- Александр Николаевич, вы давно известны как один из ведущих экспертов по сельскому хозяйству. Причем знаете положение дел не только по статистическим отчетам, но сами постоянно бываете в крестьянских хозяйствах. Сегодня первый вопрос у нас такой - в связи с обострением международной обстановки, связанной с возвращением Крыма в состав России, против нашей страны Запад ввел ряд санкций, и, как знать, не коснутся ли они и поставок продовольствия из-за рубежа. Как, по вашему мнению, выстоим?

- Очень странно, что в комментариях о последствиях санкций, которые может применить Запад, не обращают внимания на продовольственную безопасность. Напомню, что мы закупаем за рубежом примерно треть продовольствия от нашей потребности. И если будут введены санкции в продовольственной сфере, это может больно ударить по нашей экономике, хотя голод нам не грозит.

От правительства уже в течение почти четверти века я слышу одно и то же: надо уйти от импорта продовольствия в таком объеме. Пока, конечно, ничего опасного нет, да и за многовековую русскую историю наш народ повидал всякого: и глад, и мор... 20% нашей территории ежегодно подвергается каким-то природным напастям – или зальет, или засушит, или еще что-то произойдет...

- Земледелие на большой части нашей страны всегда было рискованным.

- Согласно летописям, из последних 700 лет 200 были голодными, то есть каждый третий год был неурожайным. Но русский народ выжил, и это говорит о том, что он всегда руководствовался пословицей: на Бога надейся, а сам не плошай. Даже не в столь далеком прошлом, в XX веке, мы порой подмешивали в хлеб лебеду. Старики могут это подтвердить. Тем не менее, шутили: это не беда, что в хлебе лебеда, две беды - когда ни хлеба, ни лебеды.

- Сколько же нам требуется продовольствия, чтобы обойтись без лебеды?

- Весь объем продовольственного рынка России оценивается экспертами примерно в 300 млрд долларов. Но там - все, включая и алкоголь, и табак. Официально, согласно статистике, доля импорта составляет 50 млрд долларов. Но я считаю, что объем импорта значительно больше, потому что очень большой процент контрабандных поставок. Бывший министр сельского хозяйства Алексей Гордеев признавал, что, в частности, 300 тысяч тонн мяса поступает в Россию контрабандным путем.

Нынешний министр сельского хозяйства Николай Федоров, отчитываясь в Госдуме о работе своего ведомства, заявил, что закупки за рубежом составляют: по зерну – 1,2% от объема потребления, картофеля – 3%, овощей – 12%, сахара – 4,6%, масла растительного - 16%, мяса – 25%, молока – 21%, фруктов и ягод – 60%. Кстати, за прошлый год импорт вырос: по молоку на 44%, а по подсолнечному маслу - на 5,5%.

- Из каких стран поступает к нам продовольствие?

- Мясо, в основном, идет из Бразилии, Аргентины, Китая, Австралии. Молочная продукция – а это преимущественно сухое молоко, из Франции, Германии, Голландии… Ягоды – из Венгрии, Румынии, Польши…

- Ну, и какие страны-поставщики могут грозить нам санкциями?

- Не думаю, чтобы, скажем, Китай, Бразилия или Аргентина прислушались к Вашингтону. А вот Новая Зеландия, Австралия…

- Австралия уже «прислушалась».

- Но больше всего меня удручает то, что продовольствие, которое к нам поступает, низкого качества. На этикетках можно увидеть, что в составе любого продукта, даже булочки, по несколько наименований Е-компонентов. Это – разрыхлители, красители, консерванты и т.д. Далеко небезопасные для нашего здоровья. Подсчитано, что на каждого человека в России этой самой «химии» приходится по 3-4 кг в год. Медики отмечают у нас значительный рост желудочно-кишечных заболеваний, а по продолжительности жизни Россия на 107 месте в мире. Есть над чем задуматься.

- Такое положение, думаю, складывалось годами. Собственно, в нашей стране никогда не было продовольственного изобилия...

