О том, как действительно обстоят дела в сельском хозяйстве в России, как его разумно и успешно развивать, о «недобрых» и неулыбчивых чиновниках, а также о причинах и следствии фальсификата в молочной продукции рассказал Павел Грудинин.
Мы приехали за интервью в Совхоз имени Ленина, который находится в двухстах метрах от МКАД по Каширскому шоссе. Въезжая, были удивлены насыщенной и необычной для мегаполиса инфраструктурой. Детский садик в виде волшебного замка, огромный детский парк «Лукоморье», автоматы со свежим молоком, помните, такие с газировкой при Союзе стояли, аккуратные дома, современные дизайнерские многоэтажки.
Руководит всем этим делом Павел Грудинин, человек, который не на словах, а на практике знает, как сделать управление эффективным. Ему и задали соответствующие вопросы, а именно, почему у нас в стране с сельским хозяйством так плохо, как из этого кризиса выбраться и что для этого необходимо сделать?
«СП»: — Дмитрий Медведев 1 марта подписал план социально-экономического развития России в 2016 году. Правительство намерено поддержать несколько отраслей, в том числе и сельское хозяйство. Павел Николаевич, поддержат ли село на деле?
— Премьер-министр что-то подписал… Сейчас он подписал какой-то план, где как будто бы аграриям выделят больше денег. Но, сразу отмечу, что одновременно он ввел систему «Платон», которая точно приведёт к тому, что у народа денег будет меньше. Одновременно он внес и пролоббировал принятие Федерального закона о повышении акцизов на бензин и топливо, что также не улучшит финансовое положение россиян. Акцизы связаны с нами напрямую: если литр бензина или солярки будет дороже, то в любом случае мы и заплатим за эту солярку.
Другими словами, это называется — падение доходов населения. А это в свою очередь приведет к тому, что продукция сельского хозяйства будет не востребована. Я Вам честно скажу, что уже сейчас мы продаем продовольствие ниже его себестоимости. Например, картофель мы продаем по семь рублей, а его себестоимость — девять рублей.
Наш премьер призывает: «Давайте больше производить!» Но люди нищают, у них просто нет денег, чтобы купить то, что мы производим. Поэтому надо поднимать покупательскую способность населения, чтобы люди могли купить натуральное молоко, натуральный сыр, натуральное масло. А пока у нас выигрывает тот, кто продает продукцию из пальмового масла, так как она дешевле.
«СП»: — То есть сельское хозяйство в кризисе?
— На мой взгляд, мы уже больше двух лет в кризисе. Яркий показатель — отсутствие инвестиций. У нас заморожено большинство проектов. Даже агрохолдинги перестали строить предприятия. Например, остановлено строительство завода по переработке свеклы, остановлены проекты в масложировой промышленности, заморожены проекты по переработке картофеля и других овощей. Почему? Потому что под 15% годовых, а ещё год назад было под 26% годовых, вообще бесполезно инвестировать.
Правительство сделало все для того, чтобы мы не развивали производство. И одновременно что-то там подписывает! Президент по поводу кризиса говорил, что «надо снижать налоги», а правительство их повышает. «Надо дать свободу бизнесу» — а вносятся всякие законы и нормативные акты, которые говорят, что никакой свободы бизнеса у нас нет и не будет.
Недавно на территории Совхоза им. Ленина прошёл Чрезвычайный съезд «Спасти российское село», на который приехали представители всех регионов. Съезд показал, что очень многие настроены негативно. Василий Мельниченко, известный фермер, ведущий съезда, отмечал, что молодые парни от 20 до 30 лет спиваются на селе, «пропадают в оврагах». Я уверен, что, если русскому человеку не дать работу, он начинает пить. А если он пьет, он становится деклассированным элементом. А кто привел Россию к тому, что уже даже Герман Греф во всеуслышание позволяет называть нашу страну «дауншифтером», то есть неудачником? Именно те люди, которые продолжают быть у власти сегодня!
