На ясном и недвусмысленном заголовке этой статьи можно было бы ее и
закончить. Считать ее постановочной: вопрос сформулирован, а ответа мы,
разумеется, не имеем. Разве кто-то способен заглянуть в будущее?
Тем не менее, кое-что поясню. Без пропаганды – в какой-либо
пропагандистской машине я не участвую. Выражаю лишь свое личное мнение,
которое по отношению к событиям на Украине сформулировал задолго до
первых (после переворота) публичных действий и разъяснений со стороны
нашей власти.
Заранее прошу прощения за то, что статья получилась длинная. Но это тот
вопрос, где мне хотелось, чтобы важные аспекты проблемы были
представлены вместе, в едином материале. Для облегчения же доли читателя
я разбил статью на главки, что позволит каждому читателю
сосредоточиться лишь на наиболее для него важном.
ВПРАВЛЯТЬ НАДО МОЗГИ ИЛИ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ?
Как мне уже приходилось ранее говорить, бывают вопросы десятилетий, а
бывают вопросы столетий, если не тысячелетий. В этом смысле, при всем
моем крайне критичном отношении к нашей власти, тем не менее, не могу не
признавать, что вопрос о воссоединении русского народа (пусть пока и не
всего) – вопрос несопоставимо более важный и долгосрочный, нежели
вопрос о той или иной сиюминутной власти в стране. Правда, с оговоркой:
если эта власть страну не губит, не ведет к деградации с последующим
прогнозируемым распадом или внешним (по мере ослабления) уничтожением.
Если в этом смысле ничего радикально не менять, то, согласитесь:
деградировать и самоуничтожаться нам в одиночку или совместно с Крымом и
даже всем юго-востоком Украины, разница не велика.
Отсюда и моя постановка вопроса. А именно: правильно ли я понимаю, что в
вопросах геополитики и определения стратегических интересов страны, а
также в методах достижения своих геополитических целей наша власть,
наконец, начинает действовать самостоятельно, по собственным правилам и
пониманию ситуации, без оглядки на Запад? Но тогда уместно ли, при этом,
сохранять прежнее рвение отличника-зубрилки в выполнении навязанных нам
тем же Западом требований и правил экономического и социального
развития? Тем более, что, как это стало уже общеизвестным, требования
эти, применительно к нам и иным странам «второго сорта» (для Запада),
носят сугубо экспортный характер (наши условия присоединения к ВТО –
яркий тому пример), никоим образом не применяемый к глобальной
метрополии современного мира.
Вопрос сформулирован, надеюсь, ясно. И ответ очевиден. Почему же тогда
он не дается – столь же ясно и недвусмысленно, как дается сейчас ответ
на обвинения со стороны Запада в нашей «агрессии» против Украины?
То есть, перевожу на язык заголовка этой главки: не хватает мозгов –
способности понять очевидное, или же ответственности за страну?
ПОБЕДА – ЗАТЕМ РЕФОРМЫ?
ИЛИ ЗАЧЕМ РЕФОРМЫ, ЕСЛИ И ТАК ПОБЕДА?
Но нам к трудностям, как известно, не привыкать. Особенно, если их можно
обосновать не провалом всей прежней (да пока и нынешней)
социально-экономической политики, а кознями врагов, помощью братскому
(или части своего) народу, санкциями Запада, не говоря уже о трудностях
предвоенного или, не дай бог, военного периода. Но мы-то ведем речь не о
том, кого наказать, а как в эту ловушку в очередной раз не попасть?
Сразу отвечу: не знаю. Ловушку вижу, а не попасть в нее, скорее всего,
мы не сможем. Надеяться можно лишь на то, что пусть даже и попадем, то
есть, уже попадаем, но если это видим и осознаем, то тогда давайте затем
постараемся и выберемся.
А пока вот так - между Сциллой и Харибдой. Сейчас пишу, но, буквально,
чуть ли не над каждым словом останавливаюсь и задумываюсь.
Перед лицом вопроса исторического масштаба (я имею в виду предстоящий 16
марта референдум в Крыму и в Севастополе, а также развитие событий на
юге и востоке Украины), ясно отдаю себе отчет в том, что здесь никакой
подножки власти с нашей стороны быть не должно. Напротив, необходима
полная и ясно выраженная поддержка. Тем не менее, вставать в позицию
рекламного агента-зазывалы, скрывающего наше истинное положение,
неуместно.
У нас колоссальные внутренние проблемы, и мы их не должны скрывать.
