/доклад на съезде кадет в Вест-Пойнте, 1984г./
В 1971 году в Париже вышла книга профессора Парижского Университета, Историко- филологического Отделения, П. Е. Ковалевского, под названием: "Зарубежная Россия".
В предсловии проф. Ковалевский перечисляет тех, кто давно уже собирал сведения о жизни и деятельности русских за рубежом. В разных странах нашего рассеяния возникали культурно- просветительные общества, академические группы и общества цель которых была собирание сведений о "Культурных силах русской эмиграции", возникали музеи "Русского Зарубежья", хранилища материалов по истории и деятельности Русского Зарубежья и время от времени печатались сводки того, что создало Русское Зарубежье за столько-то лет.
В 1966 году был восстановлен Парижский комитет, поставивший себе целью сбор средств на издание книги "Вклад русских в мировую культуру". Затем в Америке был создан подобный же комитет, передавший дело собирания материалов Русской академической группе в Нью-Йорке.
Это краткий обзор общественных организаций, занимавшихся этим делом. О своей книге проф. Ковалевский пишет:
"Цель настоящего труда иная. Он должен:
1) Сохранить для будущих поколений "Историю Зарубеж-ной России и ее культурной и просветительной самодеятельности";
2) Отдать долг признательности тем иностранцам, которые за прошедшие полвека содействовали хранению и развитию русской культуры;
3) Дать будущим историкам данные о всем, что написано и напечатано о Русском Зарубежье и о местах, где хранятся материалы о жизни и творчестве русских вне России".
Книга проф. Ковалевского содержит 347 страниц. В трех частях книги собраны неисчислимые сведения о культурной и просветительной работе Русского Зарубежья, об истории и литературе Зарубежья, о русских научных организациях и высших учебных заведениях, о подготовке кадров новых на-учных работников, о русских ученых в иностранных университетах, и т. д. Тысячи имен ученых, профессоров, докторов, литераторов, поэтов, художников, философов, общественных деятелей, научных работ и т. д.
Но, к сожалению, как пишет проф. Ковалевский:
"Размеры книги не дают возможности предоставить читателю исчерпывающий материал..."
И дальше он просит присылать ему дополнения и исправления для второго издания...
Действительно, даже при моих скромных знаниях, я обнаружил пробелы в описании жизни и деятельности русских в Белграде до начала Второй Мир. Войны и в Лос Анжелесе после этой войны. О Кадетских Корпусах я нашел три строчки.
Просматривая книгу проф. Ковалевского, несмотря на ее большую ценность я понял, что делать доклад основываясь на ней - нельзя. Это бы было сухое чтение имен, фамилий, городов, названий организаций, университетов и т. д. Я понял, что вклад русской эмиграции в культурную жизнь многих стран настолько велик, что описать его можно только в нескольких толстых томах, а не в коротком одночасовом докладе, где надо заинтересовать слушателей и дать им легко запоминающиеся яркие случаи неоспоримого вклада русскид эмигрантов во всеобщую мировую культуру.
Я остановился на нескольких именах, которыми могли бы гордиться любые государства мира. Созданные ими теории, формулы, конструкции повели за ними мировую науку и технику.
| Я не могу похвастаться большим количеством статистических данных и боюсь, что вы будете осуждать меня за изобилие деталей, но мне показалось, что отдельные незначительные мелочи часто очень красноречиво характеризуют человека и события и надолго остаются в памяти, поэтому не отказываюсь от них. Кроме того, готовясь к докладу, понял, что говорить о наследии эмиграции надо так, чтоб разграничить ее на несколько слоев или групп.
1) Выехавшие сразу после революции высокообразованные люди, уже с именем и опытом. Они своим существованием своей личностью, показали всему миру то, как высоко стоял уровень образования в дореволюционной России.
2) Те русские профессора университетов и педагоги средних учебных заведений, которые, выехав заграницу после революции, сразу же взялись за педагогическую деятельности и, которые создали из нас, тогда еще детей, образованные людей с практическими знаниями и высоким духовным и моральным уровнем. Благодаря их работе, целое поколение наше, не камни бьет на мостовой, не грузовиками управляет, а стало "культурным слоем" выдвинув из своей среды ученых, докторов, инженеров, профессоров университетов, адвокатов, комерсантов и т. д.
3) Наши дети, и что им передается, и наконец
4) Вторая эмиграция.
