Плевки в публику

Сергей Грачёв, «АиФ»: — Юрий Мефодьевич, почти год назад в интервью «АиФ» вы говорили о том, что многое из того, что происходит в стране и мире, вас расстраивает порой буквально до слёз. А какие эмоции вы чаще испытываете сегодня?

Юрий Соломин: — Я человек эмоциональный, живо реагирую на происходящее. Это и в природе моей, и профессия отпечаток наложила... Так же как и год назад, я с горечью смотрю на то, что происходит с Украиной, с Европой. Меня всё это больше огорчает, чем радует.

От событий мира внешнего никуда не денешься. Но, может быть, ещё более остро меня беспокоит то, что происходит с нашей культурой, образованием, медициной. Это три кита, на которых стоит нация, будущее страны и нового поколения. Я до сих пор не понимаю, как можно было так преступно сокращать часы русского языка и литературы в школе и натаскивать детей на сдачу бестолкового ЕГЭ. Сейчас вроде спохватились: «Да, вышли перегибы, нужно что-то менять, корректировать». А что корректировать?! Уберите вы ЕГЭ! Верните экзамены в том виде, в каком они существовали в нашей школе испокон веков! Мое поколение, ваше поколение как-то выросли без этого ЕГЭ. И выросли достаточно образованными. А поколение нынешних выпускников оказалось потерянным в плане образования. Оно не ваше, не наше — ничьё.

— С чего вы это взяли? Может быть, не всё так плохо...

— Я не первый год вижу выпускников и их уровень образованности, поскольку регулярно набираю курс в Щепкинское училище. Вот вам свежий пример: на прослушивание приходит девочка и начинает читать «Евгения Онегина». Прошу её начать сначала и автора назвать. Она объявляет: «Евгений Онегин». Пушкин А. С. Я перебиваю: «Что значит “А. С.”?» Она: «Имя и отчество». Прошу расшифровать инициалы, а она не знает, как звали Пушкина! Я не выдумал это! И это не какой-то исключительный случай безграмотности. Если бы я записывал их все — у меня бы уже огромный том получился.

Или вот жена недавно рассказывала. Также на прослушивание приходит девушка и на вопрос, что она будет читать, отвечает: «Нину из Чехова». — «Из какого Чехова?» — «Ну, писатель такой был», — уточняет абитуриентка. Вы понимаете уровень?! Поступая в театральный, она знаменитую пьесу Чехова «Чайка» назвать не может.

— Но неужели раньше такого не было?

— Не было! Я преподаю с 1960 года и могу сравнивать. С введением ЕГЭ один год из четырёх лет обучения мы вынуждены тратить только на то, чтобы образовать студентов в плане каких-то элементарных, как это казалось раньше, литературных вещей. Выпускники приходят совершенно не начитанными. Они ни писателей, ни драматургов не знают.

— В эпоху Интернета информация стала гораздо доступнее, можно и самому до­брать то, что недодали в школе. Почему этого не происходит?

— Потому-то и не происходит, что проще брать то, что лежит на поверхности. А на поверхности оказывается сплошное «хи-хи, ха-ха». Взять то же телевидение: какой канал ни включишь — везде, как правило, что-то смешное, но при этом глупое. А всё время смеяться нельзя. Кроме того, смеяться и плакать ведь можно тоже по-разному. Сегодня стало в порядке вещей провоцировать, эпатировать публику. А зачем?! Не нужно этого делать!

— Но если публика готова вестись на провокации — это говорит и о её низком уровне тоже. Разве нет?

— (Задумывается.) Вы задаёте каверзный вопрос, но я постараюсь вам объяснить. По большому счёту, публику даже не провоцируют, а плюют на то дорогое и единственное, что у неё есть. Когда в погоне за современностью и эпатажем переписывают классиков и приписывают им то, что они не говорили и не имели в виду, то тут я на стороне зрителя. Современность должна быть в голове и в сердце, а не в том месте, которое по-польски звучит как «дупа», а по-итальянски «куло». Ну неужели публика заслуживает того, чтобы к ней так плохо, неуважительно относились?!

Откуда миллиарды?

— Публика, как и общество, бывает разная. Недавно, например, видел, как вполне приличная женщина воровала в магазине, после чего активно крестилась. Вам не кажется, что вот эти двойные стандарты очень по-русски выглядят, свойственны нашей натуре?

— Это не «по-русски» — это именно вопрос двойных стандартов. Так же как когда-то были «активные коммунисты», которые не верили в идеи коммунизма, так и сегодня крестятся, не имея ни креста, ни веры.