Другое дело, что это наши общие проблемы и, надеюсь, мы будем решать их
вместе – с жителями Крыма, а если удастся, то и вместе с жителями
юго-востока нынешней Украины. Соответственно, сейчас напоминаю я об этих
проблемах ни в коем случае не для того, чтобы кого-то отпугнуть.
Напротив, надеюсь, те, кто сомневается именно по соображениям
представлений о какой-либо «азиатчине» у нас в России, в отличие от
«цивилизованной» Украины, осознАют:
- во-первых, этой «азиатчины» у нас не больше, чем на Украине;
- во-вторых, мы ее сами не хуже видим, и для нас она отнюдь не более приемлема;
- и, в-третьих, корни-то наших проблем, строго говоря, не только в
собственной «азиатчине»; по опыту своей прежней работы на
государственном уровне я могу свидетельствовать достоверно: проблема еще
и в ее целенаправленном насаждении у нас извне (осень 1993-го –
признание Западом узурпатора - не забудем) - как эффективного
инструмента сдерживания и ограничения развития конкурентов; вследствие,
разумеется, предательства наших верхов и все еще неспособности общества
этому противостоять.
То есть, и в вопросе о помощи в самоопределении частей Украины после
произошедшего там госпереворота, и в вопросе о борьбе с нашей общей,
казалось бы, сугубо внутренней «азиатчиной», на деле-то противостоять не
только по первому, но и по второму вопросу нам придется, в том числе, и
противнику внешнему.
Ясное видение сегодня этого единого противника при последовательном
решении таких, казалось бы, разных вопросов (воссоединение русского
народа и борьба с внутренним феодализмом), мне представляется,
чрезвычайно важным.
КОГДА ПРОПАГАНДА БОЛЬШЕ ЗАТУМАНИВАЕТ, ЧЕМ ПРОЯСНЯЕТ
Многие люди, искренне болеющие за страну и свой народ, тем не менее,
оказались в некоторой ловушке информационной войны, ведущейся обеими
противостоящими сторонами, штампов и стереотипов. И потому пребывают в
смущении, в том числе, в случае разрушения того или иного стереотипа –
вся стройная картина мира рушится. Кто-то, например, готов полностью
солидаризироваться с действиями наших властей, коль скоро с той стороны
такие «еврофашисты», но тут из авторитетных для него источников получает
информацию о том, что, мол, не такие уж они и фашисты, а большинство на
майдане было совсем других взглядов. И вновь в сомнениях – вроде как,
вся наша правота оказывается под вопросом. Или когда акцент в СМИ вдруг
начинает смещаться на вопрос об абсурдности и даже незаконности передачи
Хрущевым Крыма Украине – вроде, радостно соглашаемся. Но затем нам
напоминают, что после этого были Беловежские соглашения осени 1991 года,
ратифицированные Верховным Советом и Харьковские соглашения от 1994-го
года, по которым Россия стала одним из гарантов территориальной
неприкосновенности Украины. И только что выстроенное, казалось бы, и
правовое основание для возвращения нам Крыма немедленно рушится.
И что этому противопоставить?
Только одно: ясное разделение вопросов справедливости и международного права – с тем, чтобы эти разные материи не смешивать.
Проясним ситуацию.
С позиций справедливости: Крым, безусловно, должен быть наш – с этим
вряд ли всерьез решится спорить кто-либо как на Украине, так даже и в
мире – вот здесь все исторические обоснования, включая и факт передачи
Крыма Хрущевым Украине исключительно в рамках единого государства,
совершенно уместны. Более того, по справедливости и юго-восток Украины
тоже должен быть наш. Об этом можно, конечно, даже и поспорить с
оппонентами, но утверждать, что здесь у нас нет оснований для притязаний
и совесть наша должна нас грызть, совершенно неуместно.
БЕЗУПРЕЧНЫЕ ПРАВОВЫЕ ОСНОВАНИЯ
А теперь с позиций права. Несмотря на ясное осознание наших прав и
интересов «по справедливости», тем не менее, на протяжении почти
четверти века я, например, ни разу не поднимал вопрос о возвращении того
же Крыма России. Нельзя. Даже не столько с позиций соглашений от 1991
года, сколько в связи с соглашениями от года 1994-го: если уж Россия
стала гарантом чего-либо, все должны знать, что мы свое слово держим. И
мы его держали – никто не может нас обвинить в том, что Россия оказалась
не верна слову. Но лишь до тех пор, пока существовал законный субъект, в
отношении которого Россия принимала на себя обязательства.
