«Государство расположилось в
России, как оккупационная армия», – писал когда-то А.И. Герцен. И,
видимо, Россия путинская в этом смысле не слишком сильно отличается от
России николаевской. Очередное
подтверждение тому многие увидели в истории назначения бывшего
руководителя Карелии Андрея Нелидова директором музея-заповедника
«Кижи». Это назначение вызвало волну общественного возмущения в Карелии.
Начались сборы подписей граждан против этого решения, понеслись письма в
адрес высших руководителей страны. Региональное отделение партии
«Справедливая Россия» инициировало проведение внеочередного заседания
Законодательного Собрания Карелии для обсуждения этого вопроса. Но дело
сделано: 28 января А.Нелидов приступил к работе в качестве нового
руководителя.
Прокомментировать
историю этого назначения мы попросили заслуженного работника
образования Карелии, директора Национального музея Республики Карелия
Михаила Гольденберга.
– В этой ситуации я, конечно, не
могу изображать «фигуру умолчания», поскольку ситуация очень глубоко
затрагивает и меня, как человека, родившегося и живущего в Карелии, и
всех представителей профессионального музейного сообщества. С музеем
«Кижи» Национальный музей РК связывает многое. Когда-то, в 60-е годы,
это был всего лишь отдел в Краеведческом музее Карелии, в котором
работали четыре человека. Музей «Кижи» вырос из нашего музея – и вырос в
гиганта, в музей мирового уровня. При этом была проделана огромная
работа и затрачены колоссальные ресурсы. По итогам 2011 года он был
признан одним из лучших музеев России. Это всемирное достояние – и
никому не надо это доказывать.
Надо сказать, что история, которую
мы сегодня переживаем в Карелии, не нова. В последние годы бизнес по
всей России буквально атакует такие места, как Кижи. Давайте вспомним
недавние истории с Михайловским, с Архангельским. Давление на директоров
музеев, которые препятствуют коммерциализации и застройке охранных
территорий, попытки уволить этих директоров и заменить их ставленниками
бизнеса, капитала… Увы, это тенденция. Даже Бородинское поле, символ
Отечественной войны и славы русского оружия, застраивается коттеджными
поселками… Вот, докатилось и до нас.
Я
нигде не видел каких-то ясно сформулированных и мотивированных
претензий к работе музея-заповедника «Кижи» и к его прежнему
руководителю Эльвире Аверьяновой. Министерство культуры России о таких
претензиях официально не сообщило. Из разных источников мы услышали
какие-то нелепые претензии в том, что «упала посещаемость музея», «упали
доходы» и так далее – но эти претензии для профессионального сообщества
выглядят, извините, смехотворно.
– Михаил Леонидович, а
правильно ли, вообще, применять к музею такие вот критерии коммерческой
успешности, роста посещаемости? Тем более если речь идет о такой
своеобразной рекреационной форме, как музей-заповедник, архитектурный
музей?
– Разумеется, нет. Применять подобные критерии могут
только люди, не имеющие даже отдаленного представления о том, что такое
музей, и какова его роль в культуре.
В мире нет ни одного
«коммерчески успешного» музея. Лувр убыточен! Государственный Эрмитаж
убыточен! Британский музей, «Метрополитен» в Нью-Йорке и все остальные
самые известные музеи мира приносят убытки и систематически дотируются
государством или спонсорами.
Да, музей – это очень дорогое
удовольствие для любого государства. Но государства, осознающие свою
ответственность перед народами, перед историей и культурой цивилизации,
несут бремя этих расходов. Развитое музейное дело – это признак сильного
и мудрого государства.
Да, все музеи ведут коммерческую
деятельность, имеют постоянную экспозицию, проводят выставки, организуют
другие формы работы с посетителями. Но это – далеко не самое главное и
важное в музейной работе. Музей – это хранилище. Русский музей,
например, показывает посетителям всего лишь около 4% своих сокровищ! Наш
Национальный музей Карелии показывает того меньше – около 3%. Та часть
работы музея, которую видит посетитель, – это даже не вершина айсберга,
это ничтожная часть нашей настоящей работы.