- В советское время в России насчитывалось 25 тысяч колхозов и совхозов. К 1991 году была создана мощная материально-техническая база агропромышленного комплекса. Считаю, что тогда мы приблизились к тому, что называется культурным земледелием. И надо было это все обрушить! Были омертвлены основные фонды сельского хозяйства на сотни миллиардов долларов. Начиная с двухтысячного года, мы опять вкладываем огромные деньги в развитие тех же производств. Да нам никогда не хватит никаких ресурсов – это сизифов труд!

Хотя сказать, что нынешнее сельское хозяйство совсем в разрухе, нельзя. Худо-бедно, но 90 млн тонн зерна собираем. Поправили дела в птицеводстве, производим куриного мяса даже больше чем в советское время – около 3 млн тонн. Чуть улучшилось дело в свиноводстве, хотя ситуация с африканской чумой выбивает из колеи.

Что-то делается – но! Если в советское время на развитие АПК выделялось 20% госбюджета, то сегодня только 1%. И, кстати, даже эти деньги, по моему мнению, не все доходят до товаропроизводителя.

За минувшие годы развалена такая отрасль, как молочное животноводство. В 1990 году поголовье коров только в колхозах и совхозах составляло 17 миллионов, сейчас – 3 миллиона. Вырезали… Вот у нас очень много защитников живой природы, но я не слышал, чтобы кто-то заступился за корову.

Не нашли ничего лучшего, чем закупать за рубежом по 100-200 тысяч коров. В России было примерно 30 пород своего скота (холмогорская, ярославская, сычевская, тагильская др.), все они почти уничтожены. Ставку сделали на голштинских коров – мол, больше дают молока. А где оно? Свою племенную работу забросили. И молока производили 60 млн тонн, ныне – около 30 млн, но, замечу, с учетом личных подсобных хозяйств. А если говорить о бывших колхозах и совхозах (сейчас они называются сельскохозяйственными кооперативами), то там производится всего 18 млн тонн молока.

За последние годы, когда был объявлен национальный проект развития АПК, только в молочное животноводство вложили 13 млрд рублей, но поголовье коров продолжает уменьшаться, производство молока тоже. Даже по стакану натурального молока на ребенка не наберется.

Разрушена такая важная отрасль, как льноводство. Одеваемся в синтетику, а лен, который испокон веков возделывали на Руси, в загоне. В начале XX века Россия производила половину всего льна в мире, но к концу этого столетия снизила производство более чем в пять раз.

Развалено и картофелеводство. У нас 90% картофеля производится «под лопату» - в личных подсобных хозяйствах. Это несортовой картофель. Приведу для сравнения такие цифры. Если в 1990 году под картофелем в колхозах и совхозах было занято 2 млн гектаров, то сейчас в сельхозкооперативах – в десять раз меньше. Вот потому и вынуждены завозить 5 млн тонн «второго хлеба». Из Белоруссии, Польши, Израиля, Египта…

Кожевенная промышленность тоже уничтожена. Носим обувь импортную. Я видел, как кожи просто выбрасывались на свалки: невыгодно было сдавать. Овцеводство в упадке: было 100 млн голов, осталось 25 млн. А оленеводство? И в советское время были сложности с тем, как принимать продукцию у оленеводов, – кожи и мясо на самолетах вывозили из тундры. Это было накладно. А сейчас северяне предоставлены сами себе. И не скажу, чтобы что-то менялось к лучшему...

- Государство, получается, не видит, что происходит на его великих просторах.

- Я вот уже полвека колешу по России-матушке. Побывал в тысячах хозяйств, напитался крестьянской боли столько, что не могу молчать. Идут века, меняется политическое устройство, а крестьянин влачит жалкое существование. Когда министр сельского хозяйства Николай Федоров отчитывался в Госдуме, депутаты задали ему немало трудных вопросов. Почему, скажем, госпрограмма развития сельского хозяйства, разработанная на 2007-2012 годы, не выполнена по многим показателям? Опять крестьяне залезли в долги на сумму около 2 триллионов рублей. А как можно развиваться, если такая огромная задолженность? К тому же еще и проценты набегают. И сейчас опять ждут, как и в советские времена, что государство спишет эти долги. Но так же нельзя хозяйствовать! И деревня потихонечку, потихонечку опустевает и опустевает... Академик Заславская, покойная ныне, работала над проблемой так называемых неперспективных сел и деревень, из 143 тысяч она предлагала оставить только 29 тысяч. И многие деревни погибли. И продолжают гибнуть. Естественно, уменьшается и сельское население. В Приволжском федеральном округе, например, оно сократилось за пять лет на 10%.

