Константин и Наталия по праву считаются не только блестящими мастерами живописи и рисунка, опирающимися в своем творчестве на лучшие традиции русского искусства, но и тонкими психологами, умеющими поразительно точно видеть мир. Именно поэтому их работы отличает непосредственная, необычайно проникновенная и живая реакция на натуру, на модель, да и на саму жизнь.
Особой страницей в творчестве художников является портрет. В каждом новом произведении Наталия и Константин открывают в своих моделях новые грани красоты и неповторимого обаяния. Взгляд мастеров настолько глубок и точен, что иногда результат совместного труда становится интересным и неожиданным открытием для самих портретируемых.
Каждый новый портрет великолепно демонстрирует совершенствование живописной техники художников, и это позволяет им блестяще справляться с осуществлением их творческих замыслов.
Портреты, создаваемые Константином и Наталией - это портреты-картины, их задача заключается не только в том, чтобы безукоризненно правильно воспроизвести облик модели на холсте, но еще и в том, чтобы воплотить в красках всю бездну человеческой личности – непостижимой и неподражаемой.
Необычайно интересной в этом смысле является картина «Полевые цветы» («Настя») (2002). На полотне изображена молодая девушка, прижимающая к себе летний букет цветов. Жест ее руки мягок и грациозен, облик полон обаяния, от него веет пленительной юностью. Румянец на лице напоминает своей свежестью клевер, взгляд невинен, как полевой василек, а голова девушки наклонена столь же непринужденно, что нам неизменно хочется сравнить ее с кокетливым цветком скромницы-фиалки. Нейтральный фон портрета способствует акцентировке внимания зрителя на главном – на лице портретируемой, и не мешает нам любоваться простыми и ясными формами, с которыми работают художники. Пластическая гармония мягких и круглящихся линий, плавно перетекающих одна в другую, удачно корреспондируют с общим настроением спокойствия и тихой радости в картине, с покоряющим своей ласковой нежностью взглядом модели. Дополнительную лирическую и трогательную нотку добавляет изображение бабочки, которую художники помещают на спинку кресла.
Одним из самых загадочных портретов, кисти Константина и Наталии Мирошников, является произведение «Венеция». Глядя на него, неизменно приходят на ум строки из стихотворения А. Ахматовой, посвященные удивительному городу – Венеции:

«Как на древнем, выцветшем холсте,
Стынет небо тускло-голубое…
Но не тесно в этой тесноте
И не душно в сырости и зное…»

Говорят, что не во власти человека изменить свою судьбу, но есть на земле место, где раз в году каждый может на время многое поменять: лицо, одежду, возраст, привычки, желания. В мгновение ока из простого человека превратиться в короля, из золушки в принцессу, из домохозяйки в обольстительную Коломбину. Венецианский карнавал дает возможность пережить все эти чудесные превращения. Именно поэтому Наталия и Константин, чтобы подчеркнуть таинственность героини своего портрета, облачили ее в восхитительный венецианский костюм и изобразили на фоне старинного города на воде. Благодаря этому антуражу создается яркое нарядное зрелище, богатство сверкающих, ярких и звучных красок придает полотну мажорный, праздничный тон.
Чем больше всматриваемся мы в это произведение, тем сильнее пробуждается наше воображение: мы бредем по темной и запутанной венецианской улочке вдоль берега узкого канала. Ночь. Туман. Пахнет апельсинами. И, как апельсины, светятся в тумане тусклые и желтые венецианские фонари. Где-то вдали еле различим шум праздничной толпы.
Внезапно на едва освещенной глади канала появляется странная тень, а тишину нарушает шепот волн, гонимых веслом гондолы. Сначала мы видим плащ и треуголку, потом постепенно из тьмы появляется белая маска, прячущая глаза и нос. Загадочная незнакомка медленно проплывает мимо нас, будто не замечая, но, вдруг, останавливается, снимает маску, и, одарив нас восхитительной улыбкой, столь же быстро исчезает во тьме. Кажется, что именно эту мистическую сцену запечатлели художники на полотне, превратив свою модель в участницу самого захватывающего и грандиозного спектакля – венецианского карнавала.