 Директор Совхоза им. Ленина Павел Грудинин и фермер Василий Мельниченко на съезде «Спасти российское село») (Фото: предоставлено автором)
— Многие выступающие на съезде говорили, что в их регионах нет денег. А я всё думаю, а какая страна дала кредит Кипру в 2,5 млрд долларов до 2023 года под 2% годовых? А кто простил долги Ирану и другим странам? Лично я уверен, что Медведеву нужно подписать только один документ — это заявление по собственному желанию. Но он почему-то этого не делает. Зато в соцсетях он выкладывает свои фото с отдыха. Вот он поймал щуку и сфотографировал себя с ней. Знаете, сколько негативных отзывов на это фото? Народ возмущен и пишет: «Вместо того, чтобы рыбу ловить, лучше бы работал». Я как директор совхоза знаю, что если ты не будешь работать от зари до зари, то у сообщества, которое ты возглавляешь, возникнут проблемы.
«СП»: — Будет ли резкое подорожание продуктов питания в течение года? Например, глава Минсельхоза Александр Ткачев уверен, что рост цен на продукты в России по итогам 2016 года не будет выше уровня инфляции. Что думаете по этому поводу вы?
— Все правильно. Надо понимать, что есть два вида продуктов питания. Во-первых, это продукты, которые мы привозим из-за рубежа. Такие продукты будут дорожать, как только будет расти доллар. Во-вторых, это наши местные продукты, которые мы производим в России. И они связаны не с себестоимостью, а с покупательской способностью населения. И тут министр абсолютно прав. Если не повысить реальные доходы населения, то люди смогут купить продукты питания только по низкой цене. Мы продаем сейчас картошку в три, в четыре раза дешевле, чем год назад. У нас дефляция.
Цена на продукты питания складывается из баланса между спросом и предложением. Если спрос падает, а предложение растет, то цена будет падать. А если спрос будет расти, а предложение падать, то цена будет расти. Дело в том, что никто не может сказать, какое количество продовольствия мы произведем в следующем году. Будет ли, например, урожай картофеля? Если картофель не уродится, то Россия завезет его из-за рубежа, из Египта, из ЕС, из других стран. И такой импортный товар станет дорогим.
Мы достигли полного обеспечения себя по некоторым категориям продовольствия только за счёт того, что сократили потребление. Мы просто перестали есть! Считаю, что это не должно никого радовать.
 Главная проблема, на мой взгляд, заключается в том, что наше правительство нанесло сокрушительный удар по продовольственной безопасности. Доктрина продовольственной безопасности включает в себя физическую и экономическую доступность продовольствия. Экономическая доступность продовольствия сегодня под ударом. Например, человек хочет купить себе качественные молочные продукты, но не может.
«СП»: — Министр также указал, что в 2015 году закупочные цены у российских аграриев повысились на 7%, тогда как в торговых сетях рост цен составил 14%. И тут я хочу спросить, что у нас с ритейлом делается и что с ним делают, например, в европейских странах? Как «укротить» ритейл?
— Ритейл не надо укрощать, для устранения всех «перекосов» есть экономические законы. При помощи этих законов можно сделать так, что производство нефти и бензина станет невыгодным, а производство сельхозпродукции — выгодным. Эти законы определяют, кому достанется основная маржа — производителю или продавцу. На сегодняшний день 30% российского ВВП — это торговля. Потому что у нас такие экономические законы, что производить невыгодно и «рулит» пока торговля. Тут вопрос к государству, чего оно хочет добиться. Что для него приоритет: торговля или производство?
«СП»: — Возможно, ритейл лоббирует свои интересы в правительстве?
— У некоторых членов правительства из экономического блока есть интерес в определенных торговых сетях. И, естественно, предприимчивые чиновники исходят из того, чтобы этому бизнесу было выгоднее жить. Если бы у них были доли в сельхозпредприятиях, то они поддерживали бы сельхозпроизводство. Но пока у нас в стране никто не хочет поддерживать производителя, а очень сильно хотят, чтобы развивались торговые сети.
