Почему же я взялся за тему, которая и без меня широко и глубоко освещается специалистами и экспертами? По той причине, что в 99% публикаций по коррупции в России вообще не упоминается  важнейший (если не главный) участник  этого вида преступной деятельности.   А именно – банковский сектор страны. В этой связи предлагаю серию статей, в которой ставится задача:

-  раскрыть место и роль банков в общей системе коррупционных отношений в обществе,

- дать типологию (классификацию) коррупционных операций с участием банков,

- раскрыть конкретные механизмы отдельных коррупционных операций   банков, 

-   показать специфику банковской коррупции в России, США, других странах мира,

-   оценить эффективность попыток борьбы с банковской коррупцией,

-    раскрыть истинные корни банковской коррупции. 

В данной статье мы попытаемся ответить на вопрос: почему банковский сектор занимает основное место в общей системе коррупционных отношений в обществе? А также постараемся выявить основные виды (типы) коррупционных операций и коррупционных отношений с участием банков.

Прежде чем приступить к раскрытию темы, обозначенной  в заголовке статьи, дадим некоторые определения и сделаем некоторые предварительные замечания, относящиеся к теме «коррупция».

 1. Коррупция: определение и основные формы.

Для большинства  наши граждан коррупция  -  синоним взяточничества. Действительно,  латинское corruptio переводится как «подкуп». Но еще одно значение: «порча».  Поэтому, наряду с определениями «подкупность, продажность должностных лиц и общественных деятелей» (словарь Ушакова),  имеется и более общее определение: «использование должностным лицом своего служебного положения в целях личного обогащения» (Большой энциклопедический словарь).

 Именно более широкое определение зафиксировано в российском законе «О противодействии коррупции» в 2008 году: под  коррупцией понимается  «злоупотребление служебным положением, дача взятки, получение взятки, злоупотребление полномочиями, коммерческий подкуп либо иное незаконное использование физическим лицом своего должностного положения вопреки законным интересам общества и государства в целях получения выгоды».  Итак, запомним, что коррупция - не только взятки, но любое злоупотребление служебным положением.  А привилегией иметь «служебное положение»  обладает, прежде всего, государственный чиновник. А также лица, занимающие разные должности в негосударственных организациях, которым  власть предоставила те или иные специальные полномочия.  Объектом коррупционных сделок между должностным лицом и его «партнером» могут быть:

а)      имущество  (как в натуральной, так и денежной форме);

б)      информация;

в) решения органов власти и организаций, получивших соответствующие полномочия («услуги»);

г)      прочее (например, места и должности в органах власти). 

    С  коррупцией   сталкивается почти каждый взрослый гражданин РФ, соприкасаясь с государственными организациями. Медицина, образование, ГИБДД, полиция, суды, иные казенные заведения сегодня насквозь поражены вирусом так называемой «бытовой коррупции». По собственной инициативе или в результате вымогательства обыватель дает взятки за те «услуги», которые он должен получать по закону, или же за право получать «услуги» государства на «особых условиях». А также за уход от ответственности (суды, ГИБДД, полиция, прокуратура).   В работах ряда авторов такой вид коррупции называется мелкой.

Коррупция поражает нашу экономику. Речь идет о так называемой «деловой коррупции», участниками являются предприятия и хозяйственные организации всех форм собственности.  Некоторые предприятия и организации вроде бы могут даже выигрывать от коррупции, получая, скажем от государства заказы и подряды на очень выгодных условиях. Но это лишь некоторые. Большая часть предприятий и организаций платит лишь «дань» за право своего существования (вынужденная коррупция). Речь идет о различных проявлениях «государственного рэкета». В долгосрочной перспективе коррупция подрывает национальную экономику.

Во-первых, она окончательно  уничтожает стимулы к созидательному труду. Зачем трудиться, что-то производить, когда легче получать с помощью обмана и воровства?  Или если предприниматель не видит перспектив развития производства, зависящего от прихоти чиновника. Этакий современный феодализм, в котором чиновник выступает в роли феодала, а предприниматель – в роли то ли вассала, то ли холопа!

Во-вторых, те, кто все-таки что-то производят, облагаются таким «коррупционным налогом», который превышает объем всех остальных налогов, выплачиваемых товаропроизводителем. По разным оценкам, от 1/3 до 2/5 всех издержек производства в реальном секторе экономики страны приходится на «коррупционные издержки». В условиях ужесточения конкуренции на российском рынке  после вступления России в ВТО «коррупционный налог» окончательно уничтожит отечественного товаропроизводителя.

