Выступать в прениях и с последним словом Никите и Жене пришлось под воздействием психотропов, которые им вкололи в тюрьме после протестного вскрытия вен. Замашнюк очень спешил и не перенес заседание, несмотря на самочувствие подсудимых.
НИКИТА ТИХОНОВ: Прежде всего, я хотел бы извиниться перед присяжными, что в этот раз буду читать текст по бумажке, без бумажки у меня сегодня не получится.
Господа присяжные! Вы много узнали о нас за эти два месяца.
Полный текст выступления Никиты Тихонова с последним словом в суде.
СУДЬЯ ЗАМАШНЮК: Слово предоставляется подсудимому Тихонову. Пожалуйста.
НИКИТА ТИХОНОВ: Прежде всего, я хотел бы извиниться перед присяжными, что в этот раз буду читать текст по бумажке, без бумажки у меня сегодня не получится.
Господа присяжные! Вы много узнали о нас за эти два месяца.
СУДЬЯ: Поближе к стойке встаньте, пожалуйста, чтобы вас было лучше слышно.
ТИХОНОВ: Я не про сплетни и домыслы. Вы сами могли воочию наблюдать и слушать нас, смотреть, как мы ведем себя, и в силу своего житейского опыта сложить о нас свое мнение. И сейчас у меня, быть может, последний шанс обратиться к вашей рассудительности и чувству справедливости. Следствие убедило в нашей виновности многих: представителей власти, некоторых гуманистов, судей на госслужбе. Не убедили только самих себя и нас с Женей. Мы-то со следователем точно знаем правду: мы не убийцы. Обманулись и потерпевшие. Их можно понять: потеряв дочь, они жаждут возмездия и отмщения, и в этом желании не ставят под сомнение версию обвинения. Им хочется верить, что преступники уже пойманы. У них нет сил, у них нет сил и времени ждать, пока поймают настоящих убийц.
СУДЬЯ: Тихонов, я вынужден вас остановить и обратить ваше внимание на то, что ваше выступление в соответствии с требованиями статьи 336 и 292 Уголовно-процессуального кодекса РФ может быть основано только на анализе доказательств по делу. Без обращения к чувствам, в т.ч. без анализа тех взглядов, которые потерпевшие, по-вашему, доводят… Это вы упоминать не должны. Поэтому еще раз обращаю ваше внимание на ограничение ваших полномочий на выступление в прениях, которые определены статьей 336, а именно рамками тех вопросов, которые могут быть заданы присяжным. Поэтому упоминать о том, чем руководствуются потерпевшие, перед присяжными нельзя.
ТИХОНОВ: Но я уверен, что рано или поздно потерпевшие увидят суд над настоящими преступниками. Сейчас вы (нрзбрч) не меньше, чем Бабуровой и Маркелова, для нас это вопрос жизни и смерти. И как правильно заметил председательствующий (нрзбрч), наши судьи – вы. Люди, руководствующиеся не эмоциями и расстроенными чувствами, а логикой и жизненным опытом. Мы надеемся на независимость ваших суждений и способность не поддаваться чужому влиянию или давлению. Пожалуйста, будьте самостоятельны и справедливы.
В ходе судебного следствия вам было сообщено множество информации, но далеко не вся она может считаться доказательством по предъявленному обвинению. Я напоминаю: нас обвиняют в незаконном приобретении, хранении и ношении оружия и боеприпасов, в подготовке и совершении убийства адвоката Маркелова по причине ненависти и вражды к нему в связи с его деятельностью по защите потерпевших и обвиняемых антифашистов, а также в связи с его неприязненным отношением с лицам, придерживающимся националистической идеологии. Меня одного обвиняют в незапланированном убийстве Анастасии Бабуровой с целью сокрытия следов преступления. А также в использовании поддельных документов. Нас обвиняют только в этом. Все, что не касается доказывания этих преступлений, строго говоря, не доказательства, а просто нагнетание страстей. Нас не обвиняют в сборе информации о судьях Мосгорсуда или об участниках банды кавказцев «Черные ястребы», которые нападали на славян в московском метро. Меня не обвиняют в умении ставить растяжки и молчать на допросах. Меня также не обвиняют в участии в Боевой организации русских националистов и подготовке в стране революции. Вам не предложат ответить на вопрос, собирался ли Тихонов оказывать сопротивление группе захвата. Все это не имеет никакого отношения к существу рассматриваемого вами дела. А зачем тогда обвинению понадобилось касаться всех этих обстоятельств, не имеющих отношения к делу? Расчет был простой: если доказательная база мала, то вас пытаются напугать совершенно посторонней информацией, смутить и настроить против нас, рассчитывая, что вы не заметите противоречий в доказательной базе. Вам зачитывалось наставление по снайперскому делу и ТТХ СВД. Зачем? Маркелова что, из снайперской винтовки убили? Или у меня такую винтовку изъяли?
