Горячие события августа 2008 года постепенно уходят в историю. Вероломная агрессия Саакашвили, стоившая жизней ни в чём не повинных людей, со временем утрачивает интерес к себе и со стороны публичных политиков, и со стороны рядовых граждан. И россияне, будем откровенны, здесь не исключение. Между тем некоторые принципиальные вопросы сегодня, спустя 10 месяцев, так и остаются без ответа.
Во-первых, как ни печально это признавать, Москва, хотя и одержала военную победу над агрессором, тем не менее не сумела закрепить её надлежащим образом в политико-правовой сфере. Мы не имеем в виду юридическое признание Кремлём независимости Южной Осетии, рамочный договор «О дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи между Российской Федерацией и Республикой Южная Осетия», равно как и последовавшие за этим акты, касающиеся охраны границ, экономического сотрудничества.
Речь о другом: российская дипломатия не смогла добиться на международном уровне однозначного и безоговорочного осуждения действий режима Михаила Саакашвили. Выражаясь юридическим языком, преступник не только не был задержан, хотя изобличающих доказательств его преступной деятельности было более чем достаточно, он не только остался на свободе (а это означает, что не исключён рецидив – повторная попытка военного вторжения), но и получил возможность утверждать, что он на самом деле является жертвой. Ни на уровне ООН, ни на уровне европейских структур, ни даже на уровне СНГ действия Тбилиси не получили юридической квалификации «агрессия», что в известной степени затрудняет сейчас и будет затруднять в будущем линию Москвы на возрождение Южной Осетии.
Во-вторых, реально осуществляемая Москвой после августовских событий тактика, будучи естественной и во многом оправданной в моральном и политическом плане, не должна заслонять от нас видение перспективы. Да, Россия, её руководство и народ не дали стереть с лица земли народ Южной Осетии. Как это часто бывало в истории России, именно в такие тяжёлые периоды проявляются лучшие качества россиян. И пусть с восстановлением разрушенного грузинскими захватчиками пока не всё обстоит блестяще, но серьёзных сомнений в том, что материальные следы августовской войны вскоре исчезнут, всё же нет. Только никто не вернёт погибших их родственникам.
И это последнее обстоятельство, равно как и ряд других, заставляют задуматься о перспективах Южной Осетии как суверенного государства. Ведь в отличие от Абхазии Республика Южная Осетия всегда в своей новейшей истории мыслила себя не столько самостоятельным государством, сколько стремилась стать частью Российской Федерации, видя в этом единственную гарантию и от военного кулака грузин, не раз обрушивавшегося на её голову, и от сползания в пропасть социально-экономического неблагополучия, и наиболее логичный способ воссоединения разделённого осетинского народа.
Воля народа Южной Осетии на этот счёт была выражена неоднократно. Ещё 3 апреля 1990 года был принят Закон СССР «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР». До появления этого закона данные вопросы находились в ведении Конституционной комиссии, созданной ещё I Съездом народных депутатов СССР. В любом случае упомянутый закон, относящийся к конституционному законодательству, вступал в силу с момента его опубликования, которое состоялось 6 апреля 1990 года. Им как раз и руководствовались и народ Южной Осетии, и администрация этого региона.