Наконец, вирус коррупции все более подтачивает нашу государственность – все три ветви власти (законодательную, исполнительную, судебную), а также обороноспособность страны.  Следует обратить внимание, что объектом коррупционных сделок становится не только государственное имущество, но и сама власть (получение мест и должностей в законодательных, исполнительных, судебных органах власти; получение нужных решений от органов власти и т.п.). Здесь мы имеем место с «политической коррупцией». Уничтожение государства чревато катастрофическими последствиями для всего народа. Сценариев тут предостаточно. Например, окончательное превращение страны в колонию, которая будет управляться либо метрополией, либо «мировым правительством».  Не исключается переход страны под полный контроль чисто бандитских кланов (организованных преступных группировок). Возможны смуты типа «арабской весны» с последующими интервенциями «миротворческих сил». Возможен распад Российской Федерации на множество вассальных княжеств и территорий. Имеются и другие сценарии, описывающие последствия «политической коррупции».  

2.   Атрибуты коррупции: взятка, «откат», «административная рента».

 Служебное положение в различных организациях  может давать человеку доступ к тем или иным ресурсам (финансовым, материальным, информационным). А злоупотребление этим положением может выразиться в том, что данный человек просто украдет (или будет регулярно красть) вверенные ему ресурсы.  Суть коррупции – хищение или иной способ отъема (незаконного отчуждения) имущества.  Прежде всего, - государственного. Но это также может быть имущество негосударственных организаций и предприятий, отдельных граждан. Для отъема имущества используются обман, угрозы, шантаж, взятки. Принято считать, что основными участниками коррупционной деятельности являются взяткодатель и взяткополучатель. Т.е. коррупция – двусторонняя сделка между взяткодателем и взяткополучателем, согласно которой второй оказывает первому какую-то услугу или предоставляет какой-то ресурс в обмен за вознаграждение, которое и называется взяткой. Главный в этой схеме – взяткополучатель (он же – коррупционер). Им может быть государственный чиновник любого уровня, служащий государственной организации – как на федеральном уровне, так и на уровне регионов и даже муниципалитетов. Взяткодатели – простые граждане, начиная от студентов и кончая пенсионерами,  а также предприниматели самых разных калибров.   Взяткодатели бывают двух типов:

а) взяткодатели, которые вынуждены давать взятку для того, чтобы получить услуги или ресурс, которые им полагаются по закону;

б) взяткодатели, которые являются соучастниками взяткополучателей, и отчуждаемое (похищаемое) имущество делят между собой в определенной пропорции.

Взятка -  «административная рента», получаемая должностным лицом. В некоторых случаях взятка – лишь часть (иногда незначительная) всей «административной ренты».  Иногда взятки вообще может не быть. Взятка – своеобразный авансовый платеж должностному лицу. Окончательный платеж – после завершения операции по похищению имущества. Такой окончательный платеж имеет «народное» название – «откат», он обычно определяется  в виде процента от суммы краденого имущества.

Итак, можно предложить две простые формулы  определения «административной ренты»:

                                               АР = И – ВД

                                               АР = В + О

АР – «административная рента», полученная должностным лицом

И   -  стоимость похищенного имущества

ВД – доходы внешних участников коррупционной сделки

В    - объем взятки, полученной должностным лицом

О    - объем «откатов», полученных должностным лицом.

         Я специально привожу эти нехитрые формулы для того, чтобы показать, что взятки – лишь верхняя часть «айсберга», называемого коррупцией. У нас иногда в СМИ приводятся цифры по так называемому «рынку взяток» для того, чтобы показать разгул коррупции в стране. Например, несколько лет назад первый заместитель Генерального прокурора РФ Александр Буксман в интервью «Российской газете» сообщил следующее: «По некоторым экспертным оценкам, объем рынка коррупции в нашей стране сопоставим по доходам с федеральным бюджетом и оценивается в 240 с лишним миллиардов долларов. Размеры взяток доходят до такого уровня, что за год "средний" продажный чиновник может купить себе квартиру площадью в 200 метров»[1]. Трудно сказать, что имел ввиду А.Буксман под термином «объем рынка коррупции» – общую сумму административной ренты или же лишь взятки, которые составляют часть такой ренты. Очевидно лишь, что  приведенная им цифра не отражает всей стоимости похищенного у государства имущества.  

