Рожденный испытывать новые самолеты, Ткаченко погиб, став гладиатором на арене коммерческого воздушного цирка. Программа была слишком опасна, чтобы всегда заканчиваться без жертв
Ликует буйный Рим…
М.Ю. Лермонтов, «Умирающий гладиатор»
Славься, император! Идущие на смерть приветствуют тебя!
Приветствие римских гладиаторов
Россия была , и, я уверен, в ближайшие годы останется одной из ведущих авиационных держав мира
В.В.Путин ( с плаката на повороте в г. Жуковский)
Это было почти убийство. Примерно такое же, как интрига, заставившая « невольника чести» Пушкина вызвать на дуэль лучшего стрелка Франции Дантеса, тем самым дав ему первый выстрел с 12 шагов.
Собственно, главная улика лежит на поверхности. Это – цифра годового налета «Витязей», не превышающая 130-150 часов ( цифра озвучена командиром авиагруппы Андреем Алексеевым на р/с «Эхо Москвы» за 2 дня до катастрофы), а то и ниже.
«Больше летаешь – дольше живешь» - одно из основных правил авиационной безопасности. Безопасность полета, как и безопасность вождения, обеспечивается регулярной практикой, поддерживающей навыки пилотирования, доведенные до автоматизма. При полетах в тесном строю нужны не теоретические знания, а нервно-мышечные рефлексы, которые надо постоянно поддерживать, чтобы в критический момент они не давали сбоев. В американских ВВС считается, что пилот, имеющий годовой налет около 100 часов, подвергается недопустимому и неоправданному риску в связи с утратой навыков пилотирования, и к сложным полетам категорически не допускаются. В России же критический с точки зрения безопасности налет у элитной пилотажной группы.
Так следует ли считать такую «русскую рулетку» убийством? Конечно, дорога в небо всегда была полита кровью лучших из лучших. В Жуковском похоронены десятки летчиков-испытателей, жизнь которых стала платой за лучшие в мире самолеты.
Знаменательно, что в годы самого интенсивного развития авиации рискованные воздушные шоу не приветствовались: авиакосмическое первородство страны не требовало дополнительных доказательств и тем более – жертвоприношений.
Поколению Ткаченко не повезло: его расцвет пришелся на годы, когда разработки и испытания были свернуты, лучшие авиационные части и летные училища расформировывались, авиазаводы стояли, летчики безжалостно увольнялись, самолеты уничтожались тысячами. В то же время начались коммерческие продажи новейших российских вооружений на мировом рынке, а власть стала интенсивно использовать полеты первых лиц на военных самолетах для имиджевой рекламы. Отсюда и возникла потребность превращения показательных полетов в воздушные гладиаторские представления, конвертирующие мастерство и кровь пилотов в экспортные контракты и образ президента, позирующего в летном шлеме.
Подчеркнем: пилотажные выступления на авиашоу – это не спорт, это именно гладиаторские представления, главным свойством которых было не столько мастерство бойцов, сколько реальная кровь и реальная смерть.
Кстати, римские гладиаторы пользовались у плебса громадной популярностью, граничащей с императорской, а самые удачливые из них жили долго и даже успевали покинуть арену.
Не секрет, что подмена спорта гладиаторскими боями произошла и с пилотажными выступлениями: погоня за сенсацией заставляла конкурирующие пилотажные группы все более и более усложнять программы: сначала – за счет роста мастерства, а когда все мыслимые пределы мастерства были достигнуты - за счет дополнительного риска.
При этом все делали вид, что риск находится в приемлемых и безопасных пределах: чего стоит хотя бы тот факт, что риски возможных катастроф так и не были застрахованы руководством МАКСа.
Сегодня, после катастрофы , среди экспертов пошли разговоры о «разгильдяйстве» и «пофигизме», допущенных при подготовке авиасалона, задуманного как личный триумф Путина с Медведевым.
Да, мастерство и везение лучших летчиков сыграло с ними злую шутку, заставив всех забыть о допустимых пределах риска.
