Сокращаемые рабочие моногородов готовы на бунт. Пока работодатели и власти надеются, что спокойствие можно будет купить
Сразу после новогодних праздников работники обогатительной фабрики в поселке Мундыбаш Кемеровской области узнали, что останутся без работы. Из-за падения спроса на металлы Evraz Group останавливает доменные печи на Новокузнецком комбинате, и продукция Мундыбашской фабрики, которая тоже принадлежит холдингу, становится ненужной. «Я с 17 лет здесь работаю. Мы здесь уже корнями вросли, а чем жить тогда?» — спрашивает машинист крана Константин Стариков, разрезая талоны на молоко, которое работники фабрики получают за вредность.
Мужчины здесь уходят на пенсию в 50 лет, однако новость о закрытии вредного производства не радует никого из 5000 жителей поселка. «Если закроют фабрику — пострадают и детсады, школы, столовые, магазины. По цепочке все безработными останутся», — резюмирует глава местного профкома Галина Толмачева. Даже местные энергетики обещают сократить штат вполовину, ведь основной потребитель электричества — фабрика.
Уезжать из родного поселка никто не хочет. «Кто где кого ждет? Ладно бы один, а куда с семьей? Двух дочек куда девать? Сейчас такое время, что и родственникам ты не нужен», — разводит руками Стариков. Поэтому, когда Толмачева организовала сбор подписей с обращением к губернатору Аману Тулееву и совладельцу Evraz Group Александру Абрамову, всего за два дня подписалось больше 2000 человек. «Мы обошли только центр поселка, надо будет — и все 5000 соберем», — уверена Толмачева. По ее словам, народ уже готов идти на отчаянные меры. «Мы выйдем на рельсы в Новокузнецке и перекроем руду, которая идет с других регионов. Заставим их обратить внимание на себя и работать на нашей руде», — рассказывает Толмачева. «Не услышат — поедем в Москву. Всем поселком. Нам терять нечего», — обещает котельщик Олег Мамонтов.
Если до этого дойдет, в Москве брошенные жители Мундыбаша вполне могут встретиться с другими недовольными со всех концов России. Резкое изменение конъюнктуры превратило еще вчера благополучные города в зоны, наиболее пострадавшие от кризиса. До повальных акций протеста еще не дошло, но с декабря по стране прокатилась целая волна митингов — пока это сотни участников в малых городах. Ухудшение ситуации выведет на улицы десятки тысяч и уже в областных центрах. Президент Дмитрий Медведев уже дал наказ своим полпредам и всем губернаторам подготовить план на случай массовых увольнений. На прошлой неделе замминистра здравоохранения и социального развития Максим Топилин заявил, что к концу года число безработных вырастет с 5,8 млн до 7 млн человек. Власть рассчитывает решить проблему за 43,7 млрд руб. — эти средства пойдут на организацию временных рабочих мест и переселение безработных туда, где для них есть вакансии. Но реальных масштабов проблемы власть еще не осознала. По оценкам Института региональной политики, в стране насчитывается 460 населенных пунктов, которые можно отнести к категории моногородов. Это 25 млн человек населения и 40% совокупного валового регионального продукта. Только от предприятий Evraz Group зависят восемь городов с населением 696 000 человек. Чемпионом же является «Русал» — 13 городов и 815 000 жителей.
МОЛОТОМ ПО НАКОВАЛЬНЕ
В администрации Новокузнецка внеплановое собрание. Первый замгубернатора Валентин Мазикин собрал профсоюзных деятелей, руководителей предприятий и топ-менеджеров Evraz Group, чтобы обсудить ситуацию. За два дня до Нового года Evraz Group выпустила приказ № 96 «О подготовке плана мероприятий по консервации и ликвидации производственных комплексов» филиалов в Кемеровской области. Председатель областной организации Горно-металлургического профсоюза России Александр Миронов узнал об этом лишь после праздников. Приказ предполагает остановку двух коксовых батарей на основных предприятиях Новокузнецка — Западно-Сибирском и Новокузнецком металлургических комбинатах, а на последнем — еще и консервацию доменной печи, отчего пострадает и Мундыбашский филиал. Все эти меры грозят прямым сокращением 2000 человек только на предприятиях, а учитывая вспомогательные организации, это количество может серьезно вырасти. Приехавшая на совещание из Москвы вице-президент Evraz Group Наталья Ионова подчеркивала, что решение неокончательное, но то, что увольнений не избежать, — факт. «Если говорить о высвобождении сотрудников, по самым пессимистическим прогнозам, оно может затронуть 2600 человек, однако эта цифра может измениться и в меньшую сторону, — успокаивает Ионова. — Мы заинтересованы в сохранении трудового потенциала, чтобы быстро восстановить производство, как только восстановится спрос».
