мероприятия противоречило бы духу национального воз-
рождения и поставленным целям». И добавил, что правительство использует
закон о чрезвычайных полномочиях лишь для проведения жизненно необходи-
мых реформ73.
Рейхстаг пошел навстречу и закон о полномочиях был принят квалифи-
цированным большинством в две трети депутатов (441 голос против 94), что
позволяло внести необходимые изменения в конституцию. Принятый закон пе-
редал кабинету министров право издавать любые законы. Против его принятия
157
голосовали только социал-демократы. На другой день, 24 марта, рейхспрези-
дент фельдмаршал Гинденбург подписал этот исторический акт, немедленно
вошедший в силу. Исполнив свою задачу, рейхстаг разошелся на неопределен-
ное время. Вся полнота власти, таким образом, сосредоточилась в руках Гитле-
ра и его партии.
Произошедший в Германии политический переворот, самым непосредст-
венным образом касался и СССР – этой мировой цитадели коммунистической
идеологии, которой Гитлер объявил непримиримую войну. Но имелись и более
существенные причины, помимо идеологических, для непримиримого противо-
стояния Германии и России. В своей программной книге «Mein Kampf», напи-
санной им еще в 1924 г. во время заключения в тюрьме Ландсберг, Гитлер пре-
дельно ясно сформулировал задачи внешней политики национал-
социалистической Германии:
«Целью всей нашей внешней политики должно являться приобретение новых
земель»74. «Само собой разумеется, что такая политика приобретения новых земель
должна быть осуществлена не где-нибудь в Камеруне. Новые земли приходится теперь ис-
кать почти исключительно в Европе»75. При этом «необходимо отдать себе полный отчет
в том, что достигнуть этой цели можно только силой оружия и, поняв это, спокойно и
хладнокровно идти навстречу неизбежному»76.
И куда же именно идти?.. В первых главах книги Гитлер еще как будто
находится в раздумье и высказывается в предположительной форме:
«Приняв решение раздобыть новые земли в Европе, мы могли получить их в общем и
целом только за счет России. В этом случае мы должны были, препоясавши чресла, дви-
нуться по той же дороге, по которой некогда шли рыцари наших орденов. Немецкий меч
должен был бы завоевать землю немецкому плугу и тем обеспечить хлеб насущный немец-
кой нации». В таком случае «наше право на это было бы не менее обосновано, нежели право
наших предков»77.
Но в конце книги, потратив сотни страниц на обоснование своей право-
ты, Гитлер уже безапелляционен:
«Мы, национал-социалисты, совершенно сознательно ставим крест на всей немецкой
иностранной политике довоенного времени. Мы хотим вернуться к тому пункту, на кото-
ром прервалось наше старое развитие 600 лет назад. Мы хотим приостановить вечное
германское стремление на юг и на запад Европы и определенно указываем пальцем в сторону
территорий, расположенных на востоке. Мы окончательно рвем с колониальной и торго-
вой политикой довоенного времени и сознательно переходим к политике завоевания новых
земель в Европе.
Когда мы говорим о завоевании новых земель в Европе, мы, конечно, можем иметь в
виду в первую очередь только РОССИЮ и те окраинные государства, которые ей подчине-
ны»78.
И ради этих новых земель, которые предстояло завоевать в России, Гит-
лер призывает немецкий народ идти на любые жертвы:
«Мы будем неуклонно стремиться к своим собственным целям в иностранной поли-
тике, а именно к тому, чтобы наш немецкий народ получил на этой земле такие терри-
тории, которые ему подобает. Только в борьбе за такие цели смеем мы принести хотя бы
самые великие жертвы и только в этом случае мы сможем оправдать эти жертвы как пе-
ред Богом, так и перед будущими поколениями. Перед Богом мы будем чисты потому, что
люди, как известно, вообще рождаются на земле с тем, чтобы бороться за хлеб насущный,
и их позиция в мире определяется не тем, что кто-либо им что бы то ни было подарит, а
тем, что они сумеют отвоевать своим собственным мужеством и своим собственным
умом. Перед будущими поколениями мы будем оправданы потому, что при нашей постанов-
158
ке вопроса каждая капля пролитой крови окупится в тысячу раз. Нынешние поколения, ко-
нечно, должны будут пожертвовать драгоценной жизнью многих своих сынов, но за то на
землях, которые мы завоюем, будущие поколения крестьян будут производить на свет Бо-
жий новые сильные поколения сынов немецкого народа и в этом будет оправдание наших
жертв. Государственных деятелей, которые возьмут на себя ответственность за прове-
дение предлагаемой нами политики, история не обвинит в том, что они легкомысленно
жертвовали кровью своего народа»79...
