 Первоверховным Апостолам празднуем: вникнем в дух и силу настоящего празднования.
Под именем первоверховных Апостолов Церковь соединяет Петра и Павла.
Что сие отличительное наименование приличествует Святому Петру, в том нетрудно убедиться из Евангельской истории. Во всяком собрании, даже равных между собой людей, обыкновенно кто-нибудь имеет некоторое первенство, или по избранию и назначению, для порядка, или по превосходству своих способностей и особенному присутствию духа: и во многих случаях, когда Евангельская история представляет Петра в собрании Апостолов, имя его первенствует в порядке имен Апостольских, и лице его первенствует между Апостолами, то в слове, то в действии. Когда, например, Святый Матфей хочет составить список избранных в звание Апостольское, он пишет: Дванадесятих же апостолов имена суть сия: первый Симон, иже нарицается Петр (Матф. Х, 2); – и потом именует прочих Апостолов. Когда Сам Божественный Учитель, по некотором времени учения, испытывает избранных учеников Своих в главном предмете Своего учения, и вопрошает: кого Мя глаголете быти? – Петр предупреждает всех Богомудрых ответом: Ты еси Христос Сын Бога Живаго; и за то первый не только похваляется, но и ублажается: блажен еси Симоне; ему первому сказуется: на сем камени созижду церковь Мою, хотя, впрочем, не исключительно ему, потому что Церковь назидается на основании Апостол и Пророк сущу краеугольну самому Иисусу Христу (Еф. II, 20); он первый получает ключи Царствия Небеснаго и власть вязать и решить (Мат. XVI, 16-19), хотя, впрочем, вслед за сим и всем Апостолам та же власть дарована (Матф. XVIII, 18). И в то бедственное время, когда, при поражении Пастыря, разсеялись овцы стада, когда самые столпы ея поколебались, самые камни основания подвиглись от мест своих, потому что сатана просил, дабы сеять их, яко пшеницу; – что тогда камень Петр? – Правда, не устоял и он, даже бедственнее других был низринут: но с тем вместе имел преимущество особенною молитвою Христовою быть воздвигнут на прежнее место своё, и ему предоставлено утвердить братию. Аз, – сказано ему, – молихся о тебе, да не оскудеет вера твоя; и ты некогда обращшся, утверди братию твою (Лук. XXII, 32). Подлинно, когда воскресение Господа прежде всех открылось Мироносицам; сие не утвердило Апостолов в веровании оному: и явишася пред ними яко лжа глаголы их (Лук. XXIV, 11). Но когда Воскресший явился Петру: то и прочие Апостолы, прежде общего всем им явления, уже с твёрдостью говорили: воистину восста Господь, и явися Симону (34). Наконец должно ли наполнить пустоту, оставленную в лике Апостольском чрез отпадение Иуды? – Первый примечает сие Петр, и первый печётся о сем. Должно ли непосредственно, по сошествии Святаго Духа, торжественно начать проповедь Евангельскую? – Став Петр со единодесятьми, первый из них воздвиже глас свой (Деян. II, 14). Должно ли положить основание Церкви Христианской между язычниками, также как между Иудеями? – Петр крестит Корнилия; и уже не в первый раз просто изъясняется событиями, много затрудняемое толкованиями слово Христово: ты еси Петр, и на сем камени созижду церковь Мою.
Но чем яснее таким образом первенство Святаго Петра между Апостолами: тем более требует исследования то, что Церковь и Святаго Павла присоединяет к нему под общим для обоих наименованием Первоверховных Апостолов, – Павла, очень мало, по видимому, соединенного с Петром в Апостольстве. Известно, что Господь избрал сперва двенадцать Апостолов, а потом других семьдесят. Двенадцать, в сравнении с семидесятью, все могут быть названы Верховными Апостолами. Но известно также, что Святый Павел не был в числе сих. Когда они в продолжении нескольких лет учились науке Апостольства у Божественного Учителя: тогда, вероятно, Павел продолжал еще учиться у законоучителя Иудейского Гамалиила. Когда они, воплощенные Премудростию Божиею, торжественно произведены в учители всех народов: шедшие научите вся языки: Павел всё ещё оставался только учеником Гамалиила. Когда они единодушно ждали и все совокупно получили Духа Святаго, и соделались Его непосредственными орудиями и верховными на земли раздаятелями даров Его: и тогда Павла между ими не было. Когда они начали созидать и распространять Церковь Христову: Павел ещё был ея гонителем и разрушителем. Как же случилось, что столь далеко, по-видимому, отставший от сонма Верховных Апостолов, приемлет ныне от Церкви честь, не только равную с Верховными, но и преимущественную, вместе с Первоверховным из них?