Одной из тем творчества художников является возвеличение человека, восхищение его природной силой и красотой, данных Богом. Цельность, убедительность и психологическая глубина портретных образов становятся возможными благодаря вдумчивому, внимательному отношению к внешнему облику человека, внутреннему его состоянию, раскрытию всех особенностей характера.
Уже в своих ранних произведениях Наталия смогла продемонстрировать себя великолепным мастером психологического портрета. Примером тому могут служить портреты отца 1995 и 1998 годов, картина «Бомж», созданная в 1995 году.
В «Портрете отца» 1995 года мы видим изображение Владимира Алексеевича Кургузова на фоне расстилающегося на заднем плане пейзажа. Вдали виднеется извилистая река Упа, что течет в окрестностях города Одоева. Здесь Наталия запечатлела родину своего отца. Следует отметить, что художница, не смотря на то, что изображает близкого человека, продолжает оставаться беспристрастной. Результатом ее творческой объективности является рождение не просто интимного портрета, а портрета-эпоса, который многогранно и глубоко раскрывает внутренний мир простого русского человека, повествует о судьбах, горестях, надеждах, душевных порывах. Эта глубокая по мысли картина делает нас соучастником авторских раздумий над судьбами людей и смыслом жизни. Выразительный и цельный образ русского мужчины, сложность и противоречивость его незыблемой, богатырской натуры, сильные руки, привыкшие к труду - им под силу любая работа, мудрый и смелый взгляд зорких глаз – все является свидетельством того, что этот человек знает жизнь и не боится ее трудностей.
Глубоким идейным содержанием отличается и более поздний «Портрет отца» (1998). В этой работе мы не видим внешнего движения, парадных одежд, каких-либо эффектных деталей, мастер изображает человека таким, каким он бывает в частной жизни. Наше внимание полностью приковано к лицу и рукам портретируемого – художница выделяет их светом, пространство вокруг фигуры погружено во тьму. Взор сидящего в кресле мужчины отведен в сторону, он будто полностью погружен в свои думы, в его памяти проходят видения прожитой им жизни. Мы всматриваемся в суровое и спокойное лицо, хотим разгадать мысли мужчины, глубже понять суть образа. В этом портрете содержится вся непростая биография человека, угадывается мир мыслей и чувств, далеких от каждодневной суеты.
В картине отсутствует патетика, внешняя динамика, нет активного диалога портретируемого со зрителем, колорит сдержан, фон монохромен, все помогает зрителю сосредоточиться на раскрытии образа героя произведения, на его визуальной психологической характеристике, на постижении диалектики его сложной души.
Произведение «Бомж» характеризует свойственная художнику выразительность типажа и высокое живописное мастерство.
При взгляде на эту работу у зрителя может возникнуть некоторое замешательство: на полотне мы видим изображение священнослужителя, а произведение при этом носит название «Бомж». Это связано с тем, что в качестве модели для портрета Наталия выбрала бездомного человека. Художники, желая помочь бомжу, пригласили его в мастерскую поработать натурщиком.
Наташа рассказывает, что ее поразила трагическая судьба этого мужчины: 10 мая, на тот момент, уважаемый и благополучный человек, имевший два высших образования, хорошую работу и семью случайно задавил выбежавшую на дорогу собаку иностранца, порядки в стране тогда были суровые, мужчину посадили в тюрьму, ушла жена, имущество было конфисковано. Так нелепое происшествие в момент изменило жизнь человека, была сломлена судьба.
Во время одного из занятий в мастерскую к молодым живописцам, писавшим бомжа, зашел известный художник Александр Шилов, в то время он преподавал в Академии. В этот момент студенты стали свидетелями немой сцены - Шилов узнал в ныне бездомном человеке своего хорошего школьного друга, с которым сидел за одной партой.