Кстати, на Западе есть жесткие правила по отношению к торговым сетям. Правительства этих стран, понимая, что у сетей больше рыночной власти, чем у фермеров, организует их в огромные кооперативы, которые выходят на рынок с большим количеством товаров, выступая как продавцы. При такой форме организации проще договориться с торговыми сетями и тогда тебя уже «не ломят» со всех сторон.
«СП»: — А что еще надо сделать?
— На Западе ограничивают экономическую доходность сетей, вводя разумные законы. Например, в Канаде был закон, по которому молоко может стоить сколько угодно, но 50% от конечной цены должно попасть в руки фермера. Представляете, если нашим крестьянам отдать половину стоимости молока и молочных продуктов?
У меня не вызывают неприятие ни нефтяники, которые сосут из нас кровь, ни владельцы электрических компаний. Ну что на них обижаться. Это правительство взяло и приняло решение, что цена на картошку повышаться не должна, а должна повышаться цена на электричество. Это правительство сделало так, что в общей массе производить сельхозпродукцию невыгодно, а продавать электричество, продавать бензин — выгодно. Производство загнали в угол.
«СП»: — Теперь обратимся к вам как к государственнику. По сути, ваш Совхоз имени Ленина — это микромодель государства. Какие направления у вас в приоритете развития?
— На территории Совхоза мы отказались от либеральных изменений, которые проводились в нашей стране последние 25 лет. Мы попытались сохранить социалистические принципы. Сегодня у нас бесплатное горячее питание в школах, бесплатные кружки, бесплатные медикаменты в поликлинике. Мы стараемся сделать так, чтобы тарифы ЖКХ на нашей территории были ниже. Детский парк на нашей территории бесплатный. Все, естественно, за счет Совхоза. Мы сохранили социалистические принципы, когда «каждому по труду» и стараемся их продвигать.
Если бы все совхозы и колхозы Подмосковья работали как мы, у всех были бы такие же детские сады, такие же пруды с лебедями, такие же технологии, потому что мы много денег вложили в модернизацию производства, и такая же заработная плата, как и у нас. Надо только правильно хозяйствовать.
«СП»: — Мы часто слышим в новостях, что сейчас отрасли получают субсидии от государства, оказывается господдержка? Все ли делается верно?
— Ксения, все делается неправильно. Во всем мире субсидирование процентной ставки не является поддержкой сельского хозяйства, а является поддержкой банков. А у нас деньги, которые выделены на субсидии, почему-то считают поддержкой сельского хозяйства. Например, в Германии фермеру дают кредит под 1,5 — 2% годовых на 20 лет и не считают, что это поддержка сельского хозяйства. И немецкий фермер мне рассказывал, что он взял такой кредит на 10 лет, потому что понимает, что отдаст раньше.
А вот пример наших реалий. Приходите вы в банк и говорите о своем желании производить молоко. Вам говорят — покажи бизнес-план. Понятно, что в нем должны отображаться себестоимость производимого продукта и продажная цена. Но как ты посчитаешь себестоимость, если никто в России не может сказать, сколько завтра будет стоить газ, электричество, какие будут налоги, сколько будут стоить комбикорма, сколько будет стоить оборудование?! Все эти показатели зависят либо от решения правительства, либо от курса доллара. Поэтому и сколько будет стоить молоко, никто сказать не сможет.
Правительство, отдав деньги банкам, изначально сделало все наоборот. Это неверная государственная политика, потому что тогда банк определяет, кому и сколько денег выдать. А часто банк как у нас распределяет деньги? По принципу — я тебе дам деньги, а ты мне откат 10 -15%. Естественно к мелким фермерам «банк» не пошел, он нашел крупных заемщиков — агрохолдинги. Они и получили деньги, отдав банку откат. А потом банк «говорит» — смотри, они так плохо поработали, у них убытки, а давай их банкротить. Посмотрите, сколько сейчас капитанов российского агропрома банкротятся! Они «по уши» закредитованы и не могут отдать кредиты, хотя инфляция «сожрала» уже половину их долга.
«СП»: — Как разумно развивать сельское хозяйство в России?