Основное, исконное
предназначение музея, его миссия – это сохранение! Второе – это
систематизация, описание, изучение хранимого, научная работа. Сохранить,
изучить, и только на последнем месте – использовать. Причем
использовать очень ограниченно, очень осторожно. И только если это не
связано с риском что-то повредить или утратить.
В полной мере все
это касается и музея-заповедника «Кижи», хотя у него своя специфика.
Это не просто «туристический объект», которому в первую очередь нужны
гостиницы, кемпинги, рестораны и аттракционы. Кижи – это архитектурный
заповедник. Главное сокровище музея – архитектурный ансамбль и
прилегающий к нему ландшафт. Это священное место, это ризница духовного
богатства России, это важнейший оплот русского Православия. Здесь надо
ходить на цыпочках, говорить шепотом – чтоб только не спугнуть эту
святость, не потревожить живую душу Кижей. Не надо преображать Русский
Север коммерческим духом.
– Возвращаясь к назначению господина
Нелидова директором музея: как вы относитесь к этому выбору министра
культуры? Какими, по-вашему, качествами должен обладать человек,
занимающий эту должность?
– Я ни в малейшей мере не хочу
переходить на личности и не чувствую себя вправе обсуждать
морально-деловые качества А.В. Нелидова.
Вообще же, по-моему,
директор такого музея, как «Кижи», должен быть, в первую очередь,
духовным лидером, которого признают в коллективе музея и в музейном
сообществе. Вы знаете, управление музеем по сложности и специфике сродни
управлению такими творческими коллективами, как театр, как
научно-исследовательский институт. Режиссеру художественного театра мало
быть просто управленцем – тут нужны талант, одухотворенность,
творческие идеи, которыми можно зажечь коллектив. Он должен быть связным
между творческим коллективом и обществом.
С другой стороны,
директор музея, конечно, должен быть профессионалом. Он должен, по
крайней мере, ясно понимать и отдавать себе отчет в том, ЧТО получает в
свои руки. Это очень непросто для человека со стороны. Знаю по себе.
Несмотря на то, что я много лет занимался музейной педагогикой, защитил
диссертацию по вопросам преподавания краеведения, был много связан с
музеями, но восемь лет работы директором Национального музея стали для
меня, по сути, еще одним образованием – столько нового пришлось изучить,
понять, освоить.
Нужно также понимать, что Кижи – это не просто
архитектурный ансамбль. Это еще и несколько населенных пунктов, где есть
постоянное население. То есть тут примешивается еще и этнический
фактор, социальные вопросы. С сельским населением необходимо уметь
находить общий язык, это население также должно признать нового
директора. Иначе работать будет очень сложно.
Ну, давайте не
будем забывать еще и Русскую православную церковь, которая не может
оставаться равнодушной к тому, что происходит в Кижах. По этой линии
директору музея-заповедника необходимо также очень тщательно, взвешенно и
умело выстраивать отношения…
Поэтому, не подвергая сомнению само
право федерального министерства увольнять и назначать руководителя
федерального музея, я не могу согласиться с тем, как это было сделано в
данном случае. Такое решение необходимо было очень тщательно взвешивать,
готовить, согласовывать. Образно говоря, это та операция, которую надо
было делать самым тонким и острым хирургическим скальпелем. А они
рубанули топором…
Лично я в этом вижу небрежение. Небрежение к
Карелии, небрежение к профессиональному и гражданскому обществу.
Небрежение к культуре
в славящейся особым отношением к советской истории Вики не написана подлинная история музея, хотя на сайте он есть.
Читаем:
Официальный статус памятника истории и культуры Кижский погост приобрел в 1920 году.