И этот человек, открыто звавший свой народ к завоеванию земель в Рос-
сии, невзирая ни на какие жертвы, теперь обладал безраздельной властью над
Германией. Причем, выдвигаемые им и его единомышленниками идеи и поли-
тические лозунги, пользовались безусловной поддержкой подавляющего боль-
шинства немецкой нации, практически, всех ее социальных слоев, в том числе
рабочих и крестьян. Эта массовая поддержка уже сама по себе была верной по-
рукой того, что внешнеполитические задачи, сформулированные в «Mein
Kampf», начнут реализовываться в самое ближайшее время. Что, в свою оче-
редь, для советского руководства означало одно: впереди ВОЙНА. Война бес-
пощадная, война на уничтожение. В виду этой совершенно неизбежной пер-
спективы Сталину и коммунистам пришлось в корне пересматривать проводи-
мую в стране политику. Эта перемена взгляда на весь комплекс внутренних
проблем коснулась и украинизации.
Состоявшийся 18 ноября 1933 г. объединенный пленум ЦК и ЦКК
КП(б)У констатировал: «Установление фашистской диктатуры в Германии ...
открытая пропаганда отторжения Украины от Советского Союза в германской
фашисткой печати, публичные выступления ответственных польских фашист-
ских кругов ... за антисоветский блок Польши с фашисткой Германией и, нако-
нец, борьба между польскими и германскими фашистскими кругами за гегемо-
нию в лагере украинской контрреволюции – все это, безусловно, стимулирова-
ло контрреволюционную активность остатков разгромленных капиталистиче-
ских элементов на Советской Украине»80.
Отрешившись от леворадикальной риторики документа, можно ясно уви-
деть, что коммунисты трезво оценивали внешнеполитическую ситуацию: стра-
на находилась в преддверии войны. Войны с Польшей или Германией, или с
ними обеими, объединенными в военный союз. Это понимание нашло отраже-
ние и в разработке соответствующих мероприятий военного характера. Так, в
«Записке начальника Генштаба Красной Армии о наиболее вероятных против-
никах СССР», адресованной наркому обороны К.Е.Ворошилову (24 марта
1938), говорилось: «Складывающаяся политическая обстановка в Европе и на
Дальнем Востоке как наиболее вероятных противников выдвигает фашистский
блок – Германию, Италию, поддержанных Японией и Польшей… Германия и
Польша могут сосредоточить свои главные силы к северу или к югу от Полесья.
Этот вопрос указанными государствами будет решен в зависимости от положе-
ния в Средней Европе и, наконец, от того, насколько договорятся оба этих го-
сударства в украинском вопросе… Основной задачей РККА в предстоящем
вооруженном столкновении должно быть…» и далее шли уже конкретные ука-
зания на каких направлениях и какие военные соединения разворачиваются для
встречи противника81.
Примечательно упоминание в «Записке» договоренностей по украинско-
159
му вопросу. Эта тема, действительно, поднималась на польско-немецких пере-
говорах. Глава внешнеполитического ведомства Германии И.Риббентроп в сво-
их записках так описывает встречу с польским министром иностранных дел
Ю.Беком (январь 1939): «Я спросил Бека, не отказались ли они от честолюби-
вых устремлений маршала Пилсудского в этом направлении, то есть от претен-
зий на Украину. На это он, улыбаясь, ответил мне, что они уже были в самом
Киеве и что эти устремления, несомненно, все еще живы и сегодня». Во время
следующей встречи польский министр выразился еще откровеннее: «Г-н Бек не
скрывал, что Польша претендует на Советскую Украину и на выход к Чер-
ному морю»82.
Об этих претензиях были осведомлены и в России, поэтому и готовились
загодя к войне. Серьезной войне. Рассчитывать в ней на «украинцев» не прихо-
дилось. Большевики еще не забыли, что в предыдущую мировую войну (1914-
1918) украинские самостийники находились именно в стане врагов России -
Австро-Венгрии и Германии, а позже, уже в Гражданскую. выступили на сто-
роне той же Польши. Следовало нейтрализовать потенциальную опасность, ис-
ходящую со стороны украинства. Отсюда настоятельная потребность сущест-
венно «подправить» украинизацию, умерив пыл ее фанатичных приверженцев...
 

Категория: Страницы истории | Добавил: Elena17 (18.10.2014)
Просмотров: 386 | Рейтинг: 0.0/0