Журналистка Наталья Батраева, снявшая сюжет об «Алане» за неделю до её гибели, писала: «Мы со Светой не были подругами, познакомились — там, в Донецком аэропорту, она и Елена, моя прежняя знакомая, предложили остаться — я согласилась.

Ночь, проведенная там, стала каким-то безумием, постоянно приводили ополченцев израненных, больных, им оказывали первую помощь; постоянно приходили «гости», принесли даже невесть откуда взявшийся на передовой торт.

Снаряды ложились где-то совсем рядом, потом по рации передали, что в нашу сторону движется укровская техника — я представила возможность штурма и ужаснулась.

…

Они находились в аэропорту четвертый день — их группу направили на неделю. Было очень холодно, грязь, антисанитария, печка постоянно чадила.

Под утро Светка, совершенно измученная, задремала прямо в кресле.

Утром мы вместе прошли по «дороге жизни» до подземной стоянки, я осталась с ополченцами и, отвлекшись, не успела попрощаться с девчонками.

14 февраля, в два часа дня, в Донецке Светка возвращалась из госпиталя от раненого мужа, она не успела дойти до своего подразделения несколько десятков метров — осколок разорвавшегося снаряда угодил в грудную клетку.

Она была очень веселой, разбитной, смелой — «бой-бабой», настоящей русской женщиной, исполнившей свой долг и не пошедшей против своей совести».

«Горе сближает всех. Мы становимся единым целым. Единомышленники. Одна цель у нас — победа!», — так говорила «Алана» в том интервью[1]. Погибла Светлана Гущина (в крещении – Фотинья) всего за 10 часов до начала очередного «перемирия»…[1]

В Иловайске начался боевой путь Светланы Гущиной («Алана»). В этом городе она родилась и жила до войны вместе с дочерью, работала на железной дороге. Летом 2014-го каратели убили её лучшую подругу с мужем. Едва не погибла и сама Светлана, оказавшаяся в окружении в одном из зданий. После освобождения Иловайска она с дочерью ненадолго уехала в Россию, но оставаться там не смогла. Вернувшись на Донбасс, вступила в подразделение «Моторолы» «Спарта» в качестве санитарки. В конце 2014-го «Алана» вышла замуж за одного из ополченцев. Свой брак они собирались зарегистрировать в России, но положение на фронте было слишком тяжёлым, чтобы уезжать. Службы Светланы проходила в Донецком аэропорту. «Санитарка преисподни», — так называла себя эта жизнерадостная отважная женщина.

Журналистка Наталья Батраева, снявшая сюжет об «Алане» за неделю до её гибели, писала: «Мы со Светой не были подругами, познакомились — там, в Донецком аэропорту, она и Елена, моя прежняя знакомая, предложили остаться — я согласилась.

Ночь, проведенная там, стала каким-то безумием, постоянно приводили ополченцев израненных, больных, им оказывали первую помощь; постоянно приходили «гости», принесли даже невесть откуда взявшийся на передовой торт.

Снаряды ложились где-то совсем рядом, потом по рации передали, что в нашу сторону движется укровская техника — я представила возможность штурма и ужаснулась.

…

Они находились в аэропорту четвертый день — их группу направили на неделю. Было очень холодно, грязь, антисанитария, печка постоянно чадила.

Под утро Светка, совершенно измученная, задремала прямо в кресле.

Утром мы вместе прошли по «дороге жизни» до подземной стоянки, я осталась с ополченцами и, отвлекшись, не успела попрощаться с девчонками.

14 февраля, в два часа дня, в Донецке Светка возвращалась из госпиталя от раненого мужа, она не успела дойти до своего подразделения несколько десятков метров — осколок разорвавшегося снаряда угодил в грудную клетку.

Она была очень веселой, разбитной, смелой — «бой-бабой», настоящей русской женщиной, исполнившей свой долг и не пошедшей против своей совести».