 В одном из залов Государственного музея религии в Петербурге висит необычная картина. Необычна она не только своими внушительными размерами и редким сюжетом (это – пожалуй, единственное произведение искусства, посвященное черносотенцам), но и тем, какие люди и как изображены на ней. Картина написана маслом, предположительно, в конце 1905 – начале 1906 года. Она называется очень длинно "Дни отмщения постигоша нас… покаемся да не истребит нас Господь". В названии, очевидно, используются слова из Евангелия от Луки про "дни отмщения" (Лк., 21, 22), когда Господь предсказал ученикам судьбу Иерусалима. На картине изображена революционная Россия: убийства террористами государственных деятелей и членов монархических союзов, грабежи, беспорядки, нападения на патриотические манифестации, забастовки, демонстрации. В центре Царская Семья, молящаяся перед Распятием о спасении России, окруженная черносотенцами с национальными флагами. Многие из монархистов падают, сраженные пулями террористов.
На картине на переднем плане изображены организаторы Союза Русского Народа. Видимо, рукою автора сделана следующая надпись: "Ныне по примеру ангелов защищают Царскую власть от бесов главные учредители Союза Русского Народа: 1 – игумен Арсений; 2 – протоиерей Иоанн Сергиев; 3 – А.И.Дубровин; 4 – И.И.Баранов; 5 – В.М.Пуришкевич; 6 – Н.Н.Ознобишин; 7 – В.А.Грингмут; 8 – князь Щербатов; 9 – П.Ф.Булацель; 10 – Р.В.Трегубов; 11 – Н.Н.Жеденов; 12 – Н.И.Большаков; 13 – о. Илиодор. В священных книгах сказано, что, когда люди уклонялись в идолопоклонство, Бог истреблял их". Как указано в аннотации к картине, она принадлежала настоятелю Воскресенского миссионерского монастыря игумену Арсению и является уменьшенной копией с картины, висевшей в келье настоятеля.
Автор картины не указан, но по моим предположениям, им мог быть еще одни главный учредитель Союза Русского Народа, художник Аполлон Аполлонович Майков (сын известного русского поэта), создавший знаменитый нагрудный знак члена Союза, который с гордостью носили многие выдающиеся русские люди в начале ХХ века.
Примечательно, что художник изобразил на картине вместе с собой четырнадцать главных учредителей Союза, в центре два священнослужителя с крестами в руках – представитель черного духовенства (игумен Арсений) и белого духовенства (протоиерей Иоанн Кронштадтский). Прообраз очевиден: два священнослужителя символизируют Спасителя, а двенадцать учредителей-мирян – учеников Господа – апостолов. Среди учредителей мы видим крупных деятелей русского национального движения начала прошлого века: видного экономиста и общественного деятеля князя Александра Григорьевича Щербатова, филолога и публициста, редактора "Московских ведомостей" Владимира Андреевича Грингмута, детского врача и общественного деятеля, председателя Главного совета Союза Русского Народа Александра Ивановича Дубровина, филолога, политического деятеля Владимира Митрофановича Пуришкевича, юриста, присяжного поверенного Павла Федоровича Булацеля, крупного петербургского купца и общественного деятеля Ивана Ивановича Баранова, видного дворянского деятеля Николая Николаевича Ознобишина и других.
Под номером один в перечне главных учредителей Союза Русского Народа обозначен игумен Арсений. Кто этот человек? Думаю, далеко не каждый историк, занимающийся исследованием эпохи Царя-Мученика Николая II Александровича, сможет сегодня вразумительно ответить на этот вопрос. В научных трудах и в исторической публицистике его имя упоминается, как правило, лишь мимоходом. Мне известна лишь одна публикация, посвященная непосредственно о. Арсению – статья протоиерея Максима Хижия из Владимирской епархии "Игумен Арсений: портрет забытого основателя Союза Русского Народа". Однако значение этой статьи следует признать ничтожным, поскольку автор не только явно предвзято относится к игумену Арсению, но и демонстрирует слабое знание фактологии (в статье допущен ряд досадных ошибок и искажений).
Между тем, на рубеже позапрошлого и прошлого веков игумен Арсений был видным церковным и общественным деятелем, широко известным не только в России, но и на православном Востоке. Личность этого человека заслуживает внимания и памяти. Его удивительная и трудная судьба в чем-то похожа на судьбу многострадального Отечества нашего.