Грузинское же руководство уже в тот период сознательно нарушало мир в своей республике и нормы действующего законодательства. Именно политики Тбилиси, а не Цхинвала по праву могут именоваться сепаратистами. Ведь принятый закон СССР «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР» вводил механизм выхода из Союза путём проведения референдумов. В статье 2 закона было записано, что референдум может проводиться и по законодательным актам союзной или автономной республики, но только если их положения не противоречат данному закону. Часть 1 статьи 3 предусматривала, что в союзной республике, имеющей в своем составе автономные республики, автономные области и автономные округа, референдум должен был проводиться отдельно по каждой автономии. За народами автономных республик и автономных образований сохранялось право на самостоятельное решение вопроса о пребывании в Союзе ССР или в выходящей союзной республике, а также на постановку вопроса о своём государственно-правовом статусе. Более того, часть 2 той же статьи 3 предусматривала, что при определении итогов референдума результаты голосования подсчитываются отдельно не только по автономиям, но и по местностям компактного проживания национальных групп. В случае положительного ответа населения (при норме не менее двух третей от общего числа избирателей, постоянно проживающих на данной территории) на вопрос о выходе из СССР, именно Съезд народных депутатов СССР устанавливал переходный период, не превышающий пяти лет, в течение которого должны были решаться вопросы, возникающие с выходом республики из СССР. В этот переходный период на территории выходящей республики сохраняли своё действие все положения Закона СССР (статья 9 Закона Союза ССР «О порядке решения вопросов, связанных с выходом союзной республики из СССР»). В последний год переходного периода мог быть проведен повторный референдум по вопросу подтверждения решения о выходе союзной республики из СССР. Причём с этой инициативой могли выступить не только высший орган государственной власти выходящей республики, но и одна десятая часть постоянно проживающих в республике граждан. Если на таком повторном референдуме не будет набрано две трети голосов за решение о выходе, все процедуры, связанные с выходом республики из СССР, прекращались (статья 19 закона).
Южная Осетия и Абхазия, действуя в правовых рамках, стремились тогда избавиться от тяжкой длани Тбилиси. 25 августа 1990 года на Х сессии Верховного Совета Абхазии ХI созыва принимаются два важных документа: Постановление «О правовых гарантиях защиты государственности Абхазии» и Декларация «О государственном суверенитете Абхазской Советской Социалистической Республики».1 В пункте 2 резолютивной части первого из этих актов Договор между Грузией и РСФСР, заключённый 7 мая 1920 года в части, касающейся территории Абхазии, признавался противоправным и недействительным. Другие пункты предусматривали направление в Верховный Совет СССР обращения о восстановлении государственного статуса Абхазии; предложение о начале переговоров с Грузией о дальнейших государственно-правовых отношениях с Абхазией.
В отличие от абхазов и юго-осетин, грузинские правители переговоров вести не хотели. Осенью 1990 года на Съезде народных депутатов СССР официальный представитель Грузии - первый заместитель Председателя Верховного Совета Республики Грузия Акакий Асатиани сделал публичное заявление о том, что Грузия не подпишет новый Союзный договор, так как законом Грузии установлен переходный период для восстановления полной независимости республики. Весьма примечательным было то, что при этом политики, подобные Асатиани, вероятно, просто не хотели думать о том, что в этом случае автономии, входящие в состав Грузии, не станут безропотно следовать в фарватере такой политики. Тем более что проект нового Союзного договора как раз предусматривал возможность включения в круг подписантов автономных образований СССР.
Южная Осетия ещё за год до этого поменяла свой статус. Был поставлен крест на Законе Грузинской ССР «О Юго-Осетинской автономной области» от 12 ноября 1980 года. 10 ноября 1989 года Чрезвычайная XII сессия Совета народных депутатов Юго-Осетинской автономной области преобразовала свою область в автономную республику в составе Грузинской ССР и обратилась в Верховный Совет Грузинской ССР с просьбой рассмотреть это решение. Однако Президиум грузинского парламента отверг это обращение, не соблюдая даже необходимых формальностей. На сессии Верховного Совета Грузинской ССР была создана комиссия по изучению вопросов, связанных со статусом Юго-Осетинской автономной области. По осетинской версии создание этой комиссии явилось стартом к ликвидации автономии Южной Осетии.2 Дело в том, что вскоре, в ноябре 1990 года, 50-тысячный отряд представителей разных грузинских организаций попытался войти в Цхинвал и организовать там митинг. Но население города (в основном осетины) этому воспрепятствовало. После этого конфликт фактически перерос в военное противостояние.