— А зачем?

— Бог его знает... Наверное, в каждом случае по-разному. Людям хочется жить, и жить хорошо. А какой им пример зачастую подают сверху?

— Что можно воровать миллионами, убивать, нарушать всевозможные законы и при этом оставаться безнаказанными.

— Совершенно верно... Вы никогда не задумывались о том, почему список миллиардеров год от года растёт за счёт русских имён? Это разве нормально? И нормально ли то, что, например, одних детишек в детский сад привозят на машине с персональным водителем и охранником, а других детей других родителей годами в тот же сад приткнуть невозможно? А между тем воспитание начинается с детского сада, там формируются многие качества личности. Я уже говорил как-то, но ещё раз повторю: взращивание любви к Родине начинается только тогда, когда ты чувствуешь заботу Родины о тебе.

Вот почему, скажем, у нас так плачевно обстоят дела с футболом? Да потому, что наши футболисты играют не за Родину, а за деньги! И это тоже совершенно ненормально! Мы нанимаем за бешеные деньги бразильцев, аргентинцев, уругвайцев, а футбола как не было, так и нет. А потому, что всё это за деньги! Но неужели от Калининграда до Владивостока у нас мало талант­ливых пацанов, которые умеют управляться с мячом?! На годовую зарплату одного легионера (а это миллионы евро!) можно было бы построить спортивные комплексы в далёких регионах, о которых все позабыли. Да хотя бы дворовые площадки для игры в футбол оборудовали — и их ведь теперь нет!

Кошка вместо ГОСТа

— В начале беседы вы сказали, что у нового поколения беда с уровнем образованности и культуры. А почему сегодняшняя молодёжь и в плане здоровья слабее, чем, скажем, ваше поколение? Причины наверняка не только в медицине и экологии...

— А вы вспомните, что у нас изменилось в производстве продуктов, и всё станет понятно. Отменили обязательный некогда ГОСТ, и вот уже много лет производители кормят нас черт-те чем. «Благодаря» им мы уже столько всякого г...на съели, извините за выражение! Так что впору удивляться не тому, что молодое поколение хилое, а тому, что мы вообще ещё живы...

Когда у меня внучка маленькой была, в нашей семье систему ГОСТов заменяли... кошки. У нас с женой в порядке вещей были разговоры в духе: «Ты эти сосиски больше не бери — их кошки даже нюхать отказываются. А те, что позавчера брал, возьми ещё, кошкам они понравились, значит, можно есть!» (Смеётся.)

Сергей Грачёв, «АиФ. Здоровье»: — Юрий Мефодьевич, глядя на вас, даже не верится, что вам 80 лет!

Юрий Соломин: —Могу паспорт показать. (Смеётся.)

— Напрашивается вопрос: в чём ваш секрет долголетия, а главное — бодрости духа?

— Наверное, не последнюю роль в этом сыграла профессия. Ты всё время в движении, постоянно общаешься с людьми... Эмоциональная вовлечённость в жизнь тех, кто находится с тобой рядом, сопереживание, сострадание — всё это, я считаю, является одной из составляющих секрета долголетия. И именно эти качества мы стараемся воспитать в наших студентах (Юрий Соломин с 1960 года является преподавателем Московского театрального училища им. Щепкина. — Ред.). Моя жена, которая также преподаёт, лет 30 назад подобрала однажды на улице котёнка и принесла его в аудиторию. Она с детства такая. И студенты начали о нём заботиться, кормить, беспокоиться... С тех пор это стало традицией: на каждом курсе у нас есть либо котёнок, либо щенок, либо взрослая собака или кошка. Животные удивительным образом помогают в воспитании чувствительности.

— Они у вас прямо в аудиториях живут?

— Не всё время, конечно, но бывает, что неделями, месяцами. В конце концов они всегда находят себе постоянный дом, семью. У нас с женой, кстати, пять кошек, и одну из них я взял как раз из училища. Это кот, если быть точным. Я его назвал Артист.

Больная тема

— Вы затронули тему воспитания, образования молодого поколения. Есть мнение, что молодёжь сегодня не хочет образовываться и это исключительно её проблема. Вы согласны с такой позицией?

