Абхазию называют «страной души». Здесь и впрямь воздух наполнен запахами трав, свежестью гор и целебным морским ветром, а отношения обычных людей просты, добродушны и незлобливы. Душа радуется. Но война 1992 – 1993 гг. стала для Абхазии незаживающей раной: «страна души» страдает от неё до сих пор.
Страшные последствия войны не стёрты, а приобрели застарелый вид вечных руин: расстрелянные правительственные здания, разграбленные гостиницы, брошенные и пришедшие в упадок дома и целые кварталы и посёлки. Отдельные попытки убрать последствия войны видны, но систематически восстанавливать курорты и заводы, возрождать полноценную жизнь страны явно некому.
В значительной степени упадочному состоянию Абхазии способствует Российская Федерация, устроившая форменную экономическую блокаду, продолжавшуюся до самого момента признания суверенитета республики. Теперь с российской стороны организован фильтр на границе. Без всяких оснований на пограничном переходе переписывают паспортные данные российских граждан. Все, кто стремится отдыхать или работать в Абхазии, поставлены под подозрение, чему лишним свидетельством является издевательски мучительная процедура перехода границы, устроенная для граждан. Постыдным памятником «россиянству» на границе стоит остов огромного таможенного терминала, заросший бурьяном. Его никто даже не собирается вводить в эксплуатацию.
С абхазской стороны тоже устроена идиотская процедура взимания платы за страховку. Никакой реальной страховки нет и быть не может. Это просто разрешенный бюрократией грабёж.
Коррупционная нажива на подходах к границе с российской стороны более чем очевидна. Частный извоз, имеющий в аэропорте «Адлер» явный приоритет, требует за доставку к границе 500 – 700 рублей. Стоимость проезда на маршрутке – 150 рублей (время движения около получаса). Если же пользоваться тарифами городских маршруток (аэропорт – центр Адлера – граница), то стоимость проезда сокращается до 34 рублей. Этому щадящему тарифу соответствует и проезд от границы до Сухума – 150 рублей (время движения около двух часов). Судите сами.
Помимо причин разрухи в Абхазии, которые справедливо следует отнести на счёт Федерации, имеются и внутренние причины – этнофобия и этнический гонор. Почему и откуда взялась ненависть между грузинами и абхазами? Почему другие народности в Абхазии чувствуют себя очень неуютно? Почему правящие круги здесь не заинтересованы в привлечении инвестиций и восстановлении курортного и промышленного потенциала республики? Ответы на эти вопросы кроются в менталитете малых народов, а также в произвольных действиях коммунистической номенклатуры, которая не признавала этнополитической проблематики.
Имперская политика в отношении малых народов может проводиться в двух вариантах: либо геноцид, либо покровительство. Российская Империя покровительствовала малым народам, но не выделяла им некие «земли». Не было никакой Грузии или Абхазии в составе Империи. Была Тифлисская губерния, Сухумский округ. И так везде. Но как только коммунисты решили нарекать административные единицы по племенным именам, возникло понятие о «своей земле». Абхазия попала в состав Грузии только волей Сталина в 1931 г. В результате одну и ту же землю стали называть «своей» два народа – абхазы и грузины. Пока партийная диктатура блокировала политическое проявление национальной идентичности, конфликт тлел только на бытовом уровне. Крах коммунистического режима привёл к лавинообразному нарастанию взаимной неприязни и конкуренции за «землю».
Ельцинская Федерация сделала немало, чтобы межэтнический конфликт стал самым тяжким испытанием для народа. Помогали и тем, и этим – обеим воюющим сторонам. Но больше всего кремлёвские «россияне» беспокоились о судьбе одного из главных разорителей Советского Союза – Шеварднадзе. На совести этого «хитрого лиса» не только крах нашей государственности, но и тысячи жертв гражданской войны в Грузии, а также в абхазско-грузинских и осетинско-грузинских вооружённых конфликтах. Враждебное отношение Грузии к России – прямой результат кремлёвских интриг: сначала ельцинских, а отчасти и постельцинских. Здесь и сдача Аджарии полоумному Саакашвили, и привязка признания Абхазии и Южной Осетии к «косовскому прецеденту», и глупая «винная война», и многое другое.