Но для сегодняшнего доклада я решил подробно остановиться только на первой группе, т. к. она бесспорно прославила русское имя по всему миру и она сказала всем, что существует русская эмиграция, что существуют высококультурные русские люди несогласные с марксистско-коммунистическими доктринами на их родине! Они, именами своими, де -лами своими выносят приговор ком-власти и прославляют русскую культуру! О них, главным образом, я буду говорить.
Когда я готовился к этому докладу, то сама-собой родилась мысль сравнить наших великанов науки и техники с древними русскими богатырями. Действительно, неуклонное стремление добиться своей цели, неизмеримые внутренние силы, настойчивость и упорное движение вперед, несмотря на преграды, которые ставила перед ними беженская жизнь, в условиях непривычных, в чужеземной атмосфере, среди людей с недоверием смотрящих на них, иногда в бедности...
И все же стремление к намеченой цели - как одинокий и усталый русский богатырь на распутьи дорог...
Из древних времен к нам пришли понятия о старших богатырях, о младших, о киевских, о новгородских и все они, находясь на распутьи, выбирали нужную дорогу, побеждали все преграды и несли славу своего русского имени!..
Не так ли и в наш век?!.
Я выбрал для доклада несколько имен неоспоримых богатырей науки, тех, чьи имена общеизвестны и о них нетрудно было собрать элементарные сведения, но я знаю, что можно бы назвать много других имен наших соотечественников, разбросанных по многим странам, своей научной работой высоко Державших русское имя! Тех младших богатырей, которыми мы тоже вправе гордиться! И если трудно сейчас найти все эти имена, то давайте примем этот мой доклад, как начало нашего общего дела. Пусть все помогут собрать имена других ученых, особенно из поколения выросшего заграницей и тогда, общими усилиями, мы создадим около нашей "Переклички" большую картотеку с именами современных русских богатырей.
А теперь, я расскажу о нескольких наших русских великанах науки.
ИПАТЬЕВ, Владимир Николаевич.
Родился в Москве 21 ноября 1867 г. Умер в Чикаго 29 ноября 1952 г.
Химик высокого ранга. Вот что о нем говорит Энциклопедия Британика III:
| "Пионер в открытии каталитических реакций углеводородов под большим давлением, разроботавший процессы фабрикации высоко-октанового газолина".
| Все остальные сведения я беру тоже из Энциклопедии.
В 1887 г. Ипатьев стал офицером Российской Императорской Армии, а через два года поступил в Михайловское Артиллерийское Училище, которое окончил в 1892 г. и остался при нем преподавать химию. В 1897 г. отправился в Мюнхен для дальнейшего совершенствования в химии. Там он открыл структуру изопрена - т. е. самую основу молекулярное структуры резины, играющей в технике и в промышленности огромную роль. Вернувшись в Россию и продолжая свои научные работы, он вскоре научился контролировать каталитические реакции, протекающие под большим давлением.
| Во время Первой мировой войны, Ипатьев возглавляет Государственную Комиссию по вопросам химии и в течение войны занимает ответственные посты в химической промышленности. После же революции 1917 года, несмотря на своанти-большевистские настроения, он продолжает работать для Сов. государства. Однако в 1930 г. ему удается выехать в Америку и тут он принимает предложение работать дл "Юниверз Ойл Продукт Ко." в Чикаго.
Работая в этом предприятии он совершенствует каталиптческие процессы для нефтяной промышленности, которая по его методам начинает выпускать октанное и высокооктанное горючее для моторов внутреннего сгорания, т. е. для автомомбильной индустрии и для авиационных моторов. Высокооктанное горючее увеличивает и безопасность и мощь моторов для военной авиации.
Историки и военные авторитеты, при разборе действий на фронтах Второй мир. войны и при разборе причин принесших победу войскам союзников, отмечают всегда особую роль, которую сыграло высоко-октанное горючее. А это за слуга В. Н. Ипатьева!
Патриот, начавший свою карьеру офицером Имп. Армии упорный и высокоталантливый ученый делавший открытия мирового значения, принужденный работать заграницей... Можно себе представить какой вклад он бы сделал в сокровищницу русской технической культуры.
ЗВОРЫКИН, Владимир Кузьмич.
Родился: 30 июля 1889 г. в Муроме. Умер: 29 июля 1982г.
Опять главные сведения о жизни и деятельности этого истинного богатыря науки, да еще и рожденного в Муроме, я беру из Энциклопедии Британика 3, т. е. американское переработанное издание.