Охранное
свидетельство за номером 1847 было выдано 11 августа 1920 году по
результатам обследования строений сотрудниками органов «охраны и
регистрации памятников искусства и старины» Народного комиссариата
просвещения. Копия свидетельства была выдана церковному совету кижского
прихода. Согласно этому документу, Кижи «… как выдающиеся памятники,
находящиеся под охраной Правительства, состоят в ведении Отдела по делам
музеев и охране памятников искусства и старины Комиссариата народного
просвещения, не могут видоизменяться и перестраиваться, а также быть
занятыми какими–либо учреждениями или лицами без разрешения Отдела, а
находящиеся в этих церквах иконы и церковное убранство не могут быть без
ведома разрешения Отдела перемещены и не подлежат реквизиции».
В
1924 году церкви Кижского погоста были переданы в бесплатное
пользование верующим прихода согласно постановлению Центрального
исполнительного комитета и Совета народных комиссаров РСФСР.
Указом
Совета Министров в середине 30-х годов отец Алексий (Петухов) был
назначен хранителем кижских церквей, которых к началу 1936 года здесь
вместе с часовнями оставались незакрытыми более ста.
В июне
1933 года в Кижах вместе с Кировым и Ворошиловым побывал Сталин. Он
прибыл ночью на пароходе «Анохин» и захотел осмотреть церковь. Ключи
были у о. Алексия. По воспоминаниям местных жителей: Крикнули
случившихся рядом мальчишек сбегать за батюшкой. «А там попадья
трясётся, уже нам открыли дверь, она трясётся, а в то время знаете, как
все тряслись. Ну, батюшка пришел. Мы тоже туда… Нас оттуда – «цык».
«Куда?» – и не пустили нас больше. Они только в большой церкви были, в
Спасовской. А в Покровскую не заходили, Покровская их не интересовала.
Может, минут двадцать пробыли в церкви, может, полчаса. Недолго,
недолго. И вышли. И опять на пароход, и пароход без гудков, безо всего
пошел в сторону Великой…»
Однако в 1936 году власти принимают
решение закрыть Преображенскую церковь для богослужений, что
мотивировалось соображениями ее охраны: Кижскому сельсовету
предписывалось «немедленно взять под свою охрану церковь–музей, для чего
изъять от церковного совета ключи и установить охрану». В пользовании
верующих была оставлена Покровская церковь.
В 1938 году,
Преображенская церковь была передана в ведение Управления по делам
искусств при Совнаркоме КАССР. И уже в 1939 году кижские церкви были
включены в перечень памятников революции, культуры и архитектуры по
Карельской АССР, рекомендованных к включению в состав памятников
общесоюзного значения (это было сделано уже только в 1948 году). В 1940
году детальный обмер Преображенской церкви произвел архитектор Л. М.
Лисенко.
Великая Отечественная война 1941–1945 гг. прервала
процесс становления архитектурного заповедника. Остров Кижи оказался в
зоне финской оккупации. Совсем недалеко, по западному побережью Большого
Клименецкого острова, проходила линия фронта, где финнами были
возведены оборонительные укрепления. Следует отметить, что финское
командование предприняло меры по охране памятников архитектуры
находящихся на оккупированной территории, которая должна была войти в
состав «Великой Финляндии» от Ботнического залива до Урала, включающей
земли населенные финноязычными народами. В Заонежье и, в частности, на
острове Кижи охраной памятников занимался младший лейтенант Ларс
Петтерссон в последствие известный исследователь, автор монографии
«Культовая архитектура Заонежья», изданной в Хельсинки в 1950 году.
Война
обошла Кижи стороной. Однако байка про «кижского ангела», финского
летчика по имени Лаус-Дей Саксель, — не более чем байка. Хотя звучит
красиво: Саксель получил от командования приказ разбомбить Кижи. Но
когда летчик увидел красоту Преображенской церкви, его рука не поднялась
сбросить на нее бомбы. Он дал команду своему напарнику, и они улетели,
сбросив бомбы в Онежское озеро и рискуя попасть под трибунал.
