Национальный суверенитет или «русская республика»?
Националисты считают, что государство должно быть национальным. Это ни в коем случае не значит, что оно должно быть моноэтническим, что оно должно производить этнические чистки или отделять от себя инородческие окраины. Национальное государство это государство, которое существует ради Нации, в ее интересах и под ее высшим суверенитетом. Это значит, что другой цели, кроме блага нации, государство не ставит. А какие могут быть другие цели? Например, заявляемая сейчас в России цель – «благосостояние граждан». Вроде бы то же, что благо нации. Однако реально одно может противоречить другому. Например, расходы на оборону могут повышаться во имя блага всей нации, поскольку иначе эту нацию могут просто истребить, она может прекратить существование как единое целое, как уникальное единство поколений и групп людей. Но при этом те же расходы могут больно бить по карману каждого отдельного гражданина. И нельзя порой доказать необходимость таких расходов софистикой «благо всех есть благо каждого». Каждому по отдельности может быть лучше совсем иное: попасть в подданство какой-нибудь богатой страны, или туда переехать. И лишь когда у людей есть общая цель, общая ценность, Отечество, ради которого они готовы умирать, и Нация, ради которой они готовы многим жертвовать, они готовы делать то, на что никогда не пошли бы из соображений «благосостояния».
Нынешняя российская элита не хочет действовать в интересах нации, предпочитая выставлять себе какие-то другие цели – то «экономическую эффективность», которая оказывается почему-то равна прибылям крупнейших компаний, то укрепление «демократии и свободы», что, почему-то понимается как создание все более изощренных способов игнорировать не только интересы, но и прямую волю большинства народа. Для того чтобы национальные интересы игнорировать, придумываются самые разные предлоги. От самого простого – заявлений, что никакой нации в России нет, а есть «многонациональный народ», который, к тому же, «еще не готов к демократии», а значит с ним можно не считаться, до странных и нелепых обвинений в адрес националистов, что они хотят создать какую-то «Республику Русь» из каких-то этнически чистых русских территорий. Это, конечно, фантазии, которые если кто-то и озвучивает, то только специально нанятые провокаторы.
«Этнически чистых» русских территорий сейчас в России нет, даже если понимать слово русский предельно широко. Везде в достаточном числе живут люди, которые русскими себя не считают и не хотят считать, ни в этническом, ни в национальном смысле. Но главный принцип национализма, как я уже сказал, продолжать историю нации, историю «рода русского» и хранить то, что нам завещано. А разве предки завещали нам огрызок? Нет, они завещали нам огромную страну, в которой все, кому сейчас больше 14 лет, еще имели счастье родиться. До 1917 года эта страна, Россия, на некоторых направлениях была еще больше. Сейчас у нас осталось то, что осталось. Не много, но и не мало. И ни одному здравомыслящему русскому националисту не придет в голову хотеть, чтобы наша страна стала еще меньше, чтобы она сжалась до мнимо «этнически чистых» территорий, тем более что если начать делиться и отделяться, то и сами этнические великороссы развалятся на сибиряков, поморов, казаков и так далее.
Сила нашей нации не в раздроблении, не в отделении от кого-то, а напротив, в ее единстве, и в том, что в этом своем единстве она направляет жизнедеятельность своего «политического органа» – государства Российского. И русских националистов заботит не то, как отделиться от всех остальных, а как сделать так, чтобы вся большая Россия была «для русских». Чтобы здесь и официально и неофициально звучал русский язык. Чтобы уважалась русская история. Чтобы приумножалась русская культура. Чтобы – и это первостепенно важно – русские люди не вымирали по миллиону человек в год, как это происходит сейчас.
Национальность и «конкурентоспособность»
В этом пункте, оправдано ли вымирание нации, националистов и их противников разделяет принципиальное разногласие. Нынешняя российская элита – и бюрократия, и многие бизнесмены – искренне считают, что умирают те, кто оказался «рыночно неэффективен», кому не нашлось места в жизни. И считают, что это, в общем-то, не так плохо. Не все озвучивают эту мысль вслух, но придерживают ее про себя, поскольку большинство проводимых сейчас реформ прямо предполагает преимущество для тех, кто «рыночно эффективен», кто может себе позволить не мытьем так катанием зарабатывать большие деньги и платить чистоганом. Все остальные при новой системе обречены постепенно нищать и вытесняться на обочину. При этом под «востребованностью рынком» они имеют в виду востребованность именно мировым рынком, международным разделением труда, которое устроено без нас, и, в каком-то смысле, против нас.