Но на более высоких уровнях коррупция может обходиться вообще без взятки и «отката». По той простой причине, что коррупционеру посредник (или партнер) в виде взяткодателя может вообще не понадобиться. При этом первая формула упрощается до следующего вида:

АР = И

  При такой схеме коррупционер может лишь при необходимости прибегать к «услугам» некоторых «помощников» (подчеркиваем: это лишь «помощники», а не «сообщники»). Прежде всего, таким услугам, как продажа и/или «отмывание»  украденных ресурсов, выведение их в безопасные зоны, инвестирование в разные объекты и проекты «белой экономики».  На   языке учебников по экономике это - всего лишь транзакционные издержки (но не ВД – доходы внешних участников коррупционной сделки). Заранее отметим, что в ходе рассмотрения в судах конкретных дел по коррупционным операциям судьям бывает нелегко определить, где «помощники» (особенно если они использовались «втемную»), а где – «сообщники» коррупционеров.

Сделав предварительные замечания и дав некоторые определения, мы, наконец, можем приступить к раскрытию обозначенной в заголовке статьи темы.

3. Коррупционный потенциал банковского сектора. Банковский коррупционный капитализм.

Выше мы подчеркнули, что коррупция есть там, где есть люди со «служебным положением», т.е. особыми полномочиями, которые они получили от государства.

Во-первых, это полномочия распоряжаться материальными, финансовыми и информационными ресурсами.

Во-вторых, полномочия  проверять и контролировать людей и организации.

В-третьих, полномочия принимать  самые разнообразные решения, которые могут прямо или косвенно влиять на жизнь отдельных людей, отдельные организации, группы людей и организаций, все общество.  

В первую очередь, люди со «служебным положением» сидят в креслах различных государственных организаций. Во вторую очередь, они сидят в креслах негосударственных организаций, которые в разное время получили от власти различные полномочия. И здесь особую роль играют банковские организации, которые получили громаднейшие полномочия от государства в части, касающейся выпуска денег, а также контроля над кредитом и денежным обращением. Образно выражаясь, банковские организации получили от государства право на полный контроль над «кроветворной и кровеносной системой», от которой зависит жизнь и самочувствие сложного организма, называемого «национальной экономикой».  А от самочувствия национальной экономики зависит самочувствие каждого члена общества.

При этом особая роль банков в системе коррупционных отношений общества определяется тем, что значительная часть всех этих отношений «монетизирована», т.е. опосредуется деньгами (наличными и безналичными); роль «безденежных» форм коррупции (обмен коррупционной «услуги» на иные услуги или натуральные блага) имеет тенденцию к снижению во всем мире, в том числе России[2].

Возможности у банкиров  заниматься коррупцией просто фантастические. В любой мало-мальски развитой стране активы банковского сектора сопоставимы с его валовым продуктом и, как правило, в несколько раз превышают величину государственного бюджета.  Уже не приходится говорить о том, что банки большую часть своих активов формируют за счет кредитов, а кредиты – деньги, создаваемые банкирами «из воздуха». Но вот требования по таким кредитам предполагают погашение долгов вполне реальными ресурсами, а не «воздухом». Впрочем, это  предмет специального разговора, выходящий за рамки нашей темы[3].

Проиллюстрируем сказанное выше цифрами по банковскому сектору России. Согласно последним данным Банка России, на 1 августа 2012 г. совокупный объем всех активов банковской системы РФ составил 47,0 трлн. руб. В том числе 23,9 трлн. руб. – требования банков к нерезидентам, а 23,1 трлн. руб. – внутренние требования.  По данным Росстата, валовой внутренний продукт (ВВП) страны в 2011 году составил 54,6 трлн. руб. Следовательно, активы банковской системы России по своей величине приближаются к ВВП.

Официальный курс  доллара США, установленный Банком России на 1 августа 2012 г. был равен 32,2 рубля. Таким образом, активы банковской системы России в валютном эквиваленте были равны 1,46 трлн. долл., в том числе 0,74 трлн. долл. – требования к нерезидентам, а 0,72 трлн. долл. – внутренние требования.

Между прочим, федеральный бюджет РФ на 2012 год запланирован в размере 12 трлн. руб., что примерно в четыре раза меньше, чем совокупные активы банковского сектора на 1 августа 2012 года. Как видим, потенциальные возможности банковского сектора выстраивать коррупционный бизнес несоизмеримо больше, чем возможности  всех российских министерств и ведомств (включая министерство финансов РФ),  вместе взятых.  

