Нацпроекты, стартовавшие в 2005 году, позиционировались как инструмент реализации стратегических целей развития страны. Удалось ли продвинуться хотя бы к одной из них за эти годы?
На этой неделе Министерство финансов опубликовало проект «Основных направлений бюджетной политики», исходя из кризисной ситуации в экономике. Судя по документу, финансирование национальных проектов, некогда считавшихся приоритетными, не растет, а скорее даже сокращается, в то время как на 90 млрд рублей увеличивается количество средств, выделяемых на такие мероприятия, как саммит АТЭС во Владивостоке, сочинская Олимпиада и универсиада в Казани.
И хоть сравнивать одно с другим не очень корректно, но от очевидности того факта, что пиар-проекты находятся в приоритете у наших властей, никуда не деться. От индексации зарплаты бюджетников и пособий по безработице в следующем году правительство вообще отказалось.
Конечно, отменить Олимпиаду или саммит невозможно, и рост расходов в принципе объясним. Но все же тревожно, что учитывается необходимость финансирования этих вещей, а расходы на то же образование сокращаются на 41% (!), на развитие транспортной системы — на 8%. Хорошо, конечно, что затраты на нацпроект «Здоровье» решили повысить на 12%, но с учетом инфляции здоровья у нас ни прибавится, ни убавится. Объемы трансфертов регионам останутся на прежнем уровне — 1 трлн рублей.
«Вполне можно было бы подсократить те же самые расходы на национальную экономику, которые совершенно немыслимо раздуты, — считает главный экономист ИК «Тройка Диалог» Евгений Гавриленков. — В текущем году они были увеличены на 60%, при условии, что правительство ожидает падение ВВП на 8,5%. В этом есть какая-то порочная логика. «Системообразующие предприятия» (преимущественно в оборонно-промышленном комплексе, а также в моногородах. — Прим. ред.) — это вообще убийственный термин, потому что непонятно, какую систему они образуют, и если им дают денег, а они не развиваются, было бы правильно назвать их убыточными государственными предприятиями».
Директор департамента стратегического анализа компании ФБК Игорь Николаев не согласен с тем, что социальные расходы у нас урезают в пользу пиар-проектов, напротив, меры и расходы по повышению социальной защищенности граждан занимают доминирующее место. Но и этим особо не похвастаешься: «Это просто ошибка стратегического характера, — уверен экономист. — Меры по повышению социальной защищенности не могут быть антикризисными. Экономика от них не заработает. Нацпроекты превращаются в нечто малопонятное. Все более очевидным становится, что они выполнили свою пиар-функцию, поэтому они сейчас в таком положении. С социальными расходами мы вообще попали в ловушку. Прежде всего это расходы на пенсионное обеспечение, из-за чего мы отказались от индексации зарплат бюджетников. То есть получается, где-то пусто, а где-то густо».
Действительно, именно Пенсионный фонд получит наибольшее дополнительное финансирование (плюс 812 млрд рублей). Что же касается зарплат работников бюджетной сферы и пособий по безработице, то, отказываясь от индексации, власти, вероятно, рассчитывают, что бюджетники не обидятся, поскольку последние годы эти показатели увеличивались на 20—30%. «На мой взгляд, это сомнительный тезис, — продолжает Игорь Николаев. — С точки зрения социальной напряженности — это самый плохой курс».
Между прочим, рост доходов специалистов в области здравоохранения и образования за счет многочисленных доплат в рамках нацпроектов был наиболее ощутимым их результатом. И за некоторым сокращением бюджетов нацпроектов как раз и скрывается возможность эти дополнительные доходы урезать. Тогда все достижения пяти лет будут перечеркнуты в один момент.
В то же время стоит задуматься, а насколько вообще были эффективны нацпроекты, стоит ли по ним плакать?
В 2004 году в послании президента Федеральному собранию было объявлено о начале комплексной программы модернизации человеческого капитала. Поставленные задачи были масштабны и абсолютно обоснованны. Процитируем официальный сайт нацпроектов (www.rost.ru):
«Было провозглашено повышение доступности и качества медицинской помощи для широких слоев населения. Из этого прежде всего следует, что гарантии бесплатной медицинской помощи должны быть общеизвестны и понятны. И только дополнительная медпомощь и повышенный уровень комфортности ее получения должны оплачиваться пациентом. Причем такая оплата должна производиться в соответствии с принципами обязательного страхования.
<…> Формулировать современные запросы к образованию способен только рынок труда. Поэтому результативность реформ в образовании следует измерять по показателям его качества, доступности и соответствия потребностям рынка труда.
<…> Для основной части работающего населения необходимо обеспечить возможности приобретения жилья на рынке, одновременно с этим гарантируя предоставление малоимущим социального жилья. Поставлена задача создать такие условия, чтобы к 2010 году минимум треть граждан страны могли бы приобрести квартиру, отвечающую современным требованиям, за счет собственных накоплений и с помощью жилищных кредитов».
Нацпроекты, стартовавшие в 2005 году, позиционировались именно как инструмент реализации этих стратегических целей.
Удалось ли продвинуться хотя бы к одной из них за четыре года?
Гарантии бесплатной медицинской помощи общеизвестны и понятны. Качественного рывка за четыре года здесь не произошло, хотя, действительно, на средства нацпроекта было закуплено немалое количество современного медицинского оборудования, включая реанимобили и кареты «скорой помощи». До полного обновления фондов низового звена, первичной медицинской помощи еще далеко, а на верхнем, высокотехнологичном уровне ситуация и того хуже. Не будем сейчас пересказывать историю 11 высокотехнологичных медцентров им. Зурабова (см. «Новую» №47, №90 за 2008 г. и др.) или в очередной раз напоминать о том, как тяжело выбить квоту на лечение в столице даже детям, для спасения которых критичен каждый день. Непреодолимым барьером для инвестиций в человека становятся коррупция и бюрократия.
Ситуация с образованием, если оценивать его по критерию востребованности рынком труда, и вовсе хуже, чем была четыре года назад. Не только кризис виноват в том, что в первых рядах безработных сегодня — выпускники вузов: последнего сезона и те, кто получил дипломы в последние пять лет. Кризис только обнажил проблему, которая долгое время не была видна из-за того, что на рынке труда, как и везде, было много шальных денег.
Обвал ипотеки в наибольшей степени обусловлен внешнеэкономическими факторами, но и здесь есть свой нюанс: бурное развитие коммерческого жилищного кредитования (вплоть до осени прошлого года) питалось не из средств нацпроекта, а из средств коммерческих же банков, которые преимущественно черпали их за рубежом. И даже при этих условиях темпы ввода нового жилья отставали от прогнозных — опять же из-за коррупционных проблем.
Очевидный плюс «Доступного жилья» в том, что во многих регионах молодые семьи и специалисты действительно имеют возможность приобретать квартиры на льготных условиях, получают безвозмездные субсидии на первоначальный взнос. Наконец начали обеспечивать квадратными метрами военных. Но этого явно недостаточно, чтобы переломить тенденцию: покупка собственной недвижимости недоступна подавляющему большинству россиян.
Нацпроект по развитию АПК не стоило и начинать до решения таких базовых проблем села, как неурегулированность вопросов собственности на землю, низкая рентабельность из-за давления перекупщиков, рейдерство. А эти проблемы за последние пять лет только приумножились.
Словом, решая более или менее успешно некоторые локальные задачи, нацпроекты не достигли поставленных стратегических целей. Дело здесь даже не в дурном исполнении. Просто нельзя создать анклавы благополучия в хронически больной стране.
Анна Овян
Алексей Полухин
редактор отдела экономики «Новой» Новая Газета
|