- И что же делать с нашей деревней?

- Это очень серьезный вопрос. Пытаюсь понять мотивы нашего руководства. Министром сельского хозяйства был Алексей Гордеев, он по специальности железнодорожник. Затем назначили Елену Борисовну Скрынник, она медик. Нынешний министр Николай Федоров - юрист...

Где же фигура масштаба Петра Аркадьевича Столыпина, который бы взял на себя все вопросы, связанные с сельским хозяйством? Я много лет проработал в Центральном государственном архиве древних актов, исследовал крестьянский вопрос. На стыке XIX и XX веков в России тоже задумались: что делать с нашей деревней? И в 1902 году были созданы две государственные комиссии по изучению обстановки на селе. Одну комиссию возглавил министр финансов Сергей Витте, она занималась нуждами сельхозпромышленности. А вторую – товарищ (заместитель) министра финансов Владимир Коковцев. За короткий срок по всей России, в губерниях и уездах было создано свыше 600 комитетов, которые предметно изучали проблемы, выслушивали крестьян, выдвигали свои предложения.

- Эти документы сохранились?

- Да, они есть в архивах. Все вопросы были изучены предметно. Этим занимались лично губернаторы, в том числе Столыпин. Когда он возглавил правительство, пошла аграрная реформа. И вот итог: в 1913 году в закромах России было 86 млн тонн отборного зерна, по его экспорту мы соперничали тогда с Канадой и США. Но самый главный результат работы этих комиссий заключался в том, что деревня воспрянула - это видно по всем показателям. С 1897-го по 1914 год население России увеличилось со 128 млн до 165 млн человек - за столь короткий срок, который вполне сопоставим со сроком наших демократических реформ. Вот что значит - обратили внимание на землю.

Любое государство после войн начинало подъем экономики с наведения порядка на земле. Одно из моих предложений, которое не требует никаких финансовых затрат, состоит в том, что надо перетряхнуть как следует «пыльный мешок» местных чинуш. Заелись! Нужны свежие силы, которые разобрались бы в крестьянских проблемах. И занялись земледелием. Вот для чего я и привел аналогию с комиссиями Витте и Коковцева. Не хочу идеализировать прошлое, но здесь есть над чем задуматься.

- Кадры всегда решают все.

- Естественно. Но для меня интересен не только тот факт, сколько чего кто вырастил и собрал, а что у крестьян творится в душах. Вдумаемся: Господь Бог положил под ноги человеку все, что ему нужно для жизни. Это тоненький плодородный слой земли, примерно 30 см. Это вода пресная. Это воздух. Посеет крестьянин зерно весной, осенью соберет урожай, и может год жить. И так – из века в век. Это и есть, как сейчас говорят, «возобновляемые природные ресурсы». А мы увлеклись только нефтью и газом, бурим скважины на тысячи метров. Полетели в космос с непонятными целями. Кстати говоря, за небольшой отрезок времени захламили его так, что в течение ближайших лет полеты туда станут невозможными, говорят ученые. Спрашивается: почему мы летаем так высоко, а на землю свою не обращаем внимания?

- Наверно, одно другому не мешает, но есть все же задачи первоочередные. Какие именно, на ваш взгляд?

- Нужно в первую очередь навести порядок с землей. В России 220 млн гектаров сельхозземель, в том числе 120 млн га пашни. У кого она в руках, не могут разобраться. А есть закон: если земля три года не обрабатывается, ее можно изымать. Ни у кого не изъяли. Надо провести инвентаризацию земель. Вторая задача - рынки сбыта. Крестьяне сегодня не могут сбыть продукцию, потому что в городах все крупные магазины, в основном, – иностранные. Они заинтересованы в продвижении своей, импортной, продукции. Это камень преткновения для развития отечественного производителя.

