Екатерина родилась 1 апреля 1869 года в Константинополе в семье генерал-адъютанта Его Императорского Величества, чрезвычайного и полномочного посла в Турции Николая Павловича Игнатьева (1832-1908).

    Николай Павлович был потомственным дворянином. Род Игнатьевых ведёт своё начало от черниговского боярина Фёдора Акинфиевича Бяконта, перешедшего на службу к великим московским князьям в 1340 году, отца митрополита московского св. Алексия (1293-1378). Род Игнатьевых при Московском дворе впоследствии не был в числе знатных, не подымаясь выше ранга сокольничих.

     Отец Николая Павловича, Павел Николаевич Игнатьев (1797-1879), был директором Пажеского корпуса, генерал-адъютантом, генералом от инфантерии, членом Государственного Совета и председателем Комитета министров (1872-1879). Мать – Мария Николаевна, урождённая Мальцова, (1808-1897) принадлежала семье известных русских предпринимателей Мальцовых.

     Николай Павлович Игнатьев окончил Пажеский корпус, а затем Императорскую Военную академию с большой серебряной медалью. Его военная карьера развивалась стремительно, в 1855 году он уже был флигель-адъютантом Его Императорского Величества. Однако падение с лошади и серьёзная травма ноги затруднила дальнейшую карьеру строевого офицера. Игнатьев стал трудиться на дипломатическом поприще. Сначала в Париже, затем в Лондоне. В 1857 году был назначен главой дипломатической миссии в Хиву и Бухару.

   С бухарским эмиром Игнатьеву удалось заключить соглашение, по которому русские суда получили свободу плавания по Аму-Дарье, вдвое были снижены таможенные пошлины для русских купцов, учреждено торговое агентство в Бухаре, освобождены русские пленные.

    В 1858 году 26-летний начальник дипломатической миссии получил звание генерал-майора, став самым молодым генералом русской армии.

     С марта 1859 года он чрезвычайный посланник в Китае, где, благодаря его тонкой дипломатии, удалось подписать Пекинский трактат, в соответствии с которым Амурский и Уссурийский края были закреплены за Россией, а также были произведены изменения русско-китайской границы в пользу России в Средней Азии.

    В конце 1860 года Игнатьев был назначен генерал-адъютантом Его Императорского Величества.

    Далее около трёх лет он служил директором азиатского департамента Министерства иностранных дел. С марта 1867 года, будучи уже в звании генерал-лейтенанта, назначен чрезвычайным и полномочным послом в Турции.

    В июле 1862 года Николай Павлович вступил в брак с княжной Екатериной Леонидовной Голицыной (1842-1917), родовитой дворянкой и богатой помещицей. Екатерина Леонидовна была красивой и умной женщиной, владела французским, немецким, английским, итальянским, старо- и новогреческим языками. Она стала верным другом и помощницей своего мужа. Сумев поставить дом в Константинополе на широкую ногу, Екатерина Леонидовна сделала его местом приёмов и встреч дипломатов и приезжих европейских знаменитостей. Иногда ей лично приходилось исполнять обязанности секретаря мужа в виду секретности его работы. По его совету она завязывала отношения с жёнами других европейских дипломатов и поддерживала эти отношения и после отъезда из Турции. «Эта опасная пара Игнатьевых стоит больше, чем несколько броненосцев» - высказался английский посол в Турции Генри Элиот во время Константинопольской конференции 1876 года.

   В декабре 1877 года Николай Павлович Игнатьев был возведён в графское достоинство и назначен членом Государственного Совета с сохранением звания генерал-адъютанта и обязанностей в Генеральном штабе.

   После победоносной русско-турецкой войны 1877-78 гг. Игнатьев вёл переговоры о заключении мира в Сан-Стефано, согласно которому Османская империя теряла большую часть владений в Европе, Болгария, Сербия, Черногория и Румыния увеличивали территории, Россия возвращала себе Бессарабию и присоединяла Батум и Карс. Однако, под давлением европейских держав Россия вынуждена была отказаться от ряда положений Сан-Стефанского договора. Игнатьев, недовольный этим, подал в отставку.