В лице простого бомжа Наталия смогла увидеть необычайно благородный типаж, облик, исполненный достоинства с глубоким и мудрым взглядом. Картина таит в себе глубочайший смысл, раскрывает подлинный трагизм существования человека, опустошенного жестокими социальными условиями жизни. Внутренний драматизм мы видим во всем: в монохромном цвете, тусклом освещении, усталом, но упрямом взгляде портретируемого, в сведенных нависающих бровях. Заостренная психологическая характеристика, заключенная в деталях, вызывает у зрителя чувство бесприютности и одиночества человека, познавшего нужду и лишения. Это искусственно созданный образ священника, но талант мастера и сила истинного искусства делает его необычайно правдивым и проникновенным.
Высоким творческим подъемом отмечен необычайно выразительный и одухотворенный «Портрет Александра Барыкина» (1998) - талантливого поэта, композитора и певца. Эта работа кисти Константина Мирошника по праву считается одной из лучших среди его портретов. Константин смог дать со всей силой чувства емкую психологическую характеристику другому художнику, своему современнику и другу.
Портретируемый смотрит на зрителя напряженным и долгим взглядом. Беспокойно развивается ярко-алый, небрежно повязанный шарф на его шее.
Художник как бы зафиксировал момент, когда герой будто случайно, на секунду очутился в кадре рамы. Напряженный взгляд блестящих глаз, приближенное к зрителю выразительное лицо, контраст насыщенных и интенсивных цветовых пятен, призванных акцентировать внимание на наиболее существенных деталях портрета. Все это создает мятежный, истинно творческий и отчасти романтический образ Александра Барыкина – человека непростой судьбы, вступающего порой в противоречия с окружающей действительностью и людьми, но человека живущего не бездумно, без оглядки, а верующего и сострадательного.
Художник тонко, без утрировки отразил сущность композитора и дал почувствовать собственное теплое и доброе отношение к нему – для зрителя очевидна глубокая симпатия и сердечная, дружеская привязанность живописца к своему герою. Картина написана в блестящей живописной манере виртуозными энергичными мазками. Здесь Мирошник достигает поразительных колористических эффектов. Грозовое небо, алый закат – как звук набата, как предупреждение от погружения в духовную спячку.
«Портрет Александра Барыкина» можно назвать, бесспорно, одним из самых удачных произведений Константина Мирошника еще и потому, что мастеру одновременно удалось обобщить и типизировать образ героя, запечатлеть на холсте не только реального человека, но, прежде всего, отобразить образ творца, находящегося в состоянии творческого поиска.
Галерею женских портретов, кисти Наталии Кугрузовой-Мирошник открывает «Портрет модельера» (1998). Здесь мы видим изображение молодой женщины, с тонкими чертами умного и выразительного лица. В жестах ее изящных рук с красивыми тонкими пальцами угадывается утонченность и благородная стать. Темная одежда модели оттеняет светлые тона лица и переливы шелковистых каштановых волос. Расшитый бисером жакет и колье, придающее завершенность всему костюму дополняют образ обаятельной, наделенной вкусом и обладающей шармом женщины.
Модель показана одна, но у зрителя создается ощущение, будто за пределами холста находится собеседник героини, и в общении с этим человеком будто раскрывается характер портретируемой: за спокойным взглядом, подкупающим обаянием женственности, скрывается волевая, энергичная натура, запечатленная в момент сосредоточенного раздумья. Глядя на картину мы видим едва уловимый оттенок взволнованности в лице модели, выжидающий взгляд, может быть это связано с тем, что перед нами изображена не просто женщина, а женщина-модельер, художник, которая творит для нас и ждет от своего зрителя ответной реакции.
В портрете–картине «Украинская ночь» (2001) Константин Мирошник запечатлевает облик своей жены Наталии. Здесь героиня предстает перед зрителем на фоне загадочно-тревожного пейзажа, погруженного в сумрак ночи. Все детали объединены легкой и воздушной сизой дымкой, что привносит в произведение дополнительную ноту мистической таинственности.
