Больше наглости!

А.Чубайс.

Это должна быть такая наглость, чтобы у другого человека. твою хуцпу наблюдающего, глаза не просто на лоб полезли,  а чтобы к чертовой матери из орбит повыскакивали.

М. Вершловский.

I

Анализ даже сильно приукрашенной российской статистики показывает, что человеческие утраты в результате «либеральных реформ» сравнимы с потерями во время Великой Отечественной войны, а экономические - во много раз больше. Однако самые тяжёлые и наиболее трудно поправимые потери эти «реформы» наносят духовной и морально-психологической стороне нашей жизни. В сферах образования, науки и культуры они вызывают столь глубокие разрушения, что под вопрос само существование государства российского и русского народа.

От протестов против «либеральных реформ» средней и высшей школы много лет буквально кипят не только оппозиционные и уже и проправительственные СМИ, ими переполнен Интернет и резолюции многотысячных митингов. О том же говорят результаты всероссийских опросов экспертов. Обвинительным актом о преступной деятельности «реформаторов» прозвучало в конце 2012 года Заявление Учёного совета Филологического факультета МГУ. Несмотря на его замалчивание «свободными» СМИ, оно получает поддержку абсолютного большинства граждан. Массовые студенческие протесты начинают перерастать в пролетарские стачки. Властвующие чиновники, всё громче крича о свободе и демократии, всё наглее и ожесточённее продавливают всё более разрушительные «реформы». Они действуют по методу Адольфа Алоизовича Шикльгрубера: «С массой надо обращаться, как с женщиной, а женщина любит подчиняться силе».

Притом, «реформаторы» твердят о благотворности своих деяний. Например, указывают, что, по сравнению с 1990 годом, количество обучающихся в вузах выросло больше, чем вдвое, и по доле студентов в составе населения Россия оказалась «впереди планеты всей», перегнав даже США, а Германию и Японию – в 2 раза. Однако эти «успехи» достигнуты за счёт увеличения платных форм обучения при сокращении доли госбюджетных мест до одной трети. Причём, рост количества студентов происходил в результате непомерного раздувания специальностей социально-гуманитарного профиля.

В результате количество мест для поступающих в вузы оказалось больше числа выпускников средней школы, а потому принимают практически всех желающих, даже тех, кого прежде не переводили из пятого класса в шестой. Потому около половины студентов делают вид, что учатся, а, преподаватели - что учат, ибо исключать бездельников – значит, рубить сук, на котором сидишь. Вместе с тем, падение социального статуса и престижа рабочих профессий, свёртывание начального и среднего профессионального образования породило острый дефицит  квалифицированных кадров в сфере материального производства. Бывший министр А. Фурсенко (ныне советник Президента РФ) заявлял, что целью российского образования является подготовка не творцов и производителей, а «квалифицированных потребителей»

Вопреки заверениям В.В. Путина о незыблемости принципа бесплатности образования, Министр образования и науки Д. Ливанов говорит, что конституционное право на бесплатное образование в России, стало фантомом: «У всего «бесплатного» есть цена: поборы при подготовке абитуриентов к поступлению, неформальные «взносы» за поступление на те же бюджетные места, также за сдачу экзаменов и курсовых работ»[1]. Cледовательно, министр признаёт фактически легальную коррумпированность и деградацию подведомственной ему сферы [1].

Качество ещё недавно лучшего в мире отечественного образования в течение последних двух десятилетий в целом неуклонно снижается, Уровень сложности задач по математике, с которым 30–35 лет назад успешно справлялось на приемных экзаменах в вузы подавляющее большинство поступающих, в конце 90-гг. стал посильным лишь для немногих. Требованиям, которые в 1960-е годы предъявлялись на вступительных экзаменах в вузы по русскому языку и литературе, теперь могут отвечать не более 5% абитуриентов. Ещё хуже создалась ситуация в изучении социальных дисциплин, содержание которых фальсифицируется в угоду новым «господам» и их западным «партнёрам» по разворовыванию нашего национального достояния.