     Во время дипломатической работы Игнатьев оказал неоценимые услуги болгарскому народу, борющемуся за свою независимость от турецкого ига. «Мой идеал был и есть – свободная Болгария…Моё сердце принадлежит болгарам и в своих мечтах я желаю болгарскому народу процветания» - эти слова Игнатьева помнят все патриоты Болгарии. В Болгарии он до сих пор почитается как национальный герой. В городе Варне стоит памятник русскому дипломату Николай Павловичу Игнатьеву. Его именем названо болгарское село «Граф Игнатиево».

    Закончив дипломатическую карьеру и продолжая находиться на государственной службе, граф Игнатьев был и нижегородским генерал-губернатором, и присутствовал в департаменте Государственного Совета, был министром государственных имуществ и министром внутренних дел.

    В 1882 году Николай Павлович вынужден был уйти в отставку в связи с провалом разработанного им Манифеста о созыве Земского собора, вызвавшего неприятие со стороны императора Александра III, который усмотрел в этом попытку ограничения монаршей власти.

      Выйдя в отставку, Игнатьев сохранил звание члена Государственного Совета и генерал-адъютанта, но политической роли в дальнейшем не играл. Зато занялся общественной деятельностью: был председателем общества содействия торговле и промышленности, возглавлял Петербургское славянское благотворительное общество, был членом Русского географического общества, Почётным членом Вольного экономического общества, Николаевской академии Генерального штаба, писал мемуары.

 
     Последние годы жизни граф Игнатьев провёл полузабытым и полунищим, разорившись на своих финансовых авантюрах с недвижимостью до такой степени, что на его государственное жалованье был наложен арест.

     Скончался он в 1908 году в имении Круподеринцы Казатинского уезда Киевской губернии (ныне Винницкая область Украины). Похоронен в фамильном склепе-усыпальнице в церкви, выстроенной в имении на средства графа (копия Владимирского собора в Киеве).

    У Игнатьевых было семеро детей и все они, кроме младшего Владимира, родились в Константинополе. Старший сын Павел умер в младенческом возрасте. Леонид (1865-1943) стал генерал-майором, Мария (1868-1942) фрейлиной, Павел (1870-1945) в 1915-1916 гг. был министром народного просвещения, Николай (1872-1962) – генерал-майором, Алексей (1874-1948) – военным атташе в Париже, Владимир (1879-1905) погиб на крейсере «Император Александр III» во время Цусимского сражения и дочь Екатерина, памяти которой посвящён данный очерк.

     О Екатерине Николаевне Игнатьевой практически ничего не известно. Можно не сомневаться, что Катя Игнатьева получила прекрасное образование. Сохранилось несколько фотографий, на которых можно увидеть блистательную столичную красавицу и скромную сестру милосердия. Ещё история сохранила скандальную историю сватовства к ней великого князя Михаила Михайловича Романова (1861-1929).

     «Моя двоюродная сестра Катя Игнатьева, пишет в своих мемуарах «50 лет в строю» А.А. Игнатьев, - была несколько старше меня, но настолько очаровательна, что я был влюблен в нее с семилетнего возраста. Я учился еще в Киеве, когда она появилась барышней на петербургских балах и сразу покорила сердца молодежи, а главное на свое несчастье сердце великого князя Михаила Михайловича. Он сделал ей официальное предложение. На следующий день мой дядя Николай Павлович, как полагалось, надел мундир и поехал к отцу великого князя, старику Михаилу Николаевичу, испросить его согласия на этот брак, но получил категорический отказ: невеста недостаточно высокого происхождения. Великие князья имели право жениться только на девушках коронованных семейств».

     Великий князь Михаил Михайлович – второй Августейший сын Великого князя Михаила Николаевича (1832-1909) и Великой княгини Ольги Фёдоровны (1839-1891), державный внук Государя Императора Николая I Павловича.

