В минувшую субботу в Москве снесли историческое здание бывшего госпиталя Красного Креста. Оно было построено в 1914 году. Госпиталь не раз посещал император Николай II с женой и дочерьми. О тяжелой ситуации с архитектурным наследием в столице рассуждает журналист Наталия Осс.
Симптомы последних дней — жители защищали парк «Дружба» на севере Москвы от застройщика, на них напал ЧОП, в день города компанией «Мортон» был снесен мемориальный госпиталь в Лефортове, который помнил прославленную в лике святых великую княгиню Елизавету Федоровну и Николая II, готовится снос последних исторических домов в Зарядье, чтобы построить на Варварке огромную современную гостиницу, Мосгордума нашла место для циклопического памятника князю Владимиру — Боровицкую площадь, Московское городское отделение Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры выселяют из Дома Телешова, который в свое время был отреставрирован на средства общества, государство намерено отменить выплату компенсации затрат на сохранение объекта культурного наследия. И это всего лишь неделя.
Трагедия с историческим наследием страны развивается давно. Здесь была Россия — сообщает нам каждая проросшая молодым леском церковь, каждая посеревшая пустая изба, каждая разоренная усадьба. О потерях Москвы трудно говорить без слез — наверное, нет города в России, который бы так пострадал от алчности новых варваров. Рефрен, который сопровождает плиточную революцию в Москве — «здесь будет как в Европе». Но медвежье ухо не слышит пародийного «как». Мы ездим в Европу за аутентичностью. За тем, что по этой улице ходил Гете, за тем столом сидел Гоголь, по той брусчатке проехала карета Марии Антуанетты. Не муляж, а именно та самая улица, стол, булыжник. В России подлинник вывозится на свалку и заменяется новоделом. Или вовсе стирается память.
Мы сами в этом виноваты. Нам досталось великое богатое наследство, уникальная культурная и художественная реальность, страна — Шамбала, запечатленная на фотографиях Прокудина-Горского. И мы все промотали. В какой-то момент существовала спасительная иллюзия — плохое делают люди с неприятными лицами, не понимающие ценности культуры. А сохраняют наследие прекрасные образованные люди, которые все понимают. Удобно было списывать уничтожение культурного и исторического наследия на зло, которое читало не те книги и слушало не ту музыку. Зло — с шансоном, добро — с айфоном. Увы, правда состоит в том, что все все понимают. И у всех есть айфон.
Показательна в этом смысле аргументация компании «Мортон»: «Действительно, будучи председателем Верховного совета по призрению увечных воинов, Святая Елизавета могла посетить здание на Красноказарменной, но подобных заведений во время войны Великая Княгиня посещала тысячи». Понимаете? И про княгиню знают, и про историю здания, но все равно сносят. То есть выбор сделан вполне осознанно: индивидуальные интересы важнее общественных.
Несколько лет назад, когда еще было не принято столь цинично высказываться в СМИ, я приватно говорила одним застройщиком про снос старых домов на Остоженке, заламывала руки и спрашивала «ну как вы можете?». «А зачем вам эта рухлядь? Принципиально неверная позиция — сохранять их. Мы строим лучше и качественнее», — отвечал он. Он смотрел иронические фильмы Вуди Аллена, читал Хабермаса, кажется, шел с оперной премьеры. То есть он был человек с айфоном. И он презирал градозащитников, московское двухэтажное старье и человеческую слабость. А жил он в Таллине, в старом доме.
Нынешние ницшеанцы живут в той реальности, которую сами же и изготавливают. Не исключено, что архитекторам, которые предложили для Варварки гостиницу, уничтожающую исторический облик Зарядья, именно это и нравится. И депутатам Мосгордумы нравится идея установить памятник князю Владимиру на Боровицкой площади. Ошибкой было думать, что все люди с высшим образованием и в чистом думают как ты. Ад — это другие.
Подробнее: http://kommersant.ru/doc/2806680 |