— Во всём мире за продовольствие платят два субъекта. Первый — это само население, особенно когда оно богатое. А второй — это государство. Причем государство всегда доплачивает за продовольствие при помощи субсидий для фермеров или дает талоны на бесплатную еду населению. Например, в Америке выдаются талоны на питание, по которым можно купить только местные продукты. Это и есть пути выхода. Вы платите за школьные обеды вашего ребенка?
«СП»: — Да, я плачу за обеды. Правда, школьные завтраки у нас бесплатные.
— Может ли государство платить за эти обеды? Я уверен, что может. В нашем Совхозе мы тратим на еду школьников 5,5 млн. рублей в год, причем мы не разграничиваем детей на «детей наших сотрудников» и «детей не наших сотрудников». Все без исключения получают трехразовое горячее питание. Почему мы это делаем? Потому что это наши дети, это будущее России, будущее нашей страны, наше достояние. А почему государство не может этого делать? С помощью такой меры мы снижаем нагрузку на каждое домовладение и одновременно поддерживаем отечественных производителей продуктов питания. Мы сами выращиваем картошку, свеклу, капусту, лук, яблоки, у нас есть натуральное молоко, соки и так далее. У наших производителей нет никакого пальмового масла в продукции! Также мы работаем без посредников.
Вот так и должно работать государство. Формировать госзаказ, по которому объявлять производителям, что нужно произвести конкретное количество тонн картофеля, капусты и так далее. Причем очень важная деталь — дать деньги производителю наперед. Государство должно подсчитать себестоимость продукции, прибавить 15% рентабельности производителя и по полученной цене гарантировано закупить продукцию. На мой взгляд, это грамотно и это выход из сложившейся трудной ситуации в сельском хозяйстве.
Еще один важный момент. Надо понять мы тоталитарное государство или федерация? Я полностью согласен с Евгением Примаковым, «Царство ему Небесное», который говорил, что если мы «Федерация», значит надо 50% налогов оставлять на местах. На местах виднее, куда деньги потратить. Одному городу или поселку в этот момент нужна школа, а другому — детский сад.
Я считаю, если деньги будут у местного самоуправления, то регионы расцветут и станут территориями опережающего развития. Сейчас в России общая система такова, что все деньги поднимают вверх, а потом раздают тем, кто лоялен. А кто лоялен? Тот, кто готов вернуть «откат».
Наша страна должна жить по-другому. Вы же видите у нас чиновники все недобрые, не улыбаются. Я Вам сейчас анекдот расскажу. В кабинете чиновника раздается телефонный звонок. Рядом с чиновником сидит его друг. Чиновник снимает трубку и говорит: «Нет, нет, нет, нет, нет, Да, нет, нет, нет». После завершения разговора, друг спросил чиновника: «Удивительно, я первый раз слышу, что в разговоре с заявителем ты сказал „да“. А что за вопрос был?» Чиновник ответил: «Там спросили, хорошо ли я его слышу»…
 «СП»: — Вопрос по молочной продукции: почему так много фальсификата. «Молочку» можно покупать или в специальных супермаркетах натуральной еды, или в супермаркетах, но в повышенном ценовом сегменте. Ну, или белорусскую продукцию. Что происходит в этом сегменте. Что причина? Что следствие?
— Действительно, есть качественное молоко, а есть фальсифицированное. Причем качественное молоко в основном более дорогое. Если бы у нас были жесткие ГОСТы, то полки магазинов, на мой взгляд, опустели бы. Сегодня вместо необходимых 30 — 35 млн. литров молока Россия производит лишь половину.
Есть магазины, которые продают только качественное молоко, но оно у них, как правило, не дешевое. У нас 60% населения живёт за чертой бедности. Эти люди покупают то молоко и молочные продукты, которые позволят дожить до следующей зарплаты. Обнищание российского населения привело к тому, что высококачественная продукция доступна не всем и без фальсифицированной продукции не обойтись. Если такую продукцию убрать с полок, то у обычных граждан, которые живут на зарплату, денег не хватит дожить до следующего месяца. И тогда произойдет «голодный бунт».