Ни
официальные данные, ни рассказы сослуживцев этот рассказ не
подтверждают. Но история «пошла в народ», никто ее подлинность не
проверял. Много позже появилась статья про Сакселя в финской прессе с
опровержением легенды о несостоявшейся бомбардировке Кижей. Не летал
Саксель бомбить Кижи. Советские транспорты в Онеге топил, это да. Но
Преображенскую церковь не спасал.
Работы
по созданию в Кижах архитектурного музея были возобновлены сразу после
окончания Великой Отечественной войны. В августе 1945 года по
согласованию с правительством К–ФССР, Комитет по делам архитектуры при
СНК СССР направил в Карелию экспедицию для обследования памятников
архитектуры, возглавляемую архитектором А. Н. Буйновым. Инициатором
экспедиции был академик И. Э. Грабарь. На Кижский архитектурный ансамбль
был составлен дефектный акт с целью проведения
аварийно–предупредительных работ.
2
октября 1945 года Совнарком Карело–Финской ССР заслушал доклад о
результатах работы экспедиции и вынес постановление «О состоянии охраны
памятников архитектуры в К–ФССР». Это постановление за номером 604
объявило территорию ансамбля Кижского погоста (в пределах ограды), как
имеющего историческую и художественную ценность мирового значения,
государственным заповедником. Постановление предписывало Управлению по
делам архитектуры в течение 1945–1946 гг. провести
аварийно–предупредительный ремонт, определить границы и строгий режим
охраны заповедника, разработать и представить в СНК К–ФССР предложения
по переносу на территорию Кижского заповедника памятников гражданского
зодчества (жилых и хозяйственных построек). Также поручалось
реставрировать в 1946 году внутреннюю отделку Кижских церквей, воссоздав
художественную целостность памятника архитектуры. Важную личную роль
сыграл в создании архитектурного заповедника в Кижах начальник
Управления по делам архитектуры Дмитрий Сергеевич Масленников.
Вскоре,
в 1947 году, силами Заонежской строительной конторы Управления
сельского и колхозного строительства на Преображенской церкви были
начаты ремонтно–реставрационные работы. Однако сразу же возникла
необходимость в их научном обосновании. В связи с этим, в мае 1948 года
Управление по делам архитектуры обратилось в Государственную инспекцию
по охране памятников принять на себя разработку проекта реставрации
Кижского ансамбля. На основании Постановления Совета министров СССР от
14.10.1948 г. Кижский архитектурный ансамбль был внесен в
государственные списки памятников культуры общесоюзного значения, а
реставрационные работы возглавил московский архитектор Б. В. Гнедовский.
В
1949 году по инициативе Совета министров К–ФССР была создана
проектно–реставрационную мастерская, силами которой начали проводиться
реставрационные работы на Кижских церквах. В реставрации принимали
участие местные плотники, наследники славы старинных мастеров Заонежья,
края красивейшей народной архитектуры. Тогда же реставрационные работы,
которые постепенно приобретали все больший размах, возглавил московский
архитектор Александр Викторович Ополовников.
В
1950 году Главным Управлением по охране памятников был утвержден проект
реставрации Кижского архитектурного ансамбля, автором которого являлся
А. В. Ополовников. Проектом предусматривалось решение двух главных
задач: укрепление памятников и восстановление их первоначального
художественного образа, искаженного многочисленными переделками в 19
веке. Реставрация Кижского архитектурного ансамбля была завершена в 1959
году.
В июне того же года прошло утверждение Положения о
Государственном архитектурном заповеднике в Кижах. Охранная зона
памятников была установлена площадью в 15 гектар, и включила территорию
южной части острова Кижи. Заповедник находился в ведении Управления по
делам архитектуры при Совете министров К–ФССР. На правах отдела он
находился в составе этого управления до 1960 года. Именно в это время
были проведены масштабные работы по реставрации Кижского архитектурного
ансамбля, началось формирование будущей архитектурно–этнографической
экспозиции, на остров Кижи перевезены первые памятники архитектуры – дом
крестьянина Ошевнева (1951 год), церковь Воскрешения Лазаря (1958 год).