Очень серьезный вопрос – возрождение сельскохозяйственного машиностроения. Россия всегда была аграрной державой и должна производить технику сама. Ситуация такова: мы сегодня закупаем за рубежом примерно 50% техники. Это хорошие машины, долговечные, безотказные. Крестьянину на посевную нужно всего 10-15 дней. И на уборочную – приблизительно столько же. Очень важно, чтобы эти 10-15 дней комбайн молотил каждый час. Если он простоит в борозде хотя бы один день, – это уже большие потери урожая. Потому на селе и предпочитают импортную технику.

- Но у нас же было немало мощных заводов по производству сельхозтехники…

- Многие из них остановлены. Износ основных фондов в целом составляет 50-70%. Есть и такой показатель: выпуск высокотехнологичной продукции. Так вот, по сравнению с советским временем, он снизился в девять раз. Как известно, в нашем экспорте сырьевые ресурсы занимают две трети. Продукция машиностроения занимает всего 5%.

- А сельское хозяйство?

- Ну, что вы?! О каком экспорте сельхозпродукции можно говорить? Известно: чтобы не закупать импортные продукты, нам нужно производить по тонне зерна на человека, то есть 140 млн тонн. Но поскольку порезали коров, у нас остаются излишки зерна, вот и стали их продавать за рубеж. Иначе, как абсурдом, это не назовешь…

Теперь давайте посмотрим на импорт – тут как в зеркальном отражении: 50% машиностроительной продукции, примерно 15% продовольствия, 10% лекарства и т.д.

- Весь мир втянут в процесс глобализации. Идет обмен: импорт-экспорт. Наша беда в том, что мы слишком много закупаем вместо того, чтобы больше производить самим. И попадаем в определенную зависимость от тех, кто нам продает.

- Совершенно верно. До тех пор, пока Россия будет в мировом распределении производства заниматься только сырьевыми ресурсами, то есть быть, по сути, колонией Запада, у нас ничего не изменится. Почему только разговоры о модернизации, а самой модернизации нет? Кто мешает развивать сельское хозяйство? В частности, и молочное животноводство. Кругом столько лугов и пойм, обилие кормов! А стадо все меньше и меньше… Причина проста: производство молока и говядины убыточно. Судите сами: молоко у крестьян закупают всего по 15 рублей за литр, а в магазине продают в три раза дороже! Так же и с говядиной: в последние годы закупочная цена – 92 рубля за килограмм (живого веса скота). А в магазинах это мясо стоит уже 300-400 рублей! Мне фермеры звонят и говорят: ну, как при таких ценах мы можем работать?

У нас фактически вся переработка продукции, торговые сети в руках нескольких крупных иностранных компаний, которые и диктуют цены.

- Вы считаете, что именно в этом корень зла?

- Отчасти так. Все хотят жить за счет крестьянина. Надо уйти от монополии этих компаний. Развивать собственные торговые сети, в частности, продуктовые рынки. Во многих городах сейчас колхозные рынки, где продавалась отечественная продукция, закрыли. А была ведь и широкая сеть магазинов потребительской кооперации, тоже разрушена... Так что, повторю, надо развивать свои торговые сети, иного не дано.

Есть и еще одна проблема, требующая решения. У нас ни в одном законе нет слова «почва». Законодательно почвы не защищены. А нынешние крестьяне хозяйствуют по принципу: кто во что горазд, хотя должны сеять любые культуры согласно почвенным картам, соблюдать правила севооборота.