От таких абсурдных ситуаций позиция обвинения (нрзбрч). Поэтому давайте отделим зерна от плевел и котлеты от мух, доказательства от подозрений и спекуляций. Не забывайте, что все озвученные здесь сведения, и подозрительные факты в том числе, появились у гособвинения не вдруг из ниоткуда. Прокуратура не из рукава у себя их достает: они были вверены прокуратуре следователем Следственного комитета после тщательного изучения всей информации, а до этого были обнаружены и исследованы оперативниками ФСБ. Если бы были хоть какие-то основания, вы бы знали, что я обвиняюсь еще в чем-то. Но обвинения в подготовке к свержению госстроя, участии в экстремистском сообществе и каких-либо еще злых умыслов мне никто не предъявил. Наоборот, в ходе расследовании с меня сняли обвинение в убийстве Рюхина, которое довлело надо мной целых три года. Слава Богу, через три года поняли, что я невиновен.
Я невиновен в убийстве. Я никогда не выставлял себя невинной овечкой. Да, я нарушал закон, я не скрывал это от вас с первого заседания. Я действительно приобретал, хранил и носил оружие и боеприпасы и взрывчатые вещества. Я готов нести за это ответственность. Я уже говорил, что это был мой бизнес, незаконный, в нарушение закона. Но заняться им я был вынужден, оказавшись выброшенным на обочину жизни в 2006 году, будучи обвиненным в убийстве Рюхина. Фактически я оказался на улице, и крутись как хочешь. И занялся я всей этой торговлей не сразу, а потеряв надежду устроиться на работу по специальности, согласно со своими умениями и навыками. Да, я узнавал, сколько платят в глухих провинциях, в Московской области в сельских школах начинающим учителям. Тогда это было 7-8 тысяч. Я даже скажу вам, что для непьющего человека, каким я являюсь, это неплохо. Только если у тебя дом в деревне есть, там же. Если у тебя есть приусадебный участок, скотина какая-нибудь, какие-то дополнительные доходы. Я видел этих учителей. Они донашивают советскую одежду, оставшуюся с тех пор, когда они получали достойные деньги.
И, наверное, самое главное. Может, кладовщиком меня в школу бы и взяли, но без диплома никто туда не допустит. Я не жил по своим документам, я это говорил. У меня не было диплома о высшем образовании на те поддельные документы, которые я оформил. Пытался я заняться и журналистикой, хотя это затруднительно: журналистская среда достаточно узка и все знают друг друга, часто пересекаются друг с другом. Трудно выдать себя за другого. Но мне повезло: я сумел устроиться корреспондентом в журнал «Имеешь право», это было 2008 году. Тогда в конце года как раз ударил кризис. И издательский дом не выдержал этого кризиса. Поработать толком не пришлось.
Я вам уже рассказывал, что я имею в виду под термином «менеджер». Я не говорю об управленцах. Я говорю о людях, выросших в городе и привыкших заниматься интеллектуальным трудом, а не производить что-то. Я типичный представитель поколения менеджеров. В армии не служил, руками делать ничего не умею, ни слесарничать, ни столярничать.