После вооружённого столкновения, в котором абхазы отстояли своё право на Абхазию, прошло 16 лет. За это время энтузиазм освободительного движения заметно ослаб: многие участники войны умерли, некоторые уехали в Россию. Если победу над грузинскими «госсоветовцами» обеспечили народные лидеры, то теперь абхазские власти бюрократизировались. В абхазской молодёжи произошло разделение на граждан, стремящихся к цивилизованной жизни, и абреков, которые не прочь жить по стародавним «законам гор». Последние берут пример с бандформирований, действующих на Северном Кавказе, и копируют поведение чеченских бандитов. Свой след в Абхазии оставил изувер Шамиль Басаев, чей отряд сражался против грузин, а заодно грабил местное население. Без грабежа бойцы Басаева сражаться не собирались. Логичным развитием подобной установки стал захват роддома в Будённовске, где «законы гор» оказались тождественными самому изощрённому садизму. Подобная «эволюция» может случиться и с абхазскими приверженцами «горских традиций».
Бюрократизация абхазской власти выразилась в том, что в последние годы они предпочитали иметь дело исключительно с кремлёвской группировкой, от которой ждали признания независимости как подарка. Контактами же с теми, кто год за годом выступал с инициативой признания независимости (партия «Родина», различные общественные инициативы), зачастую пренебрегали. Такая вассальная позиция могла привести только к вырождению слоя выдвиженцев периода войны.
На вырождение указывает поведение абхазских властей накануне празднования 16-летия победы над грузинскими агрессорами. Они сначала исключили из праздничных мероприятий затеянный совместно с российскими организациями Первый фестиваль боевых искусств, а потом отказали в предоставлении зала, арендованного на средства российского фонда «Институт евразийских исследований». Фестиваль всё равно прошёл, и прошёл с блеском. Но он не стал проявлением российско-абхазской солидарности на государственном уровне. Бюрократия предпочла скучный официоз сотрудничеству с собственными гражданами и самодеятельными организациями. Оскорбление нанесено и российским участникам фестиваля.
Будущее у Абхазии как суверенного государства сомнительно. Внутренних ресурсов (включая человеческие) на сегодняшний день для этого недостаточно. Девяносто тысяч абхазов при демографическом кризисе и разрушенном хозяйстве эту территорию самостоятельно удержать не смогут. Соединение с Грузией принципиально невозможно – между двумя народами пролегла кровавая граница, и стёрта она может быть только геноцидом. Соединение с Россией также под сомнением. Этому всячески будет препятствовать нынешнее абхазское руководство, которому продление послевоенной разрухи позволяет жить произвольно, а не по закону, и присваивать себе большую часть доходов от приморского положения страны. Мотивы современных российских власти и бизнеса, намеренных внедриться в Абхазию, также не вполне благовидны (мягко говоря). Фактически речь идёт не о том, чтобы наладить в республике нормальную жизнь, а чтобы перехватить преимущества, которые сейчас принадлежат абхазской бюрократии и криминалу.
Для народа воссоединение с Россией на таких условиях не даёт ровным счётом ничего позитивного. Русские в России также не видят для себя никакого позитива в проекте присоединения Абхазии. Для русских это чаще всего кажется расширением Северного Кавказа, а вместе с ним и кавказской русофобии. При всём кавказском хлебосольстве в отношении русских, которое в Абхазии сопряжено также с благодарностью за поддержку (какую-никакую), за признание суверенитета, отношение к приезжим здесь далеко не безоблачно. Если просвещённая часть абхазов понимает важность присутствия в Абхазии массы отдыхающих, то в непросвещённой части абхазского общества прорывается варварский менталитет – грубость, высокомерие и стремление видеть в приезжих только объект для наживы. Если преобладает второй сценарий отношения, Абхазии «не светит» использовать побережье по примеру Турции или Болгарии. Побережье останется заброшенным, а поток отдыхающих – очень скромным.
Из сказанного следует, что выход из разрухи может быть связан лишь со сменой политической элиты в России и в Абхазии. Если во власти России по-прежнему будут гнездиться олигархи, никакой перспективы инвестиций в восстановление хозяйства Абхазии не предвидится. Предвидится лишь экономическая экспансия и свирепые «разборки» между претендентами на монопольное владение властью и собственностью.
Благословенная земля Абхазии могла бы процветать «под сенью дружеских штыков», имея с Россией один закон и одну большую Родину. Но такое положение дел невозможно создать до тех пор, пока в российских «верхах» какое-либо ощущение Родины отсутствует, а наличествует лишь стремление к наживе и привилегиям.
http://nmanifest.ru/arc/look/full?newsid=85 |