Между тем, насчитывается свыше 30 видов деградации почв – засоление, заболачивание, опустынивание и т.д. Это мировая проблема, по данным ООН, опустынивание затрагивает 3,3 млрд га, или – 25% всей суши. Для сравнения: весь лесной фонд России составляет 1 млрд га. А земель у нас, которые подвержены опустыниванию, почти половина – это 100 млн га. Недавно почвенный институт Россельхозакадемии выпустил трехтомник анализа состояния почв в России. Картина, увы, нерадостная. Требуется создание федеральной почвенной земельной службы. Где брать кадры - агрономов, землеустроителей? В России 100 вузов сельскохозяйственного профиля, но только 5% выпускников едут на село. Там нет никаких условий: жилья, дорог, школ, больниц…

Мне как-то попался в руки дореволюционный справочник, в котором перечислялись поименно все агрономы России, около 10 тысяч человек. Каждый агроном был на учете. И можно было прочитать, какое у агронома образование, сколько лет в должности, указаны уезд и губерния. Сейчас такого справочника в России нет.

А недавно минэкономразвития внесло в правительство законопроект вообще об отмене категорий земель, в частности сельхозназначения. Для чего это делается? Чтобы легче было продавать. Землю, захваченную олигархами, они как горячий блин из одной руки в другую перебрасывают, перепродают, и не знают, что с ней делать. С пашней в России – хаос! Заросло лесом 40 млн гектаров, и никому до этого дела нет.

Мне очень жаль русских крестьян...

У нас в советское время было занято в сельском хозяйстве 8 млн человек. Сейчас при деле осталась примерно десятая часть. Большинство бывших колхозников копается на своих приусадебных участках.

- Часто приводят цифры, что в Америке только 4% населения занимаются сельским хозяйством.

- Это сказка давно рассказывается. А кто скажет - сколько у американского фермера наемных рабочих? Глава фермы один, но на него работает полсотни - сто человек.

…Очень важный вопрос – использование мелиоративных земель. Мелиорация с латыни переводится как улучшение. У нас 8-10% всей пашни – это были мелиоративные поля с двойной функцией: осушения и орошения. А в Америке, Китае, Германии, Индии – 30–40%. Если бы мы использовали по-хозяйски свои мелиоративные земли, то могли бы на треть увеличить производство зерна, картофеля, овощей и т.д. В 60-х – 80-х годах прошлого века на мелиорацию были потрачены колоссальные деньги, но сейчас, к сожалению, 60% мелиоративных систем пришли в негодность. В правительстве понимают, что мы не можем обойтись без мелиорации. Разработана программа восстановления этих земель. При этом все деньги уходят на то, чтобы поддержать в рабочем состоянии то, что было. А когда же доведем орошаемый клин до 40% - как в Америке?.

- А кто у нас отвечает за мелиорацию?

- Есть один человек в минсельхозе. Согласно нацпроекту развития АПК в 2007-2012 гг., было введено всего 0,5 млн га мелиоративных земель. Это мизер. Написали новую программу до 2020 г., деньги выделяются маленькие, и отдача будет соответствующая. Вот по Приморскому краю скажу, здесь в советское время было 60 тысяч га мелиоративных земель, к 2005 году оставалось 3 тысячи га. Сейчас тратят деньги на возрождение рисоводства. Получается: отцы создают что-то, а дети разрушают. Сегодня в Приморском крае мелиоративные земли сдали в аренду корейцам, китайцам. Но и они используют только небольшую часть плантаций, остальные в запустении.

- Сибирь до революции была житницей, продавала много зерна, в том числе и в Америку. Сегодня есть комплексная программа развития Сибири, включающая и сельскохозяйственную программу. Какие перспективы ее реализации вы видите?

- В 2001 году я проехал на спецпоезде от Москвы до Дальнего Востока. Поездка была посвящена 100-летию Транссиба. Ехали губернаторы, министры, журналисты… Остановки длились по 10-15 часов. Была возможность поговорить с людьми. В итоге я написал очерк «Удержит ли Россия Сибирь?». То есть уже тогда, 13 лет назад, было тревожно... На то время из 30 млн населения Сибири и Дальнего Востока уже треть выехала. Сельское хозяйство более-менее развивалось в Тюменской, Омской, Новосибирской областях, в Алтайском и Красноярском краях, а вот за Иркутском шли пустые поля… Там нет ни коров, ни зерна, ни овощей – все завозное, китайское.