22 ноября 1990 года Верховный Совет Республики Грузия принимает примечательное Постановление «О принятых Советом народных депутатов Юго-Осетинской автономной области решениях об изменении статуса области».3 Еще 20 сентября 1990 года сессия Совета народных депутатов Юго-Осетинской автономной области приняла решение о преобразовании области в Юго-Осетинскую Советскую Демократическую Республику. 21 сентября 1990 года Верховный Совет Грузии объявил это решение незаконным. Однако 16 октября это решение еще раз было подтверждено на очередной сессии областного Совета, был избран Исполнительный комитет, принято Временное положение о выборах, создана Центральная избирательная комиссия и назначены выборы на 2 декабря 1990 года. Парламент Грузии в своём постановлении отменил все эти решения, но это было лишь сотрясением воздуха, ибо к тому времени ситуация в Южной Осетии вышла из-под контроля Тбилиси. С некоторым запозданием 9 декабря выборы состоялись. Тогда 11 декабря 1990 года грузинский парламент единогласно постановил упразднить Юго-Осетинскую автономную область как структуру, которая «была создана в 1922 г. ... во вред интересам всей Грузии».4 Вскоре после этого - 6 января 1991 г. в регионе начались военные действия, принявшие особенно жестокий характер к маю 1992 г.5
Именно Тбилиси раз от раза нарушал действовавшее законодательство. Верховный Совет Грузии, в частности, своим постановлением от 28 февраля 1991 года постановил, что всенародный референдум, назначенный Верховным Советом СССР на 17 марта 1991 года, на территории Грузии проводиться не будет.
Тем не менее и в Абхазии, и в Южной Осетии, да и на ряде участков в самой Грузии (в частности в Аджарии) этот референдум прошёл. Его результаты достаточно показательны: в Абхазии «за» сохранение Союза проголосовали 98,6% принявших участие в референдуме, в Южной Осетии – 98%, на участках непосредственно в Грузии – 99,9%.6
1 сентября 1991 года парламент Южной Осетии принимает решение о воссоединении с Россией. 19 января в Южной Осетии будет проведен референдум, на который будут вынесены два вопроса: 1) «Согласны ли вы, чтобы Республика Южная Осетия была независимой?» и 2) «Согласны ли Вы с решением Верховного Совета Республики Южная Осетия от 1 сентября 1991 года о воссоединении с Россией?». По первому вопросу «за» проголосовали 53305 избирателей, «против» – 48, по второму вопросу – «за» проголосовали 53297, «против» - только 57.
В ноябре 2006 года в Южной Осетии референдум был проведен еще один раз. Вопрос референдума, включённый в бюллетени, выглядел следующим образом: «Согласны ли Вы с тем, чтобы Республика Южная Осетия сохранила свой нынешний статус независимого государства и была признана международным сообществом?». За независимость республики проголосовали 51565 человек, или 99,88%, «против» - 60 граждан, или 0,12%.
Все результаты референдумов, решений парламента Южной Осетии грузинские правители игнорировали, делая ставку на военную силу и провокации. В связи с этим возникает вопрос: «А надо ли Москве и далее осторожничать, выжидать момент?» Зачем «рубить кошке хвост по частям»? Если у нас нет никаких сомнений в том, что решение о вхождении Южной Осетии в состав России вызовет сугубо негативную реакцию геополитических противников России, так, может быть, целесообразно решить этот вопрос как можно быстрее? Недруги России как плевали в нашу сторону, так и будут это делать. Пора когда-нибудь перестать обращать на это внимание.
Если народ Южной Осетии стремится жить в одном с Россией государстве, мы должны пойти ему навстречу.
_________________
1 Советская Абхазия. 1990. 28 августа.
2 Кочиев С. Россия нас спасла // Российская Федерация сегодня. 2001. № 21. С. 30.
3 Ведомости Верховного Совета Грузинской ССР. 1990. № 11. Ноябрь. Ст. 336.
4 Жоржолиани Г., Тоидзе Л., Лекишвили С., Хоштария-Броссе Э. Исторические и политико-правовые аспекты грузино-осетинского конфликта. Тбилиси. 1995. С. 14.
5 Кочиев С. Россия нас спасла // Российская Федерация сегодня. 2001. № 21. С. 30.
6 Данные о референдуме приводятся на основе: Сообщение комиссии референдума СССР «Об итогах референдума СССР, состоявшегося 17 марта 1991 года» // Известия. 1991. 27 марта и на основе юго-осетинских источников.