Во время Первой мировой войны Владимир Кузьмич находился в Войсках Радио-связи Российской Императорской Армии, а в 1919 г. ему удалось эмигрировать в Соед. Штаты, где он вскоре оказался в составе "Вестингхауз Электрикал Корп." в Питсбурге. И здесь началась его изумительная карьера инженера-изобретателя и творца современного телевидения.
В 1923 г. он зарегистрировал свой патент на прибор "иконоскоп", являющийся основой телевизионного передатчика, а через год взял патент на "кинескоп" или телевизионный приемник. Это создало первую, полностью электронную телевизионную систему. Все остальные существующие системы были частично механические с крутящимися дисками.
Однако, в 1923 году дирекция "Вестингхауза" не приняла полностью систему Зворыкина, но он продолжал ее совершенствовать и в 1929 году его система получила признание фирмы "Радио корпорэйшен оф Америка", или "К.СА", и Зворыкину был предложен пост директора электронно-испытательной лаборатории в Камдене - Н. Джерси, где он мог продолжать совершенствовать свою систему.
В дальнейшем, хотя некоторые важные детали и получили изменения, но "иконоскоп Зворыкина" остался фундаментом всех дальнейших усовершенствований, а его "кинескоп" является основной частью всех современных телевизионных ламп-экранов!
Следует также добавить, что тогда же Зворыкин разработал и основы цветного телевидения и ПОЛУЧИЛ на него патент - - в 1928 году.
Его другие работы по электронике включают "Электрический глаз" и усовершенствования в Электронном Микроскопе, а его приборы для получения изображений от действия инфра-красных лучей применялись уже во время Второй мировой войны. Теперь они составляют необходимые приборы для ночного боя. (У него было всего 120 патентов).
В 1954 г. он получил звание почетного вице-председателя КСА и также был директором в Электронно-Медицинском Исследовательском Институте Рокфелера.
Американская Национальная Академия Наук наградила Зворыкина в 1967 г. государственной медалью наук за его вклад в науку об инструментах, телевизионные открытия, инженерные и инженерно-медицинские работы. В 1977 г. Зворыкин был избран в "Палату Славы" американских изобретателей, а незадолго до смерти он любезно согласился быть избранным в "Палату Славы" Конгресса Русских Американцев.
СИКОРСКИЙ, Игорь Иванович.
| Родился 25 мая 1889 г. в Киеве. Умер 26 октября 1972 г. в Истон, Коннетикут.
Имя И. Сикорского и его деятельность широко известны в кругах эмиграции. И для этого короткого обзора его успехов я буду пользоваться, помимо сведений помещенных в Энцик. Британика, его собственной автобиографической книгой, статьей о нем летчика В. Томича, помещенной недавно в С.-Францисской газете "Русская Жизнь" и моими личными воспоминаниями.
| В 1903 г. Сикорский поступил в Морской Корпус в Петербурге, а в 1906 году вышел из него и стал изучать инженерные науки в России и заграницей, а вслед за тем поступил в Киевский Политехнический Институт. Но его увлечением были не теоретические науки, а те успехи, которые в это время начала делать авиация. Ему хотелось практически участвовать в конструировании аэропланов и его пытливый ум рождал уже тогда фантастические конструкции, для которых в те годы еще не находилось решений. Так в 1909 году он начал работать над созданием геликоптера и об этой своей попытке он позже говорил, что "ни техника, ни я еще не были готовы к решению этой задачи".
Но первый неуспех не погасил в нем его творческого огня. Оказалось, что он обладает необходимой для каждого конструктора настойчивостью и, в 1910 году он строит свой первый самолет С-1. Благодаря слабости мотора, эта конструкция не оправдала себя, но многому научила самого Игоря Ивановича. Я хочу задержаться на том обстоятельстве, что сам конструктор не был пилотом, а самолет еще не был испробован! На нем Сикорский фактически учится пилотажу и одновременно, определяет недостатки конструкции. Руль управления был мал и аэроплан "рыскал" во время разбега, колеса и мотор были слабы, а когда следующие усовершенствованные модели начали подниматься в воздух, сначала на несколько секунд, а потом и намного дольше, то надо было усваивать основные приемы пилотажа, т. е. быстро соображать какими движениями палицы надо удерживать самолет в горизонтальном полете, а какими исправлять наклон или делать поворот. Это вызывало большое напряжение и показывало исключительную способность концентрации, решимость преодолеть неведомые преграды, быстроту мышления и уверенность в себе. Подобный способ сразу выделяет человека из толпы и заставляет думать о нем, как о человеке наделенным особыми способностями.