…Надо вплотную заняться строительством на селе. В 1989 году в составе АПК России насчитывалось 8000 строительных организаций, ПМК (передвижные механизированные колонны). Среднегодовая численность работников превышала 1,5 млн. Каждый год на селе вводилось жилья по 500-800 кв. метров на тысячу человек. Прекрасные коттеджи на двух хозяев. Сегодня строек почти нет. Куда приехать молодому специалисту? А владельцы крупных агрохолдингов не желают строить жилье, редко кто из них раскошеливается. Правда, есть государственная программа развития территорий, на строительство жилья выделяются солидные средства. Я видел, как воплощается эта программа, в частности, в Ступинском районе Московской области, где за пять лет получили квартиры около 300 семей. Побывал в акционерном обществе «Аксиньино» (это бывший колхоз). Хорошее хозяйство, там построили дом на 12 семей. Для колхоза это немало. Стоимость двухкомнатной квартиры 2 млн рублей, сами крестьяне заплатили всего 600 тысяч, остальное - государство. Вот у этого хозяйства есть будущее.

- До революции Россия держалась на индивидуальных хозяйствах, если не ошибаемся.

- Ну как же, на индивидуальных! А 100 тысяч помещичьих усадеб, в которых работало много крестьян, - это что, индивидуальные хозяйства?! Целыми деревнями нанимались к помещикам на работу. Через помещичьи хозяйства на село шла сельхозтехника, новые породы скота и т.д. Если это появлялось у помещика, то через год-другой - у зажиточных крестьян.

Сталин понимал, что единоличники не смогут ни новую технику освоить, ни породами скота заняться. Создав колхозы, он подтянул сюда всю науку и технику. А что сделал Ельцин в 1991 году? Он обрушил колхозы и совхозы. Да, они создавались насильственно, но также насильственно были и разрушены.

Опять был сделан расчет на единоличника. А как же этот фермер будет подпитываться наукой?

Сейчас на селе есть и индивидуальные хозяйства, и кооперативы, и ЗАО, и ООО, фермерские, личные подсобные хозяйства. Но между ними нет кооперации, даже в пределах одного района. Поэтому все и маются, а государство самоизолировалось, отстранилось от села.

- А кушать каждый день хочется…

- Ситуация в мире с продовольствием будет только обостряться. Население земного шара каждые полвека удваивается. Земля может прокормить примерно 15 млрд человек, но к концу века будет около 20 млрд, а 1 млрд голодает уже сегодня. Что делать? Ученые бьют тревогу – в мире бактериальный шторм, переход на ГМО, прочую химию. Почти все птицефабрики в мире поражены инфекциями, перепробовали уже все антибиотики для лечения птицы. Закономерный вопрос: какое будет качество мяса? Продовольственная сельскохозяйственная организация ООН ФАО предупреждает: заболеваний скота и птицы будет все больше и больше, уже сейчас в 70% случаев источник болезни людей - животные.

Роспотребнадзор не в состоянии проверить все продукты, поступающие на рынок. Нет системы. Мы должны стремиться к тому, чтобы у нас в каждом районе была высокотехнологичная лаборатория, которая бы могла проверить мясо. Только в Казани могут сделать анализ на коровье бешенство да еще, кажется, во Владимире. А в Москве такой лаборатории нет. Рынок, по сути, бесконтрольный. Мы должны идти к тому, чтобы, как на Западе, в каждом муниципалитете была лаборатория.

- Но в России, как известно, немало хозяйств, работающих по безопасным технологиям.

- На моем родном Урале в Ирбитском районе есть два отличных колхоза – «Килачевский» и «Урал», первый возглавляет Анатолий Сергеевич Никифоров, второй - его брат, Валерий Сергеевич. В том и другом хозяйстве по 6000 голов скота. Каждое ежедневно отгружает на молококомбинат по 50 тонн молока, производят много зерна, мяса. Я был в этих хозяйствах, писал о них. Почему они остались, а другие развалились? Потому что умные руководители не распылили земли и кадры.

