Архипелаг Святая Русь

Речь Путина на экономическом форуме в Давосе многим напомнила его грозную Мюнхенскую речь (февраль 2007), но столь сильно не впечатлила. Потому что за той речью не последовало никаких дел. И все же для тех, кто сам не может ничего сказать поперек гегемонизму США, речь Путина приятна: хоть кто-то поднял голос. В этом смысле расчет Путина (если он вообще был) имел право рассчитывать на позитивную реакцию. От него ждали резкостей в адрес мировой финансовой системы, и резкости были предъявлены. Но одно дело получить от этого спектакля удовлетворение, другое – написать о нем хвалебную рецензию. Таковых было минимум. Негативных публикаций о выступлении Путина было вдвое больше, чем позитивных. Ну а участвовать в предложенном им спектакле вообще никто не стал. Россия в очередной раз оказалась в полной изоляции.

Спрашивается, зачем Путин, которому по его должности заботиться бы о внутренних делах России, так подставлять свою страну, вызывая огонь на себя и не имея за душой ничего, чем можно было достойно ответить? Скорее всего, образ «крутого парня» - от привычки, сложившейся за годы президентства и показавшей эффективность для внутрироссийского потребителя. Россиянину, как выяснилось, даже хлеба не надо, лишь бы узреть своего лидера в роли «Сталина сегодня» или просто посудачить: «А наш-то как круто сказанул!» Для страны эти образы и слова не приносят никакой выгоды. Но понять это дано далеко не каждому. Советский период целые поколения приучал верить власти на слово и никогда не обдумывать ее дела и соответствии дел словам.

Своими интонациями и манерой поведения Путин продолжает усиливать образ России в мире как невежественной, брутальной, варварской страны, где насилие над личностью является нормой жизни. Специалисты определили, что именно так складывается образ нашей станы в последние годы в мировых СМИ. Даже внимательным и вдумчивым наблюдателям приходится воспринимать образ России в кривом зеркале путинских выступлений. Слова в мировой политике также, порой, воспринимаются лучше, чем дела. Тем более, если это выгодно. Россия как «империя зла» очень полезна именно тем, на кого Путин в Давосе возлагал вину за мировой кризис.

  Для бизнесменов в Давосе путинский тезис о том, что некто (Путин не рискнул прямо назвать США) бесконтрольно печатает деньги и принимает все ключевые финансово-экономические решения, не нов. Лишь для российского телезрителя это может быть своеобразным откровением: власть-то знает то, о чем мы уж сколько лет говорим меж собой! Действительно, тот, кто может бессчетно печатать деньги, вряд ли будет когда-нибудь в накладе. И мировой кризис показал: несмотря на тяжелое положение в экономике США, обрушился не американский доллар, а многие национальные валюты относительно доллара. Включая российский рубль. Выходит, кризис «размазан» по всему миру, а мир открыт к такому манипулированию национальными экономиками.

  Но въедливый аналитик дожжен спросить: а кто, собственно, просил правительство России создавать «открытую экономику» и привязывать ее к доллару? Разве не очевидно, что такая открытость означает зависимость от чужого печатного станка, который в любую минуту может пустить в оборот столько денежной наличности, что она перекроет все возможности собственного Центрального Банка? Если рубль по отношению к доллару летит вниз, то у кого кризис: у США или у России?

  Надо отдать должное американским стратегам. Они тонко настроили финансовый инструмент, поработивший весь мир так, что это рабство оказалось сладким для правящих «верхов». Российские «верхи» особенно рассчитывали на свое членство в мировой олигархии. Но просчитались. Кризис вскрыл их истинную роль в мировой иерархии. И это не могло не вызвать раздражения. Реализовалось оно в речи Путина: злой, но нестрашной. «Закрыть» экономику России в ближайшие годы он не сможет. Это значит, что даже физическое выживание населения России может быть только из милости мировой финансовой системы. Олигархия точно знает, что бояться нечего, что Россия несуверенна. А потому позволяет Путину произносить речи, которые ей вполне выгодны. В мире достаточно тех, кто и дальше будет воспринимать Россию через Путина – как враждебную мировой цивилизации и культуре. И оттого не заметит, что враг цивилизации и культуры совсем иной – глобальная олигархия, национальные и международная бюрократии.

