Архипелаг Святая Русь

"ЗАВТРА". Николай, какие эмоции переполняют вас в связи с предстоящим открытием театра после шести лет реконструкции?

Николай Цискаридзе. Какие эмоции? Прежде всего я хотел бы пояснить, что я — не оппозиция, я — не враг, я — обыкновенный служитель Большого театра, который за последние двадцать лет был вынужден стоять в авангарде, так как занимал положение премьера балета. В свое время меня не могла не радовать предстоящая реконструкция театра. Я понимал, что реконструкция необходима, что работа будет сложной. Но то, что работа окажется столь плачевной…

"ЗАВТРА". Что вы имеете в виду?

Н.Ц. Под словом "реконструкция" я понимал работы по восстановлению, по воспроизводству старого — того, что есть, — в свежий обновленный вид. Берется за основу оригинал, — предполагал я, — и, ничего не ломая, восстанавливают утраченные со временем краски, какие-то детали.

"ЗАВТРА". И в чем проблема?

Н.Ц. Проблема в том, что театр не узнать. Я это не придумываю. Зрительскую часть театра сможет увидеть каждый зритель. Он увидит, к примеру, что вместо старинной лепнины — пластмасса или папье-маше, наклеенные на клей ПВА и покрашенные золотой краской. Захоти зритель повандальничать, он сможет отломить эту пластмассу и унести с собой в кармане. Не осталось в театре и ни одного бронзового канделябра. Каждый сможет потрогать пальцем новый канделябр и понять, что вместо бронзы — железяка, подкрашенная золотой красочкой. Все ручки на дверях театра тоже были бронзовыми, и теперь этих ручек нет. Куда подевалось всё?

"ЗАВТРА". Ну, знаменитое сусальное золото-то осталось?

Н.Ц. Маленькие полосочки сусального золота на фоне золотой краски. И это все видно невооруженным глазом любому человеку, который просто подойдет к росписи.

"ЗАВТРА". Вы рисуете мрачные картины!

Н.Ц. Я ничего не рисую, все это, повторяю, сможет увидеть каждый. Сегодня гордятся, к примеру, тем еще, что в фойе вместо дубового паркета сделали венецианское покрытие. Но Россия — страна, где большая часть года либо снег, либо дождливая морось. Люди приходят в театр и переобуваются в вечернюю обувь, как правило, кожаные туфли. В этих туфлях невозможно будет идти нормально по покрытию, люди будут падать. Мы сейчас ходим в кроссовках и скользим!
ДАЛЕЕ



Ремчуков грозит судом Цискаридзе (телепрограмма на "Дожде"): http://tvrain.ru/news/tsiskaridze_o_bolshom_teatre_vmesto_zolota_na_kolonnakh_plastmassa-58049/#top

Вся история вопроса у nashenasledie в рубрике Большой Театр