В этом портрете Константин создает образ не только женщины, жены, но и художника. Хрупкая фигура Наталии, вся пластическая форма полностью подчиняется духовному смыслу образа. Взор художницы серьезен, сосредоточен, он глубоко проникает нам в душу. В ее взгляде мы видим беспокойные раздумья, новые творческие поиски. Все погружено во мглу, тусклый свет тревожно скользит по лицу героини. Глядя на картину, зритель слышит звенящую взволнованную тишину, в которой рассеяна внутренняя тревога, мы чувствуем значимость момента, столь важного для каждого творца, когда погружаешься в размышления о высокой ответственности перед Богом и людьми за то, что делаешь, когда возникает вопрос, соответствуешь ли ты высокому званию художника? В этой мистической таинственности своеобразным эмоциональным мажорным аккордом выступают горящие окна маленькой хатки. Это образ родного дома, который дает нам возможность чувствовать, что мы не одиноки в этом мире, что нас ждут. И глядя на портрет Наталии, мы чувствуем спокойствие и уверенность в правильности избранного жизненного пути, словно горит в ней ровный яркий огонь вдохновения.
С необычайной артистической маэстрией, проявляющейся в свободном и живописном движении кисти, выполнено полотно Наталии Кургузовой «Новое платье» (1996).
Мастер как будто подглядел, остановил на лету украдкой подмеченные жесты и поворот фигуры.
Благодаря эффекту остановленного мгновения, достигается полнота эмоционального воздействия этого произведения. В случайном движении, подмеченном художником, очень часто воплощается многогранная картина жизни человека, его характер.
Картина «Новое платье» - это не просто талантливое воссоздание черт индивидуального лица, но целого мира, в котором живет изображаемый человек.
Этот прием случайности, очень любил выдающийся русский художник Валентин Серов, он говорил, что для него важно сохранить «свежесть живописи при полной законченности, как у старых мастеров».
Общее мажорное звучание композиции поддерживается колоритом картины, в этой ясной живописи художница смогла воплотить настроение праздника. Наталия изобразила свою модель в яркого цвета одежде и на нейтральном фоне, который не мешает нам любоваться кокетливым и изысканным абрисом фигуры.
Героиня произведения излучает свет и обаяние непосредственности, что подчеркивается использованием художником элементов импрессионистической техники письма.
Портрет молодой женщины в картине «У рояля» (2002), явившийся итогом совместной творческой работы Наталии и Константина, пленяет нас выражением задумчивости и одухотворенности. Всем строем образа рождается ощущение необычайной женственности. Она проявляется буквально во всем: в композиции, цвете, характере мазка, атрибутах, которые окружают нашу героиню и призваны рассказывать зрителю о ее характере, образе мыслей, жизни.
В портрете, бесспорно, присутствуют элементы парадности, однако эти черты нисколько не заслоняют открытости и очарования женщины с мягким взглядом светлых глаз. Вертикальная композиция, удлиненность пропорций фигуры подчеркивают утонченность и изящество образа.
Тонко разработанная колористическая гамма свидетельствует о блестящем мастерстве художников: изысканный цвет вечернего туалета модели удивительным образом сочетается с нежными оттенками ее кожи, который, в свою очередь контрастно противопоставлен жемчужному сиянию гладкой поверхности рояля.
Портреты, создаваемые Наталией Кургузовой-Мирошник и Константином Мирошником, бесспорно, отличаются способностью глубоко воспринимать индивидуальность человека и умением сделать эту индивидуальность ощутимой для зрителей. Живописцы не стремятся к созданию портретов в узком смысле этого слова. Им удается достичь обобщенности образа, подлинной художественной типизации, благодаря этому работы мастеров производят такое сильное впечатление на современников. Наталия и Константин в силу своего художественного дара умеют талантливо приподнять над прозаической обыденностью любой образ, в красках сказать о своей модели самые лучшие слова.

ЛЮБОВЬ, СТАВШАЯ ЗРИМОЙ

Среди множества разновидностей портретного жанра самым сложный, но, пожалуй, и самым интересным является детский портрет. Но не во все времена к детскому портрету и, в целом, к маленькому человеку относились с должным вниманием. Взгляды людей, живших пятьсот, или даже триста лет назад сильно отличались от мировосприятия наших современников. Малыш в то далекое время считался неполноценным взрослым, которого надо было долго учить и строго воспитывать, чтобы сделать из него настоящего человека.
