Вряд ли было в прошлом время, когда жизнь военной организации страны находилась под столь пристальным вниманием общественности и подвергалась столь жесткому анализу экспертного сообщества, как ныне. Удивляться этому не приходится. Отечественные Вооруженные силы переживают перемены, масштабы и структура которых не знают прецедента за все послевоенное время.
Однако успехи реформирования, если они и есть, более чем скромны. В основном они, как это наблюдалось и прежде, достигнуты в численном сокращении армии и флота и перманентном упразднении одних управленческих звеньев и учреждении других. «Мы должны были выйти на численность армии в 1 миллион к 2016 году. Но поджав все свои ресурсы, мы на нее вышли в 2009 году», – заявил министр обороны Анатолий Сердюков еще в марте на заседании коллегии МО РФ в присутствии Президента Дмитрия Медведева.
Со времен как минимум хрущевских ломок повальное увольнение в запас «лишних» военнослужащих оказывается наиболее простым делом. А вот в иных областях положение дел не радует даже самих реформаторов, хотя чаще всего виду они не подают. Критика их деятельности нарастает, и, простите, поделом. Приход А. Сердюкова в феврале 2007 года в МО РФ подавался как мудрое кадровое назначение человека, который, опираясь на опыт руководства Федеральной налоговой службой, научит людей в погонах правильно считать и рационально тратить государственные денежки.
Минувшие без малого три с половиной года позволяют оценить, оправдались ли выданные министру авансы, настолько ли незаурядны менеджерские способности руководителя военного ведомства и его команды? Посмотрим это на конкретном и далеко не второстепенном примере.
Важнейшим мероприятием в придании Вооруженным силам нового, перспективного облика был объявлен переход к контрактной армии. Финансовое обеспечение этой задачи оказалось изрядным. По данным Федерального казначейства в 2004−2007 годах на эти цели было израсходовано более 84,4 млрд. рублей. Во имя истины следует оговориться, что большая их часть «освоена» до прихода А. Сердюкова в МО РФ. Хотя и приходящиеся на 2007 год без малого 28 млрд. рублей – согласитесь - тоже немаленькая сумма, а за их расходование новый министр уже должен был отвечать. Нам не удалось обнаружить данных за 2008 год, не охваченный ни первой Федеральной целевой программой (ФЦП) «Переход к комплектованию военнослужащими, проходящими военную службу по контракту, ряда соединений и воинских частей» на 2004– 2007 годы, ни второй, рассчитанной на 2009–2015 годы. Но вот данные за прошлый год имеются: в соответствии с ныне действующей ФЦП, Минобороны выделено почти 26 млрд. рублей. И в этом году государство щедро выдаст военным реформаторам еще 16,2 млрд. (хотя почему – «выдаст»: финансовый год в полном разгаре и наверняка освоение средств уже идет полным ходом). Понимаем, что наши подсчеты грешат приблизительностью, но о порядке цифр все же позволяют судить вполне определенно.
Все эти годы руководство военным ведомством успокаивало высшее политическое руководство и общественность докладами о том, что страна в ближайшие годы получит компактные и эффективно действующие Вооруженные силы, формируемые за счет контрактников при значительном уменьшении числа военнослужащих по призыву и сокращении срока военной службы по призыву до одного года.
Итак, за три года при самых смелых допусках на программу создания контрактной армии израсходовано не менее 60 млрд. рублей. А результат?
О нем с обескураживающей простотой заявил начальник Генерального штаба Вооруженных сил РФ генерал армии Николай Макаров: «А мы и не переходим на контрактную основу. Допущено было очень много ошибок, и та задача, которая ставилась – построение профессиональной армии, решена не была... Мы пришли к пониманию, что контрактник должен готовиться по совсем иным методикам, чем было ранее».
Все дело в том, что реформаторы оптимистично надеялись на привлечение к контрактной службе не менее 130 тыс. человек. А в действительности к концу 2007 года удалось набрать всего 9 тыс. Да и с многими из них вскоре пришлось расстаться.
Начальник Генштаба в своих умозаключениях недалеко ушел от своего министра. В марте этого года на заседании коллегии МО А. Сердюков доложил Президенту – Верховному главнокомандующему о неувязках в реализации программы перехода на контрактную службу: «Нас результаты этой программы не удовлетворили. Мы несколько недооценили ситуацию в части – кто должен переходить на контракт, на каких условиях, под какие денежные содержания».
Причем – тоже без тени смущения. Ну, понимаешь, «недооценили», но зато теперь «пришли к пониманию» и готовы дальше осваивать бюджетные средства. Вероятно, с тем же успехом…
Следует добавить, что программу комплектования Вооруженных сил контрактниками подвергла комплексной аудиторской проверке Счетная палата. И пришла к категорическим выводам. «Она успешно провалилась», – без обиняков заявил аудитор Счетной палаты Николай Табачков. Полностью провалена социальная составляющая: не построено необходимое жилье для контрактников, не создана необходимая инфраструктура для удовлетворения их культурно-бытовых нужд, низкой осталась заработная плата. На такие должности нанимались во многих случаях люди, от которых из-за их низких профессиональных качеств и нравственных пороков пришлось в скором времени избавляться.