СУДЬЯ: Извините, пожалуйста, я снова вынужден вас остановить. Данные о личности, упомянутые вами, с экскурсом в историческое ваше прошлое в предмет доказывания по данному делу не входили и не входят. И более того, эти данные о личности с участием коллегии присяжных исследоваться не могут. Поэтому, пожалуйста, поближе к обстоятельствам дела в пределах предъявленного вам обвинения. И обращаю внимание коллегии присяжных на то, что упомянутые данные о личности Тихонова вами приниматься во внимание не должны.
ТИХОНОВ: В общем, со своим высшим образованием я устроился на рынке. Сначала грузчиком, потом продавцом. И это помогло мне во многом. Я боялся проверок ФМС и милиции больше, чем работающие там азербайджанцы и таджики. Но знакомство с ними мне как раз и помогло: они оформляли себе регистрации, липовые, ну я через эти же конторы оформил себе паспорта. Тоже поддельные, липовые. Я занимался продажей автомобильной резины, шин, дисков. Работа это сезонная, осенью работа идет, а в остальное время стоит.
И вот ситуация. Денег нет. Я периодически вынужден был жить в палатке, у меня хороший туристический опыт, мне одному было несложно. Летом экономишь, а зимой можно жилье снимать. И тогда же, в 2008 году, я пытался ухаживать за Женей. Но денег у меня – ни в кино ее сводить, ни в кафе. Тут меня и подвела появившаяся еще во время обучения любовь к оружию и реконструкциям. И соответствующие знакомства. Ну, тогда-то я думал, что она меня выручит. В общем, я стал для исторических реконструкторов поставщиком предметов их хобби, их коллекционирования. Я пытался торговать и современными марками оружия, скрывать не буду. Бизнес не пошел: среди моих знакомых просто не было покупателей на современное оружие. Это же не горячие пирожки, с ним в метро или на базар не пойдешь, не предложишь кому попало. В итоге вы даже могли увидеть и подержать в руках те образцы, которые я продать не смог. Зато я смог уже себе позволить и кино, и кафе. О своих доходах рассказывать особо не буду – вы, в общем-то, видели видео с камеры, установленной в моей халупе, могли оценить роскошность этого помещения.
Наверное, это подарок для обвинения, что я признаю факт приобретения, хранения и ношения оружия. Потому что кроме вот этих моих слов, у обвинения, в общем-то, ничего и нет. Ни покупателей, ни продавцов, ни даже зафиксированных каких-то сделок, снятых на камеру. Нет даже моих отпечатков ни на одном из патронов или стволов. Их нет.
Что мне мешало сказать, что большую часть этого арсенала мне подкинули? Ничего не мешало. Только я не пожелал перед вами врать, не пожелал говорить неправду. Я признал: да, это все мое, все было у меня. Браунинг мне не принадлежит, но он тоже был у меня на квартире. Я даже наплечную кобуру признал, хотя ее никто вам не показывал.
<...>
ТИХОНОВ: Что-либо конкретное о Станиславе Маркелове я узнал в феврале-марте 2009 года, точно не знаю. Уже после его смерти. Тогда Женя уговаривала меня пойти в правоохранительные органы и разобраться с делом Рюхина. Она достала следственные материалы дела, дело о драке, Рюхин был убит (нрзбрч). И основную информацию по Маркелову я получил именно из этих материалов. Хотя раньше Бормот как-то упоминал о нем. Что-то там связанное с ним. Это сейчас я знаю о противостоянии Маркелова в Чечне с милицией, с Рамзаном Кадыровым, тогда для меня это был просто адвокат из дела Рюхина, который пытался раскрыть это дело, но у него ничего не получилось.
Хочу обратить ваше внимание, что в розыск по делу Рюхина меня подавал следователь, а не адвокат – адвокаты этим не занимаются. Но в деле Рюхина следствием было собрано досье на меня.