Другой пример - СПК «Подовинное» в Октябрьском районе Челябинской области. Производят по 50 тонн молока в день, 30 000 тонн зерна ежегодно, есть стадо в 6000 голов, Грамотно руководит этим хозяйством Сергей Петрович Мельников.

Много лет дружу с фермером Сергеем Петровичем Фетисовым из деревни Плотское Думиничского района Калужской области. У него 150 голов крупного рогатого скота, он выращивает 2000 тонн товарного картофеля. Рядом живут и трудятся два его брата. Фермер Фетисов производит сельхозпродукции на 16 млн рублей в год.

В городе Кушва Свердловской области побывал на заводе по переработке молока, который называется «Молочная Благодать». Возглавляет это частное предприятие Юрий Александрович Жуков. Практически 100% производимых здесь молока и молочных продуктов - экологически чистые! Завод ежедневно принимает от хозяйств 200 тонн молока. Как ни пытались подмять под себя иностранные фирмы завод – держится! Через этот завод идут инвестиции в сельское хозяйство, Жуков дает деньги крестьянам на посевную, на уборочную, под молоко. И закупочные цены держит такие, чтобы было более-менее выгодно. Чем не пример?

В Московской области есть прекрасные хозяйства: «Зеленоградское» Пушкинского района, «Наросановское» Одинцовского района, «Дашковка» Серпуховского района. Побольше бы таких! Государству надо помочь конкретным производителям продукции.

Летом был на Алтае. Там нет пустующих земель. Край сегодня дает примерно 10% российского зерна. Много коров, не знают, куда свои сыры девать. Что это за феномен такой, Алтай? А суть в том, что в конце XIX - начале XX веков переселились сюда крепкие мужики из России. Слабый за 3-4 тысячи верст не отважился бы поехать искать свободные земли. Молодая поросль крестьян - под стать отцам и дедам.

…И, конечно, нам нужно избавиться от разворовывания госбюджета на всех уровнях. Деньги должен получать тот, кто непосредственно производит сельхозпродукцию. Сейчас вроде бы в этом направлении минсельхоз и пошел. Выделяет субсидии погектарные, этот показатель не очень мне нравится, но все-таки… И второе: дают субсидии на производство молока и мяса, хотя деньги выплачиваются просто смешные….

- Александр Николаевич, невеселую картину вы нарисовали… Каков же итог нашего разговора?

- Итог таков: санкции, которые Запад может применить к нам, принесет ущерб ему самому. Пока у нас есть свой хлеб, пока у нас 8 млн коров (включая скот в личных подсобных хозяйствах), пока народ «под лопату» еще обеспечивает себя картошкой и овощами, пока у нас 1 млрд га лесов, где есть и грибы, и ягоды, санкции нам не страшны. Да, мы закупаем одну треть продовольствия, но две трети все-таки – свое! У нас 9% пахотных земель от мировых, и из этих пахотных земель 60% - черноземы. У нас 20% мировых запасов пресной воды. Нам унывать просто грех. И надо делать все, чтобы аграрно-промышленный комплекс заработал в полную силу.

Я оптимист. Не устаю говорить крестьянам: не ищите плохого в селе, а ищите в себе. Почему на Западе нет ни в чем дефицита? Там люди стремятся к работе, а у нас от работы отворачиваются - от высших чиновников до дворника. Отсюда и нищета.

Считаю, что крестьянский труд – это самое богоугодное дело. Скажете – слова, слова… Ну вот я на своем дачном участке выращиваю в год тонну картошки, килограммов триста капусты, столько же моркови, свеклы, а также лук, чеснок, ягоды, яблоки, груши, сливы... Все семье легче.

Иной раз задумаюсь: откуда у меня, северянина, тяга к земле? Вырос на Урале, где скалы, тайга да болота. Зимы от Покрова до самой Троицы. Хлеб тут не сеют. А кедры на скалах – в три обхвата, им не меньше 500 лет. Занесет на камни крупинку земли, потом другую, потом еще и еще, И за века вырастают такие исполины. Вот что такое сила земли! И я верю в силу русского крестьянина.

Беседу вели Валерий Панов и Алексей Тимофеев