Изображения детей на старинных портретах довольно необычны. Мальчиков и девочек одевали в неудобные платья и сюртуки в точности как у взрослых, малыши не должны были выглядеть как дети. На портретах нет ни намека на детскую непосредственность или игру. В них присутствует только строгость, важность и холодность. Если в руки ребенку помещали цветы, то делали это не для красоты, а потому что тюльпан символизирует суетность мира, а прижатая к груди роза - любовь. Если у ног изображалась собака, то это означало преданность, попугай - прилежность в учебе, а ягненок - смирение. В старинных портретах мы не увидим детский мир, наполненный теплотой, добром и невинностью, его сковывает строгая дисциплина и изощренная символика.
Таким образом, живописцы былых времен, обращаясь к детским образам, следовали культурным и нравственным канонам своего общества. Западноевропейские художники в течение многих веков осваивали духовную сферу детского портрета.
Но в XVII веке, начиная с Гейнсборо, мастера кисти начали рассматривать детей не как персонажей сопутствующих и второстепенных, а как самостоятельные личности, достойные внимания и изучения. Просветители XVIII века во главе с Жан-Жаком Руссо также сделали многое для того, чтобы отношение к маленькому человеку и его сложному и хрупкому миру коренным образом изменилось.
Появление жанра детского портрета в истории русского искусства относится к середине XVIII века. Образный типаж ребенка в живописи той эпохи, складывался из культуры и вкусов общества – «домостроевских» традиций и подражания западной моде, «взрослости» и «кукольности» одновременно.
Большой вклад в понимание души ребенка внесли литература и искусство. Особый мир сокровенных чувств открывается в творчестве художников. Дети начали служить им вечным источником красоты и вдохновения.
Каковы же дети на портретах в нашу эпоху? Интересен ли современным художникам этот жанр?
Для Константина Мирошника и Наталии Кургузовой-Мирошник детский портрет является одной из излюбленных тем. И толчком к этому послужило появление на свет собственного ребенка.
Рождение дочери заставило художников задуматься о самом сокровенном, о том, что каждый человек бережно хранит в своей душе – о детстве, о дорогих каждому малышу игрушках, о беззаботных играх и шалостях, о друзьях, о маме и папе…
Личный родительский опыт научил молодых мастеров переносить на холст то ощущение настоящего, кристально чистого счастья, которое доступно нам испытывать разве что в самый беспечный период нашей жизни – в детские годы. Ибо радость еще не омрачена неудачами, а вера торжествует над опытом. И ребенок знает то, о чем успели забыть мы, взрослые люди.
Наталии и Константину с успехом удалось найти удивительно тонкие, чувствительные и проникновенные изобразительные средства и способы отражения мира детства. Детские образы в их живописи наделены непередаваемой самобытностью, психологизмом, присущим лучшим мастерам детского портрета.
Одной из наиболее знаменитых работ из «детской серии» является картина «Малютка», написанная в 2003 году. Это произведение для почитателей творчества Мирошников давно стало хрестоматийным.
Насколько мягкий и лиричный образ девочки запечатлен на холсте, как много здесь спокойствия и домашней доверительности. Зритель не видит никакого внутреннего конфликта, а лишь уютный и ласкающий глаз мир одухотворенного детского рая, наивной и доверчивой жизни ребенка. Это произведение полно того внутреннего огня, что зачаровывает публику с первого взгляда. Глядя на этот портрет, хочется многократно благодарить Бога за то, что Он настолько великодушен, что дарует человеку этот прекрасный период жизни - детство. Беспечное время, наполненное волшебством, солнцем и радостью. Когда можно всему искренне удивляться, когда все в первый раз, а каждый новый день неизменно несет столько всего непостижимого и необычного, что дух захватывает.
