Где находится комитет по экологии? – спросили мы, заблудившись в немыслимых лабиринтах Госдумы РФ, - мы не можем его найти! Встретившаяся девушка весело расхохоталась: А его никто не может найти!
Мы – это делегация общественного движения Антиникель, борющегося против добычи никеля на воронежских чернозёмах, добычи, которая убьёт плодороднейшие бесценные почвы и водную систему чистейшей пока реки Хопра. Делегацию составили руководитель Движения за деприватизацию стратегических ресурсов кандидат социологических наук В.И. Филин, казаки из Новохопёрска - члены движения «В защиту Хопра» и автор этой заметки, доктор физико-математических наук, со-председатель Комитета Ста – группы учёных – независимых экспертов.
Комитет Ста с самого начала проекта разработок никеля в Новохопёрском районе принимает активное участие в противодействии этому варварскому убийству природы.
Воронеж: готовится чудовищное экологическое преступление
http://www.za-nauku.ru/?option=com_content&task=view&id=6867&Itemid=35
Воронеж - наш Сталинград
http://www.za-nauku.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=6970&Itemid=35
О политике экоцида на территории Российской Федерации – журнал «Природа и человек»
http://www.namsvet.ru/2013/09/05/priroda-i-chelovek-xxi-vek-sentyabrskij-nomer-2013-goda-o-politike-ekocida-na-territorii-rossijskoj-federacii/
Проект «Воронежский никель»: выгоды и риски
http://www.za-nauku.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=7095&Itemid=35
Экологи-волонтрёры, активные общественники, казачьи общины, жители региона восстали, чтобы остановить экоцид. Движение было столь мощным, что его не смогла щамолчать официальная пресса, издевательски назвав «Чернозёмым протестом». Простые люди демонстрировали государственное мышление, мышление геополитического масштаба. Они дрались безвозмездно и самоотверженно, они оплачивали расходы движения из своего скудного кармана.
Властные структуры единодушно стали на сторону олигархов –природоубийц: губернатор словно в насмешку бывший министр сельского хозяйства Гордеев, член-корр. РАН профессор ВГУ Чернышов. А где в этой истории место думских экологов? Невнятно потоптался на круглом столе в Воронеже зам. председателя комитета М. Шингаркин, вообще никак не проявил себя глава комитета В. Кашин. Вся эта щедро оплаченная из Госбюджета публика вальяжно дремала, наплевав на бесценный воронежский чернозём и на копошащуюся чернь и применяла хорошо разработанные технологии, чтобы народные протесты развалить. Одной из жертв этого высокотехнологичного развала стала изуродованная жизнь Валентины Бобровой – бывшей главы мощно раскрученной и уничтоженной организации Зелёная Лента (г.Борисоглебск).
Лжеэкологи в Воронежском антиникелевом движении
http://za.zubr.in.ua/2013/05/07/20929/
В. Филин провёл Круглый стол, поддержанный ресурсом «Свободная Пресса» (видеоролик в Ютюбе собрал более 20 тыс. просмотров). Принявшие в нём участие общественные эксперты однозначно отвергли добычу никеля в Прихопёрье. Не сдавшиеся казаки собрали сто тысяч подписей жителей региона и официально передали в администрацию президента. Ответом стала издевательски-формальная бессмысленная отписка.
10 июня делегация казаков отправилась в Государственную думу для встречи с казалось бы профильным Комитетом по природным ресурсам, природопользованию и экологии. Как должна была бы выглядеть эта встреча, если Комитет в действительности интересовался бы экологией? Комитет обязан был бы достойно принять представителей регионального экологического движения, разместить их гостинице, оплатить проезд, выслать сотрудника комитета встретить приехавших, чтобы избавить их от унизительного блуждания по коридорам… Встреча в Комитете должна была бы начаться с вопроса «Как вы устроились?» и с чашки чая для приехавших за 668 км ради этой беседы. Председатель Комитета обязан был бы лично приветствовать этих достойнейших людей, искренне и самоотверженно защищающих родную землю, лично провести эту архиважную встречу, ибо даже мало-мальски грамотный эколог понимает, что земледельческие районы на планеты быстро сокращаются, становясь самым главным стратегическим ресурсом государства.
Вместо этого уставшую от блуждания по думским лабиринтам делегацию нехотя встретили сотрудники аппарата Комитета И.В. Кудрина и Д.В. Грызлов. На все аргументы прибывших они вяло отвечали фразой: «Мы ничего не решаем!» Отчаянные аргументы об отравлении почв и колодцев уже теперь, на стадии разведывательного бурения, были встречены зевотой. Предложение провести парламентские слушания, организовать передачу по центральному телевидению были встречены решительным отпором: «Кто будет платить?» Другие вопросы были не менее замечательны по цинизму: «Сколько раз вы обращались в суд?»
