Силы, боровшиеся в РСФСР за власть с руководством СССР, использовали, как оружие, сепаратистские течения других республик. Как мы знаем, успех здесь был полный. Но наивно было надеяться, что такой процесс остановится на границах РСФСР. Он и пошел дальше, вглубь: все новые территории объявляют о своем суверенитете, "повышении статуса". Такой мощный, лавинный процесс, охвативший всю страну, должен иметь какую-то причину - хотя, конечно, в разных случаях примешиваются и специфические влияния. Это - не углубление национального самосознания: мы не слышим о взлете национальных литератур, подъеме интереса к истории отдельных народов. Акад. Лихачев связывает усобицы Киевско-Суздальской Руси с внезапным появлением множества новых культурных, экономических и политических центров. Наши же усобицы разыгрываются на фоне растущей нищеты и упадка культуры. Причина даже не в примитивном экономическом эгоизме: если Якутия может надеяться обогатиться за счет алмазов, а Ханты-Мансийская республика за счет нефти, то на что рассчитывают Белоруссия, Эстония или Мордовия? Вряд ли убедительно и расхожее мнение: угнетенные нации разбегаются из русской колониальной империи, "тюрьмы народов". Ведь о своем суверенитете объявила Коми, где русские составляют 3/4 населения, или Карелия, где их 9/10!

 

Скорее всего, мы имеем дело с болезнью государственного организма, дошедший до стадии распада. Болезнь же заключается в том, что государство было коммунистическим. От его мертвого духа и бегут все, включая русских. Боюсь, что при этом происходит трагическая ошибка: растаскивая на части коммунистическое государство, мы получаем лишь множество нежизнеспособных коммунистических государств. Ведь в подавляющей их части у власти остаются выходцы из высшей партийной бюрократии.

 

Весь болезненный процесс распада России, да и всего СССР - результат коммунистического правления, ленинско-сталинской национальной политики. Для закрепления господства идеологии, враждебной каждому народу, самый сильный народ был вообще лишен своей государственности, а другие, наоборот, формально приобрели статус максимальной независимости. В результате была создана столь неустойчивая конструкция, что существование страны как единого государства обеспечивалось лишь господством коммунистической партии. Логически такой же принцип встречается в верованиях некоторых негритянских культов на Гаити. Там верят, что колдун может убить человека и вернуть из могилы в виде особого полуживого существа, зомби, действующего лишь по воле колдуна. Вот таким зомби и был СССР, созданный из убитой России.

 

Если говорить последовательно о преодолении господства коммунистической идеологии, то несерьезно останавливаться на запрете партии (при немедленном создании ее наследницы, претендующей на украденные у народа деньги). Тем более утешаться переименованием улиц и свержением памятников (как оно ни приятно). Необходим пересмотр принципов и прежде всего, отказ от ленинско-сталинской национальной политики. На месте СССР, построенного по каким-то жутким, нечеловеческим принципам, должно возникнуть нормальное государство или государства - такие, как дореволюционная Россия и подавляющая часть государств мира.

 

Но надо отдать себе отчет, что здоровое государство не может допустить право на "независимость вплоть до отделения" своих частей. Этот принцип, а вернее, лозунг эпохи надежд на скорую мировую революцию лишь потому не приводил к распаду СССР, что применить его в жизнь не давала коммунистическая диктатура. Но ни у какого нормального государства мира никакая его часть не обладает конституционным правом на отделение. Сейчас ясно, что таким государством СССР быть перестал. Процесс его распада необратим - по крайней мере, на ближайшее время. Но распад идет и в глубь России и реальный вопрос, как мне представляется, стоит так: сохранится ли она в виде государства, основанного не на принципах ленинско-сталинской национальной политики, а на нормальной основе. Атомизация России на образования масштаба Хакассии с полумиллионным населением (из них хакассов - 12 процентов) создаст хаос и катастрофу на грандиозной территории и совершенно непрогнозируемого масштаба.

 

В общем виде, проблема, подымаемая каскадом "сепаратизаций", такова: возможно ли вообще существование национальных меньшинств? Заявляющие о своей независимости нации исходят из невозможности, нетерпимости для себя такого существования. Как ни парадоксально, декларации о независимости проблему только резко обостряют. Если в России национальные меньшинства составляют менее 20%, то в Татарстане - 50%, Коми - 75%, Карелии - 90% и т.д.

 

Большую часть этих меньшинств составляют русские. Национальное сознание русских все послереволюционные годы находилось под столь жестким давлением, что сейчас проявляется чуть ли не слабее, чем у всех других народов СССР. Поэтому можно было бы рассчитывать, что государства со значительным русским национальным меньшинством окажутся устойчивее. Но даже оставляя в стороне соображения справедливости, надо же видеть недальновидность таких надежд. Почему сепаратизм не пойдет внутрь этих новых формирований? В их основу закладывается такая же бомба, как была заложена в фундамент всей нашей страны еще в 1918 году.