Полотно «Перед праздником» (2003) погружает нас в беззаботную гармоничную жизнь маленьких людей. Девочки на картине изображены в удивительно красивых ослепительно сияющих белоснежных платьях, их щеки покрыты нежным невинным румянцем, они позируют художникам… Но при внешней кокетливости произведения, его заигрывании со зрителем, мы не найдем здесь и толики лоска или маэстрии, вся работа настолько пронизана душевным светом и непосредственностью, что воспринимается не иначе как гимн гармоничному детскому бытию.
Яркое впечатление оставляет картина «Слушает сказку» (2004). Наталья и Константин тщательно продумывают каждую деталь полотна. Тусклый свет светильника, заснеженные ели за окном, маленькая девочка в розовом платье принцессы, чуть приоткрыв рот, внимает увлекательному волшебному рассказу. Общая атмосфера таинственности и сказки пронизывает все полотно. Живописцы, изображая счастливое, солнечное детство, пытливо вглядываются в лицо малышки, и их кисть начинает, будто неосознанно, рассказывать самостоятельную маленькую историю о маленьком человеке.
Художники всегда подмечают живость и непоседливость детей, но относятся к ним серьезно, вдумчиво, постигая движение детской души. В их работах ясно прочитывается наличие понятия самоценности детства как особой счастливой жизненной поры. На нас с портретов взирают задумчивые, капризные, восторженные, смешливые лица мальчиков и девочек. Они тоже когда-нибудь вырастут из своих прелестных кружевных нарядов, забудут про кукол и любимых плюшевых медведей, и вступят совсем в другую жизнь - взрослую. Но это произойдет чуть позже. А сейчас эти ангельские глаза смотрят на нас так, как умеют смотреть только в детстве, в самую душу - доверчиво и открыто. И неизменно вспоминаются слова классика: «дети – это любовь, ставшая зримой».

ГЕРОИКА И СКОРБЬ ВОЙНЫ

В своем искусстве Наталия и Константин стремятся к сочетанию двух художественных направлений – академизма и импрессионизма. Импрессионизм – это синоним цвета и свежести живописи, а для академизма определяющим является мастерство исполнения, профессиональные навыки творца. Сложно сгармонизировать эти начала. Если художник излишне прописывает предметы, из картины уходит естественность и легкость, но если недостаточно проработать детали, изображение на холсте производит впечатление незавершенного произведения, этюда. По мнению художников при работе над картиной важно профессионально решить эти живописные задачи, поскольку именно благодаря гармоничному созвучию основных принципов академизма и импрессионизма рождается полотно, выполненное в духе высокого реализма.
Еще один важный творческий принцип для Наталии и Константина – это наличие в картине темы. Илья Глазунов часто говорит о том, что существенным недостатком в современном искусстве является нежелание молодых художников поднимать в своих картинах глубокие и актуальные проблемы нашей действительности, многие мастера пренебрегают таким понятием как тема, пишут картины ни о чем.
Одна из важных вех в творчестве Мирошников – это серия полотен, посвященных теме Великой Отечественной войны. В таких произведениях художники стремятся сочетать эмоциональность и смысловую глубину картины с мастерством исполнения.
К теме ВОВ обращались многие мастера. Константин и Наталия предлагают свою интерпретацию трагических событий того времени, их картины – это одновременно и раздумья о трагических периодах истории и дань памяти героям и жертвам войны, стремление к тому, чтобы современники не забывали о великом подвиге своих отцов и дедов.
Художники молоды и тема войны не являются результатом их воспоминаний, но благодаря редкой способности правдиво переносить на холст свои переживания, свое состояние взволнованности, рождаются неподдельные, исполненные искренности образы, такие как «Опаленная юность».
Точно переданные эмоции в картине «Опаленная юность», позволяют мгновенно постичь сложное содержание произведения – полотно изображает молодую русскую девушку, которую отвозят в Германию. По данному крупным планом лицу женщины, по его спокойным чертам, мы можем читать всепобеждающую стойкость и готовность к тяжелым испытаниям.