За прошедшее столетие наша нация создала для себя своеобразную среду существования, искусственный ландшафт, с системой коммуникаций, теплоснабжения, водоснабжения, энергоснабжения. Во многом только эта система делает возможным наше существование в крупных городах, где зима длится по 5-6 месяцев. И именно эти города стали основой нашей экономической и общественной жизни, большая часть граждан России живет в городе, причем в достаточно северном городе. И крах этой системы ведет просто-напросто к депопуляции большинства народов нашей страны, к тому, что сбудутся прогнозы некоторых западных экспертов, об уменьшении населения России до 50 миллионов человек. И у нашей нации, если она хочет такой депопуляции избежать, есть только две дороги: либо «переселение народов» и завоевательные войны, чтобы поселиться южнее хотя бы пятидесятой широты, либо дальнейшее развитие той искусственной среды обитания, которая необходима для нашего существования и развития. Нынешняя элита России, к сожалению, движется в прямо противоположном направлении, предпочитая распродавать и энергетические ресурсы страны, и свинченные с дверей ручки. В условиях, когда обилие энергоресурсов является единственным нашим стратегическим козырем, эти ресурсы разбазариваются, а цены на них внутри страны задираются все выше и выше. За каждую прибавленную энергетическими монополистами копейку мы платим сотнями потерянных жизней.
Этому разбазариванию приводится единственное рациональное оправдание: «Других способов выиграть в международной конкуренции нет». Само это понятие, конкуренция, разоблачает, кстати, все лукавство оппонентов национализма. Конкуренция идет между кем? Между бизнес-корпорациями? Между международными мафиями? Если да, то тогда мы-то тут причем? Нет, конкуренция идет между реальными историческими субъектами, государствами, а значит и нациями, которые это государство создают. И для того, чтобы в этой конкуренции участвовать и побеждать, нужно самим быть нацией, а не кем-то или чем-то еще. Для того чтобы не участвовать, но при этом выжить, нужно, пожалуй, еще больше: быть высокоорганизованной нацией, нацией, ставшей самостоятельной цивилизацией.
Но вернемся к мировой конкуренции, в которой у нас якобы нет других путей, кроме как распродавать то немногое, что из нашей продукции востребовано мировым рынком, то есть энергоносители. Те, кто рисует такую модель, исходят из очень странного предположения, что кто-то извне установил именно такие, раз и навсегда заведенные, «рыночные» правила мировой конкуренции, назначил каждому участнику «бегов» его место и описал четкие правила. Такого, разумеется, никогда не было, и нет. Мировая конкуренция это не конкуренция на рынке, это борьба за выживание, в которой экономические механизмы играют далеко не первую роль. Получать прибыль в мировой торговле той или иной нации бывает необходимо, прежде всего, для того, чтобы позволить себе некоторые излишки: откормить свою аристократию так, чтобы она повысила производство гениев на душу населения, или соорудить некое чудо света, которым будут любоваться гости со всего мира, или создать сверхоружие, или откупиться от голодной черни. Ни одна нация на свете, никогда и ни при каких обстоятельствах не ставила свое выживание в зависимость от условий мирового рынка и глобальных экономических процессов. Каждая нация, даже самая торгово-пиратская, обрастала корнями, чтобы жить и выжить в условиях, если карта ляжет неблагоприятно, у каждой нации уходили на это врастание сотни лет, и лишь после этого они пускались в авантюры. Именно для этой цели, для независимости от внешней, конкурентной среды и создавалась, и создается каждой нацией дорогостоящая национальная инфраструктура, которая является национальной экономикой, то есть национальным домохозяйством (именно так переводится с греческого слово экономика), народным хозяйством.