Вопрос был бы еще сколько-нибудь спорным, если бы Россия сама, своими
действиями инициировала бы революцию, разрушившую государственность
Украины, а после этого заявила бы, что нет субъекта – нет и обязательств
перед ним. Но ведь все видели, что ситуация была и по существу, и
юридически доказуемо совершенно противоположная. А именно: Россия, как
могла, теми средствами, что были в ее распоряжении, в противостоянии в
этом вопросе с Западом боролась за перетягивание Украины на свою
сторону. Но даже временная локальная победа России (отсрочка подписания
ассоциации Украины с ЕС) Запад не устроила – он инициировал свержение
действующей законной власти на Украине. Специально подчеркиваю:
оставляем в стороне вопрос о том, нравится нам или нет законная
легитимная власть на Украине – нам и своя не слишком нравится. Вопрос в
другом: Россия до конца поддерживала законную легитимную власть на
Украине и, тем самым, ее государственность – ту самую, перед которой у
нас обязательства. Запад же, напротив, поддержал переворот или
«революцию» (как они это называют). Почему слово «революция» беру в
кавычки, надеюсь, понятно: хороша «анти-олигархическая революция», по
итогам которой на ключевые посты расставляют виднейших олигархов… Но
если так, даже безотносительно оценки этой «революции» с положительным
или с отрицательным знаком, правовой аспект очевиден:
- - нет субъекта (притом, что не мы его разрушали) – нет и обязательств;
- если «революция» возможна и признаваема Западом на Украине в целом, то
тогда чем отдельные регионы Украины хуже? Почему они не вправе
произвести свои революции и самоопределиться в вопросе о своей
дальнейшей судьбе?
Специально подчеркиваю: с моей точки зрения, совершенно неверно
трактовать эту ситуацию как стандартное противоречие в международном
праве между нерушимостью границ и правом наций на самоопределение. И,
тем более, примеривать ее, например, на нынешнюю Россию. Даже прецедент с
Косово не вполне адекватен – это пример несопоставимо более незаконного
самоопределения. Ибо нерушимость границ относится к государствам - с
законной и признаваемой всем миром правовой системой и легитимной
властью. Но если случилась «революция», то есть, прежняя правовая
система, конструкция государства (вся – а значит, и территориальная
конструкция) и легитимация рухнули, то что может сдерживать право наций
на самоопределение?
НАРОДНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ ИЛИ МЕЖДУНАРОДНЫЙ СГОВОР?
И еще специально остановлюсь на важном аспекте: и фактическом, и
правовом. Внимание: нет исторического факта самостоятельного свержения
революционными массами не нравившейся им власти, не способной защитить и
себя, и конституционную систему – не было такого. Было нечто совершенно
иное. А именно: Западом были инициированы переговоры, под результатами
которых – условиями выхода из кризиса министры иностранных дел ряда
стран ЕС (недвусмысленно на то уполномоченные) поставили свои подписи -
как гаранты соблюдения сторонами достигнутых договоренностей. После
чего, в нарушение договоренностей и под их прикрытием, вместо
разоружения незаконных вооруженных формирований, поощряемые «гарантами»
договоренностей «революционеры» перешли в наступление и захватили
власть.
Что должны, просто обязаны были сделать гаранты? Очевидно – не
признавать сторону, нарушившую подписанные договоренности. Что они
сделали? Поспешили нарушителей признать легитимными властями.
То есть, конечно, при большом желании, и такую комбинацию, со столь
очевидным обманом законного президента страны высокими мировыми
«авторитетами», можно называть «революцией». Но я подобное называл бы
скорее агрессией, пусть и осуществленной совместно силами внутренними и
внешними – связавшими действовавшему президенту руки и его обманувшими.
Вот такая «революция», имевшая все более чем очевидные и доказуемые
признаки внешнего вмешательства на стороне «революционеров», разве не
является исчерпывающим основанием для отказа нам в дальнейшем от
каких-либо прежних обязательств России перед новым «революционным»
субъектом международного права?
АННЕКСИЯ ИЛИ ЗАЩИТА ПРАВА НА САМООПРЕДЕЛЕНИЕ?
Существенную путаницу в головах порождает еще один вопрос – о якобы
аннексии Россией части территории Украины. Вроде как, вопреки
международному праву. Здесь мне хочется задать встречные вопросы:
- аннексия – это вообще что?
- и аннексировать часть страны нельзя, а ее всю целиком – можно?
Первый мой вопрос может показаться неуместным: как же – все ведь знают,
что это такое? Но если все знают, то вопрос для самопроверки: а
включение всей Украины, если бы переворот удался в точности по западным
планам, сначала в ассоциацию с ЕС, а затем, допустим, и с сам ЕС, плюс в
НАТО - это была бы не аннексия? Все еще не? А если затем ЕС уже и
формально превратится в единое государство, то это все равно будет еще
не аннексия, не будет противоречить, в том числе, Харьковским
соглашениям 1994-го года?