Потом происходит убийство Маркелова и Бабуровой. Оно было громким не только в масштабах страны. Мне известно, что в правительство России обращаются правительства других стран, разные международные организации с призывом расследовать это преступление. Ранее были убиты Пол Хлебников, Анна Политковская, чуть позже Наталья Эстемирова. Всех их с Маркеловым объединяет участие в чеченских делах. Они занимались тематикой Кавказа. И властям надо было как-то отчитываться перед обществом за нераскрытые резонансные убийства.
Подняли уголовные дела, которыми занимался Маркелов, нашли меня. Удобный козел отпущения. И из меня решили сделать убийцу Маркелова и Бабуровой, сейчас мне это очевидно. Подвернулся удобный случай раскрыть дело, обвинив в нем русских националистов. Это ж можно еще и финансирование отделу по борьбе с экстремизмом дополнительное добыть. Но я не об этом.
О том, что я являюсь, вероятнее всего, основным подозреваемым по делу об убийстве Маркелова и Бабуровой, я узнал в апреле 2009 года. Узнал после вызова отца на Петровку, где его допрашивали по обстоятельствам этого преступления. После этого он увидел за собой слежку, обо всем этом он мне рассказал. Я тогда был в отчаянии. Тогда у меня были эти нервные реплики вроде «Я не буду сдаваться». А какой смысл сдаваться, если от одного убийства бегаешь, а еще два на тебя навесят? Всем прекрасно ясно, каким сроком это заканчивается.
В октябре 2009 года появляется интервью Михаила Маркелова. Я сейчас понимаю, что нас тогда слушали, что все это интервью было провокацией для того, чтобы подозреваемые разговорились про убийство. Но разговорившись, как раз об убийстве мы не сказали ни слова. Мы просто не знали, как это происходило, как это было в реальности. Все, что есть на прослушке, это обсуждение версий. Кто мог убить, кого за это ищут, но главное, что там прозвучало – это страх. Мой страх, Женин страх. Подтвердилось то, что я знал от своего отца еще с апреля: на меня хотят повесить громкий «висяк», убийство Маркелова и Бабуровой.
Как на меня выйдут? Скорее всего, прорабатывают круг знакомых. Как еще?
Потом был арест, обыск, первый допрос. По закону я не вправе вам рассказывать, как это происходило. По законному регламенту. Но в результате оперативно-следственной обработки появился мой самооговор, признание в убийстве, которого я не совершал. Вам частично зачитывали эти протоколы, не все.
Давайте подумаем об орудии преступлении. Я сам без понятия, я не знаю, кто подсунул браунинг Горячеву, чтобы он потом мне его вручил. Но я прекрасно понимаю, зачем это было сделано – чтобы этот браунинг нашли у меня при обыске.
Не знаю, почему ни у кого не возник резонный вопрос: почему Тихонов не попытался избавиться от оружия? Почему вопреки всякой логике и здравому смыслу Тихонов оставил его у себя дома, носил с собой с квартиры на квартиру. Пистолет, замешанный в двойном убийстве – это лучшая улика. Даже если предположить, что я избавлялся от одежды, почему не избавился и от пистолета? Что, он один у меня такой был? Или у меня не было возможности приобрести другие? Единственное смехотворное объяснение этой неосторожности – это то, что я люблю антикварное оружие.
Даже узнав, что на меня вышли сотрудники с Петровки или ФСБ (тогда я не был точно уверен), я все равно не попытался избавиться от пистолета. Вас это не смущает? Ни в апреле, ни в октябре, после интервью Михаила Маркелова, после всех этих обсуждений, о которых вы слышали. Я же не дурак. Ответ на вопрос о моем странном поведении прост: я не знал, что браунинг замешан в каком-либо убийстве, я не знал историю этого пистолета. Поэтому его нашли у меня при обыске.
