Русский доброволец, участник боевых действий в Приднестровье и Боснии, позывной «Румын», поделился с корреспондентом сайта «Русская весна» воспоминаниями об участии Игоря Стрелкова в войне в Боснии в 1993 году.

«Русская весна»: Как Вы познакомились с Игорем Стрелковым?

«Румын»: Со Стрелковым я в первый раз встретился в 92-м году. Я увидел его, когда отряд возвращался после штурма горы Заглавак (это господствующая высота в районе Вышеграда). Он тогда не произвёл на меня впечатления какого-то особого человека, как и все мы, впрочем. Был обычный, нормальный парень, историк. Когда мы разговорились с ним, то он рассказал мне о политической ситуации в отряде и на войне вообще, о том, как сербы воюют. Я ему очень благодарен за то, что ввел меня в курс дела.

«Русская весна»: Почему у Вас разговор возник именно со Стрелковым?

«Румын»: Он был один из многих с кем я начал общаться. Кто-то меня научил правильно набивать магазины, кто-то поделился своим мнением относительно того или иного события. Я приехал в Вышеград в конце декабря с ныне покойным Димой Чекалиным. Приняли нас радушно. Атмосфера в отряде была очень душевная, до сих пор с удовольствием вспоминаю.

«Русская весна»: Каким оружием воевал Игорь Стрелков?

«Румын»: Стрелков был «трамблонщиком». Трамблоны — это винтовочные гранаты. На ствол автомата или карабина накручивалась насадка, в магазин вставлялся холостой патрон, и при выстреле трамблон вылетал и летел на расстояние примерно 100 метров. Игорь был вооружён автоматом и югославским карабином СКС, который сербы называли «папавка». Всё это он носил с собой вместе с запасом трамблонов. Это был его личный выбор. Каждый из нас мог подобрать по своему желанию оружие.

«Русская весна»: Многие боевые товарищи Стрелкова говорили, что он вёл дневник?

«Румын»: Да, это правда. Он постоянно вёл записи. Один раз я попытался полюбопытствовать, но он пресёк моё любопытство. Мы жили в одной комнате, наши кровати стояли, практически, рядом. Игорь каждый день молился, ставил маленький походный иконостас. Делал он это возле своей кровати. Становился на колени и молился, в том числе и вслух. Обычно он это делал один.