 

Современная цивилизация, ориентированная на массовое производство, болезненно воспринимает все индивидуальное: в частности индивидуальный характер наций. Но как есть люди добрые, сильные, музыкальные, храбрые и т.д. - так есть нации более и менее многочисленные, живущие отдельно или в окружении другой, большей нации. Мне кажется, что от понятия национального меньшинства никуда убежать нельзя и в принципе в нем нет ничего ни ущербного, ни болезненного. Если они не угнетаемы, то их представители обладают многогранной, двойной культурой. Для многих народов России вхождение также в русскую культуру было путем в мировую цивилизацию. Например, некоторые известные писатели этих народов пишут по-русски, произведения других переводят на русский - и именно таким путем они становятся знаменитыми во всем мире. История показывает, что обитание в России не угрожает национальному существованию народов (конечно, лишь сравнительно с другими государствами: в истории любой страны было много жестокости и несправедливостей). Ведь и теперешняя волна суверенитетов возможна лишь потому, что многие народы сохранили свое национальное самосознание, находясь веками в русском государстве. А ведь некоторые из них упоминаются в наших древнейших летописях - например, Мордва. В качестве контраста, вся территория Восточной Германии, теперь воссоединившейся с Западной, была некогда населена славянами. И хотя некоторые их остатки сохранились, никому не придет в голову говорить о суверенитете сорбов. Еще драматичнее результат англо-саксонской колонизации: в Северной Америке, Австралии, Новой Зеландии. Там действительно нет национальных проблем - это была не "тюрьма народов", а плаха народов.

 

5. РУССКАЯ ПОЛИТИКА

 

Две силы: все углубляющееся распадение страны и усиливающееся убеждение, что властям нет дела до бед народа, конечно приведут нас к скорой катастрофе, вероятно, окончательной.

 

Единственный путь, выбрав который возможно надеяться на спасение - выработка и проведение последовательной национальной политики России и даже, как это ни звучит непривычно, - русской политики. Первым необходимым шагом должно быть освобождение страны от власти партийных функционеров. Речь идет, конечно, не о 18 миллионах, недавно состоявших в партии, или 15 миллионах, там еще состоящих, - для очень многих партийность оборачивалась только взносами и скукой собраний. Что можно увидеть "партийного" в таком писателе, как Шукшин? Но слой высших функционеров несет в себе неизменный "генетический код" всей структуры. Предположим (как это ни фантастично), что все они вдруг искренне прозрели. Но, значит, они дожили до руководящих кресел и седых волос, не поняв того, что было ясно многим подросткам или колхозникам из глухих деревень. Как же тогда можно допускать до власти таких недоумков?

 

Скажите, кто поверил бы в денацификацию Германии, если бы ее президент, премьеры, министры (республики и земель) все недавно состояли бы в верхушке нацистской партии, в СС, а потом лишь заявили о своем выходе оттуда?

 

Солженицын подсчитал, что в ФРГ на процессах по денацификации осуждено 86 тысяч человек, а если перевести на нас по пропорции, то получится четверть миллиона! Нам не нужно сейчас уже ни судить, ни преследовать наших бывших коммунистических вождей, но избавиться от их власти - необходимо.

 

Есть у нас Антифашистский комитет. В Италии или Германии он был бы наверно нужен. Для нас - кажется затеей довольно академической. Вот Антикоммунистический комитет действительно необходим, но это труднее и опаснее, здесь затрагиваются реальные силы. А ведь последствия 74-летнего господства коммунистической идеологии не могут быть ликвидированы никакими административными мерами. Мы должны продумать, прочувствовать все это прошлое и в принципе отказаться от ленинско-сталинской национальной политики, от большевистской политики в отношении к деревне и от многого другого. И как один из результатов такого переосмысления - заменить в руководстве представителей коммунистической элиты на слой государственно и национально мыслящих руководителей.

 

Только новое руководство способно перейти к действительно национальной политике. И одним из первых действий должен быть выход России из (несуществующего) СССР. Это не означает полного разрыва с другими республиками. Мы только должны занять равное с ними положение и не тащить на себе наследство грязи и грехов СССР.

 

Россия может считать себя преемником русской дореволюционной истории, но уж никак - не преемником СССР, построенного на заклании русского народа. Иначе тот ужас, который внушает коммунистический монстр, будет переноситься на Россию. Оставаться в составе России - будет казаться - все равно, что оставаться в СССР. Думаю, отчасти так сейчас дело и обстоит, сепаратизмы внутри России - частично, это бегство из СССР. Эту иллюзию надо прервать.

