Второе поколение мигрантов намного опаснее для общества, чем первое. К такому выводу пришла социолог Бостонского университета Бьянка Берсани
. Она исследовала две категории 16-летних подростков. Первая – это
иммигранты, прибывшие в США. Вторая – дети мигрантов (мигранты второй
волны), родившиеся в Америке. Так вот, согласно криминальной статистике,
17% подростков из первой группы совершили хотя бы одно правонарушение в
течение последнего года. Показатели второй группы были существенно
выше – 25%.
Повышенную криминогенность второго поколения иммигрантов Берсани
объясняет обратной стороной ассимиляции – дети приезжих не защищены
культурными традициями, как их родители. Например, если в окружении
подростка-мигранта второго поколения оказывается участник молодежной
банды, имеется вероятность 23%, что молодой человек также совершит
преступление. Стоит добавить, что выводы Берсани базируются на
достоверном материале – данных Бюро статистики труда США, которое с
1997 году проводит национальное исследование молодежи.
Америка нам, конечно, не указ. Но выводы социолога Бостонского
университета заставляют задуматься. За последние четыре года – по официальной
статистике ФМС России – суммарный въезд мигрантов в нашу страну
увеличился на 37%. И эти приезжие – далеко не образец законопослушности.
В феврале 2013 года прокурор Москвы Сергей Куденеев приводил
такие данные: в целом в 2012 году мигрантами в Москве совершается каждое
пятое убийство, каждое второе изнасилование, каждый третий грабеж и
разбой.
В Санкт-Петербурге число преступлений, совершенных мигрантами, в 2012 году выросло на четверть. Начальник городского управления Следственного комитета РФ Андрей Лавренко
сообщил: «Мигранты в Петербурге совершают каждое шестое убийство,
каждое шестое причинение тяжкого вреда, повлекшее смерть, и каждое
третье изнасилование». По словам Лавренко, более двух третей заказных
убийств также совершаются мигрантами.
И такая планка преступности – если верить Бьянка Берсани – далеко не предел. Дети нынешних мигрантов (их родители достаточно легко получают российское гражданство как уроженцы СССР)
будут еще более криминальными. Можно с большой долей вероятности
предположить, что выходцы бывших советских республик, в конце концов,
начнут создавать на новом месте мощные ОПГ. В результате, преступность
среди второго поколения мигрантов в России вырастет не на 8%, как в США,
а намного больше.
Накроет ли Россию «вторая волна» иммигрантской преступности?
– В Америке существует жесткий закон, и лица, которые в страну прибывают, первое время очень дорожат возможностью получить вид на жительство, – отмечает полковник милиции в отставке, доктор юридических наук, заслуженный юрист России Данил Корецкий.–
Кроме того, они не имеют достаточного количества социальных связей, в
том числе, в криминальной среде. По мере ассимиляции – приобретении
статуса гражданина и связей (как правило, социально-негативных) – они
совершают преступления более интенсивно. Отсюда и разница в уровне
криминогенности между иммигрантами первого и второго поколения, о
которой говорит Бьянка Берсани.
У нас, в России, никто не изучал ни мигрантов первой волны, ни второй.
Хотя это можно было сделать – про миграцию речь идет уже лет двадцать.
Думаю, в России у мигрантов нет сильного сдерживающего страха перед
законом – в отличие от США. Возможно, в ряде случаев ограничения в поведении даже снимаются.
«СП»: – Что вы имеете в виду?
– Например, в Узбекистане действует очень жесткий уголовный закон.
Поэтому узбеки, попадая в Россию, чувствуют, что прессинг закона здесь
гораздо меньше. Плюс к тому, у нас они оказываются в диаспорах –
этнических анклавах, которые в нынешней России встречаются повсеместно.
Этим, кстати, мы существенно отличается от Соединенных Штатов – в
маленьких американских городах анклавов до последнего времени не
существовало, они были только в Нью-Йорке.
На российские анклавы долгое время смотрели сквозь пальцы, а данные по
этнической преступности замалчивали. Был выдвинут глупый тезис, что
преступник не имеет национальности. Но это все равно, что утверждать:
преступник не имеет возраста, пола, образования. На деле, этническая
преступность имеет свою специфику, ее нужно выявлять и изучать, искать
способы борьбы с ней. Ничего подобного сегодня не делается.