Но израсходованные деньги-то уже не вернешь. 60 млрд. рублей – это много или мало? Напомню: сумма в 10 раз меньшая стала причиной недавней газовой войны России и Белоруссии. Минск оказался должен «Газпрому» около 200 млн. долларов, а цена той войны: резкое напряжение во взаимоотношениях двух братских стран, живущих в рамках одного Союзного государства, угроза существованию Таможенного союза, рождения которого так добивалась Москва, ослабление геополитических перспектив России на западном направлении за счет возможного перехода Белоруссии в стан недружественных России государств.
А вот в ситуации с оглушительным провалом выполнения ФЦП по созданию контрактной армии, сопровождавшимся невиданными нерациональными затратами, оказалось достаточно просто доложить о собственной несостоятельности – и… получить новый кредит доверия.
Может быть, все-таки кто-то расстался с должностью, наказан за дорогостоящие ошибки рублем из собственного кармана, на худой конец получил хоть взыскание? У нас это не принято, если речь не идет о стрелочниках. Ну ошиблись люди, с кем не бывает. А эти «люди», чувствуя безнаказанность, уже пульсируют новыми идеями.
Так, начальник Генштаба, признав, что задача построения профессиональной армии фактически провалена, заявил: «Поэтому было принято решение, что служба по призыву должна остаться в армии. Более того, призыв мы увеличиваем».
Ему вторит еще один член сердюковской команды заместитель министра обороны Николай Панков, ссылаясь при этом еще и на мировой опыт: «Все мировые армии, за редким-редким исключением, идут по пути смешанного принципа комплектования армии. Этой идеи придерживаемся и мы».
От ехидного «давно ли придерживаетесь?» удержимся, а зададимся вопросом: сколько будет стоить эта «новая» и уже активно продвигаемая во властных структурах идея? Можно сразу сказать – изрядно, ибо Минобороны желало бы призывать ежегодно примерно 750–800 тыс. молодых людей, то есть в три раза больше, чем сегодня (в текущем году в строй стало 270 тыс.). При законодательно установленных рамках (наличие отсрочек для студентов вузов и пр.) это практически не выполнимо, ибо и план текущего года военкоматы выполнили с большим напряжением и нередким, плохо скрытым беззаконием.
В положение минобороновских реформаторов решила войти, явно рискуя своим авторитетом, верхняя палата российского парламента. Комитет Совета Федерации по обороне и безопасности поддержал идею руководства МО увеличить число призывников, в первую очередь, за счет студентов. С этой целью будет пересмотрен список вузов, предоставляющих отсрочку от службы, а также введен порядок, по которому студенты могут быть призваны после первого и второго курса учебы. Есть и еще одно предложение – с 27 до 30 лет увеличить призывной возраст. Понятно, что такие меры потребуют дополнительные немалые расходы и уже не только по статье «Национальная оборона». Может, поэтому они и не волнуют руководителей Минобороны.
Не менее важен и такой вопрос: а что будет представлять собой армия, сбитая по новой кальке? Как уже говорилось выше, реформаторы на пять лет раньше срока вышли на численность ВС в один миллион человек. Профессионалы в ней будут составлять примерно одну пятую: 150 тыс. офицеров и чуть более 87 тыс. контрактников (которых даже не сегодня, а к 2015 г. планируется привлечь на должности сержантов, старшин, а также матросов плавсостава ВМФ (1)). Остальные – а их не менее 760 тыс. – и будут теми самыми солдатами-срочниками, которым на овладение воинской науки по ныне действующему закону отведен один год службы.
И все это – на фоне заверений реформаторов о том, что еще чуть-чуть – и Россия будет обладать компактной, высокопрофессиональной и оснащенной по последнему слову техники армией. Как говорится: найдите 10 отличий.
Наши военные руководители в один голос сетуют на низкий престиж воинской службы. Причины этого готовы искать в чем угодно. Но им почему-то и в голову не приходит, что это явление они стократ умножают своими действиями.
И последнее. С 2009 года в соответствии с новой федеральной целевой программой к системе комплектования военнослужащими по контракту, помимо Министерства обороны, подключился целый ряд силовых ведомств – МВД, ФСБ, СВР, ФСО, Главное управление специальных программ Президента РФ и Федеральное агентство специального строительства. Всего на программу до 2015 года будет выделено почти 243,5 млрд. рублей, из них – в распоряжение МО РФ – более 176 млрд.
Обратите внимание на то, кто в ФЦП определен в качестве государственного заказчика – координатора программы, который «осуществляет общую координацию деятельности государственных заказчиков программы по подготовке и реализации программных мероприятий, а также формирует предложения по рациональному использованию средств федерального бюджета», – Министерство обороны.
То-то минобороновские реформаторы научат коллег рациональному расходованию бюджетных средств...
________________________
(1) Правда, выступая 9 июня с.г. на «правительственном часе» в Совете Федерации, глава военного ведомства заявил, что число контрактников возрастет до 200–250 тыс. человек, и «и для этого есть все возможности». С какой целью сенаторы вводятся в заблуждение – непонятно, ведь федеральная программа определяет эти самые возможности – 87 216 человек.
Юрий РУБЦОВ
http://www.fondsk.ru/article.php?id=3162 |