Есть еще одно обстоятельство. Я еще раз отсылаю вас… Помните арсенал, который вам показывали, его характеристики. Почему имея в своем распоряжении более мощные, современные и надежные пистолеты, я использовал не их для совершения убийства? Вот, «Че-Зет» вам показывали, у него в магазине 12 патронов, а у браунинга только 7. Убийство было совершено в Москве среди бела дня, на людной улице. А если будет перестрелка, если попытка задержания, то почему не 12 патронов, почему 7? Револьвер вы помните с глушителем? Почему не револьвер с глушителем? Обстоятельства убийства – день, людное место. Револьвер не оставляет гильз, запомните это. Т.е. улик нет. Глушитель заглушит выстрел. При мне стреляли из этого револьвера. Человек, который мне его продал, стрелял из него. Я вас уверяю, вы бы не услышали выстрела за шумом работающего автомобильного двигателя.
В материалах уголовного дела фигурируют две пули. Одна из них привлекла меня больше, чем вторая. Наверное потому, что ее нашли не следственные органы, не эксперты, а случайно проходивший мимо свидетель Орлов. До вас доводили соответствующие протоколы. Место преступления обыскивалось дважды с помощью спецсредств, металлоискателей и магнитных граблей. Не нашли пулю. Ее нашел свидетель Орлов, который после всех этих экспертиз мимо проходил. У него никаких спецсредств не было, может быть, он только очками пользовался, я не знаю, нам его не показали. Но он нашел пулю.
В это время там работала экспертная группа, но он не отдал ее экспертам – он понес ее прямо в Следственный комитет при прокуратуре. Интересную осведомленность о расследовании данного уголовного дела проявил нашедший пулю свидетель Орлов.
Еще что интересно: сама пуля, в отличие от той, которую извлекли из тела Маркелова, практически не получила деформации. Я напомню, что всего было три выстрела и все три пули попали в тела. Так вот, пуля не получила повреждений, будто она не прошла через тело, как будто она не ударилась об асфальт, на котором ее нашел свидетель Орлов. У меня вообще сложилось впечатление, что эту пулю выстрелили в пулеулавливатель, настолько она не повреждена. И вот по этой целехонькой пуле опознают браунинг.
А задумайтесь еще над таким обстоятельством: что легче найти, пулю или гильзу? Гильзы все падают рядом со стрелком, а пули куда могут улететь? Да куда угодно.
Может быть, стрелявший подобрал гильзы? Но ни свидетель Мурашкин, ни Ермолова, ни Цуканов, ни Черешнев, ни один из свидетелей не говорил о том, что стрелок наклонялся и собирал гильзы или что они сами подходили и собирали гильзы. Никто их не собирал. Может быть преступник стрелял, обернув чем-нибудь пистолет, чтобы гильзы не падали? Свидетели Мурашкин и Черешнев, которые описывали пистолет, говорят, что они видели его, но они не видели, чтобы что-то было обернуто вокруг него. Что он был в пакете или в чем-то еще. Так где гильзы? У меня, честно говоря, сначала вообще сомнения были, что стрелял браунинг, что стрелял вообще пистолет. Револьвер не оставляет гильз. Но мои сомнения бездоказательны, я просто сообщаю вам.
Очень весомыми доказательствами могут вам показаться коричневая вязаная шапка и черная женская куртка-пальто с капюшоном, изъятые при обыске на моей съемной квартире. Мы все время утверждали и утверждаем, что это не наша одежда. Хозяин квартиры Великанов тоже утверждает, что это не его вещи. Он выступал здесь, такой пожилой. Более того, он утверждает, что это не вещи его прежних квартирантов. Но свидетель Великанов ранее утверждал, что в его квартиру не проникали сотрудники спецслужб. Но нас тогда волновал вопрос, каким образом тогда были установлены микрофоны прослушки? Прослушку вы слышали. И сторона обвинения парировала, что прослушку можно осуществлять через окно, через стену из другой квартиры. Это правда, так действительно можно сделать. А вот после демонстрации здесь записи с камеры видеонаблюдения, которая однозначно установлена внутри квартиры нашей и смотрит на окно, из которого мы смотрели, сомнения в том, что сотрудники ФСБ в квартиру Великанова проникали, у меня отпали полностью. Я не знаю, проникали ли в эту квартиру с его согласия или без – это к делу не относится. Но есть факт: помимо меня, Хасис и Великанова в квартиру проникали другие люди. Причем, это не просто люди – это люди, напрямую заинтересованные в раскрытии данного преступления.