Современная российская элита предлагает нам, русским, заниматься распродажей своего домохозяйства, национальной домашней утвари, движимости и недвижимости, своего неприкосновенного запаса, для того, чтобы «держаться на рынке». Никто и никогда так не делает, никто не жертвует своим вчерашним и завтрашним днем ради сегодняшнего. Кроме безнадежных наркоманов и вороватых временщиков, разумеется. Очень характерно, как поступает нынешнее правительство с пресловутым стабилизационным фондом, который получен от сверхдоходов. Его отказываются расходовать на восстановление и развитие национальной инфраструктуры, на вложения в новые технологии, на развитие перспективных отраслей промышленности. На каком основании отказываются? Из боязни инфляции. Конечно, в рамках тех воззрений, которых придерживаются ведущие правительственные экономисты, страшнее инфляции только плановая экономика, а существуют совсем другая экономическая школа, которая рассматривает инфляцию как процесс неизбежный и полезный, если уметь им грамотно пользоваться для стимуляции экономического развития. Но поверим правительственным экономистам, что инфляция это плохо. Все равно, из борьбы с нею отказываясь от развития, они приносят завтрашний день в жертву удобствам дня сегодняшнего. Мы будем покупать курочку чуть дешевле, а наши потомки будут жить без центрального отопления и ездить только на старых иномарках (на новые к тому моменту денег ни у кого не будет, а российского автопрома просто не станет).
Националисты рассматривают народное хозяйство не как сектор мировой экономики, а именно как хозяйство и именно как народное. То есть как набор органов, необходимых для выживания нации, для обеспечения ее воспроизведения, и количественного и качественного, для охраны ее обороноспособности и безопасности. И относиться к этим экономическим органам нации нужно соответственно. Почку никто не отрезает на том основании, что искусственная почка лучше, и никто не ампутирует ногу лишь для того, чтобы заменить её протезом. Националисты добиваются такого курса развития экономики России, который обеспечит ее независимость, ее экономическую полноценность. Если для этого нужно полностью выключить страну из мирового рынка, значит ее нужно выключить, если нужно государственное управление какими-то отраслями, значит оно должно быть, если, наоборот, на определенных направлениях нужно снять административные барьеры на пути внутреннего экономического развития, необходимо завести внутри страны крайнюю степень экономического либерализма – и это сделать можно и нужно. С точки зрения националистов в экономике можно делать все, кроме одного – нельзя торговать на внешнем рынке своими внутренними органами и своим мясом. Даже если за это дадут денег и на эти деньги можно будет разок съездить на Ибицу.
Жить без самооправданий
Националисты исходят из того, что каждый русский, каждый член нашей нации имеет право на жизнь и благосостояние вне зависимости от его «рыночной эффективности. Каждому должно найтись, и найдется место в национальном разделении труда, которое служит национальным целям – обогащению нации, ее военному и культурному усилению, ее духовному обогащению. Если какой-то русский человек не нужен «миру» он все равно нужен России. И он в своем существовании не нуждается в оправдании своей полезностью для Силиконовой Долины, Лондонского Сити или банановых плантаций в Гондурасе. Точно так же и Россия в целом не нуждается в оправдании своего существования интересами мира, Европы, Америки или какими-то «высшими идеалами».
Здесь, в этом пункте, Альфа и Омега русского национализма. Россия должна быть потому, что она есть, а не потому, что кто-то извне считает, что она должна выполнять в мире какую-то функцию, без которой она бесполезна. Противники национализма не хотят понять и принять это положение. Они упорно говорят о том, что у России должно быть «место» или «миссия» в мире. Пока Россия выполняет эту миссию, ее существование «оправдано», а если она с этой миссией не справляется или ее нет, то существовать России незачем. Я обычно спрашиваю тех, кто так говорит: вот у Вас есть работа, это ваша миссия, и с десяти утра до шести вечера вы ее исполняете. А остальное время вы ее не исполняете, вы отдыхаете, вы спите, вы едите, вы лазаете по сайтам в Интернете и бегаете на свидания, иногда вы болеете, а иногда, страшно подумать, отрубаетесь с перепоя. Вот согласны ли вы, чтобы к вам применили ваши же критерии полезности и попросту усыпляли на то время, которое вы не исполняете свою миссию? Мало того, чтобы вас принудительно замораживали на длительный срок или вовсе убивали, если вас с работы увольняют по сокращению штатов или она вам просто надоела? Еще никто не согласился.