Идея перевоза памятников и создания музея рассматривалась как
конкретная мера, которая позволит сохранить обреченные образцы народного
деревянного зодчества. Основой для будущего музейного комплекса стал
Кижский архитектурный ансамбль, ставший эталоном для отбора
соответствующих ему по значимости объектов.
Одновременно велись
работы по реставрации иконописного убранства кижских церквей, которые во
время оккупации были вывезены в Финляндию, а по окончанию войны
возвращены обратно. Сразу после окончания войны, в 1945 году Управление
по делам архитектуры при СНК К–ФССР обратилось к председателю Комиссии
по учету и охране памятников искусств Комитета по делам искусств при СНК
СССР академику И. Э. Грабарю, принять необходимые меры к сохранению,
разборке и инвентаризации возвращенных икон.
По распоряжению
И.Э.Грабаря в июне 1945 года в Петрозаводск были командированы
заведующая отделом древнерусского искусства Третьяковской галереи Н. Е.
Мнева и художник–реставратор Централизованной реставрационной мастерской
В. Г. Светличная (Брюсова). Выяснилось, что кроме утраченных икон
«неба» иконостас Преображенской церкви сохранился полностью. Поэтому в
августе 1945 года академик И. Э. Грабарь обратился к правительству
К–ФССР с просьбой содействовать восстановлению внутреннего убранства
Преображенской и других церквей «так как эти ансамбли представляют из
себя драгоценный памятник нашего отечественного зодчества».
В 1950 году иконостас Преображенской церкви был восстановлен художниками–реставраторами В. Г. Брюсовой и Г. В. Жаренковым.
В
1955 Кижский архитектурный заповедник официально принял первых
посетителей. В штате появилась должность экскурсовода, а для обеспечения
порядка были выделены два дежурных милиционера. Экскурсанты прибывали
на остров на пароходе швартовавшемся к причалу прямо напротив
архитектурного ансамбля. Кижский погост стал экскурсионно–туристическим
центром, представляющим культурно–просветительский и научный интерес.
 Период
с 1961 по 1965 годы ознаменован организацией отдела (с 1964 года –
филиала) «Кижи» в структуре Карельского государственного краеведческого
музея, официальное открытие которого состоялось 10 июня 1961 года.
Заведующим отделом был назначен полковник запаса Н. В. Воробьев. Первыми
научными сотрудниками были Н. М. Кожарина и Н. И. Долголенко. Это время
характеризуется активной работой по формированию архитектурной
экспозиции. На остров Кижи перевозится ряд памятников архитектуры. Были
отреставрированы часовни «Кижского ожерелья».
Сотрудниками отдела
создаются интерьеры домов Ошевнева, Елизарова, подготавливаются
выставки по народному прикладному искусству Карелии и фольклору
Заонежья. В трапезной Покровской церкви была развернута выставка
древнерусской живописи, в измененном виде существующая до настоящего
времени. На основе собирательской работы, формировались этнографические
коллекции. В 1963 году издается первый путеводитель по музею: «Кижи:
архитектурно–бытовой музей–заповедник под открытым небом». В течение
сезона музей посещали около 20 тысяч человек.
Остров Кижи был
включен в один из девяти всесоюзных маршрутов для иностранных туристов.
Силами московских специалистов проводилась реставрация икон. В 1964 г.
заведующим филиалом «Кижи» Карельского государственного краеведческого
музея был назначен фронтовик Алексей Тихонович Беляев, который в дальнейшем проработает в музее более 20 лет. Тихоныч, как звали его все.
Таким
образом, музей–заповедник «Кижи» создавался не на пустом месте. Его
организации предшествовала огромная работа архитекторов, реставраторов,
искусствоведов, музейных сотрудников Москвы, Ленинграда и Петрозаводска.
Благодаря их труду были заложены основы будущего музея, созданы
предпосылки для преобразования его в самостоятельное учреждение.
Государственный
историко–архитектурный музей «Кижи» был основан 1 января 1966 года.