Несомненно, чиновники понимали, что мощные финансовые ресурсы разработчиков-олигархов легко подавят в суде скудные народные гроши. Апофеозом чиновничьего равнодушия стало предложение включить обсуждение темы в план будущей сессии и провести круглый стол по теме будущей осенью. Возгласы приезжих: «Но до тех пор наши дети будут пить отравленную воду!» - были встречены надменным пренебрежением. Это был замечательный образчик разговора барина с назойливым просителем - крепостным.
Автору этих строк приходилось встречаться с ректором университета Сорбонна в Париже, руководителями университетов, президентами научных академий, главами таких знаменитых высокотехнологичных компаний как японская фирма JEOL или американская фирма IBM. Всюду я встречала уважительное отношение. Всюду, кроме родной страны. Ни разу в жизни мне не приходилось испытывать такого унизительного, такого пренебрежительного отношения к учёному с мировым именем, причём со стороны мелких клерков, воспитанных в тотальном пренебрежении к «народу».
Я вернулась в Россию, расторгнув весьма выгодный контракт. Вернулась, надеясь изменить что-то в родной стране. Чего же я добилась в родной стране? Несмотря на достаточно сильный список моих научных работ, меня грубо вышвырнули из Академии наук по статье «За нарушение трудовой дисциплины», вышвырнули потому, что я отказалась, как множество моих коллег, писать заявление об увольнении «по собственному желанию» в очередную компанию сокращения науки.
Вместе с моими глубоко уважаемыми мною коллегами – членами Комитета Ста – талантливыми, мужественными людьми мы отдали более 10 лет абсолютно безвозмездной работе на политическом поле. Список работ К100 – несколько сотен, нас активно цитируют и ругают, нас называют генералами информационной войны, интеллектуальным спецназом патриотического движения. Но все наши усилия по спасению страны как катком нейтрализуют симулякры во главе с самым мощным из них – псевдооппозиционной, превдопатриотической КПРФ.
10 июня в качестве высочайшей милости просителям от антиникелевого движения была организована 5-минутная встреча с депутатом Родиным и наконец, после полуторачасового ожидания в коридоре на ногах – аж с самими председателем комитета - коммунистом, членом думской фракции КПРФ Владимиром Кашиным. Он был занят неким плановым заседанием – обычной псевдодеятельностью Госудмы. «Чем он занят?» - робко вопрошали просители. И в ответ получали от Грызлова в ответ высокопарное-издевательское: «Работой!» Какой работой так безумно занят Комитет Вл. Кашина? – позвольте спросить. Что он сделал, чтобы пресечь варварские рубки лесов, чтобы остановить преступный Лесной кодекс, ликвидировавший лесную службу и отдавший леса России ежегодным гигантским пожарам? Что он вообще производит кроме кипы протоколов – бессмысленных бумаг, добивающих последние леса? Своей вялой псевдопомощью он по сути способствует никелевым разработкой.
Что же предложил просителям коммунист Владимир Кашин? Он предложил казакам организовать референдум в регионе по вопросу добычи никеля. Когда? Через год. А до той поры или шах помрёт или ишак сдохнет. И соглашение о начале промышленных разработок будет подписано, так что менять что-либо будет поздно. Опытный чиновник Владимир Кашин понимает, как трудно организовать референдум в нашей «демократической» стране. Он точно знает, сколь сил, времени, средств вытянет эту соковыжимающая процедура из людей, защищающих Хопёр, и каким пшиком она может закончиться. Этот коммунистический народный заступник хочет убить народный протест измором. И при этом написать красивый протокол по бутафорскому участию своего комитета в народном экологическом движении. За то КПРФ и держат в Думе.
Я вышла из Государственной Думы оплёванной. Я припомнила, что таким же унижением и пшиком кончилось наше сотрудничество с другим коммунистом - академиком Борисом Кашиным.
Я думала о том, что, правы были мои коллеги, убеждавшие меня не возвращаться в Россию, ибо в стране, где так плюют на учёных, изменить ничего нельзя. Я вспоминала внушительную цифру: 1,5 миллиона учёных предпочли работать за рубежом. Должно быть, отупевшие от дурного воздуха Госдумы депутаты не понимают, что эта цифра - смертный приговор стране и при таком дефиците квалифицированных кадров, все их законы – пустой звук.
Но пока мы, последние учёные России, ещё не покинули страну, предлагаем ликвидировать абсолютно бесполезный, крайне затратный, злокачественный орган под названием «Государственная Дума», заменив её сетевой структурой. Предлагаем в качестве алгоритма такого перехода работу К100.
Сетевая демократия
http://www.za-nauku.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=5225&Itemid=35
С ликвидацией думы автоматически должны уйти в небытие вреднейшие образования по имени «партии», раздирающие общество в клочья, да ещё заставляющие его за этот разрыв платить.
|