Для оценки коррупционного потенциала банковского сектора следует учитывать состав активов.  Одни активы являются «длинными», полное погашение требований банка может происходить через несколько лет после выдачи кредита. Другие активы, наоборот, относятся к категории «коротких», в течение года один рубль банковских активов может обернуться несколько раз. У российских банков активы в основном сформированы из «коротких» денег, а это  способствует увеличению коррупционного оборота российских банков.

Потенциальные коррупционные возможности банковского сектора (по сравнению с министерствами и ведомствами) существенно выше и по другой причине: банковский сектор формально находится вне государства (за исключением нескольких банков с участием государства) и имеет особый статус. Этот статус не позволяет государству глубоко вмешиваться в дела банков. Считается, что контроль над банками должна осуществлять организация с солидным названием «Центральный банк Российской Федерации». Но дело в том, что сам ЦБ РФ, строго говоря, органом государственного управления не является и достаточно  независим от государства (кто не верит, может посмотреть Конституцию РФ, а также Федеральный закон «О центральном банке Российской Федерации»). Фактически банковский сектор оказывается в «тени», его «прозрачность» является крайне низкой[4]. При таком раскладе соблазн заниматься коррупционным бизнесом в банковском секторе крайне велик. И, как показывает жизнь, банкиры перед этим соблазном устоять не могут.

Не следует думать, что лишь российская банковская система обладает большим коррупционным потенциалом и являет собой исключение в мировой практике. Ведь российская система представляет собой банковскую модель, распространенную во всем мире. На этой модели держится современный капитализм, который в идеологических целях прикрывают вывеской «рыночная экономика». На самом деле его истинное название: банковский коррупционный капитализм. Можно короче: БКП.  Впрочем, аббревиатуру БКП можно также смело расшифровывать как банковский криминальный капитализм.  Ведь даже в странах победившего либерализма большинство коррупционных деяний квалифицируются как уголовные преступления. Ключевой фигурой в БКП является банкир, который получает громадную «коррупционную ренту» и направляет ее на дальнейшее расширение своего бизнеса и укрепление  политической власти. 

На фоне других стран банковская система России как раз является не очень развитой.  Размах коррупционно-банковских операций в других странах намного больше. Наибольший по абсолютным размерам размах - в США. Банковская система США состоит из 12 Федеральных резервных банков, образующих Федеральную резервную систему (ФРС) и нескольких тысяч банков, большая часть которых входит в ФРС. Согласно последним данным  ФРС, на конец первого квартала 2012 года совокупные финансовые   активы двенадцати Федеральных резервных банков (составляющих центральный банк США) были равны 2,9 трлн. долл.; активы коммерческих банков – 14,5; активы прочих депозитных организаций – 11,7 трлн. долл.  Совокупные финансовые активы кредитно-банковской системы США составили 29,1 трлн. долл.[5]. Получается, что совокупные финансовые активы американского кредитно-банковского сектора в абсолютном выражении были в 20 раза больше, чем активы российского.

При этом на конец первого квартала 2012 г. валовой внутренний продукт  (ВВП) в годовом исчислении оценивался в 15,5 трлн. долл.[6]. Получается, что совокупные финансовые активы кредитно-банковского сектора США составили 188% ВВП. Этот относительный показатель примерно в два раза выше, чем в РФ. Соединенные Штаты, судя по этим и другим показателям, действительно являются страной развитого банковского коррупционного (криминального) капитализма. 

Приведенные выше цифры по банковскому сектору США отражают лишь потенциальные возможности для коррупции. Однако эти потенциальные возможности практически реализовывались банкирами на протяжении всего времени существования американской банковской системы,  на эту тему на Западе написано много интересных книг. Приведем лишь  одну цитату восьмидесятилетней давности. Это  заявление американского конгрессмена Луиса Макфаддена, бывшего на протяжении ряда лет председателем комитета по банкам палаты представителей.  10 июня 1932 года (в самый разгар экономического кризиса) он обратился к конгрессу США со следующими словами: «Господин Председатель, у нас в этой стране существуют одни из наиболее коррупционных институтов, которые знала история. Я  имею в виду Совет управляющих Федерального резерва и Федеральные резервные банки…»[7]. Разговор о масштабах и формах банковской коррупции в США мы планируем в следующих публикациях. 

В.Ю. Катасонов, проф., д.э.н., председатель Русского экономического общества

им. С.Ф. Шарапова