— Нет, не согласен! Взять хотя бы мой пример... Я родился в Забайкалье, в городе Чита. В 1943 году я пошёл в школу — мне восемь лет тогда было. Время тяжёлое — война, зима. Дома на завтрак что было: чай травяной, кусок хлеба да картошка. В школу по морозу, да по сугробам дойдёшь — а там печка уже топится, чайник поставлен. И вот после первого-второго урока, как чайник закипал, учительница разливала нам всё тот же травяной чай или просто кипяток, доставала из сумки свой личный разведённый сахарин и каждому по ложечке добавляла в кружку. А потом в класс входил дежурный и вносил пирожки. Я уж не знаю, с чем они были, но они казались тогда самым вкусным лакомством на свете! Мы уплетали эти пирожки, а учительница рассказывала нам разные истории. И сегодня я говорю своим учителям спасибо за такое вот отношение, за заботу. Возможно, сегодня это может кому-то показаться малозначительным, но на самом деле это очень важно. В таких вещах и заключается воспитание патриотизма, любви к Родине.

— Воспитание и образование — это разные вещи.

— Образование тоже было будь здоров какое! А всё потому, что была ответственность перед гражданами. И это проявлялось в самых разных сферах. А сегодня этой ответственности нет. Я не понимаю, зачем в той же медицине рушить то, что было создано, то, что работало и хоть как-то облегчало людям жизнь. У меня много друзей в провинции... И вот один из них (а он живёт под Красноярском и к медицине отношения не имеет) рассказывает, что у них в соседней деревне закрыли последний медпункт. Там и работал-то один фельдшер, обслуживал жителей нескольких ближайших деревень. Теперь случись что — надо ехать в больницу за 20–30 километров. И хорошо, если бы для этих целей специальную машину выделили! Хорошо, если бы по телефону можно было бы занять очередь и гарантированно попасть на приём! Но ничего ведь этого нет. Ну что это такое?!

— Кстати, пока я ждал вас в приёмной, заметил у вас в театре врачей. Причём они явно сюда не случайно зашли...

— Медпункт в нашем театре существует с 1943 года, и мы за него горой. Многих спасали наши медики. Во время спектаклей бывают случаи у артистов и в зрительном зале, среди зрителей.

Деревенская мистика

— Даже когда медицина у нас в стране была на высоком уровне, в тех же деревнях часто больше доверяли народным средствам. Вы с этим сталкивались?

— Конечно, сталкивался. Было время, когда, кроме стрептоцида, и лекарств‑то никаких больше не было. Помню, у нас чуть не всю семью, включая меня, поразила желтуха. Серьёзнейшее заболевание. И знаете, кто нас вылечил? Деревенская бабка-знахарка. Велела надеть безразмерную рубаху, взяла яйцо только из-под курицы, под мышку его сунула, завязала всё узлами какими-то — и всё... Наутро пришла, развязывает рубаху, а вместо куриного яйца — песок. Я не сочиняю, это всё было лично со мной.

— Мистика какая-то!

— Моя бабушка тоже лечила людей. Как-то уже после её смерти я приехал на свою малую родину, и почтальонша мне рассказывает: «А ведь ваша бабушка вылечила у меня мокрую экзему на руках...» Из-за этой кожной болезни она всё время в перчатках ходила. Как-то принесла бабушке письмо, и бабушка, узнав о болезни, велела ей принести дёготь и ещё три каких-то ингредиента. Сварила чёрную мазь и отдала той женщине. Экзема прошла. Более того, бабушкина сноха — жена её сына, — работая главным врачом на Забайкальской железной дороге, периодически отправляла к ней своих пациентов. Правда, сразу предупреждала: «Если лечить не согласится — заставить её никто не может».

Вот вы говорите «мистика». Но в деревнях по-прежнему люди лечатся настойками на травах. Ничего в этом сверхъестественного нет. Понаблюдайте хоть за теми же кошками. Выпускаешь их весной на улицу — и они сразу ищут нужную им траву. Едят её, а потом срыгивают. Так они желудок чистят.

— Юрий Мефодьевич, хотел бы про юбилей спросить. Как относитесь к празднованию круглых дат и планируете ли отмечать своё 80‑летие?

— Не планирую. Я вообще не люблю праздновать юбилеи. Чувствую себя на них дураком. Мне не то что стыдно, а неловко как-то. Все говорят тебе о том, какой ты распрекрасный и замечательный. А я и так знаю, что я хороший! (Хохочет.) Я никого в своей жизни не обокрал, никого не убил. Меня в 1988 году коллектив Малого театра избрал своим худруком — и с тех пор я за этих людей, за театр отвечаю.

http://www.aif.ru/culture/person/yuriy_solomin_sekret_bodrosti_duha_i_dolgoletiya_v_professii