По уровню интеллектуального развития молодежи, измеряемого по методике ЮНЕСКО, Советский Союз в конце 1950-х гг. был на третьем месте в мире. В итоге горбачевской «перестройки» он скатился на 57-е место, а «Демократическая» Россия в 2000 г. оказалась в конце седьмого десятка из 126 обследованных стран. Резко снижается общая культура подрастающих поколений, распространяется функциональная неграмотность, дислексия и дисграфия даже среди 18-летних молодых людей, закончивших полную среднюю школу. О том свидетельствуют результаты сравнительного международного исследования [2]..

(Функциональная неграмотность – неумение понять прочитанный текст средней сложности. Дислексия и дисграфия –. неумение изложить связно какие-то мысли в устном и письменном виде)

«Реформаторы» могут радоваться: по неумению связно излагать свои мысли в устном и письменном виде наша молодёжь уже вровень с передовой страной западной цивилизации. Правда, по доле функционально неграмотных молодых людей мы ещё отстаём более чем в 3 раза, но темпы роста могут обнадёживать: если в США процент этой группы вырос за указанный период в 6 раз, то в постсоветской «демократической» России, по сравнению с «тоталитарным» СССР аж в 42 раза!. По данным обследований, проведённых накануне 2012 года в пяти областных центрах, среди девочек возраста 10-14 лет не читали за год ничего, кроме того, что нужно «по учебе» 75% , а среди мальчиков – 89%. А ведь недавно советские дети были самыми активными читателями в мире.

Смертельно опасные удары «реформы» наносят по нравственности подрастающего поколения. Так, смысложизненная ценность труда, ориентации на созидательно-альтруистический и социально-творческий смысл жизни учащихся при их движении от начальной школы к выпускному курсу вуза сменяются престижно-потребительскими и гедонистскими ценностными ориентациями. Хотя 30 лет назад отмечалась противоположная тенденция. По данным общероссийских социологических исследований 1997-2009 гг. более 21% молодёжи считают возможным оправдывать измену Родине, и свыше 75% оправдывают уклонение от выполнения воинского долга. Каждый десятый молодой человек употреблял наркотик, каждая пятая-шестая молодая женщина имеет опыт вступления в интимные отношения за деньги или услуги, 2-3 % не стесняются заявлять о своих гомосексуальных отношениях, а более трети, видимо, под влиянием пропаганды «толерантности», не осуждает такие виды поведения. Странно, что приводящие эти данные социологи не бьют в набат, а уверяют, что «российская молодёжь в целом демонстрирует достаточно высокий моральный уровень» [3]. Проведённые нами в 2012-2013 гг. исследования в ряде новосибирских вузов, показали, что уже более половины студентов считают возможным оправдывать измену Родине, и даже среди курсантов высшего военного училища такое мнение выразили около 15%.

В системе образования директивно насаждаются вместо коллективизма и товарищества - воинствующий индивидуализм, вместо патриотизма – космополитизм, дополняемый русофобией и антикоммунизмом, провозглашаются делом чести, доблести и геройства не труд, а спекулятивную наживу. Для этого «либеральные демократы»  используют телевидение, кино, эстраду, театр и изобразительное искусство. В результате духовно-нравственная деградация населения, прежде всего, подрастающего поколения и молодёжи, достигают степени не совместимой с существованием нации,

Причины тому, нередко усматривают в ошибках министерских чиновников, менеджеров и консультирующих их учёных - «хотели как лучше, а получилось как всегда». Но оказывается, они «хотели как хуже, так и получилось». Так, член Генерального совета правящей партии «Единая Россия», депутат Государственной Думы четырёх созывов, до недавнего времени председатель Комитета по экономической политике и предпринимательству Е.А. Федоров говорит: «Упадок образования не является производной глупости специалистов этой сферы, это сознательный процесс сознательного строительства деградирующего образования в колонии, обслуживающей другие страны». Действующий Закон об образовании, свидетельствует он, направлен на изменение типа обучения, воспитания и даже генотипа нации на уровне семьи в интересах США и их сателитов. О том же уже давно говорят коммунисты, национал-патриоты и многие беспартийные граждане, способные самостоятельно мыслить и анализировать ситуацию. Тем не менее, признания Е. А. Федорова чрезвычайно ценны тем, что его невозможно обвинить в идеологической предвзятости или профессиональной некомпетентности, тем более, объявить «экстремистом», как часто делают властвующие чиновники в отношении других лиц, оглашающих неугодные им факты.