    Из дневника А.В. Богданович, представительницы высшего петербургского света (29. 01. 1888 г.): «Приходил Нарышкин…Говорил с искренним сожалением о дочери графа Игнатьева…На ней лица нет, родные ее вывозят, она же очень грустная, даже члены императорской фамилии ее вчера жалели. Отец и мать соглашались на брак сына, но царь отказал Михаилу Николаевичу, когда он приезжал просить его позволения…В обществе думают, что если бы вместо Игнатьевой была Воронцова или Долгорукая, то государь позволил бы, но что он Игнатьева не терпит».

     В личном архиве графа Игнатьева сохранился черновик его письма великому князю Михаилу Михайловичу от 20 ноября 1889 г. Вероятнее всего, находясь за границей, он писал ответ на приглашение Великого князя встретиться и обсудить сложившуюся ситуацию: «Появление мое у вас могло бы возбудить сплетни в лабильном для семьи моей смысле. После всего происшедшего и высочайшего повеления, сообщенного нам для…исполнения, не представляется ни возможности, ни пользы возвращаться к прошлому. Наша беседа не может привести ни к чему иному, как к горьким воспоминаниям, сердечному волнению и бесполезным сетованиям. Поэтому я не считаю (нужным встречаться нам)».

     27 марта 1891 г. Богданович пишет в своём дневнике: «Рассказывают, что вел. кн. Михаил Михайлович женился на дочери Нассауской, т.е. на дочери Таши Дубельт (Пушкиной). Женился, не спросясь государя, поэтому вычеркнут из списка русских офицеров. Скоро же он забыл свою прежнюю страсть – дочь гр. Н.П. Игнатьева. Мать его, говорят, в отчаянии».

     А 29 марта Богданович упоминает, «что вел. кн. Михаил Михайлович написал матери депешу, где говорится, что он никогда не любил гр. Игнатьеву», что его мать, Великая княгиня, Ольга Фёдоровна, отправила к Игнатьевым княгиню Виттенштейн, чтобы сообщить «пренеприятное известие». «Понятно их возбуждение после подобного свидания», - заканчивает Богданович.

    Подробности об этой неприятной истории поведал в своих мемуарах «На службе трех Императоров» генерал от инфантерии и Андреевский кавалер Н.А. Епанчин (1857-1941): «Великий князь Михаил Михайлович, сын Великого князя Михаила Николаевича, стал часто бывать в доме графа Н.П. Игнатьева…и этого было достаточно, чтобы в петербургском обществе пошли об этом пересуды. Говорили, что Великий Князь влюбился в дочь Николая Павловича, графиню Екатерину Николаевну…Слухи эти дошли до государя. Он пригласил к себе Михаила Михайловича, сердечно переговорил с ним, и когда Михаил Михайлович, заявил Государю, что действительно он желал бы женитьбы на графине Екатерине Николаевне, то Государь сказал ему, что с его стороны как Главы Царского Дома препятствий к этому браку не будет, но что Великий Князь по неопытности очень может и ошибиться в своих чувствах. Поэтому Государь решил так, чтобы Великий Князь уехал примерно на год из Петербурга, и если через год не переменит своего намерения, то Государь благословит его на брак с графиней Игнатьевой. Великий князь уехал, и через несколько месяцев женился за границей на графине Торби, внучке А.С. Пушкина, без разрешения Государя и командира Л.-Гв. Егерского полка, в коем он служил. А ведь без разрешения командира он не имел права вступать в брак.

     Государь посмотрел очень строго на поступок Михаила Михайловича, считая, что он нарушил данное Государю обещание выждать год для решения вопроса о браке с графиней Игнатьевой, и повелел исключить его из военной службы, но не лишил его Великокняжеского звания».

     Так сложилась личная жизнь «многообещающей девочки», как называл её отец, Кати Игнатьевой.

     «Чтобы залечить незаслуженно нанесенную ей рану, - пишет А.А. Игнатьев, - Катя посвятила всю свою остальную жизнь работе сестры милосердия. Естественно, что с первых же дней войны (Русско-японская война 1904-1905 гг.) она помчалась в Маньчжурию и постаралась попасть в самые передовые части».