У нас нет сомнений в том, кто оставил в этой квартире эту шапку и куртку, которые вам показывали. Но голословных обвинений я делать не буду, это вам решать. Очень нас смутило нежелание следствия сразу после того, как эти вещи были найдены на квартире, провести по ним биологическую экспертизу, исследование волос…
СУДЬЯ: Улики, не исследованные с участием коллегии присяжных, упоминаться не могут.
ТИХОНОВ: Хорошо, экспертиза не проводилась, я не буду о ней говорить.
<...>
ТИХОНОВ: Так или иначе, нет прямых доказательств того, что куртка или коричневая вязаная шапка принадлежат Хасис и мне.
Нам известно другое странное обстоятельство. Экспертиза по остаткам выстрелов на данных предметах одежды проводилась, вас с ней ознакомили. И есть один интересный нюанс. По версии следствия, стрелял мужчина в этой вязаной шапке. На ней не осталось частиц выстрела, пороха, капсюльного заряда. Человек, одетый в долгополую куртку с капюшоном, не стрелял, по версии следствия. А вот на ней есть следы продуктов выстрела. Как так? Напутали специально обученные люди при подготовке материалов? Я не знаю.
Обратимся к моим первоначальным показаниям. О куртке длиннополой, черной, женской, с капюшоном, там нет ни слова. А о шапке есть. В одном протоколе просто упомянута вязаная шапка, а в другом точно назван цвет. Темно-зеленый в одном месте и зеленый в другом. О коричневой шапке я ни разу ни словом не обмолвился. Почему? Я ведь вроде даю признательные показания, беру на себя вину. Что, мне страшно признать, что не только браунинг мой, но и шапка? Я просто не знал, в какой шапке был убийца, не сообщили мне об этом.
Помимо прочего вам здесь показывали парики, накладные усы и бороду, вы помните. Почему я ими не воспользовался? Вот предположим, я иду убивать в центр города, на оживленную улицу, среди бела дня. Что может быть надежнее, замаскировать себя под некоего хиппи с битловской прической и бороденкой с усами? Почему я якобы обматываю лицо шарфом, который у меня спадает, как заявляют свидетели? Вам не кажется это странным?
Почему я не использовал те рекомендации, которые содержались в моих конспектах, собственноручно мною написанных? Почему я не прикинулся полубомжом, не изменил свой стиль, почему я в конце концов не воспользовался шапкой-маской? Вам ее демонстрировали, она у меня была, я не отрицаю. Вот уж что самое надежное для скрытия своего лица. Никто бы тогда ничего не увидел.
Это все неясности, но есть еще один факт, против которого не попрешь. На компьютере, принадлежащем Евгении Хасис, была найдено фото Маркелова. Вам оно предъявлялась, я вам напомню, там изображена группа людей, а не один человек, на переднем плане сбоку стоящие и сидящие люди, на заднем плане под деревом худощавый мужчина стоит. С плохо изученным лицом. Я думаю, вы помните это фото. Я думаю, вы для себя можете ответить на вопрос: можно ли по этому фото узнать мужчину? Тем более в зимней одежде. Я удостоверился, что это именно фото Маркелова, только на стадии следствия. Что подтвердил, собственно, потом прокурор Локтионов. Я эту фотографию вообще не видел.
Есть еще одно интересное обстоятельство. Ну ладно, пистолет представляет какую-то материальную ценность. Ну, предположим, пожадничал Тихонов, не избавился от пистолета, на котором двойное убийство, из-за которого ему могут впаять пожизненное заключение. Ну, а фото-то это он зачем оставил? Что, фото представляет собой какую-то материальную ценность? Почему убийца, опытный профессионал, как вам описали, это фото не удалил с компьютера? С компьютера своей подельницы, если верить следствию и обвинению, к которому, я подтверждаю, имел доступ. Между прочим, даже сторона обвинения не утверждает, что по этому фото можно опознать Маркелова. Такого здесь не говорилось.