Я немножко знаком с тем, как себя чувствует начинающий пилот, когда сзади нет инструктора. Когда я обучался планеризму, нас "выпускали" в короткие полеты (сначала 5-10 секунд, а потом дольше), только после рассказа о том, как надо управлять аппаратом и мы оказывались "в воздухе" одни, без инструктора! Но мы по крайней мере знали, что планер уже испробован и летает! А Сикорский и самолет пробовал и сам учился управлять им! Это, несомненно, было трудно.
Неуклонно работая над своим одноместным самолетом он в 1911 году строит уже С-5 с 60-сильным немецким мотором и на нем ему удается летать на высоте 500 метров и оставаться в воздухе больше одного часа. На этом же самолете он сдает экзамен, удостоивается звания пилота и получает диплом № 64. В России, в это время было уже 64 дипломированных летчика!
Вскоре после этого, будучи во Франции, Сикорский сдает там экзамен на самолете "Фарман" и получает Диплом № 736.
Дальнейшие усовершенствования приводят его к типу С-6 и С-6А. Участвуя на этой "шестерке" в "Конкурсе военных ээропланов" в 1912 году, он со своим самолетом вышел на первое место, получив приз в 30,000.- рублей, благодаря тому, что его конструкция показала лучшие летные качества, превосшедшие результаты всех остальных самолетов. Это привлекло к нему внимание общественности и Русско-Балтийский завод предоставил ему место главного конструктора в авиационном отделе в С.-Петербурге. Ему было предложено дальше разрабатывать типы маленьких самолетов. В результате этого, его новые типы С-10 и С-11 взяли первый и второй призы на "Конкурсе военных аэропланов" в 1913 г.
Но его мечта была построить большой многомоторный аэроплан. В 1913 году был закончен четырех-моторный аэроплан "Гранд", но вскоре был перестроен так, что все четыре мотора стали тянущими, а раньше два были тянущие, а два толкающие. Этот вариант получил имя "Русский Витязь". На смотру военной авиации в 1913 г. Государь осмотрел самолет, задавая Сикорскому бесчисленные вопросы и пожаловал ему золотые часы с двуглавым орлом, которые И. И. хранил до конца жизни. Вскоре был построен следующий усовершенствованный четырех- моторный самолет получивший название "Илья Муромец", могущий летать с 16-тью пасажирами. Второй аппарат этого типа совершил перелет из С.-Петербурга в Киев, а затем обратно. Это был невиданный до этого времени рекордный полет. Государь опять посетивший и осмотревший самолет, прикрепил к летной куртке Сикорского орден Св. Владимира 4-ой степени.
Потом началась война и вы вероятно, слышали об успехах русских четырех-моторных самолетов "Илья Муромец". Таких не было ни у союзников, ни у врагов. Помимо бомб и фотографических аппаратов для дальней разведки, они были вооружены пулеметами (от трех до восьми) и успешно отбивали нападения истребителей. Их действия принесли неоценимые услуги русской армии. Их было построено около восьмидесяти, а врагу удалось сбить только два. Один был подбит артиллерией и он спустился в русском расположении, а второй сбили истребители, причем в этой атаке три немецких истребителя были тоже сбиты.
После прихода к власти большевиков и окончательного развала армии, Сикорскому удалось выбраться заграницу. Сначала он оказался во Франции, но перемирие 1918 года помешало начать конструкторскую работу и он перебрался в Соед. Штаты, однако ликвидация многих авиационных предприятий, ввиду окончания войны, лишила его возможности использовать свой талант и опыт авиоконструктора. Летчик Томич пишет: "Наступили самые тяжелые годы в жизни Игоря Ивановича, когда, как он мне говорил впоследствии, он часто задумывался над тем, мог ли бы он позволить себе заказать на обед тарелку фасоли (15 центов), или ограничиться лишь чашкой кофе (5 центов). И эти тарелки фасоли и чашки кофе, к которым рестораны в то время бесплатно давали в придачу хлеб и масло, были тогда для него основным питанием".
Я привел эту справку недаром. Я хотел показать, что часто не сладкая, жизнь выпадала на долю этим нашим богатырям. Они не были в привилегированном положении. Им также, как и рядовым эмигрантам, иногда приходилось бороться за кусок" хлеба, но они остались верными своим стремлениям.
