События в Донбассе нельзя рассматривать только как мощное освободительное движение русского народа. Это — начало борьбы Русского Мiра за выход к своим исконным цивилизационным границам.
Об этом и многом другом читателям «Сегодня.ру» рассказывает донецкий журналист и боец армии ДНР Геннадий Дубовой:
- То, что начнётся эта война, я знал ещё в 2004 году. И уже тогда к ней готовился: мне это было совершенно понятно, и меня умиляла позиция наших самообманщиков — людей, которые рассчитывали на то, что каким-то образом центральную власть Украины будут возглавлять пророссийские силы, что мы когда-нибудь получим федерализацию. Бесперспективность всего этого была очевидна уже тогда. Потому что США и глобализаторской элите эта территория была нужна как один из плацдармов против России. Я уже неоднократно говорил и на тему сланцевого газа, и на тему объектов промышленности, которые для западной элиты не представляют никакой ценности и являются всего лишь подножным кормом для наших местных олигархов. Эта территория им нужна как плацдарм, причём нужна вся, а не какая-то её часть. Поэтому мировая война неизбежна, она по сути уже идёт
Как только начались первые марши протеста в Донецке, бросил все остальные дела и стал заниматься общественной деятельностью. Создал первую официальную газету ДНР «Голос народа — голос республики». После того, как референдум был проведён, я понял, что на информационном фронте свою миссию выполнил и одержал победу, пришёл к тому, что всё решает оружие и сразу же поехал в Славянск к Игорю Стрелкову который меня направил в подразделение «Моторолы» под Семёновку. И от Семёновки до аэропорта с ним прошёл все бои, прежде всего — в качестве бойца, и только потом — в качестве корреспондента. Этим я вообще не хотел заниматься потому, что изначально моя цель была быть просто бойцом, а потом, если останусь жив, написать об этом книгу.
- Что наиболее запомнилось?
Самые запомнившиеся эпизоды — их очень много... Например, между Миусинском и Снежным мы попали в засаду. Поехали на позицию, где вчера был бой, забрать оставшийся крупнокалиберный пулемёт «Утёс». Всё было тихо и благополучно, «Малой» и «Одесса» отправились на высотку за пулемётом а мы с «Артистом» прикрывали тыл. Я положил камеру на капот, и, в один момент она разлетается в щепки от снайперского выстрела. Падаю за машину, передёргиваю затвор и начинаю прикрывать ребят. Пока мы с «Артистом» отстреливались, включились крупнокалиберные пулемёты и начался перекрёстный обстрел. Не знаю, каким чудом «Одессе» и «Малому» удалось по открытому пространству добежать до машины целыми. Потом мы на этом «джихадмобиле» уходили под невероятным обстрелом, когда пули свистели, пролетая сквозь салон. «Артист» кричал: «У меня огнестрел, умираю!» «Молчи, в морге не лечат!» — кричал ему в ответ «Малой». Чудом вырвались из простреливаемой зоны, а потом вечером «Артист» протягивает мне измятую пулю, хохочет: «Вот он огнестрел!» Пуля на излёте прошла сквозь обшивку авто, ткнулась ему в голень и скатилась в ботинок...
Помните девочку убитую в храме во время литургии? Ещё тогда подумал: «Как же так, стоит ребёночек, молится, чтобы было всё хорошо, чтобы кончилась эта война, а в это время летит снаряд…»
Так вот на следующий день после этого случилось никем не освещённое убийство. Я тогда не смог передать информацию, а потом уже не имело смысла.
Возле передового рубежа в Семёновке мы с «Артистом» шли к «Ермаку», который в тот момент остался один на позиции и остановил во время страшного боя наступающие украинские танки. Смотрим, во дворе уцелевших домов играют мальчик и девочка из очень бедной семьи, которой не за что было выехать. Девочка выбежала на дорогу, и тут начался миномётный обстрел. Хлоп — и эта дымная и огненная пасть ребёнка просто исчавкала. Выплюнула только косичку.
Как-то ночью я просыпаюсь от того, что кто-то по-волчьи стонет: то ли рычит то ли воет. Это был боец с позывным «Север». Потом дёргает меня за плечо и говорит: «Гена, я её похоронил...» Я спросонья ничего не понимаю, тут начинается обстрел, а мы тогда втроём держали колбасный цех, целое направление. Говорю: «Кого ты похоронил?» Он плачет, здоровый мужик сидит и ревёт: «Косичку...» Две недели «Север» носил в подсумке косичку этой девочки… Это и есть символ нынешней войны: вспоминать остальные боевые эпизоды по сравнению с тем, что случилось с этой девочкой, вообще не имеет смысла.