Посмотрим, нет ли способа сблизить сих двух мужей, и уразуметь помышление Церкви, которая соединяет их в настоящем праздновании.
Нет нужды пространно изъяснять, или доказывать, что Апостольство Павла столь же величественно и Божественно по своему началу, как Апостольство Петра и прочих Апостолов. Довольно для сего сказать, что Призвавший Петра и прочих к Апостольству во время пребывания Своего на земли, – Сам призвал к тому же Павла, приклонясь к нему из отверстых небес. Павел Апостол, ни от человек, ни человеком, но Иисус Христом и Богом Отцем, или как ещё он изъясняется, явлением Иисус Христовым (Гал. I, 1. 12).
Если велик тот, кто из глубокого неведения в краткое время восходит к высокой и Божественной мудрости: менее ли велик и тот, кто из смертельной вражды против Божественной истины вдруг прелагается в любовь к ней, также, яко смерть, крепку? Вчера рыбарь, а ныне первый и единственный Богослов: Ты еси, говорит, Христос Сын Бога Живаго: – вот величие Петра! Вчера гонитель Христов, а ныне Апостол Христов; – гоняй нас иногда, говорят верные, –ныне проповедуешь веру, юже иногда разрушаше: – вот величие Павла! Если верховность духа Петрова над прочими Апостолами видна в том, что он некогда утвердил братию свою, поколебавшуюся в вере: не также ли видна верховность духа Павлова над самим Петром, когда Павел приметил не примеченный Петром соблазн, предстоящий Церкви, по причине его устранения от верующих из язычников, в угождение верующим из Иудеев, и исправил в сем случае действия Петровы? Егда, говорит, прииде Петр во Антиохию, в лице ему противу стах, яко зазорен бе (Гал. II, 11). Если Апостольское действование Петра является преимущественно великим в том, что как между Иудеями, так и между язычниками, он полагает первые основания Церкви Христовы; чрез него наипаче, как чрез сильнейшее орудие благодати, собор Апостольский действует из Иерусалима не только на все Церкви Палестинския, но и на многия другия: не обширнее ли еще область Апостольства Павлова, простирающаяся от Иерусалима и Сирии до Македонии, до Греции, до Иллирика, от Антиохии до Рима, и, может быть, до Испании, притом так, что и он большею частию не на чуждем основании созидал (Рим. XV, 20), но проповедовал там, где до него не было произносимо имя Христово? Посмотрите, как сии, без войска и без оружия всемирные завоеватели, делят между собой народы, не уступая друг другу – не в том, кому более владеть вселенною, но кому более страдать за спасение вселенныя: уверено ми бысть, – сказует Павел, – благовестие необрезания, т.е. язычников, якоже Петру обрезания (Гал. II, 7), т.е. Иудеев. Поелику же во время сего, не разделяющего, но соединяющаго раздела, во вселенной не было ничего, кроме обрезания и необрезания, кроме Иудеев и язычников: то Петр и Павел разделили её между собою без остатка, и потому в целом мире некому оспоривать у них достоинства Первоверховных.