Помнится, в начале 90-х годов небезызвестный А. Чубайс, главный экономический советник Б. Ельцина профессор А. Лившиц, и один из главных разрушителей Советского Союза, бывший преподаватель научного коммунизма - Г. Бурбулис, ставший при Ельцине Государственным секретарём, а также некоторые «реформаторы» помельче встречались с общественностью новосибирского Академгородка в большом зале Дома Учёных. Председатель Сибирского отделения РАН, академик В. А. Коптюг показал, что проводимые в России либеральные реформы осуществляются по разработанному в США Гарвардскому проекту. Тогда Чубайс встал, простер в зал руку и, с наглой ухмылкой выдал: «Ну что вы хотите от коммуниста!». Сегодня слова коммуниста Коптюга подтверждает даже единоросс Федоров.

«Либеральные реформы» в системе образования – составная и неотъемлемая часть Гарвардского проекта, предназначенная закрепить победу США над СССР в Третьей (холодной) мировой войне и создать необходимые условия «добровольного» расчленения России на несколько «независимых» государств. То, что разрушение отечественного образования идёт сознательно и целенаправленно, подтверждают деяния и откровения небезызвестного А. Г. Асмолова, который, занимая в 90-е годы посты заместителя и Первого заместителя министра образования РФ, фактически определял политику данного ведомства. Он добился, чтобы Министерство одобрило и утвердило все соросовские учебники в качестве эталона. Тем самым, говорил с удовлетворением Дж. Сорос, «удалось американизировать целое поколение, которое составит костяк новой государственной бюрократии, восприимчивой к идеям свободного общества». Один из таких идеологических снарядов – русофобский учебник истории А. Кредера расхваливал Асмолов со всех трибун, но приходил в состояние неописуемого гнева, когда возмущённая педагогическая и родительская общественность отказывалась учить детей по этому учебнику [4].

«Самая модная песнь – это плач Ярославны» - так он иронизировал по поводу тревоги честных профессионалов, показывающих что российское образование погружается в глубокий кризис. Подготовку квалифицированных специалистов Асмолов именовал … «надеванием смирительной рубашки на будущего(!?) человека». Одновременно он безмерно радовался, что в России, наряду с приватизацией по Чубайсу, произошла «приватизация частной жизни», заключающаяся том, что теперь наша страна, якобы, уже не имеет общих целей (например, защиты Родины) и каждый преследует свои частные цели. Он призывал нас стать космополитами и не «бояться движения НАТО на Восток – это порождает образ врага и холодную войну». Реакцию патриотов на подобные установки он представлял так: «опять жиды продают Россию. Невозможно продать» [5]. К сожалению, ещё как продают: теперь законы РФ позволяют; например, в Москве фирма «Сион-Алтай» торгует даже землями священной для русских и алтайцев Уймонской долины.

Когда в октябре 1998 года, Министром был назначен В.М. Филиппов, начавший устранять либеральные «инновации» и восстанавливать воспитательную функцию образования, А. Г. Асмолов из министерства демонстративно ушёл, разражаясь беспредельно наглыми заявлениями. В опубликованной журналом «Огонек» статье: «Исповедь духовного террориста Александра Асмолова» он цинично похваляется тем, что «проработав на галере народного образования десять лет, взорвал всю совковую школу с ее коммунистической педагогикой. … Теперь, мы видим прекрасную, умную, всепобеждающую наглость родителей и наглость детей, которые начинают качать права и требовать от школы, чтобы она готовила дитя к жизни и карьере. … И я, забыв о скромности, - в диком восторге визжит он, - бью себя кулаком в грудь и горжусь тем, что был причастен к тому, что это произошло!»[6].