Но это не было беспечностью или лихачеством: зная о «высочайшем» внимании к авиашоу, Ткаченко и его «Витязи» своим полетом пытались в очередной раз привлечь внимание режима к гибнущей авиации. Пытались доказать, что спасение еще возможно, еще есть люди, еще есть уровень… и погиб, став невольником чести мундира, давно преданного руководством.
Безусловно, Ткаченко представлял степень риска программы, постепенно усложненной до предела и за этот предел. Но выскакивать из колеи было поздно.
( Перечитайте, кстати, «Военного летчика» Сент-Экзюпери. Но маршал Петэн, официально признанный предателем Франции, все же не торговал мебелью и территориями военных частей и аэродромов).
Бесполезно спорить, что именно стало причиной столкновения: то ли дрогнула рука, то ли подвернулся восходящий поток. Необходимо понять, что сложность программы и ее чувствительность к малейшим возмущениям воздушной среды заведомо делали ее «русской рулеткой», риск гибели в которой достиг не сотых долей, а единиц процентов.
Особенно с учетом налета, чреватого деградацией главного фактора безопасности - летных навыков.
И все-таки: было ли это «почти убийство» почти по собственному желанию адресным?
Если не считать мелькнувшего в газетах сообщение о несработавшем парашюте (большинство источников говорит о сгоревшем куполе, но после «Курска» веры нет никому), смерть Ткаченко не была адресной.
Да, именно он лично протестовал против продажи Кубинки и ссылки военного городка в Липецк, чем нажил себе врага в лице «убийцы авиабаз» Сердюкова.
Да, 9 мая именно он во время пролета над Красной Площадью сказал «Поздравляю всех с победой советского народа!».
Но убивали его хоть и безадресно, но целенаправленно.
Игоря Ткаченко уничтожали не как конкретного человека, а как часть настоящей элиты Вооруженных Сил.
Его уничтожали, как часть авиакосмического комплекса, также обреченного на уничтожение.
Его уничтожали, просто как честного человека – честные люди не вписываются в сегодняшнюю систему отношений.
Его уничтожали, как работника бюджетной сферы, вынуждая работать с опасными нарушениями техники безопасности.
Его уничтожали, просто как плоть от плоти обреченного и выживаемого с родной земли народа.
Его уничтожали, как одного из НАС.
Поэтому не спрашивайте, по ком молчали люди на открытии авиасалона. Они молчали не только по Игорю Ткаченко. Они молчали по делу его жизни. Они молчали по каждому из нас. Ведь каждый, для кого существуют на свете вещи поважнее собственной жизни – тоже немного летчик.
Прощайте навек, крылья нашего великого прошлого. Прощай, Игорь. Прости нас за то, что слишком долго зреют гроздья нашего гнева.
18.08.09
От редакции:
Что касается слов Путина под его портретом в летном шлеме, поставленных как эпиграф, нас поражает их иезуитская двусмысленность: многие десятилетия Советский Союз был если не первой, то как минимум, второй авиационной державой мира. И по качеству, и по количеству. А «одна из ведущих стран» – это место в конце, максимум, в середине первой десятки. Так что по форме – комплимент, а по сути – приговор без права обжалования.
Отдадим же должное откровенности нашего премьера, который почти никогда не скрывает от нас своих реальных намерений: надо только внимательно читать. Но читать нынче умеют очень немногие…
P.P.S. По сообщению известий, буквально перед катастрофой Ткаченко подал рапорт об увольнением в связи с тем, что «Витязей» все-таки решили перебросить из Кубинки в Липецк. Очевидно, в связи с подготовкой давно обсуждаемой распродаже Кубинки то ли под коммерческий аэропорт, то ли под застройку. Рапорт якобы приняли, но уговорили отлетать МАКС с роковой для него «президентской программой». В итоге «продавец аэродромов» Сердюков обещает погибшему посмертную награду. Стоит ли брать награду из этих рук?
http://www.snd-su.ru/ |