  Мировой бизнес прекрасно знает то, о чем говорил Путин. Он не просто знает, но живет за счет перераспределения прибавочного продукта от производителя к ростовщику. Если финансовые инструменты раздуты в невероятные «мыльные пузыри», обращающие в сотни раз большие средства, чем вся стоимость произведенных в мире товаров, то кратно же из реального сектора экономики выводятся ресурсы развития. От публики скрывают тотальное неразвитие мировой экономики, выдавая разрастание «мыльных пузырей» за экономический рост. Но когда-то эту иллюзию надо на время убрать с глаз долой, чтобы затеять ту же самую игру заново. И только Путин в Давосе делает вид, что не знает об этой игре и в ней не участвует.

  Судя по состоянию российской экономики, Путин все время своего правления с большой выгодой для окружавших его «равноудаленных» олигархов использовал технологию «мыльных пузырей». Реальное производство в России застыло на постыдно низком уровне, а «золотой дождь» от нефтедолларов проскользнул мимо реального сектора как сквозь решето. Олигархия фактически присвоила себе десятилетнюю выручку от добычи энергоресурсов, а народ бросила на произвол судьбы – самостоятельно выбираться из кризиса. Более того, правительство, подыграла олигархии уже в период кризиса. Когда внутреннее денежное обращение надо было защитить от внешних биржевых волнений, высшие должностные лица лишь уверяли, что антикризисные меры не предполагают девальвации рубля. В действительности, бюджетные ресурсы и международные резервы были отданы в руки все той же олигархии, которая тут же конвертировала их в доллар и евро, а потом рынку было позволено довольно быстро продвигаться к какому-то новому равновесному соотношению рубля к иным валютам. В результате страна в лице своих граждан потеряла огромные суммы, а олигархия вновь обогатилась. Разве кто-то из понимающих смысл такой игры в деньги будет всерьез воспринимать грозные нотки в речах Путина?

  Собственно, Путин в своем спектакле сыграл не только роль «правдоруба», провозглашающего общеизвестные истины, но и роль адвоката сложившейся мировой экономической системы. Он подтвердил целесообразность отстранения государства, а с ним и наций, формирующих государственную власть, от влияния на экономическую жизнь. Когда Путин говорить, что «чрезмерное вмешательство» государства было бы ошибкой, то это значит, что меру подобного вмешательства буду устанавливать не народы, а сама олигархия – чтобы государственный бюджет всегда был открыт для нее, как только в нем возникнет необходимость. В России подобная необходимость существовала все время с момента воцарения либеральной олигархии – с 1991 года. Система использования государственных средств для обогащения узкой группы олигархов при Путине лишь приобрела законченный характер, позволив легализоваться целой плеяде сверхбогачей, легко делавших по миллиарду долларов прибыли ежегодно – как будто из воздуха.

  В Давосе Путин призывал освободиться «от виртуальных денег, дутых отчетов и сомнительных рейтингов», при этом не вмешивая государство в экономику. Дословно это можно понять как предложение олигархии договориться в кругу «своих», не привлекая мнение народа, которое реализуется единственным образом: свободно высказанным мнением и результатами выборов. И то, и другое в России «сделано» - полностью лишено какого-либо реального содержания. В этом смысле в России «среди своих» олигархия уже договорилась, и народ ей не нужен. Дело за малым: договориться о долях в мировой системе, где, как оказывается, правила игры очень несправедливые. Не менее несправедливые, чем те, которые установлены в самой России. Но если в России Путину уже не с кем договариваться, что в мире много есть тех, кого стоит усовестить и указать на общие интересы.

