Выступление на совместном круглом столе клуба "Товарищ"

 

и Русского общественного движения

 

 

 

Русская нация создается. Она была задержана в развитии благодаря особенностям двадцатого столетия, и то, что сейчас происходит, - это создание нации, а следовательно – и создание национализма, что очень не нравится всем врагам России. Самый главный противник или самое главное препятствие на пути создания русской нации – это узурпация власти бюрократией. Бюрократия – это организованный клан или каста чиновничества, которая узурпирует власть. На пути к демократии у нас встала бюрократия. Здесь без столкновения интересов не обойтись. Власть бюрократии уже трижды на протяжении русской истории приводила нас к политической катастрофе. Вопрос стоит так: быть или не быть? Либо Россия, либо бюрократия. Какого-то компромисса между ними не получается.

 

 

 

Национализм – в любом смысле этого слова – сегодня нуждается в России в интеллектуальной реабилитации. Имея в виду тот факт, что на протяжении почти всего ХХ века, благодаря официальной идеологии, которая у нас господствовала, это слово в самых разных смыслах дискриминировалось, опошлялось, обвинялось и так далее. И я думаю, что национализм как идеология, а национализм – это и есть идеология, по своему смыслу чужд не только коммунистической идеологии, но так же чужд и либеральной идеологии. Поэтому в русской истории, не беру все остальное, между национализмом, коммунизмом и либерализмом, к сожалению, мира не будет – слишком много всего, так сказать, наворочено.

 

С другой стороны, без определения понятия нации тоже не обойтись, потому что национализм без нации беспредметен. Что же есть нация? Нация – это политически организованное коренное население великого государства. Этнография насчитывает примерно две тысячи этнических единиц на земном шаре. Ныне существует почти двести формально суверенных государств. В середине прошлого века – менее 60. Значит ли это, что в современном мире две тысячи или хотя бы двести наций, и что народы и нации – это синонимы? Мне кажется, что это ошибка.

 

Современная нация – это может быть только коренное население великого государства. Признаки такой нации - высокая культура мирового уровня, колоссальная военная, технологическая, промышленная, какая угодно мощь. Тогда это нация. В противном случае – это народ, который по прихоти политической истории оказался владельцем какого-то политического субъекта в виде государства – типа Люксембурга, Дании или Непала. Но жители такого государства - не нации, а этнос, или, на худой конец, народ с квази-национальными признаками.

 

На сегодняшний день поэтому существуют десять-пятнадцать наций, на которых держится история человечества. Именно они определяют магистральный путь развития. В том числе таким государством и такой нацией является Россия, русская нация.

 

К сожалению, у нас это обстоятельство отрицалось, и, я думаю, мы сейчас пожинаем плоды этого идеологического отрицания.

 

Между тем национализм – это самосознание нации, совокупность взглядов нации на самое себя и на свои святыни, идеалы и интересы. Вот что такое национализм в широком смысле. И поэтому за отрицанием национализма, что сейчас делают либеральная идеология и бюрократическая власть, - скрывается отрицание права русской нации на существование. Существовать великая держава в современных условиях может только при господстве национализма в самосознании ее населения. В противном случае нация и государство рано или поздно должны развалиться или подвергнутся разложению.

 

Что, собственно говоря, сейчас у нас и происходит. По крайней мере, это одна из существенных сторон жизни страны, крайне опасной для ее настоящего и будущего.

 

Я согласен с предыдущими выступающими – мы живем в условиях революции, которая началась в середине 80-х годов. В России, огромном государственном пространстве, революции обычно имеют сорокалетний цикл, не меньше.

 

Пять столетий, с момента прекращения татаро-монгольского господства, история русской державности чередует шесть десятилетий взлета, которому предшествует сорок лет глубокого кризиса и переворота всех социальных отношений – экономических, духовных, политических, государственных. Но наши революции не сводятся к разрушению отживших форм, они всегда созидательны. Революции в России – предпосылка и условие развития, которые оказываются невозможными, если ограничиваться одними лишь эволюционными методами. Эволюции чужды русской природе, русскому характеру, русским пространствам и русскому способу производства.

 

Что создает революция, которая началась почти 20 лет тому назад? Она создает новое социальное качество из жителей страны – русскую нацию и, следовательно, русское национальное государство.