«СП»: – Этническая преступность будет расти?
– Существует жесткая закономерность: 5% от количества населения – это
преступники. Поэтому чем больше мигрантов – тем больше этнических
преступлений.
«СП»: – Мигранты легче идут в криминал?
– Да, потому что в современной России путь незаконный всегда ближе к
цели, чем законный. На днях была публикация: украинская журналистка
рассказала, как пыталась устроиться на работу официанткой
в Москве. Она описывает совершенно жуткие вещи – клетку, куда забивают
бедных приезжих, очередь в ФМС, в которой люди выглядят, как загнанные
звери. Это – картина с одной стороны. А с другой – бирюлевский убийца.
Он у нас прожил 10 лет, попадал под суд, сидел. Если бы его последнее
преступление не повлекло массовой реакции населения – возможно, он
остался бы безнаказанным. Эти два примера показывают, что криминальный
путь куда менее тернист, чем законный. Этот уродливый парадокс
необходимо искоренять, об этом говорят на высшем уровне – но ничего не
меняется…
– У нас нет адекватных исследований миграции, реальной статистики,
прогнозов развития криминальной ситуации в регионах, где проживает много
мигрантов, – считает заведующий отделом социологии фонда ИНДЕМ Владимир Римский.
– В статистику не попадают нелегальные мигранты, поэтому мы не может
определить даже базовые характеристики процесса – например, реальные
темпы роста миграции. Это колоссальный недостаток нашей системы
госуправления.
Наше счастье, что мигрантов во втором поколении у нас немного. Пока
больше тех, кто в Россию приезжает на заработки, а те, кто остается жить
в России, не отличаются высокими показателями преступности. Но ситуация
вполне может измениться, когда мигрантов второй волны станет больше.
«СП»: – Почему вы так думаете?
– Проблема в том, что осевших в России мигрантов поддерживают этнические
общины. Культурные нормы коренного населения эти общины не только не
усваивают, но и отвергают. Если ситуация и дальше будет развиваться в
этом направлении, конфликты между мигрантами и коренным населением
станут только усугубляться.
Нам нужно четко вести учет мигрантов, в том числе – учет этнической
преступности. Начинать нужно именно с объективной информации, причем
следует сделать ее доступной для неангажированных исследователей. Именно
такой подход позволяет, в частности, руководству США ориентироваться в
ситуации с миграцией и делать прогнозы.
На мой взгляд, проблема не в цифрах этнической преступности в России.
Проблема в том, что наши правоохранительные органы работают в реактивном
режиме – реагируя на последствия. Объективные исследования как раз и
нужны, чтобы ситуацию нормализовать. Чтобы, не доводя до края, аккуратно
убрать из нее факторы, ведущие к росту преступности среди мигрантов. И
чем быстрее власти это поймут – тем лучше…
– Мигрант и его потомок, ставший россиянином – люди с совершенно разной психологией, – убежден председатель координационного совета профсоюза сотрудников милиции Михаил Пашкин.
– Над мигрантом всегда висит угроза депортации. Потому он ведет себя
тише воды, и старается не совершать правонарушений. Его
потомок-россиянин столкновения с законом боится куда меньше, и в
криминал идет охотнее.
И есть куда: азиатские преступные группировки и сегодня существуют – на
оптовых плодоовощных базах, рынках. Занимаются азиаты и наркотиками.
Основной трафик зелья в нашу страну идет через киргизов, таджиков,
узбеков. Наркотики они везут в фурах с фруктами – толком большегрузные
автомобили никто не досматривает.
«СП»: – Влияние азиатских группировок растет?
– Пока они делят свой бизнес с нашим, российским криминалом. Иногда даже
платят дань – Солнцевской, Химкинской, Долгопрудненской ОПГ. Но когда
окрепнут – платить перестанут, это очевидно.
Сейчас у узбекских, киргизских и таджикских группировок идет период
накопления капитала. А когда они накопят денежек – будут действовать,
как кавказские группировки. То есть, широко использовать коррупционные
схемы. За деньги у нас можно многое. Например, отбыть срок заключения с комфортом
– с телевизором, девочками. Знаю, такая зона есть в районе Байкала –
своеобразная «зона отдыха» для высокопоставленных преступников. Или
выкупить своих. Так что у азиатов еще все впереди… http://svpressa.ru/society/article/76216/
|