Слово «наглый» означает нахальный, бесстыжий, бессовестный, Беспредельно наглое поведение, обозначаемое в иврите и идише словом «хуцпа», в определённых еврейских кругах считается наивысшим достоинством, позволяющим «преодолевать любые препятствия, например свою очевидную неправоту» [7]. Причём, этот термин (hutzpa – англ., chutzpah – нем.) со второй половины ХХ века широко внедряется в странах Запада. Так, в 1980 г. слово хуцпа, употреблялось в приговорах американского суда 200 раз, а вопиющая наглость, только тринадцать [8]. Теоретик сионизма профессор А. Дершовиц пишет, что за своё преобладание в мире евреи должны быть благодарны именно хуцпе - их национальной черте и не стыдится её, а, наоборот, применять её как можно больше. Решительное несогласие с ним  выражает другой профессор Н. Финкельштейн, семья которого погибла от рук нацистов, а отец и мать были узниками концлагерей [9].

Асмолов же, следуя наставлениям Дершовица, гордится тем, что использовал государственную власть для  разрушения отечественной школы и насаждения наглости в отношениях между родителями, детьми и учителями. Тем не менее, он, исповедуя «хитрую стратегию счастья» [10], фактически продолжает «рулить» российской системой образования. Уж не дьявольской ли мощью наделён этот женоподобный наглец со слащавой улыбочкой?

«Секрет» его разрушительной силы довольно прост: он – один из главных агентов антироссийской сети, созданной в нашей стране и обильно финансируемой американцами. Большинство вовлечённых туда чиновников – от клерков до министров, научных работников и практических педагогов не ведает, что творит. Действительные цели этой сети известны небольшой, но сплочённой группе сознательных агентов Запада, члены которой тесно связаны денежными, корпоративными, семейными и этническими узами. Они весьма успешно внедряют друг друга практически во все государственные структуры, не всегда в качестве первых лиц, но нередко фактически ими управляющих. Именно так десять лет «замещал» министров А.Г. Асмолов, пока не наткнулся на В. М. Филиппова, затормозившего разгром российского образования. «Наглость сильнее там, где защита от неё слабее», - говорил Марк Катон младший.

II

Единый государственный экзамен необходим, но его следует проводить испытанным отечественным методом рассылки запечатанных конвертов министерства с заданиями, которые публично вскрываются только в день и час начала экзамена. Вместе с тем, необходим действенный общественный контроль за ходом всего образовательного процесса. Только при таком условии возможно преодоление последствий коммерциализации, коррупции и чиновничьего произвола.

Облегчённое высшее образование бакалавриат в нашей стране - совершенно инородное тело. Теоретическая подготовка в нём предусматривается не выше техникумовской, а практическая - значительно ниже. Проводимое «реформаторами» свёртывание и бакалавризация педагогических вузов подрубает корни всей системы народного образования. Нужно не снижать, а, наоборот, всемерно поднимать квалификацию и социальный статут педагогической профессии, которая получает применение практически во всех сферах общественной жизни. Потому качественное высшее педагогическое образование в принципе не может быть излишним.

Единственный аргумент реформаторов: «Так на Западе». Бакалавриат будет готовить кадры, в основном,  для обслуживания нужных Западу сырьевых отраслей, гипертрофированной сферы торговли и услуг, а выпускники магистратуры и аспирантуры, особенно, наиболее подготовленные по специальностям, определяющих научно-технический прогресс, в своей массе по известным причинам ориентируются на трудоустройство в странах Запада. Эмигрировать туда намерены 45% российских студентов, а в престижных вузах, особенно, по специальностям, определяющим научно-технический прогресс, такое желание выражают более 80%.

Следовательно, включение России в «болонский процесс» ведёт к резкому снижению качества высшего образования и во всех отношениях противоречит нашим национальным интересам.