Полки в Советском Союзе были пустыми не потому, что нам не хватало продукции, а потому, что были проблемы с переработкой и хранением. Но производство было гораздо больше, чем сейчас. Если бы в СССР отменили ГОСТы, то полки тоже бы наполнились фальсификатом. Поэтому нам сегодня надо плавно вводить более жесткие требования и одновременно повышать доходы населения.
Надо вот что еще понимать. Невозможно захотеть и быстро произвести много молока в России. Во-первых, корова растет 26 месяцев. Во-вторых, для коровы необходимо построить ферму. А для этого надо получить разрешение на строительство, подключить коровник к электросетям, построить дороги и так далее. Это должна быть целая государственная программа по обеспечению доходности сельскохозяйственного бизнеса. Государство должно заверить фермера, что у него будет рентабельность, что его поддержат дополнительными субсидиями, чтобы он мог еще и развиваться, что закупит, если необходимо, излишки продукции.
А у нас сегодня другая система, искаженная. Например, Вы произвели много картошки - значит, цена на нее будет 6 рублей. И это ваши проблемы. Фермер говорит: «Скажите тогда, куда ее девать, может быть заграницу продать?». Ему в ответ — «Ваши проблемы!» Государство устранилось от регулирования ценообразования в сельском хозяйстве. В тоже время государство не устранилось от солярки, от акцизов, от электричества. Государство четко знает, сколько надо денег для подключения к электросетям. А почему государство не знает, сколько надо денег «для подключения к картошке»?
«СП»: — Что может стать «рынком сбыта» для фермера? Как Вы относитесь к рынкам выходного дня в Москве? Спасают ли они фермеров?
— Сетевым магазинам необходимо создать альтернативу. Например, если бы вы могли совершенно спокойно приехать в Москву и продать излишек картофеля, то не один сетевой магазин не был бы Вам конкурентом. Мы продаем сегодня картошку по семь рублей. У нас в поселке за ней стоит очередь каждую субботу.
Проблема в том, что сейчас разрешение на место для нестационарной торговли выдает только мэрия Москвы. Не префектура, не управа, а сама мэрия. Так вот она придумала такое постановление правительства Москвы, через которое не один фермер не пройдет!
Нужно уметь выиграть аукцион, да еще арендовать палатку на определенное количество месяцев. Такие условия подходят только для перекупщиков. Фермеров на ярмарках Вы не увидите. Потому что, тот, кто торгует там сразу и огурцами, и помидорами, и лимонами, и капустой, и персиками, и прочими продуктами — это не фермер, это перекупщик.
Для фермера нужны другие условия. Например, пошел дождь, фермер не работает, взял он свой излишек товара и привез в Москву, продал и опять уехал к себе работать. Поймите, фермеру некогда торговать все время, некогда собирать бумажки, разрешения, получать медицинские справки. В этом случае он перестаёт быть фермером.
Во всех странах мира к фермерам применяют особые условия поддержки — преференции. А у нас законы есть, но преференций нет.
«СП»: — Совхоз имени Ленина — это полноценный город! Причем очень красивый, чистый, с удивительным детским садом и таким же детским парком. У Вас как в сказке. Я такого в Москве еще не видела.
 — Помните, коммунисты стирали грань между городом и деревней. Почему они это делали? Сельский труд и так тяжел и не престижен, поэтому в деревню завозилось огромное количество книг, лучший ширпотреб и так далее. Советская власть пыталась перераспределить туда больше товаров, чтобы люди хотя бы в этом не бедствовали. В городе все стояли в очередях, а на селе можно было купить то, чего в городе не было. Да и зарплата на селе была не ниже, а иногда и выше городской.
Молодежь должна во что-то верить. Ее обманывать нельзя, потому что рано или поздно она выяснит, что ее обманули, и доверия к вам не будет. Поэтому молодежи сегодня скажу следующее — ситуация тяжелая, но мы ее будем исправлять.
Приведу в пример одну деревню — Барвиха. Все же хотят жить в этой деревне, все рвутся на Рублево-Успенское шоссе. Такая деревня, что протолкнуться невозможно! Это сельское поселение Красногорского района. А почему бы не сделать все деревни такими?!
http://svpressa.ru/economy/article/144581/
|