   Однако ещё до Русско-японской войны Екатерина Игнатьева работала сестрой милосердия в Китае во время крестьянского восстания, в мирное время служила сестрой милосердия при Свято-Троицкой общине.

    О работе Екатерины Николаевны в Маньчжурии упоминает в своих дневниках Д.Г. Янчевецкий: «Не малая заслуга в смысле сближения с китайским населением принадлежит отряду Кр. Креста С. Александровского. Через несколько дней после занятия Мукдена – в нем уже был устроен Александровским и всеми деятелями и деятельницами его отряда, первостепенный госпиталь, прекрасно оборудованный и снабженный всем необходимым. Не только русские, но даже китайцы лечились в этом госпитале и встречали самый заботливый уход и братское отношение.

     Среди ревностных тружениц – сестер милосердия этого отряда находилась графиня Екатерина Николаевна Игнатьева, дочь бывшего посланника в Китае генерал-адъютанта графа Н.П. Игнатьева. Она проводила дни и ночи у изголовья раненых и больных солдат, подолгу беседовала с ними, читала им книжки. Солдаты любили ее как родную сестру и называли ее “Красным солнышком”».

    Оставил воспоминания о русско-японской войне, в которых встречается имя Екатерины Игнатьевой и её двоюродный брат А.А. Игнатьев: «Пробираясь между двуколками, китайскими арбами и громоздкими четырехколесными фургонами, напоминавшими екатерининскую эпоху, я не без труда добрался, наконец, до походной солдатской палатки, в которую можно было влезть только ползком. Катя страшно обрадовалась моему приходу. Я же не мог скрыть чувства невольной жалости к ней.

    - Что ты, что ты! – сказала она мне. – Посмотри, какая у меня чудная циновка! Она так хорошо спасает меня от грязи. Она и раненых спасала…Катя сразу безудержно стала раскрывать передо мною картины отступления. Она рассказывала, как трудно было устроить раненых, какой беспорядок господствовал в тылу. Она еще не ругала Куропаткина, но обвиняла во всем высших начальников. И рассказывала о самоотверженных подвигах солдат, санитаров и младших командиров.

   Горел фонарик со свечкой, освещая когда-то жизнерадостное, но уже измученное и постаревшее лицо Кати. Мне так хотелось ей услужить, но я даже ничего и не посмел предложить. Ни о прошлом, ни даже о родных мы не проронили ни слова. Оба мы уже стали маньчжурцами».

    И ещё: «Пропуска в Россию я не получил. Комендант заявил, что раньше, чем через десяток дней отправить меня он не сможет. Сидеть в грязной яме, которую представлял собой тыловой Харбин, я не пожелал и на следующее же утро выехал во Владивосток. Хотелось повидать эту тихоокеанскую жемчужину: большой морской порт, защищенный знаменитым Русским островом, рейд, на котором, по словам наших моряков, мог вместиться весь английский флот. Там же, в морском госпитале, работала сестрой милосердия моя двоюродная сестра Катя Игнатьева.

   Во Владивостоке жизнь как будто протекала еще нормально. Правда, Катя уверяла, что в госпитале ощущалось какое-то глухое брожение: падала дисциплина среди санитаров, рвались на родину выздоравливающие матросы…».

     Во время русско-японской войны семья Игнатьевых перенесла огромное горе. Погиб их младший сын Владимир и племянник Александр Зуров (сын сестры графа Игнатьева Ольги Павловны). Они погибли во время Цусимской трагедии: капитан Зуров на крейсере «Светлана», лейтенант Владимир Игнатьев на броненосце «Александр III».

     В Цусимском сражении погибли тысячи русских моряков, о которых в памяти остались лишь слова: «Не скажет ни камень, ни крест, где легли во славу мы русского флота». Именно поэтому мать Владимира Екатерина Леонидовна Игнатьева установила в Круподеринцах около храма-усыпальницы двухметровый крест на огромном гранитном моналите-постаменте с корабельными якорями у подножия и надписью: «Крест сей воздвигнут в 1914 году в молитвенную память лейтенанта гвардейского экипажа графа Владимира Игнатьева, капитана 2 ранга Алексея Зурова и всех наших славных моряков, с честью погибших в Цусимском бою 14-15 мая 1905 года». Так село Круподеринцы стало единственным местом на Украине, где установлен памятник всем морякам, погибшим в Цусимском сражении. Случайно замеченный через сто лет ветеранами Тихоокеанского флота сей памятник стал причиной воскрешения памяти об Игнатьевых в этом крае.