А если сейчас Украина фактически разделится, пусть даже и всего лишь на
две части: Крым и оставшуюся большую часть, и Крым самоопределится в
пользу России, а большая часть, допустим, в сторону ЕС и НАТО (хотя,
понятно, мне бы хотелось, чтобы и иные юго-восточные территории
самоопределились бы в нашу сторону), то и в этом случае:
- со стороны России это будет – агрессия и аннексия?
- а со стороны ЕС и НАТО – братская помощь в ловле бабочек на лужайке?
ПАРАДОКСЫ РОЛИ ЛИЧНОСТИ В ИСТОРИИ
А президент Украины, нравится нам он или нет, но был, действительно, судя по всему, вынужден бежать.
Особое чувство вызывают у меня «смельчаки», отважно советующие
Януковичу, как настоящему мужчине, вернуться на Украину, а российским
властям – его выдать Украине как «вора и убийцу», вроде, ради будущих
«добрососедских» отношений. Ну-ну…
Бегство, конечно, выглядит не очень симпатично, но в данном случае,
слава богу, что Янукович поступил именно так. Ибо представим себе, что
он оказался бы смельчаком и остался – велика ли была бы вероятность
того, что он был бы до сих пор жив? А если бы его «случайно»
подстрелили, согласитесь, нынешние временные «власти» Украины были бы
несопоставимо более законны и легитимны – по всем общепризнанным
правилам и нормам.
Действительно, уважаемый читатель, Вы удивитесь, но, поверьте, тогда
никто вообще не говорил бы ни о какой революции! Речь шла бы о другом –
не более чем о вынужденном временно исполняющем обязанности президента в
связи со смертью предшественника. Без какого бы то ни было даже и
намека на «революцию». И тогда?
И тогда у нас не было бы ни малейшего юридического права отказаться от
своих прежних обязательств (1994-го года) в части защиты территориальной
целостности Украины – как бы страстно мы не желали бы противоположного.
А у Крыма не было бы ни малейшего шанса на самоопределение.
И что получается? Уж простите, за что должны молиться и жители Крыма, и
все те на юго-востоке Украины, кто хотел бы самоопределиться в пользу
отделения от нынешнего украинского режима? Получается, за здоровье
Януковича – законного президента Украины – нравится он нам или нет…
Значит, да здравствует Янукович?
Да здравствует! Как минимум, до решения вопроса о самоопределении Крыма и
других территорий, которые к этому готовы и на это способны.
ПОЧЕМУ НЕ БУДЕТ САНКЦИЙ?
Формально, конечно, Запад без санкций против нас, в том числе,
экономических, не может. Понятно: слишком много сил вложено в
антироссийскую пропаганду и представление дела так, как будто
кровожадные русские варвары во главе с новым Адольфом Гитлером (я не
шучу – смотрите Савика Шустера с украинских телеканалов - в роликах в
сети) ни с того ни с сего вдруг вторглись в мирную и доверчиво спавшую
благополучную Украину. И теперь то же самое угрожает все еще мирно
спящим Латвии, Литве и Эстонии. Да и вообще всем, кто вовремя не
проснется и не обуздает совместными усилиями этого страшного монстра. Но
это, можно сказать, для создания видимости и «внутреннего
употребления». А на деле?
Санкции в части прекращения военно-технического сотрудничества – звучит
угрожающе. Но кому это сотрудничество было нужно на самом деле и
всерьез? Неужто кто-то полагал, что Запад готов передавать нам свои
самые современные научно-технологические разработки в военной области?
Разумеется, нет. Яркий пример – пресловутые французские «мистральки». И
вот французы, конечно, за санкции, но очень просят коллег не торопиться –
дать им поставить в Россию эти самые дорогие игрушки и получить за них
пару миллиардов евро. Вопрос для наивных: сильно ли нам помогут в
каком-либо будущем очередном противостоянии с Западом эти дорогие
побрякушки? А также то, что деньги за них ушли за рубеж, а не вложены в
свою оборонку? Очевидно: если бы сами эти «мистральки» и/или
передаваемые с ними России технологии представляли бы для Запада хотя бы
минимальную угрозу, разве наши «партнеры» согласились бы нам их
поставить?
Так что же это было – это «военно-техническое сотрудничество»?
Подозреваю, не более, чем криминально- или полукриминально- (Запад
старается обставлять все более чистенько) бюрократические игры –
элементарное совместное «освоение» российских бюджетных средств,
выделявшихся, якобы, на оборону. И кто проиграет, если это прекратится?