ПУТЬ К МОНАШЕСТВУ
Сведения о рождении и происхождении будущего основателя Союза Русского Народа скудны и противоречивы. Он происходил из крестьян (точнее отчисленных из военного ведомства кантонистов) Бугурусланского уезда Самарской губернии. В миру звался Степан (Стефан) Федотович Алексеев (в одном из архивных дел упоминается, правда, и другая фамилия – "он же Савченко"). Кстати, известный церковный историк из Флоренции М.Талалай в своей книге об Афоне ошибочно именует его Дубровиным, видимо спутав с лидером Союза Русского Народа. Родился Степан Алексеев по одним данным в 1837 году, по другим – в 1840 году, по третьим в 1845-м. (Более достоверной мне представляется последняя дата, поскольку сам о. Арсений однажды написал, что он ступил на миссионерскую стезю в возрасте четырнадцати лет. Да и поступление послушником в монастырь в возрасте 14-15 лет выглядит более достоверным чем в возрасте 20 лет, а тем более 23 лет).
 |
| Иеромонах Арсений (Алексеев) |
В 1860 году сын кантониста Степан Алексеев поступил в число послушников Бузулукского Мойского монастыря. Через три года был перемещен в Самарский архиерейский дом, где 9 марта 1863 года в день памяти 40 мучеников Севастийских пострижен в рясофор. В 1869 году рясофорный послушник Арсений был перемещен в Самарский Николаевский монастырь, стал членом Самарской миссии. С 1869 по 1878 год по указанию Самарского епископа Герасима (Добросердова) он неоднократно направлялся в командировки в разные селения Самарской епархии для собеседования с раскольниками и молоканами о предметах веры. В это время под руководством известного борца с сектантством самарского мещанина Ивана Артемьевича Савельева будущий миссионер набирался опыта в спорах с молоканами, духоборами и представителями других иконоборческих сект. В 1877 году вышла его первая книга "Проповедание истины в Самарской епархии", благодаря которой инок Арсений получил общероссийскую известность. После перевода владыки Герасима на Астраханскую кафедру он некоторое время служил в Кавказском архиерейском доме, где также занимался миссионерством.
В 1882 году рясофорный послушник Арсений был направлен на Афон для подготовки и издания своих бесед против иконоборческих сект. Через месяц после прибытия в июле он изъявил желание остаться в Пантелеимоновском монастыре, на что получил благословение настоятеля и старцев. Почти год трудился он над своими сочинениями, а к нему присматривались насельники обители. Наконец, 9 марта 1883 года он был пострижен в мантию, 1 мая 1883 года рукоположен во иеродиакона, а спустя семь дней в день именин (память Арсения Великого) митрополит Пилусийский Амфилохий рукоположил его во иеромонаха. Новоявленный священнослужитель отслужил 40 литургий, после чего старцы благословили его съездить помолиться в Солунь и Иерусалим.
БЛАГОСЛОВЕНИЕ НА "ДУХОВНУЮ ВОЙНУ ПРОТИВ ВРАТ АДОВЫХ"
Вернувшись 14 сентября на Афон, иеромонах Арсений вскоре отбыл в Россию для издания своих сочинений. Прибыв в декабре 1883 года в Москву, он поселился на Афонском подворье и начал заниматься издательскими трудами.
Как раз в это время стало известно о чудесах и исцелениях, которые происходили от гробницы Патриарха Никона в Новоиерусалимском Воскресенском монастыре. 19 июня 1884 года иеромонах Арсений отправился в Новый Иерусалим в надежде получить сведения из первых рук. Несмотря на то, что Царь Алексей Михайлович перед смертью просил у Никона прощения, а его сын Царь Федор разрешил опальному Патриарху поселиться в основанном им Новоиерусалимском монастыре, отношение к Патриарху Никону со стороны власти и общества оставалось подозрительным. Поэтому, настоятель монастыря архимандрит Вениамин, опасаясь возможных неприятностей, поначалу не хотел предоставлять афонскому монаху никаких сведений. Но о. Арсений устыдил настоятеля за его маловерие, и он передал настойчивому просителю все свидетельства о чудесных явлениях, происходивших у гробницы Патриарха. Быть может в это время под воздействием величия замысла Патриарха Никона, построившего в России Новый Иерусалим, у иеромонаха Арсения и явилась мысль повторить его подвиг (впоследствии он пытался построить свой Новый Иерусалим под Петербургом).