В картине Константин и Наталия акцентируют внимание именно на портретных чертах героини, показывают лицо конкретного человека. Наверное, именно поэтому таким зловещим и нелепым кажется номер на груди женщины, заменяющий ее имя, историю, судьбу обычной двузначной цифрой.
Строгость и лаконичность пластики, сдержанная эмоциональность, углубленное психологическое раскрытие состояния героини предопределяют огромную силу образа, делают его монументальным. Эта молодая, опаленная войной девушка - обычный человек, но в трагический момент, она найдет в себе силы подняться до уровня героизма и смело, без плакатного пафоса, встретить трудности.
Серия картин, повещенных ВОВ имеет глубокий социальный подтекст, здесь иной смысловой масштаб и размах. Художники берут за основу лица конкретных людей, но выбранные ими художественные образы воспринимаются нами как символы, отсылающие зрителя к памяти, которая хранит образы предков, сумевших отстоять нашу родину.
Полотно «Севастопольская Мадонна» («Дети войны») - это исполненная глубокой печали психологическая драма о судьбах маленьких людей, ввергнутых в разрушительную трагедию.
Композиция картины максимально проста, цвет почти монохромный. Константин и Наталья логично заключают образы в предельно аскетическую форму. Создается ощущение, что перед нами на мгновение застывший кадр документальной ленты, показывающий современнику хронику будней блокадного города. Основное, на чем художники делают в произведении акцент – это лица детей. В их по-взрослому мудрых глазах заключена одновременно вся героика и скорбь войны – главного нарушителя первозданных законов жизни.
Перед детьми на столе скудная еда… В мгновение сердце зрителя пронзает боль – приходит осознание того, что горбушка хлеба и несколько картофелин – это не просто пища, способная утолит голод, это символ жизни.
Особыми лирическими нотами пронизано полото «Моцарт», являющееся в настоящее время достойной частью коллекции Белгородского музея, полностью посвященного истории ВОВ.
Произведение «Моцарт» с одной стороны, отражает реальные исторические события, а с другой, мастера создают совершенно новый образный мир в соответствии со своими эстетическими и этическими идеалами.
Сюжет картины переносит нас в 1945 год, хотя в широком смысле это произведение не имеет временных рамок. Мы видим окоп и сидящих в нем солдат. Очевидно, что у них небольшая передышка, кто-то, пользуясь возможностью, решил перекусить, кого-то усталость заставила ненадолго погрузиться в сон… Но зрителя поражает присутствие в этом полотне необычного предмета, совершено не вписывающегося на первый взгляд в событийный контекст – это белый клавесин. Стоило лишь одному из бойцов дотронуться до клавиш музыкального инструмента, и мир в одно мгновение стал казаться иным - лишенным войн и трагедий, смертей и потрясений. Эта всепобеждающая сила, способная выпрямлять человека, очищать его душу, заставлять небо сиять другими - чистыми и мажорными красками, носит название искусство.
Искусство умеет вбирать в себя самые лучшие и самые важные мысли, улавливать душевные движения своего времени. Оно одно выражает наиболее сложные оттенки и передает все приметы внутреннего и внешнего облика человека.
Живописная мощь, художественная наполненность картины направлены на то, чтобы через зрительные образы, через то настроение, которое передает нам цвет, ритм создать гимн покоряющей красоте и вечной силе искусства, которое, вопреки разрушительным воинам и катастрофам, но благодаря своей неугасающей силе воздействия на человека имеет редкую способностью обретать вечную жизнь.
В серии картин, посвященных ВОВ Мирошники предстают перед нами художниками мыслящими и сопереживающими, обладающими страстным темпераментом. Каждая их картина несет в себе жизнеутверждающее начало и стремится передать зрителю ощущение благоговейного отношения к подвигу наших отцов и дедов.
С какой бы темой в своем творчестве не сталкивались Константин Мирошник и Наталия Кургузова-Мирошник обращенность к истине пронизывает их работы светом доброты, ощущением великой, беспредельной гармонии мира.

Борисова Марина,
искусствовед

http://kn-miroshnik.ru/