Тут я говорил о том, как я мог изменить свою внешность, будь я убийцей. Можно здесь поговорить и о том, кого опознали свидетели. Я пока не начал знакомиться с материалами дела и показаниями очевидцев преступления, не задавал себе вопроса, почему с этих показаний фоторобот не составили. Вообще-то это обычная практика, когда нет фотографии. Я сейчас вам зачитаю приметы убийцы из показаний Ермаковой и Мурашкина. Они были частично вам представлены, частично зачитывались в зале суда. И зачитывались они вам для того, чтобы выявить противоречия в показаниях свидетелей в первые дни после убийства – и данные спустя два года, в этом зале.
Точных примет они уже вспомнить не могли, да собственно и тогда особо точных не называли. Они здесь заочно твердили: извините, но я опознаю вас. А вот как они описали убийцу в январе 2009 года. Рост 178-180 см, со слов Мурашкина (нрзб.). Я ростом 185 см. Телосложение худощавое, цитирую Ермакову: «Ничто в нем не ассоциировалось с качком-спортсменом». Вы видите меня сейчас, после полутора лет заключения. У меня нет возможности ходить в тренажерный зал, у меня нет такого питания, какое было у меня на воле.
«Ноги прямые длинные, походка собранная, некосолапая». Не видели свидетели никаких иксообразных ног, никакой иксообразной походки, о которой вам тут рассказывал свидетель Голубев, очевидцы убийства у убийцы этого не видели. Нос обычный, разрез глаз обычный, брови вроде бы русые. Здесь Мурашкин смутился и не стал подтверждать, что брови русые, но про русые брови твердила Ермакова. Мы тогда еще с ней, если помните, расходились в трактовке, что есть русый, а есть черный цвет.
Вот так выглядел увиденный на Пречистенке 19 января человек с пистолетом. Вы наблюдали меня два месяца, сравните с моей внешностью, почувствуйте разницу. По-видимому, поэтому и не был приложен к делу фоторобот. Слишком уж велик контраст.
СУДЬЯ: Я в очередной раз обращаю внимание подсудимого Тихонова на то, что он упоминает несуществующие доказательства, которые не были представлены коллегии присяжных. В очередной раз обращаю ваше внимание на соблюдение требований законодательства при выступлении в прениях. Пожалуйста, продолжайте.
<...>
ТИХОНОВ: Я буду резюмировать.
По моему глубокому убеждению, нам не представили и не доказали мотив для совершения убийства – мотив идеологической розни.
Нет свидетелей, видевших именно меня на месте преступления.
Под большим сомнением и само орудие преступления. Если речь о браунинге, то его появление напоминает не спланированное убийство, а подставу. А одежда, в которой по версии следствия был убийца, и вовсе неизвестно чья. И остается только догадываться, откуда она появилась в квартире на улице Свободы.
Все подробности действий преступника и обстоятельства совершения преступления я узнал уже после задержания.
Орудие убийства мне передали за две недели до задержания через бывшего и тогда доверенного моего друга Горячева. Специальные экспертизы были проведены позднее, но датировки на них расставляют следственные органы, и для этого у них были возможности. А когда они сами, еще до моего задержания, узнали подробности поведения преступников и совершения преступления, они нам не расскажут.
А видеозаписи с камер наружного наблюдения, судмедэкспертиза трупов и их одежды были в распоряжении следствия задолго до того, как я стал обвиняемым. Были в их распоряжении и материалы дела Рюхина, в результате чего меня и сделали подозреваемым.
Разве мало этого, чтобы понять, что я не совершал вменяемого мне убийства? Разве я пытаюсь избежать наказания за преступления, которые я действительно совершал? Разве не давал я во всей полноте показания по совершенным преступлениям? Разве что-то пытался утаить от вас относительно незаконного оборота оружия и использования поддельных документов?
Я прошу вас, не берите на себя ответственность, не осудите за убийство невиновных людей.
У меня все.
Полный текст выступления тут:
http://tihonov-hasis.info/2011/05/12/nikita-slovo/ |