Впрочем, и тогда, как действительно есть некоторая первоверховность Апостольская в превосходстве даров, высоте добродетелей и обширности подвигов, можно ещё спросить: для чего так торжественно возвещается первоверховность проповедников веры, которые полагали – и других научали полагать своё торжество не в верховности, но в смирении, и первенство в служении другим? – Дабы на сие ответствовать, вспомним притчу Христову: не может град укрытися верху горы стоя (Матф. V, 14). Град на верху горы здесь означает душу возвышенную, наполненную и украшенную совершенствами и добродетелями: подобно как в других случаях Слово Божие душу Боголюбивую и благочестивую называет обителию Божиею или домом Божиим. Как град на вершине горы стоящий, сколь ни скромны его здания, тем не менее, виден издалека: так душа, отвергшая мир и плоть со страстями и похотями, долу влекущими, приближенная к небесным Силам, вознесенная на гору Закона Божия, чистотою, верою и любовию в Боге обитающая, и соделавшаяся обителию благодати Божией, сколь ни скромно ея слово, сколь ни смиренны ея действия, и в смирении своем открывает свою возвышенность, и скромностию не может скрыть своей внутренней славы от очей сколько-нибудь очищенных. И как путешествующие, усматривая град на горе, останавливаются и сами на некотором возвышении, откуда удобнее видеть его, указуют его друг другу. замечают особенныя возвышенности его, беседуют о красотах его, наслаждаясь величественным зрелищем, а иногда и управляя им путь свой, и поощряясь достигнуть видимого вдали: так Богомудрые Отцы и руководители наши в пути спасения, останавливают нас на известном поприще времени, чтобы, как два величественные града, указать великия души Петра и Павла; замечают нам преимущественную возвышенность их совершенств и добродетелей; дают случай чистым душам насладиться созерцанием двух высоких обитателей Святаго Духа, или единой высокой благодати Апостольства, обитающей в двух телесных обителях; побуждают очищаемых, по возможности, хотя издалека, разсматривать сие духовное зрелище и по нему направлять и ускорять путь свой ко спасению ревностным подражанием усматриваемым подвигам и добродетелям; а дабы и неочищенных от праха мирских сует очистить некоторым предварительным очищением, и от брения плоти возвысить, для удобнейшаго умным оком разсматривания духовных высот, они старались как бы на некое духовное возвышение возвести нас стезею поста, настоящий день предварившаго.
Ничего не скажу чистым и возвышенным созерцателям, чтобы не препятствовать им наслаждаться тем, что ныне видят они на горе Божией, на высоте Церкви Христовы. Станем добре и мы, едва, может быть, возникающие духом от плоти и мира; воспользуемся высоким духовным зрелищем, которое Церковь ныне нам представляет и указует. – Если ты ещё привязан к миру, к мирским стяжаниям или удовольствиям, к мирским знаниям, к мирской чести: воззри на Петра, который оставил всё, чтобы следовать за Христом; воззри на Павла, который, по-видимому, и не совсем мирския знания Иудейского законника и фарисея и славу сих знаний, вменил за уметы, чтобы приобресть спасительное буйство и поношение Христово. Если не можешь оставить имения: оставь, по крайней мере, любостяжание и скупость. Если не можешь ещё возлюбить поношение: отвергни, по крайней мере, любочестие. Иначе какой ты ученик Апостолов? Какой сын Апостольской Церкви? – Если ты грешник, знающий своё беззаконие; и грех твой, будучи пред тобою выну, не дает покоя твоей совести: хотя и низко в сем случае ты стоишь, но ты воззри на высоких Апостолов. И первоверховный Петр не был ли на время отрекшимся от Христа? И первоверховный Павел не был ли некогда гонителем Церкви? Но слёзы покаяния и глубоко падшего Петра возстановили в верховное Апостольство: а покаяние Павла, ещё и не начатое, но провиденное, принято простертыми с небес объятиями Спасителя грешников: что же ты унываешь, грешник, и отягчаешь себя отчаянием? Возьми крест покаяния и надежды, и лети на высоту благодати.
Довольно сего для примера, как можем и мы, униженные в Церкви, разсматривать высокия совершенства Апостолов, и размышлением о них питать душу свою, и одушевлять жизнь свою. В сем состоит истинный праздник Апостолов. Благословение Святых Апостолов и Святыя Церкви Апостольския почиет на празднующих сим образом. Аминь.
|