 

Русские как этнос существуют второе тысячелетие. Как и русская государственность. Но создание русской нации в самом разгаре. Её становление было задержано благодаря особенностям двадцатого столетия, в том числе и вследствие природы предыдущей русской революции, крестьянской по сути, и то, что сейчас происходит, - это не только создание русской нации, но и создание русского национализма. Это объективный процесс, и все мы в нем участвуем независимо от того, как к нему субъективно относимся. Во всяком случае, вполне естественно, что то и другое вдохновляет всех друзей России и очень не нравится всем её врагам.

 

Как и во всех остальных частях земли, когда происходил процесс становление наций, будь то во Франции, в Испании или на Британских островах, это не всем нравилось. Речь идет не о сословиях, а об этно-социальных группах. Процесс строительства нации, зачастую болезненный, поглощает народы, неумолимо растворяя в этой нации множество этнических элементов.

 

Когда мелкие, малочисленные этносы, у которых нет и не может быть ресурсов и условий для превращения в нации, и им суждено быть вовлеченными в жизнь крупных наций, негативно реагируют на этот процесс – примерно так, как прибалты или грузины на создание русской нации и на поглощение их вмещающего ландшафта, если использовать термин Гумилева, государством Российским, - то это более чем естественная реакция, и мы ее можем объяснить и понять. Но принять и согласиться с нею мы не можем ни при каких условиях.

 

Для нас все враждебные частности мелких этносов, тем более что они касаются нескольких этносов из более чем 150, не могут иметь определяющего значения, так как такое поглощение есть элемент и эпизод создания великой державы, но уже на новом историческом уровне – как великого национального русского государства.

 

Теоретически надо все-таки отделять понятие "русский народ" от понятия "русской нации". Русский народ и русская нация – это и количественно, и качественно совершенно разные явления. К сожалению, эта известная тавтология, ошибочная практически, нам всегда мешает. Между тем, по крайней мере в науке, в отличие от публицистики, нет никакой путаницы. Русский народ изучается этнографией и этнологией, а русская нация -политологией. В чем-то эти явления напоминают русскую матрешку. В цельном виде это русская нация. Примерно 300 миллионов. В сердцевине – великороссы, около 150 миллионов. Между ними – русские как народ, как некая уникальная целостность, состоящая из великороссов, малороссов и белорусов. Это более чем 200 миллионов. Разница между 300 и 200 миллионами – примерно 150 этнических единиц – народов, народностей и мелких этнических групп, вовлеченных в орбиту русского национального, культурного и государственного строительства. Ничего необычного для государства мирового уровня. В Китае и Индии происходит то же самое. Уникален не процесс сам по себе, а сами нации, которые рождаются в результате.

 

Несколько слов о демократии. Эта форма не есть власть народа. Демократия – власть демоса, то есть власть политически активного меньшинства, в современных условиях власть наиболее развитой, сознательной части нации. Всегда и везде, начиная с античности. Демократия – это никогда не власть большинства. К тому же большинство даже никогда не претендует на то, чтобы быть властным элементом.

 

Что касается современной ситуации в России, то самый главный противник или самое главное препятствие на пути создания русской нации – это узурпация власти бюрократией.

 

Бюрократия – это чиновничество, организовавшееся в клан или касту, которая узурпирует власть в государстве. Вот главная проблема с точки зрения власти лучшей части нации.

 

На пути к демократии у нас встала воинствующая бюрократия. Вот главный, первый пункт текущей повестки дня. Как он будет решаться, я не знаю, но, на мой взгляд, здесь без столкновения интересов не обойтись. Потому что власть бюрократии уже трижды на протяжении русской истории приводила Россию к политической катастрофе. Это происходило и с царизмом, и Николай I говорил, что "Россией правлю не я, а сорок тысяч столоначальников". В конце концов, бюрократия съела коммунистический режим – это происходило уже на наших глазах. В современном состоянии бюрократия просто узурпировала власть в результате двух государственных переворотов – в 1991 и 1993 годах - и пожирает страну, словно саранча. Еще не съела до основания, потому что Россия – все-таки по размерам несколько больше Монако или Люксембурга, но вполне может с этой задачей справиться, если все останется в неизменном состоянии несколько лет.

 

В этой сложной ситуации все стороны жизни не могут не обостриться до крайней степени. Вопрос стоит так: быть или не быть? Либо Россия, либо бюрократия. Какого-то компромисса между ними не получается.

 

 

 

Клуб "Товарищ" / 07.08.2007