Спрос на продукцию Evraz Group начал снова расти в январе, но, как признал в интервью «Ведомостям» глава совета директоров холдинга Александр Абрамов, «ситуация еще долго будет волатильна». Профсоюзы понимают, что придется затягивать пояс, но сдаваться не хотят. В 2008 г. на основных металлургических предприятиях области удалось добиться роста зарплаты на 36%: работодатели боялись забастовок. Сейчас же Миронов сердится, что с ними перестали договариваться. В декабре профсоюзы согласились на снижение зарплаты на 20% — ради сохранения рабочих мест. В итоге — все равно массовые сокращения.
Зампред профкома Западно-Сибирского комбината Сергей Ярославцев вспоминает, что последний раз так ситуация накалялась 10 лет назад. «Тогда был кошмар в городе, — вспоминает профсоюзный лидер, — бандитизм, уши вместе с сережками отрывали, головы вместе с шапками. Но сейчас еще страшнее. Тогда не получали денег, но хотя бы зарплата депонировалась. Я знал, что, если я не получаю сегодня, получу завтра. Был бартер, и не было кредитов». Сейчас около 9000 работников комбината и его дочерних компаний имеют кредитные обязательства на 1 млрд руб.
ТУТ ГОЛОВА
В отличие от Новокузнецка поселку Мундыбаш сильно повезло: в 1964 г. сюда устроился работать дежурным по станции 20-летний выпускник железнодорожного техникума Аман Тулеев. Через 33 года он возглавил Кемеровскую область и стал одним из самых амбициозных глав регионов. Он трижды баллотировался на пост президента России, а у себя в регионе построил маленький коммунизм: жители нефтедобывающей Тюменской области удивляются, почему у них 92-й бензин стоит дороже 20 руб., а в Кемеровской области, где нет ни одного НПЗ, цена держится на уровне 16 руб. за 1 л. В итоге Мундыбаш, название которого переводится с тюркского как «тут голова», оказался под постоянной защитой главы области. Тулеев уже однажды спасал фабрику, найдя инвестора для модернизации производства — Evraz. На совещании Валентин Мазикин был откровенен, рассказав, что принято «политическое» решение фабрику не закрывать. Если же акционеры будут настаивать, им обещают веселую жизнь — специальный областной закон о действиях работодателя при ликвидации предприятия. Придется столько вложить в утилизацию оборудования и экологическую очистку территории, что выгоднее будет поддерживать ненужное производство. Evraz задумалась, а у жителей Мундыбаша появилась надежда.
Однако поселков, настолько милых сердцу глав регионов, что ради них те готовы пойти на конфликт с крупным бизнесом, по России немного. Уже сейчас в моногородах растет недовольство, с которым ничего не могут сделать местные власти. В конце декабря около 1000 человек в Магнитогорске собрались на митинг в связи с увольнениями на металлургическом комбинате и ростом тарифов ЖКХ. В середине января полыхнуло уже в маленьком городке Ярославской области Тутаеве, где планирует уволить до 2000 человек Тутаевский моторный завод. В конце января взбунтовались и шахтеры, около сотни угольщиков из города Коркино Челябинской области пикетировали Южноуральскую ГРЭС за то, что та стала закупать более дешевый уголь в Казахстане. Это поставило под угрозу увольнения около 3000 человек. На забастовку вышли сотрудники завода «Кислотоупор» в Тульской области, где почти пять месяцев 650 человек не получали зарплату.