Свои же русские люди помогли И. И. снова заняться конструкторской деятельностью. Сначала небольшая группа эмигрантов, работавшая на заводах, собрала 800 дол. Потом бывший морской летчик Черноморского флота лейт. В. В. Утгоф, купил небольшую ферму около Нью-Йорка и там, в тесном курятнике разместилась контора Аэро-инженерной компании Сикорского. Затем последовало обращение к русской эмиграции с предложением купить акции и наконец знаменитый С. Рахманинов пожертвовал 5,000.- долл. Все это дало возможность начать работы по созданию новых самолетов. Были и удачи в этом деле, были и неприятности.
Вначале работало 15 человек - все добровольцы и работали бесплатно. Но компания понемногу стала крепнуть. Началось с вполне удовлетворительной конструкции "С-29", удачно проданной. Потом чередовались: "С-31", "С-32", "С-33". Потом был заказан большой самолет для перелета через Атантический океан, с тремя моторами, давший на предварительных полетах прекрасные результаты, но потерпевший аварию, когда взлетал, под управлением известного французского летчика Р. Фонка, с целью достичь Париж. Несмотря на это завод продолжал выпускать новые конструкции и одна из них самолет-амфибия "С-38" оказалась очень удачной и принесла крупные заказы заводу (114 штук). Продолжая работать над проектами амфибий и гидропланов, Сикорский стал получать заказы и от Американского военного флота и от частных авиационных компаний, как напр. "Пан Американ Эрвейс". В 1931 ГОVу большая четырехмоторная "С-40" амфибия поступила в серийное производство, потом удачной была двухмоторная эмфибия "С-4Ь и наконец общее признание получили большие гидропланы "С-42" и "С-44". На четырехмоторном гидро-плане "С-42", постоянный сотрудник Сикорского, русский военныйй летчик-истребитель капитан Б. Сергиевский поставил в 1934 году целый ряд мировых рекордов: грузоподъемности, высоты и скорости для этого типа самолетов. Коммерческие компании использовали самолеты Сикорского для открытий" новых пассажирских и почтовых линий - в Аргентину, Чили, в Новую Зеландию через Гаваи, в Англию через севера ный Атлантический Океан и в Португалию. "С-40" получил название "Американ Клипер", а "С-42" - "Пан Американ Клипер".
Интересно, что при создании этих аппаратов Сикорский близко сошелся и сотрудничал со всемирно известным летчиком Чарлсом Линдбергом и прислушивался к его советам^ "С-44", построенный в 1937 году явился самым большим военным гидропланом американского флота, а его четыре мотора развивали 1050 л.с. каждый. (Вспомним первого "Илью Муромца" с моторами по 100 л.с.)
Хочется отметить, что в те годы вся русская эмиграция разбросанная по всему свету внимательно следила за успехами Сикорского. Перед самой Второй мировой войной, он побывал в Европе, посетил ряд стран, в том числе посетив и столицу Югославии, Белград. Здесь Общество Русских Военных Летчиков его чествовало. Он также был приглашен в Общество "Русский Сокол", в котором был авиационные отдел обучавший полетам на планерах и носивший название "Группа имени Кап. Нестерова". Как раз в это время группа построила новый планер и Игорь Иванович любезно согласился крестить его и дал ему имя "Святогор". Во время этого торжества, а потом и на приеме у Русских Летчиков я и познакомился с И. И., что в будущем сыграло крупную роль в моей жизни, т. к. благодаря личному письму от Сикорского я, после войны, получил визу в Соед. Штаты, где я бывал на лекциях Сикорского и старался запоминать то, что он говорил.
(Между прочим, здесь на Съезде присутствуют из той нашей планерной группы, помимо меня еще Жорж Волков, Юрий Ольховский, Игорь Агатов, а А. Алферов не смог прибыть ввиду болезни жены. Из этой группы Олег Курганский стал югославским летчиком-истребителем, а Борис Слюсарев, бежавший из плена к англичанам, был в Александрии летчиком-испытателем, а сейчас в Австралии ставит рекорды на планерах).
В 1939 г. началась в Европе война. Сикорский в это время был занят изысканиями в области создания "геликоптера", или как его называют в руской литературе "вертолета". Он вернулся к своей первоначальной идее, считая, что, и он и техника готовы к решению этой трудной и новой задачи воздухоплавания. В других странах тоже работали в этой области, но серьезных практических результатов еще нигде не было. Он подошел к решению проблемы по новому проектируя лопасти подъемного винта в виде крыльев с переменным углом атаки, заставляя их нести нагрузку так, как несет нагрузку крыло. Его подход оказался правильным и после долгой работы, многих преград и тщательно поставленных испытаний вертолет "ВС-300", под управлением самого Игоря Ивановича 14 сентября 1939 г. поднялся в воздух. Много было трудностей при постройке первого в мире успешно летавшего геликоптера? Вот, что говорил об этом сам Игорь Иванович.