  Как же понимает Путин справедливость в мировой экономике? Прежде всего, как передел мира из моноцентричного в полицентричный, когда российская олигархия сможет получить свою собственную «зону ответственности», будучи уверенной, что ее капиталы не растают в момент, когда это сочтет необходимым американская (суть мировая) олигархия. И второй момент – общеолигархическая солидарность: возможность использовать все достижения человечества для максимальной прибыли. Для этого страны «должны обладать гарантированным доступом к необходимым ресурсам жизнеобеспечения, а также к новым технологиям и источникам развития». Поскольку Россия может вложить в общее дело только и исключительно топливные ресурсы, то в этих словах недвусмысленно предлагается сохранить «открытую экономику» - менять ископаемые на высокотехнологичный ширпотреб для населения и возможности пользования сверхдорогими услугами для доморощенной олигархии. Заявив, что теперь люди важнее заводов, Путин фактически дал понять, что согласен и далее продолжать деиндустриализацию России, предпочитать «гуманитарный» капитал производственному. И это многих должно было порадовать: Россия остается реально неконкурентоспособной и неопасной в мировых делах, но соглашается при этом быть «козлом отпущения» для общественного мнения ведущих мировых держав, населению которых по-прежнему нужен «образ врага», чтобы не замечать выгодных олигархиям, но гибельных для наций, процессов.

  Вряд ли кого-то могли убедить слова Путина об антикризисной программе его правительства. Те, кому положено знать необходимое, прекрасно понимают, что в России ровным счетом ничего не делается для поддержания внутреннего спроса и социальной защиты населения, никаких реальных усилий по созданию рабочих мест нет ни на одном уровне власти. Кому нужно знать, тот знает, что околоправительственная олигархия ломаного гроша не пропустит в реальный сектор, пока есть возможность переводить госкредиты в бурно растущую по отношению к рублю иностранную валюту. Кто доверяет не словам, а фактам, знает, что в России «оптимизировать государственные расходы», значит, лишать страну необходимого и тратить на ненужное или вредное (например, удваивать бюджет Олимпиады-2014 или строить сразу два моста на о. Русский ради проведения саммита АТЭС); «развивать образовательные программы» - значит, проводить реформу по умерщвлению высшей школы и превращать обучение молодежи в выгодный бизнес; что привлекать в Россию лучших ученых, профессоров и преподавателей «независимо от их гражданства и национальной принадлежности» - значит, гнать из страны самые талантливые кадры и предлагать им искать приложение своим силам в зарубежных научных и образовательных центрах.

  Мировая олигархия знает, что российская олигархия беспощадна к своему народу и пожертвует им без колебаний. Но этого еще не достаточно, чтобы претендовать на достойное место в мировом «клубе жирных котов». Поэтому расчет российской олигархии опрометчив. Договариваться с теми, кто свою делянку не смог оградить от разграбления, никто не станет. Тот, кто выскользнет из кризиса раньше, использует свое преимущество. России при нынешней экономической и политической стратегии оказаться в лидерах антикризисного регулирования «не светит». Поэтому нашей стране еще предстоит расплатиться за «открытую экономику», «вхождение в цивилизованное сообщество» и прочие идеологические догматы либерализма, лишившие нас суверенитета. А пока с Россией и Путиным играют в привычные игры: слушают и комментируют слова, продолжая прежнюю стратегию уничтожения экономического конкурента и геополитического соперника. Которая, собственно, ведет к мировому коллапсу. Когда мелкие акулы пожрут всю «снедь» на своих национальных территориях, а более крупные акулы - более мелких, эпоха Золотого Тельца придет к концу. Вычищенное от народов и их исторического достояния пространство займут другие народы.

  Путин предложил в Давосе переоценить активы, реформируя аудит и бухгалтерский учет. И начать строить будущую экономику на основе реальных ценностей. Замечательное предложение. Оно было бы замечательным и полвека назад. Этим оно и замечательно. А еще тем, что понимание о том, что же такое «реальные ценности» никогда не станет всеобщим. И поэтому «конец истории» не состоится. Тот, кто поймет, что такое реальные ценности, выживет вместе со своими народами. Кто продолжит играть в «мыльные пузыри» (на российской почве это государственные фирмы, построенные как незабвенные «Рога и копыта» Остапа Бендера), тот погубит и свой народ, и свой бизнес. «Железный закон олигархии» состоит не только в том, что онам самозарождается в либеральной демократии, но и в том, что она пожирает сама себя.