     В 1912 году во время Балканской войны 1912-1913 гг. Екатерина Игнатьева отправилась сестрой милосердия в Болгарию.

     Во время службы в Болгарии Екатерина Николаевна посетила село «Граф Игнатиево» В сельской церкви до сих пор хранятся подаренные ею канделябры, а в школе – портрет её отца.

     В 1913 году она побывала в г. Шипке, и оставила свой автограф в Книге Памяти храма-памятника Рождества Христова: «Неизгладимое, величественное и умилительное впечатление сделал на меня шипкинский храм с его золотыми главами среди Балкан, там, где пало столько славных мучеников-борцов за высокую идею: освобождение от тяжелого векового ига своих братьев болгар. Вечная память всем павшим героям, как тут, так и во всей долине, и во всей Болгарии! Пусть память о них служит нераздельными узами между нашими братскими народами. Пусть не умрет и память о моем незабвенном отце – создателе этого храма-памятника! Спасибо отцу Ферапонту, сумевшему своей горячей русской душою украсить это святое для каждого русского место!

     Гр. Екатерина Игнатьева,
     дочь гр. Николая Павловича

     Шипка, 18 апр. 1913 г.»

     В сентябре 1914 года петербургская газета «Вечернее время» сообщала об отъезде графини Екатерины Николаевны Игнатьевой на театр военных действий и некоторые подробности о ней. Графиня Игнатьева считалась одной из наиболее опытных сестёр милосердия, стаж благородной деятельности которой составлял более двадцати лет. В качестве сестры милосердия графиня находилась в Китае во время крестьянского восстания 1898-1901 гг., а затем в Маньчжурии, помогая раненым в русско-японской войне. В мирное время Игнатьева работала в Свято-Троицкой общине в Петербурге».

    Во время Первой мировой войны Екатерина Николаевна работала старшей сестрой военно-санитарной организации Великой княгини Марии Павловны. Она умерла 16 ноября 1914 года в Варшаве на боевом посту, заразившись столбняком. Газеты писали о ней, что в качестве сестры милосердия она участвовала «почти во всех войнах последних лет и имела все боевые отличия до первых степеней включительно».

     В письме в Болгарию Марии Бурмовой от 16 марта 1915 г. графиня Е.Л. Игнатьева пишет: «Посылаю Вам последнюю фотографию моей дорогой отошедшей дочери, которая с такой радостью в 1912 г. приносила свои труды на облегчение Ваших доблестных раненых воинов.

      Она скончалась как воин на своем посту и до конца работала на санитарном поезде, в котором была старшей сестрой».

     Тело Екатерины Николаевны перевёз из Варшавы в Круподеринцы её брат Павел. Похоронили Екатерину Игнатьеву в семейной усыпальнице рядом с отцом.

     Старшая сестра Екатерины Мария во время Первой мировой войны открыла в Круподеринцах лазарет для раненых воинов.

     Графиня Екатерина Леонидовна Игнатьева, храня память о погибших детях и почившем муже, до конца своих дней оставалась столпом своего разросшегося семейства, любящей и строгой бабушкой целого роя внуков. Сама она жила по-спартански, воспитывая и в других сдержанность, христианские добродетели и любовь к Родине и Болгарии.

     Скончалась Екатерина Леонидовна внезапно от удара 7 мая 1917 года ещё до того, как её большая семья рассеялась по всему миру. Она похоронена рядом с мужем и дочерью в усыпальнице церкви села Круподеринцы.

     Вечная им всем память!  
            

     Список использованной литературы:

    1. К. Канева. Рыцарь Балкан граф Н.П. Игнатьев. М., 2006

    2. А.А. Игнатьев. Пятьдесят лет в строю