 

И в ряде вопросов, выход России из СССР, создаст здоровую основу для их решения. Только этот шаг позволит обсудить на справедливой основе вопрос о разделе долгов СССР между его наследниками. И только тогда со всей очевидностью встанет вопрос о защите русских в других странах, о планомерной поддержке русских беженцев, которых, увы, будет становиться все больше. Национальная позиция сделает очевидными и бессмысленность, и преступность участия русских войск в чужих национальных конфликтах. Нет оправдания для гибели русских солдат, например, в Карабахе. Сейчас, чем это принципиально лучше афганской войны? В обтекаемой форме похожие слова и произносились, но дела-то творятся старые - ведь "интернационалистское" мышление лежит в основе психологии теперешних вершителей нашей судьбы.

 

Зато армия, необходимая для защиты России, должна быть сохранена, включая ракетно-ядерный кулак. Когда "прогрессивное мировое сообщество" будет уверено, что оно если и способно победить Россию, то лишь ценой тяжелейших потерь, тогда оно на это не пойдет: к жертвам их общество не склонно.

 

Надо, чтобы туманная формула "единого экономического пространства" не превратилась в новый способ выколачивания средств из уже и так обескровленной России. "Правда" сообщает, что с нового года Литва будет платить России за нефть, газ и уголь в СТО РАЗ больше. А до того? Кто, как допустил, чтобы наша продукция уходила практически даром? Материалист, конечно, скажет, что ответ прост - взятка.

 

Но мне кажется, что очень простые решения редко бывают исчерпывающими. И если искать глубже, то за стимулирование распада страны не жалко было заплатить и последний русский рубль. Это сообщение появилось сразу после того, как Невзоров рассказал о подобных поставках. Появилось ли бы оно без того? А тогда вопрос: что и через какие границы утекает еще из нашего и так пустого кармана? [Программа "Время" сообщила, что убытки России от торговли с "бывшими субъектами СССР" к концу года составят 50 миллионов долларов]

 

Чем больше связей сохранится между республиками бывшего СССР, тем всем нам будет легче. Но все республики равно заинтересованы в их сохранении: оно не должно происходить за наш счет. Преступно дальше нагружать страну займами, по которым расплачиваться (скорее всего последними ископаемыми или уже территориями) придется нашим потомкам.

 

Мы должны запомнить политических деятелей, пренебрежительно и враждебно третирующих утесняемых русских в Молдавии и Прибалтике, легко предлагающих отдать Курилы или часть Псковщины, пристегивающих нас к американской коляске и ссорящих с исламским миром. Запомнить их имена и сделать их широко известными.

 

Только власть, опирающаяся на уверенность народа в том, что она защищает его интересы, может сейчас позволить себе быть сильной. А без сильной власти обречены на провал любые наши экономические реформы.

 

Все мы видим пример "рыночных отношений", приводящих лишь к самым плачевным для потребителя результатам, - это любой обыкновенный продовольственный рынок. Всем известна причина: то, что на рынках возникает монополия, препятствующая снижению цен. И в масштабе страны только сильный государственный контроль может на современном этапе обеспечить, чтобы рыночные отношения привели к увеличению продукции и подъему жизненного уровня, а не обогащению мафий и международных спекулянтов.

 

С того момента, когда мы можем проследить мысль наших предков - когда они стали выражать ее письменно - мы видим, что они осознавали себя не древлянами, полянами или вятичами, а Русью. Объем этого понятия был им так ясен, что они не трудились его пояснять (отчего возникли впоследствии интересные дискуссии между историками). Размеры Руси менялись - то расширяясь до крупнейшего государства средневековой Европы, то сжимаясь под ударами монголов, то опять расширяясь на юг и за Урал. Но преемственность этого понятия сохранилось.

 

В XIII и XIV веках, после монгольских набегов, наши предки - кто оставался в живых - выходили из лесов и начинали заново отстраивать сожженные села, города, храмы. Русь Ярослава Мудрого сократилась до небольшого Северо-Восточного осколка, теснимого к тому же шведами, Ливонским орденом и Литвой. Оснований, чтобы опустить руки, у русских было в то время, пожалуй, не меньше, чем сейчас. Им могло показаться, что Русь погибла, ведь было же создано "Слово о погибели русской земли". Но они отстояли столь сократившуюся тогда "Русь" и положили начало многим векам истории, о которой Пушкин потом сказал, что ни за что на свете не хотел бы иметь другую.

 

Для народа - катастрофа, если он сдается, пока его дело еще не проиграно. Но катастрофой может стать и решимость биться до последнего за нечто, чего уже не существует. Как кажется, несуществующим является на данный момент СССР - "Руси" в таком объеме сейчас уже нет. Но после всех ударов и поражений, понесенных русскими в этом веке, история предлагает нам задачу более ограниченную, зато реальную: отстоять "Русь" в тех размерах, в которых она еще сохранилась. Может быть, на это у нас хватит сил?

 

Впервые напечатано в журнале "Наш современник" N 1, 1992 г.