Надо понять, что нация и, в частности, русская нация, это не функция, ни от глобального мирового порядка, ни от государства, ни от религии, ни от чего-то еще. Она имеет право существовать просто потому, что она существует. Точно так же, как человек имеет право на жизнь просто потому, что он человек. А избрать себе то или иное дело, ту или иную миссию – это её суверенное право. Но никак не условие её существования. Условие существование у нации одно: защитить свою жизнь, жить дальше и дольше, в частности, и для того, чтобы быть способной исполнить ту или иную великую миссию.
От нас, русских, хотят, чтобы мы, образно говоря, сами взяли и удавились. Так делали с русскими людьми на Западной Руси, в польских владениях в XVI-XVII веке. Там попавшему под суд холопу приказывали самому повеситься, чтобы не тратить на него усилий. И вешались. А тех, кто вешаться отказывался, замучивали до смерти. И вот если человек говорит, что Россия должна повеситься потому, что она недостаточно демократична, недостаточно либеральна, или наоборот, недостаточно православна, если она у него виновата в том, что слишком сильна или слишком слаба, в том, что она слишком честна или в том, что слишком воровата, – то для националистов он безусловный враг. И политически, поскольку хочет плохого нашей стране и нашей нации. И по жизни, потому что он просто хочет плохого, и при личной встрече мы бы такого человека несомненно сочли бы мерзавцем. Напротив, если кто считает, что для своего существования Россия не нуждается ни в оправданиях, ни в извинениях, то он для нас свой, он националист, вне зависимости от того, считает он себя таковым или нет.
Почему националисты – не партия?
Национализм — это не застывшая система рецептов, а принцип, по которому эти рецепты выписываются. Каждый может этот принцип освоить, и в этом главное объяснение того, почему националисты не стремятся создать партию, не собирают многолюдные митинги и вообще не стремятся включиться в качестве отдельной единицы в борьбу за власть. Создать партию и победить на выборах для последовательного русского националиста – это и слишком много и слишком мало.
Национализм – это не партийная программа, это определенная подкладка, которую, с нашей точки зрения, необходимо подшивать под любую программу. Правую или левую, социалистическую или капиталистическую, либеральную или консервативную. Под любую программу любой партии, если эта партия имеет своей целью не уничтожение России, а ее развитие и процветание, ее независимость и самостоятельность. Национализм – нормальный рефлекс, нормальное чувство нормального человека, так же, как патриотизм. Но только если патриотизм это любовь к Отечеству как данности, то национализм – это любовь к Отечеству, но в его динамике, в прошлом и в будущем. Поэтому определить себя как партию среди других партий, противопоставить свою идеологию другим идеологиям для националистов значило бы покончить самоубийством, отказаться от своего предназначения.
Национализм это не политическая программа, а набор базовых, необсуждаемых политических ценностей, который лежит в основе нормального политического процесса в любой уважающей себя стране. И сравнение национализма с иммунитетом вполне уместно. Иммунитет не виден, никак не напоминает нам о своем существовании, он только защищает нас и вышибает болезнь, когда она стремится нас убить. И тогда сам он действует весьма жесткими методами, тут и кровь, и гной, и лихорадка и боль. Наверное, те, кто не любят национализм, не любят и иммунитет, и в случае попадания заразы готовы умереть тихо и без борьбы. Но большинство людей, как и большинство народов, все-таки хотят жить, выжить и еще чего-то добиться, и для них иммунитет необходим.
Поэтому главная задача русских националистов состоит в том, чтобы стать ненужными. Наоборот, оказаться пожизненно «партией» националистов, то есть считать национализм частной интерпретацией общих ценностей – хуже такой судьбы националистам трудно пожелать.
Зачем вообще быть нацией?
Во всем, что я говорил до этого, сознательно не ставился под сомнение один вопрос, который не совсем очевиден. Стоит ли вообще в современном мире быть нацией? Ведь сейчас сплошь и рядом говорят о смерти национальных государств, о глобализации, о размывании государственного суверенитета. Все, вроде как, решают транснациональные силы – корпорации и политические организации, международные движения и мафии, террористические группы и антитеррористические альянсы. Конечно, в этих разговорах о размывании национального суверенитета очень много от лукавого. Долгое время критики-постмодернисты рассуждали о «смерти автора», которая, якобы, наступила в литературе, но не забывали заходить в бухгалтерию за гонораром. Где покойник-то? Мы пришли его хоронить, а он руками шевелит… Точно также происходило со «смертью Бога» и со многими другими аналогичными смертями. О чьей-то смерти очень любят рассуждать тот, кто очень хотел бы избавиться от мнимого покойника, но избавиться не может.