Изданные о. Арсением две части его бесед с молоканами, принесли ему признание среди миссионеров, и на него обратил внимание знаменитый обер-прокурор Св. Синода Константин Петрович Победоносцев. В 1886 году было принято решение вызвать иеромонаха Арсения с Афона в распоряжение Св. Синода для борьбы с сектантами.
В 1887 году в Москве в Никольском единоверческом монастыре проходило Всероссийское Миссионерское Собрание, в работе которого принимал участие и иеромонах Арсений. К тому времени его авторитет был столь высок, что он был избран председателем отдела по рационалистическим иконоборческим сектам. Собрание поручило о. Арсению составить краткое руководство для ведения бесед с сектантами и издать книгу "О почитании Креста" (3-ю часть его бесед с иконоборцами).
Получив такое задание, он прежде всего отправился на Афон испросить благословение у отца-настоятеля игумена Макария. А перед тем как приступить к сочинению книги, сознавая великое таинство Креста Господня, иеромонах Арсений отправился в паломническое путешествие на о. Патмос и в Иерусалим.
Он прибыл на остров Патмос в Прощеное воскресенье 6 марта 1888 года и провел первую седмицу Великого поста в той пещере, где Апостол Иоанн созерцал Откровение. На западной стене пещеры есть углубление, которое возникло, когда Тайновидец упал от страха и ударился головой о камень, который вдавился как тесто. Три раза в году от этой стены истекает целебная вода на память Иоанна Богослова 8 мая и 26 сентября, а также на Страстной седмице, когда читают Евангелие от Иоанна. Во время пребывания в пещере иеромонаха Арсения произошло чудо: 9 марта в день его пострижения в монашество во время Литургии Преждеосвященных Даров истекла вода. Это был явный знак избранничества отца Арсения на апостольское служение. Монахи отбили несколько камней от места, откуда истекла вода, и дали их иеромонаху Арсению "на духовную войну против врат адовых".
По прибытии в Иерусалим о. Арсений удостоился благословения на свои миссионерские труды от Патриарха Никодима. Во время его пребывания в Иерусалиме не было дождей, воды не хватало, многие паломники вынуждены были покупать воду. Из-за дороговизны воды и хлеба некоторые решили уже возвращаться в Россию, не дождавшись Пасхи. Увидев такое бедствие, иеромонах Арсений решился возбудить народ на общественную молитву и начал по ночам говорить поучения для паломников. Он говорил им, что Господь затворил небо и не дает дождя, чтобы вразумить всех прибегнуть к Нему с усердною молитвой. Ибо многие из прибывших вознерадели о том, ради чего прибыли. О. Арсений подвиг паломников всю ночь усердно молиться о даровании дождя. Утром, выйдя из храма, народ с радостью увидел, что прошел небольшой дождик. А иеромонах Арсений сразу получил известность, и на его службы начали собираться толпы народа.
Среди тех, кто приходил послушать его поучения, были не только простые люди, но и члены Палестинского общества, начальник Русской миссии архимандрит Антонин (Капустин) и даже русский консул Бухарев. Причем, во все время его бесед шел дождь. Как тут не вспомнить слова Спасителя, сказанные Им ученикам: "Если будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: "перейди отсюда туда", и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас" (Мф., 17, 20).
Когда о. Арсений собрался возвращаться домой, проводить его собралось более 3 тысяч человек, а консул сказал благодарственное слово. На прощание Патриарх Иерусалимский Никодим в благодарность за поучения к народу преподнес ему частицу Животворящего Древа.
Вернувшись на Афон, он уже имел все потребное для написания третьей части бесед с сектантами. Завершив свой труд, 3 августа 1888 года иеромонах Арсений отбыл в Россию для ведения миссионерских бесед. Путь его был долгим. Вначале были остановки в Одессе и Киеве, где он вел собеседования со штундистами. Потом он направился в Тамбовскую епархию, где провел два месяца, обличая молокан, хлыстов и старообрядцев. Затем несколько дней провел в Воронежской епархии. Когда наступившая зима сделала затруднительным перемещения по сельской местности, иеромонах Арсений направился в Петербург.