Необходимо также иметь в виду, что после кризиса 2008 года спрос на специалистов с высшим образованием на Западе резко снизился. Даже в наиболее благополучной среди стран ЕС Германии фактическая безработица среди выпускников вузов составляет около 25%.

Абсолютному большинству наших магистров, не говоря о бакалаврах, перспективы достойного трудоустройства за рубежом не светят. Западных нанимателей теперь интересуют только те специалисты, уровень квалификации которых намного выше, чем у своих, но таких в результате «болонизации» с каждым годом будет  всё меньше.

Негативные последствия имеет и затеянная «реформаторами» перестройка структуры российского образования, связанная с ликвидацией «неперспективных» сельских школ, проводящей к исчезновению тысяч русских деревень. В городах эта «перестройка» проявляется в слияниях городских школ, ухудшающих условия обучения детей и позволяющих чиновникам «законно» увольнять неугодные кадры.

Подобная вакханалия творится и в системе профессионального образования. При остром дефиците квалифицированных рабочих закрыта масса профессионально-технических училищ и техникумов, а их материальная база разворовывается. Росчерком пера московских чиновников в стране ликвидируются  и сливаются государственные вузы. Мотивировка этих деяний «экономией» оборачивается многократными социальными, экономическими, нравственными и политическими потерями. Притом, создаваемые на коммерческих началах структуры социально-гуманитарного профиля процветают и продолжают наводнять Россию полуграмотными людьми с дипломами о высшем образовании.

Особую опасность представляет тупое заимствование западных критериев оценки эффективности работы учебных заведений, учителей и профессорско-преподавательского состава. Некоторые наши ученые, ссылаясь на разработанные американцами рейтинги, пишут, что «совокупная мощь системы высшего образования в США в 82 раза выше российской, а удельный показатель качества в США в 35,5 раза выше» [11]. Между тем, о качестве российского образования убедительнее всех «рейтингов», отражающих геополитические интересы США, говорит тот факт, что даже при всех разрушительных последствиях либеральных «реформ» выпускники российских вузов пока пользуются высоким спросом на мировом рынке труда.

Нашу высшую школу периодически лихорадит, когда неделями и месяцами идёт подготовка к так называемым аттестациям, аккредитациям и лицензированиям. Действительное качество работы снижается, так как администраторы и профессорско-преподавательский состав вынуждены заниматься подсчётами, составлением массы бумажек, не имеющих реального смысла. Зато тем самым многократно выросшая за годы «реформ» армия чиновничества не только утверждает свою значимость, но и получает солидную неофициальную «подкормку» за счёт проверяемых.

Недавно наши вузовские педагоги узнали, что страшно отстали от западных коллег, так как до сих пор готовили «некомпетентных» специалистов (которые в кратчайшие исторические сроки сделали страну второй супердержавой мира). На разработку «компетентностного подхода» в России потрачены миллиарды рублей, написаны сотни диссертаций и книг. За то теперь преподаватель обязан указывать какие именно из 29 общекультурных (ОК) и 26 профессиональных (ПК) «компетенций» он формирует у будущих бакалавров на каждом занятии. Большего бюрократического кретинизма придумать трудно.

Если же за шелухой слов вскрыть сущность так называемого компетентностного подхода, то она элементарна и тривиальна: преподаватели обязаны учить студента тому, что нужно для выполнения его будущих профессиональных обязанностей. Против этого возражать бессмысленно. Однако педагоги вузов Франции, Германии, давно работающие в русле Болонского соглашения, отмечают, что данный подход ориентирует на утрату ценностно-смысловой миссии преподавателя, отказ «от логики передачи ценностей и профессиональной культуры в пользу логики функционального, практически дегуманизированного управления». Применительно к современной российской действительности он означает возврат к провозглашённым в начале 90-х гг. «либеральным» принципам: исключения воспитательной функции, деидеологизации и деполитизации образования [12].

  ____________________________________