Приехав в Америку, в Бруклин, я дважды посетил лекции И. И., которые он устраивал для тамошних русских старожилов, они, в прошлые годы помогали ему. На этих лекциях он очень спокойно и теопеливо пояснял слушателям как летают геликоптеры, какие были трудности при проектировании и пр. Некоторые вещи я запомнил дословно. Игорь Иванович говорил:
"Расчеты показали, что крутящиеся лопасти винта обладают достаточной силой чтобы поднять аппарат в воздух, но как им управлять? Об этом надо было крепко задуматься. Ведь аэроплан управляется так, как это делает птица! Мы конструкторы скопировали все с птицы У самолета хвост служит для поворотов и для равновесия в продольном направлении; на концах крыльев эйлероны контролируют наклон направо и налево, а как ПОСТУПИТЬ с геликоптером? Крыльев нет, хвоста нет. В природе много птиц и самолет летает как птица, но в природе нет летательного объекта с крутящимся винтом. А если винт крутится мотором находящимся на борту геликоптера, то и геликоптер получает силу закручивающую его в обратном направлении. Как с этим бороться? И вот, нам пришлось создавать совершенно новую систему управления, такую, какой в природе нет. Не на что опереться мыслью! Все надо делать по новому! Это и была главная проблема и мы ее решили, поставив в задней части геликоптера, маленький винт. который вращаясь контролирует прямолинейный полет аппарата".
Дальше Игорь Иванович говорил о том, что он сам испробовал первый геликоптер и поднялся на нем фактически учась, как им управлять, т. е. он повторил то, что делал в 1910 году в Киеве с самолетами. Он их испытывал и сам учился пилотировать. И тут тоже самое, плюс совершенно новая система управления!
После первых успешных полетов он сразу получил заказы от армии и флота. Когда он лично доставил на военную базу первый геликоптер, то механики не верили тому, что они видели - геликоптер парил на месте на высоте нескольких футов над ними, а когда опустился, то главный механик сказал: "Я или сошел с ума, или я совершенно пьян... Но такого не может быть!". Действительно, геликоптеры, к которым мы теперь уже привыкли, в те первые годы представляли собой чудо авиационной техники!
| Завод Сикорского совершенствовал и выпускал все новые и новые типы улучшая и летные характеристики и грузоподъемность и вместительность и величину самого вертолета. Когда кончилась война то отовсюду, и от военного ведомства, и от частных фирм посыпались заказы. Иностранные фирмы, покупая лицензию, стали строить геликоптеры Сикорского. Другие конструкторы и другие фирмы разрабатывали вариации и видоизменения геликоптера, но завод Сикорского и по сей день продолжает идти впереди в этой отрасли авиационной техники.
Геликоптеры, благодаря своим сказочным возможностям - парение на одном месте, движение в воздухе стороны и назад, крайне маленькая площадь для посадки, на сушу, и на воду - завоевали очень быстро и военный частный рынки. Появились на рынке многие вариации вертолетов, но все они летают на основании принципов выработанных Игорем Ивановичем Сикорским!
| В самом начале применения на практике геликоптеров выяснилось, что они могут применяться для спасения людей попавших в беду. Напр., спасать людей с тонущего корабля спасать упавших с горных обрывов, летчиков опустившихся на вражеской территории, спасать во время пожаров и т. Ю Игорь Иванович гордился этим ценным качеством своих конструкций и просил всегда о спасении кого-либо сообщать ему и вскоре у него собралась целая коллекция таких официальных извещений, которые он бережно хранил.
| 26 октября 1972 г., в возрасте 83 лет, этот талантливейший русский чудо-богатырь, со светлым умом, с крепкой волей, с добрым сердцем, помогавший приезжающим в Соед. Штаты новым русским эмигрантам, глубоко верующий и тосковавший по своей родине, после длительной болезни скончался.
Мечта его юности, воплотившаяся в последнюю его воздухоплавательную систему - в геликоптер - останется навсегда его творением! У него был пилотский диплом для геликоптеров № 1. Его славу никто отнять у него не может. В Энтиклопедии Британика о нем и о его работах написаны только два десятка строк.
|