СИНОДАЛЬНЫЙ МИССИОНЕР И ИГУМЕН ВОСКРЕСЕНСКОГО МОНАСТЫРЯ
 |
| Игумен Арсений (Алексеев) |
Впервые о. Арсений побывал в Петербурге еще в 1887 году, когда проводил собеседования со старообрядцами, пашковцами и сектантами-иконоборцами. Благодаря этим беседам он получил известность в столице. И когда в 1889 году он прибыл во второй раз в столицу, его уже встречали многочисленные почитатели, которые преподнесли популярному миссионеру три весьма символичные иконы великомученика и целителя Пантелеимона, преподобного Макария (настоятелем родного для о. Арсения Пантелеимоновского монастыря был архимандрит Макарий) и св. Арсения Великого.
В июле 1890 года иеромонах Арсений был причислен к братии Александро-Невской Лавры и назначен Синодальным миссионером. В синодальном указе на имя Санкт-Петербургского митрополита от 13 июля 1890 года говорилось, что Св. Синод, "по бывшем суждении о необходимости назначения особого лица для исполнения обязанностей противосектантского миссионера, по непосредственному усмотрению высшего духовного начальства приказали: принимая во внимание, что в следствии распространения в некоторых епархиях штундизма и других лжеучений рационалистического свойства, усматривается необходимость иметь в непосредственном распоряжении Св. Синода особого миссионера для поручения ему посещения различных мест Империи в видах противодействия распространяющемуся сектантству. Св. Синод определяет: назначить для исполнения таковых обязанностей состоящего в братстве Александро-Невской Лавры миссионера иеромонаха Арсения".
В первые годы своего служения Синодальным миссионером о. Арсений совершил миссионерские поездки в С.-Петербургскую, Новгородскую, Рязанскую, Тамбовскую, Самарскую епархии, Грузинский экзархат. Между тем, вскоре в его келию в Лавре стали частенько захаживать сектанты. Их манила не только возможность побеседовать с известным миссионером, но и многочисленные редкости, которые находились в келии. А посмотреть было на что! Там были часть Животворящего Древа и часть Ризы Господней, серебряный ковчег с частицами мощей, которые о. Арсений получил от афонских старцев, три драгоценных креста, в которых также были частицы мощей. На стенах висело много икон в драгоценных окладах, подаренных иеромонаху-проповеднику разными лицами. На видном месте располагались две картины "Слава и величие Пресвятой Богородицы" и "Слава и величие всех святых", которые были написаны самим о. Арсением специально для доказательства заблуждений еретиков. Своего рода наглядное пособие для вразумления сектантов.
Через некоторое время выяснилось, что поднесение иконы преподобного Макария имело иной, более глубокий смысл. Именно о. Арсению было суждено возродить к жизни древнюю Макариевскую пустынь. Макариевская-Успенская-Оредежская мужская пустынь была основана в 110 верстах от Новгорода на речке Лезна в начале XVI века учеником преподобного Александра Свирского преподобным Макарием Римлянином. Преподобный Макарий скончался в 1532 году, и его мощи пребывали под спудом в Успенской церкви, основанной им обители. Во время смуты монастырь был разорен шведами и долгое время пребывал в полном запустении. В 1764 году пустынь была упразднена и превращена в обычный приход. В 1840 году трудами крестьянина села Ижоры Андрея Кононова над мощами преподобного была построена новая церковь, где десять лет жил и служил один старенький батюшка, после кончины которого пустынь снова пребывала в забвении.
И вот 17 августа 1894 года Св. Синод определил открыть на месте пустыни Воскресенский миссионерский монастырь, назначив настоятелем и строителем его Синодального миссионера иеромонаха Арсения, возведенного в сан игумена. 17 октября 1894 года, в день памяти чудесного спасения Царской Семьи во время катастрофы поезда в 1888 году у станции Борки, о. Арсений отслужил Божественную Литургию и торжественное молебствие по случаю открытия монастыря. Ревностно взялся он устроение обители. Вскоре на станции Любань, которая находилась в 20 верстах от монастыря, было открыто подворье. Главной же заботой настоятеля стало строительство нового храма, который должен был быть копией Иерусалимского. По примеру Патриарха Никона игумен Арсений решил сделать обитель Иерусалимом в уменьшенном виде.
Но в январе 1895 года страшный пожар уничтожил Успенский храм и имущество обители. Игумен Арсений обратился за помощью ко всему православному народу. "Горю обители должно сочувствовать во имя Бога не только местное население, но и все ревнители Православия, так как обитель поставила себе задачею служить оплотом Православия и дать путем иноческого миссионерства средства для борьбы с современным сектантством в нашем отечестве", – говорил он. Этот призыв настоятеля был услышан, – и вскоре был возведен временный храм. Иерусалимский Патриарх прислал в дар обители ценную икону Воскресения Христова. Сам о. Арсений привез с острова Патмос икону Иоанна Богослова. Словом, монастырь начал восстанавливаться. К 1902 году в обители было уже 80 иноков.