УГОЛЬЩИКОВ НА СТРОЙКИ
Работодатели вынуждены думать о том, как занять уволенных рабочих, но в итоге уповают на государство. Заместитель генерального директора компании СУЭК Сергей Григорьев уверен, что поможет строительство социального жилья. Это обеспечит занятость, снимет социальное напряжение, улучшит жилищные условия и, наконец, решит вопрос о переселении туда, где есть работа. Проблему доступности жилья не смогли решить в благополучные годы — может быть, кризис и падение цен на недвижимость помогут? Председатель совета директоров Иркутского ипотечного агентства Владимир Щербаков подсчитал критерии доступности для Иркутской области. При средней цене 31 846 руб. за 1 м2 и средней зарплате 22 800 руб. семья из трех человек, двое из которых работают, может позволить себе двушку в 54 м2 — но только если получит кредит на 15 лет под 11%, с 30-процентным первоначальным взносом. Картина, далекая от реальности: пока в Иркутске средняя стоимость метра — 48 000 руб., а кредит получить практически невозможно.
В расширении строительства видит выход из кризиса и Тулеев. Чтобы сгладить ситуацию по высвобождению людей, было решено пустить основные средства региона на финансирование строительных отраслей. По словам Мазикина, строители потянут за собой и остальных — металл можно заказывать у той же Evraz Group.
Единственная мелочь — откуда покупателям взять деньги на квартиры? «Люди могут строить дома и сами оплачивать ипотеку. Сами себе помогут. Лучше уж так», — предлагает Григорьев. В качестве государственного гаранта мог бы выступить фонд реформирования ЖКХ. Плюс деньги частных компаний, которым выгодно сохранять кадры. Можно обойтись и без ипотеки, если строить муниципальные доходные дома, как это делается в Новокузнецке. Сначала безработные строят дом, потом город просто выкупает квартиры и сдает их в 4-5 раз дешевле рыночной цены съемного жилья. Правда, подобный «жилищный социализм» напрямую зависит от возможностей региональных или городских бюджетов, которые по мере развития кризиса будут стремительно таять.
Реальная антикризисная программа для моногородов обойдется примерно в 400 млрд руб., считает директор Института региональной политики Булат Столяров. Около 300 млрд руб. нужно на замещение выпадающих городских доходов, а остальное потребуется, чтобы взять на содержание социальную сферу моногородов. Сейчас эту нагрузку в основном несут собственники градообразующих предприятий, но их доходы падают. Если государство придет городам и компаниям на помощь, социальные последствия кризиса мjжно будет смягчить.
ПОЙМАТЬ БУЛЫЖНИК
Президент фонда «Новая Евразия» Андрей Кортунов видит и другой уровень предотвращения социального напряжения — политический. «Есть практика создания перехватывающих политических движений, которые подконтрольны власти и позволяют переводить протест из радикальной сферы в управляемую», — напоминает Кортунов. Это могут быть проекты вроде ЛДПР и «Родины», которые притягивают протестный электорат, но лояльны власти. С другой стороны, искусственные проекты могут выйти из-под контроля. «Если люди в ЛДПР начинают выпускать пар, партия набирает рейтинг и выигрывает на выборах», — предупреждает Дмитрий Гусев из Backster Group. Нужны нестандартные инструменты. «Власть любого уровня должна сделать паровыпускатель — по типу старой программы “Прожектор перестройки”, куда граждане обращаются со своими проблемами, а по итогам передачи власть их оперативно решает», — предлагает политтехнолог. Кроме того, людям важно объяснить, что плохо не только у них в городе, но и по всей стране, да и Россия не единственное государство, где происходят массовые увольнения. «Почему шахтеры выходили стучать касками к Белому дому? Потому что была проблема только у шахтеров», — приводит пример политтехнолог.
Пока в Кремле используют методы попроще — созывают по регионам антикризисные митинги, где объясняют народу действия правительства. В минувшую субботу столичные власти дали разрешение «Единой России» вывести народ на Манежную площадь под лозунгом: «Народ! Медведев! Путин! Вместе победим!». С такими методами спорит Евгений Минченко из Международного института политической экспертизы: «Зачем стимулировать выход людей на улицы? Выйдут под одними лозунгами, потом мягко перейдут на другие». Сильно сомневается в эффективности тактики властей и Гусев: «Убеждение людей в том, что у нас все хорошо и кризиса не существует, возможно, приведет к худшим последствиям. Чем сильнее сжимаешь пружину, тем сильнее она потом отскочит». Миллионы недовольных, потерявших работу на волне кризиса, могут не обратить внимание на успокаивающие передачи по телевидению и увеличение пособий.
Илья Жегулев
Людмила Романова
Smart money, Русский Прорыв