Я, конечно, за то, чтобы это пресечь, но меня не спросят, а сами – вряд
ли пожелают…
Санкции в части экономической – многие обращают внимание на то, что это
оружие обоюдоострое. Мол, западные компании и сами от него пострадают.
Что ж, это, конечно, фактор значимый, но не ключевой. Более важным мне
представляется иное: не зря же наши ведущие экономисты (имею в виду
национально ориентированных и потому оппозиционных нынешнему курсу)
аплодируют, буквально, просят Запад быстрее эти санкции ввести, чуть ли
не скандируют: «Да здравствуют санкции!». Понятно: если ограничить поток
к нам готовой продукции с Запада, тем более, жизненно важной, так тут
уж, хочешь или не хочешь, придется налаживать соответствующие
производства в своей стране. Придется, уж простите, прекращать
паразитировать на природных ресурсах и начинать развиваться. Но разве
такую цель ставит перед собой Запад? Разумеется, совершенно
противоположную. И потому спешу разочаровать: какая-то видимость
санкций, конечно, будет, санкций же всерьез – ожидать не приходится.
Но не в том проблема, что вредный Запад не любит нас настолько, что даже
экономические санкции против нас в наших интересах (в наших
долгосрочных интересах) не введет. Беда в том, что у нас выстроена
паразитическая феодальная система, не способная к саморазвитию без
жесткого внешнего давления, без внешней угрозы. И эту проблему нам
придется решать – лучше раньше, чем позже.
Решать, надеюсь, совместно с Крымом и, может быть, иными частями
нынешней распадающейся Украины, которые сумеют воспользоваться
уникальным историческим моментом и воссоединиться с Россией.
НЕ СОЗДАЕМ ЛИ МЫ СЕБЕ ВЕКОВОГО ВРАГА?
Этот вопрос я слышу все чаще и чаще. Мол, если бы мы обратились ко всей
Украине, «с дружбою, с ласкою», то могли бы сформировать из нее в
долгосрочном плане доброго соседа и преданного друга. А так, если
отделим от Украины часть ее территории, то получим вечного врага – на
многие десятилетия, а то и на века вперед.
Что ж, звучит красиво, романтично. Но только разве мы не пытались?
С другой стороны, почему этот вопрос не повернуть наоборот: мол, Украина
должна была добровольно вернуть Крым России (ведь, очевидно же, что это
по справедливости), а иначе, вроде как, рисковала заполучить в лице
России вечного врага? И много ли вы встречали на Украине тех, кто
руководствовался бы подобной логикой? Или Россия – единственная страна,
заинтересованная в добрых соседях – более, чем они в нас?
Есть, конечно, и наша вина. Не устаю повторять: главная проблема
«евразийской интеграции» - недостаточная привлекательность нынешней
российской феодально-паразитической социально-экономической модели. Но
нельзя сбрасывать со счетов и иное, еще более неприятное.
Если спросить меня, то я готов признавать нас всех – и русских, и
украинцев, и белорусов – единым народом. И эмоционально с удовольствием.
И на уровне рассудка: различия между нами никак не больше, чем между
жителями, например, разных земель единой Германии. Но если на протяжении
уже, как минимум, столетия в ненависть к нам якобы отдельных от русских
украинцев вкладываются Западом колоссальные силы и ресурсы, то это не
может не дать своих результатов. И здесь быть униженным просителем со
своей односторонней любовью совершенно неуместно.
Значит, хотите с нами воссоединяться – воссоединяемся. Если же все
вместе не хотите, если считаете себя «отдельными» - имеете право.
Значит, мы будем воссоединяться с теми, кто этого хочет. Мнение же
остальных, не захотят ли они считать себя этим «обиженными», нас должно
интересовать в самую последнюю очередь.
И, кстати, только тех, кто мыслит и действует так, в этом мире уважают.
А уж любить без уважения (если кому-то так хочется, чтобы нас именно
любили), как известно, тем более не станут.
Итак: не бояться нажить врага, притом, что войной мы ни на кого не идем и
ничью территорию, вопреки воле населения, не аннексируем. Будем
воссоединяться со всеми, кто к этому готов, и совершенно игнорировать
мнение тех, кому с нами не по пути. И плюс работать над тем, чтобы
сделать себя подлинным альтернативным центром развития, а свою
социально-экономическую модель – действительно привлекательной. Только
так становятся сильными и уважаемыми. А значит, достойными и любви. http://svpressa.ru/politic/article/83661/
|