Через три года, 4 апреля 1969 года он был реорганизован в
Государственный историко–архитектурный и этнографический
музей–заповедник. Директором музея был назначен В. И. Смирнов, по
специальности военный журналист, полковник запаса.
Именно в 1969
году музей стал многопрофильным и юридически получил территорию, на
которой и стали развиваться экспозиция и все службы. Музею была
присвоена 1 категория, расширилась его территория, увеличилась штатная
структура, решались вопросы улучшения условий труда и быта сотрудников.
Штат музея насчитывал 25 человек. Были созданы отделы:
научно–исследовательский, фондов, древнерусской живописи, массовой
работы, административно–хозяйственный, а также научная библиотека. Среди
первых сотрудников были Н. А. Гринин, И. П. Тюриков, Б. В. Моталев, В.
И. Пулькин, Л. Я. Якшина и другие. С 1966 года по сегодняшний день в
музее–заповеднике «Кижи» работают В. А. и Б. А. Гущины.
Продолжалось
формирование архитектурной экспозиции. В это время на остров Кижи
перевозятся новые памятники, среди них – дом крестьянина Яковлева,
часовня Спаса Нерукотворного, дома Пертякова и Пономарева в деревне
Ямка. В целом к этому времени был сформирован Заонежский сектор, который
по сей день является главным экспозиционным сектором музея. Ведется
активная научно–фондовая работа. В ходе экспедиций собираются предметы,
которые легли в основу этнографического собрания музея. Под руководством
реставратора С. В. Ямщикова силами московских специалистов проводится
реставрация икон.
Первый Генеральный план развития
музея–заповедника «Кижи» был разработан в 1972 году. Согласно этому
плану «Кижи» рассматривался как субрегиональный музей, своеобразная
«Карелия в миниатюре», где представлена традиционная культура всех
основных этнических групп, проживающих на территории Карелии
70–е
годы – период наиболее активной работы по формированию архитектурной
экспозиции, реставрации памятников, собирательской деятельности,
экспозиционно–выставочной работы. Завершилось создание Заонежского
сектора музея. В 1975 году в сектор был перевезен третий дом –
крестьянина Щепина, в это же время экспозиция была дополнена рядом
хозяйственных построек. В 1971 году была произведена реставрация дома
Яковлева, в 1973–1974 годах у дома были установлены два амбара, баня и
рига. Таким образом, был сформирован второй экспозиционный сектор музея –
усадьба пряжинского карела. В течение 70–х годов была завершена работа
по перевозке и реставрации крестьянских домов и хозяйственных построек в
деревни Ямка и Васильево. А в 1980–х годах был сформирован третий
музейный сектор – Пудожская деревня. В целом, в это время
архитектурно–этнографическая экспозиция музея–заповедника «Кижи»
приобрела современный вид.
Научно–исследовательская работа
сотрудников музея в это время главным образом акцентировалась на
фондовом и экспозиционном направлении. Экспедиции по сбору экспонатов
были проведены почти во все районы Карелии. В 1973 году в музее был
издан первый каталог фондового собрания, подготовленный А. Т. Беляевым,
Б. А. Гущиным и В. А. Гущиной. В каталоге содержались сведения примерно о
1 000 предметах, составлявших коллекцию музея.
Была сформирована
система экскурсионного обслуживания посетителей, которая включала
организацию и регулирование потока туристов на острове, заключение
ежегодных договоров с туристическими фирмами, подготовку внештатных
экскурсоводов на базе ПетрГУ.
Развивалась инженерно–техническая и
социально–бытовая инфраструктура музея. Для проживания сотрудников
музея были построены общежития, сооружены причалы, построены магазин,
дебаркадер, конюшня и другие объекты. На остров Кижи и в некоторые
окрестные деревни проведена электроэнергия. Был сформирован флот музея.
Таким
образом, в целом, 70–е годы можно определить как период завершения
становления музея–заповедника «Кижи», когда были сформированы основные
структурные подразделения, укомплектованы штаты, которые выполняли
главные функции музея.
|