ОБЛИЧИТЕЛЬ ЕРЕСИ ФАРРАРА
Во время поездок по России и в ходе бесед в Петербурге игумен Арсений неожиданно обнаружил, что существует опасность гораздо более серьезная, нежели сектантство. В конце XIX – начале ХХ века в России, а особенно в Петербурге, в моду вошли сочинения английского писателя Фредерика Фаррара. Его книги в большом количестве переводил и издавал весьма влиятельный и известный популяризатор Св. Писания профессор СПбДА А.П.Лопухин. Вскоре во многих домах они сделались чуть ли не настольными книгами. Авторитет Лопухина и влиятельных питерских протоиереев о. Фивейского, о. Славницкого и о. Философа Орнатского, которые были переводчиками и цензорами изданий Фаррара, привел к тому, что некоторые законоучители гимназий требовали даже, чтобы ученики готовились к урокам по Фаррару. Поклонники Фаррара выдавали его сочинения едва ли не за последнее слово богословия.
Между тем, труды сочинителя-протестанта вносили немалый соблазн в умы. О. Арсений писал, что опасность Фаррара в том, что он "очень искусно старается смешивать воедино веру с неверием, или, как говорит, переводчик, г. Лопухин, "примирить" их между собой". Внимательно изучив сочинения англичанина, он пришел к выводу, что тот является "решительным врагом Церкви Божией и всей Христианской Святыни", ибо по его учению для спасения нужна только добродетельная жизнь, а таинства, обряды и самая Церковь совершенно не нужны.
В этих условиях игумен Арсений открыл в Михайловском манеже публичные собеседования, направленные к изобличению еретического духа сочинений Фаррара. Собеседования эти не прошли незамеченными, так как среди поклонников англиканского богослова и историка было немало влиятельных людей. А когда 21 декабря 1897 года в "Мировых отголосках" игумен Арсений опубликовал статью с изложением главных доводов против Фаррара, началась открытая травля мужественного проповедника. Примечательно, что нападки раздались из разных политических лагерей. В "Русском труде", газете издававшейся известным правым деятелем С.Ф.Шараповым, и в либеральном "Церковном вестнике" игумен Арсений был обвинен в богословском невежестве и фанатизме. Профессор Лопухин высокомерно заявил на страницах "Церковного вестника", что о. Арсений, будучи простонародным миссионером, не может составить правильного мнения о сочинениях Фаррара, ибо тут нужно высокое богословско-научное развитие.
Однако игумен Арсений получил и серьезную поддержку в своей борьбе за чистоту Православия. На его статью откликнулся о. Иоанн Кронштадтский, который 22 декабря писал о. Арсению: "Сердечно порадовался твоей ревности о Православии и твердой защите истины Православной Церкви". Со Всероссийским батюшкой, кстати, о. Арсений поддерживал самые тесные, можно даже сказать дружеские отношения.
В ответ на критику и нападки игумен Арсений написал специальную брошюру "Обличение на книгу Фаррара именуемую "Жизнь Иисуса Христа"". Брошюра не могла быть издана в Петербурге, ее бы не пропустила местная духовная цензура. И игумен Арсений издал ее в Москве, в типографии редакции крупнейшей правой газеты "Московские ведомости", которую редактировал в ту пору В.А.Грингмут. В своем обличительном сочинении он привел убедительные доказательства того, что учение Фаррара является подлинной ересью. Перед опубликованием о. Арсений отвез рукопись брошюры на рецензию о. Иоанну Кронштадтскому. Его оценку – "прекрасное обличение Фаррара, – краткое и ясное" – он взял в качестве эпиграфа к своему сочинению.
Не добившись успеха в публичной борьбе, поклонники Фаррара начали действовать привычными аппаратно-бюрократическим методами. Власти Петербурга наложили запрет на проведение собеседований в Михайловском манеже. Однако ревностного защитника чистоты Православной Веры это не остановило. Он продолжил писать сочинения, которые издавались в Москве. В частных беседах неустанно обличал Фаррара и его российских последователей. Тогда его враги нанесли новый удар: решением Св. Синода в ноябре 1898 года о. Арсений был лишен звания Синодального миссионера.
http://www.rusk.ru/
|