- Вам довелось выходить из Славянска…
Отступление из Славянска, столь «любимое» противниками Стрелкова, войдёт в учебники истории как блестящий оперативно-тактический ход великого полководца. Там всё было просчитано до мелочей: вышли с минимальнейшими потерями, когда всё заблокировано и осталась одна полевая дорога. Не было там брошено оружия, как говорит Кургинян: нам нечего было бросать, у нас не было тяжёлого оружия. Самоё тяжёлое, что у нас было — это ПТУРы: если каждый пятый сработает — великая радость. Ещё у нас были РПГ с такой же степенью срабатываемости и противотанковые ружья 1943 года выпуска, те самые, которыми наши прадеды останавливали нацистские танки.
- Ряд экспертов и публицистов считает, что летом 2014 года Донецк хотели сдать украинской армии. Так ли это на Ваш взгляд?
- Мы пребывали в Славянске в совершеннейшем информационном вакууме. Связи нет, интернета нет, для того, чтобы передать информацию, мне надо было под обстрелами выбираться в Николаевку и искать, где работает интернет, чтобы слить маленькое сообщение, передать несколько фото или видео. Мониторить ситуацию времени не было: как что происходит реально в Донецке, мы не знали.
Когда пришли в Донецк, первым впечатлением было — да, город хотят сдать. Не было никакой обороны. Якобы блокированный аэропорт: на мой взгляд там была договорённость что укры не выползают до поры. Шёл, видимо, закулисный торг из расчёта на схему: Стрелков и ополчение погибают в Славянске, из нас делают миф, и этот миф всем показывают, что вооружённое сопротивление бесполезно. Республика не сдана, но все героически погибли. Даже если бы мы там полегли, то Стрелкова всё равно обвинили бы в бездарном командовании: дескать, столько людей погубил, смотрите, что будет с вашей ДНР и с вашей идеей Новороссии! Вот на что был главный концептуальный расчет Кургиняна, а также людей, финансируемых Ахметовым и компанией! Игорь Иванович опрокинул все эти схемы одним блестящим выходом из Славянска.
- Какой прогноз дальнейшего развития событий?
- Знаете, что святые старцы спрогнозировали? Победу! Через 2,5 года вся Украина будет принципиально иной. Не знаю как она будет называться, войдёт ли в состав России, будет ли фрагментизирована — не так важно. Украины в нынешнем её виде не будет уже никогда!
А что касается дальнейших перспектив, то США потерпят сокрушительное поражение просто потому, что Германия и Франция, ключевые игроки ЕС, всё больше выходят из-под их подчинения. И есть логика событий вне зависимости от того, что высшая элита этих стран суть американские марионетки. Очень много людей в интеллектуальной сфере, в бизнесе, в старой европейской аристократической национальной элите понимают, что большая война на территории Украины будет неизбежно переброшена на Европу, которая просто рухнет от накопившихся глубинных противоречий. Их столько, что любой крупный конфликт Европу просто опрокинет и они теряют всё, а выиграют от этого даже не США, а глобалисты. Старой национальной элите Европы этого не хочется, и она ещё достаточно сильна.
- Могло ли ополчение взять Мариуполь в начале осени?
- Мариуполь мы бы на самом деле могли бы давно взять: этот город на время оставили Ахметову. Зачем? Мы как непризнанное государство не можем продавать уголь и металл Евросоюзу — основному поставщику валюты. Мы это можем делать только через посредников, подобно тому, как это делает ПМР через Молдавию. То же самое некоторое время будет и у нас.
Мариуполь — это один из шагов к воротам в Крым. А дальше придётся вытеснять инородные укровские элементы вплоть до польской границы. Пока мы не выйдем на свои цивилизационные рубежи — все имеющиеся опасности останутся: Россия в любом случае проиграет, если натовские базы будут хотя бы на том же Правобережье.
Мы живём в мире, где буферные государства не нужны благодаря развитию военной техники. Когда мы граничим с Польшей, то первый удар придётся по ЕС — это и есть наша гарантия. Так что война будет до полного уничтожения нынешней Украины. Все иные варианты бессмысленны.
- Почему?
- Мы должны чётко понимать, что на территории Украины есть люди с русским мироощущением и с иным мироощущением. Многие себя называют украинцами, будучи глубоко русскими по мироощущению. А вот те, кто себя называет русскими, но воюет за единую Украину, — они по глубинным мироощущениям хуже любых бандеровцев. Это вот те самые укры. Новый этнос. Не столь важно какой изначально был этнический и культурный субстрат — это другой этнос.
С одной стороны, им нельзя ничего оставлять. А с другой стороны, нужно создать для них небольшое государство от Львова до Тернополя. Путь в русский мир будет открыт только для русских по мироощущению, а все остальные растворятся в Евросоюзе.
Вы спросите: «А если укров окажется слишком много?» Для этого и война, в результате которой укров окажется очень мало…
Беседовал Александр Дмитриевский
http://www.segodnia.ru/content/158084