Так происходит и национальным суверенитетом. О его «смерти» говорят те, кто хотел бы и в самом деле его размыть, его уничтожить, заменить транснациональной, мафиозной, по сути, лояльностью. И в России громче всего о «смерти национального суверенитета» кричат те, кому с большей или меньшей основательностью грозит статья за измену Родине. Как бы им хотелось, чтобы Родину признали условным понятием, и освободили их от необходимости отвечать за свои преступления. Напротив, идея нации была развита в идеологию национализма как раз для того, чтобы покончить с предательством. Первой знаменитой европейской националисткой была Жанна Д’Арк, которая противопоставила свою простую веру и твердую волю изгнать англичан из «милой Франции» всем хитросплетениям политики аристократов, которые привыкли по десятку раз предавать не только короля, но и отечество ради своих амбиций. В России полноценный национализм стал плодом Смутного времени, когда элита и не только элита привыкла менять государей и присягу по три раза в месяц.
Вопреки лжи социалистов и коммунистов старой закалки, не усвоивших уроков истории, национализм не является идеологией богачей, которые вбивают ее в голову бедняков, которых отвлекают тем самым от классовой борьбы. Наоборот, национализм во все времена был идеологией простых людей, уставших от того, что элита, влившись в те или иные интернациональные структуры, начинает направо и налево торговать родной страной. Национализм предполагает право народа перевешать такую элиту на фонарных столбах, если её торговля Родиной зайдет слишком далеко. И, понятно, что тем, кто прямым или косвенным образом в торговлю вовлечен, такая идеология не очень нравится. Поэтому они и говорят так много о «смерти нации» и о «вреде национализма», который якобы присущ лишь вырожденцам. Однако серьезные исследователи национализма, говорят не столько о его смерти, сколько о его бессмертии, о его новых и новых воплощениях. Каждый раз, когда кажется, что волна национализма уже прошла, поднимается новая, еще более сильная волна. Так, для XIX века был характерен сепаратистский национализм европейских народов, стремившихся отделиться от больших империй. А в конце позапрошлого века поднялся новый национализм – национализм империалистический, который позволил европейцам создать большие колониальные империи. В середине ХХ века пришло время национализма революционного, национально-освободительного, который эти империи разрушил. Не все из освободившихся народов стали полноценными нациями, многим просто не хватило ресурсов и воли, поэтому и заговорили о кризисе национализма. Но он ожил вновь. Сначала его использовали для того, чтобы расколоть и уничтожить социалистическое содружество и СССР, поскольку коммунистическая идеология стремилась, не учитывая реальности, уничтожать национальное чувство.
Но вот теперь пошла по миру еще одна волна национализма — национализма консервативного, охранительного. Смысл этого национализма в сохранении самого существования наций, народов, государств перед лицом глобализации и нового «великого переселения народов». В тех или иных формах он проявляется и в Азии, и в Европе и в Америке, и в России. Такой национализм, это борьба за право народа остаться субъектом истории – и мировой и своей собственной. Право не сдавать все права международным структурам, которые все как одна похожи на международные мафии. Такой национализм защищают современные русские националисты.
Является ли национализм самоцелью? Нет. Так же, как просто существовать не является целью человека. Существование – это возможность ставить перед собой какие-то великие цели. И русские никогда не были и никогда не могли быть «просто нацией». У нашей нации были исторически два высших ориентира, две сверхнациональные цели: религиозная и цивилизационная. Религиозная цель – это Святая Русь, заселение Неба русскими людьми, создание в мире ином новой, лучшей России. Вечной России, не подверженной течению времени. Другая цель посюсторонняя – русские издавна стремились создать новую, собственную цивилизацию, то есть особый способ существования в этом мире, который не был бы похож ни на способ существования Запада, ни на способ существования Востока, каждый из которых нам не вполне подходит. Но создать новую цивилизацию, нашу цивилизацию Севера, можно лишь так, как создавались все иные цивилизации: обобщая, развивая, национальную культуру, укрепляя, а не размывая свое национальное существование. Для того чтобы быть кем-то, надо, для начала, просто быть.
С уважением к патриотам России,
Сталкер и Народно-патриотическое движение «Свободная Воля»