Слава коммунальщикам — им вроде уже не платят. Как и врачам. Но работают они денно и нощно. Как и врачи. Поэтому пока в городе худо-бедно, но есть свет, воздух и вода. И скорые.
Уже говорят о стариках, умерших от голода. Можно было бы списать на слухи, если бы не абсолютная невозможность достать наличные из банков — вообще никак. Людей на улицах мало. А те, кто есть, — хорохорятся: мы выстоим, выживем. А потом — трещина. И отчаяние: за что нам это? что делать? как он (Порошенко) посмел сказать, что наши дети по подвалам будут сидеть? мы всю страну кормили, а теперь нас убивают!
И живут, живут люди в районах, где вместо стекол — фанера, где в домах обвалились балконы, где каждый день стонут стены и трясутся пляской святого Витта и где каждый шаг на улицу может быть последним. Где светофор — мерило жизни: вот этот ещё безопасная зона, а вон тот — уже нет.
Сто метров судьбы.