"ГОСПОДЬ ВЛОЖИЛ МНЕ БЛАГУЮ МЫСЛЬ"…
Вскоре началась война с японцами. Игумен Арсений принял живейшее участие в борьбе с врагом. По примеру преподобного Сергия Радонежского он послал на фронт двух иеромонахов и девять иноков с походной церковью во имя св. благоверного Великого князя Александра Невского. Кроме того, еще 17 монахов отправились в действующую армию. В четырех храмах Воскресенского монастыря ежедневно совершалась молитва о живых и погибших воинах и о победе над врагом. А настоятель обратился со специальным "Словом утешения к христолюбивым православным воинам, находящимся на брани с японцами".
Следом за несчастной войной пришла на русскую землю и другая беда. Грянула революция. С началом революционных беспорядков игумен Арсений стал публиковать краткие послания, в которых пытался вразумить русских людей, вставших на путь борьбы с властью. В одной из них он писал: "Россия превращается в содом и вавилон, а что горше слышать, что у нас даже во дни великих святых постов открываются театры, где дни и ночи люди проводят в пиршествах, и забывают свое христианство, и эти нечестивые пиролюбцы и развратники резко оскорбляют Бога и привлекают гнев Божий на все наше Отечество". При этом о. Арсений предупреждает и верных о том, что нужно помнить, "что и праведного Иова молитва не могла спасти пиролюбных его детей от всегубительства".
Осенью 1905 года вместе с Александром Ивановичем Дубровиным, Аполлоном Аполлоновичем Майковым, Иваном Ивановичем Барановым и Александром Иосифовичем Тришатным (которые, видимо, были духовно близки с игуменом Арсением) настоятель Воскресенского монастыря стал одним из организаторов Союза Русского Народа (в дальнейшем он нередко подписывался "главный учредитель Союза Русского Народа"). В одной из своих статей он рассказал как возник Союз Русского Народа: "В первых числах октября 1905 года прибыл я в Петербург из своей обители – Воскресенского миссионерского монастыря, встретил страх и ужас в народе от истребления православных. Толпа Русского Народа, узнав о моем прибытии, явилась ко мне за словом утешения. Моя квартира каждый день была переполнена плачущими. 12 октября Господь вложил мне благую мысль оказать противодействие революции открытием "Союза Русского Народа". Эта мысль тотчас же была объявлена мною собранию русских людей, между которыми присутствовал некто уважаемый Иван Иванович Баранов. Все одобрили мое предложение, и по чину святых Апостолов положили две записки пред иконою Тихвинской Божией Матери. С горькими слезами просили мы у Царицы Небесной благословения на открытие союза. Молитва наша была услышана. Взятый мною билетик оказался с благословением. После этого мы принесли благодарственное моление и приступили к открытию союза. Все мои почитатели с любовию спешили присоединиться к нам и между прочим – Александр Иванович Дубровин, которого единогласно мы избрали в председатели. Благодаря неутомимой энергии г. Дубровина, наш союз стал быстро разрастаться и привлек миллионы истинно-русских людей со всей России".
22 октября 1905 в праздник Казанской иконы Божией Матери (память освобождения Москвы от поляков в 1612 году) на квартире И.И.Баранова состоялось первое организационное собрание будущего Союза, на котором присутствовали Баранов, игумен Арсений, будущий председатель Союза А.И.Дубровин, будущий товарищ председателя А.А.Майков, а также московский мещанин Константин Полторацкий, имевший опыт в организации общества "Добровольная Народная охрана". На этой встрече, как вспоминал впоследствии Баранов, и "зародилась мысль об организации большого союза, который встал бы на защиту Православия, Неограниченного Самодержавия и Русской Народности". А 8 ноября 1905 года в праздник Архангела Михаила был избран Главный Совет, эту дату и принято считать днем основания Союза Русского Народа.
Вскоре после создания 23 декабря 1905 года Государь Николай II принял депутацию Союза. В ее составе на Высочайшем приеме был и игумен Арсений. Сказав краткое приветственное слово, он поднес Императору икону Архистратига Михаила. Но самое главное, воспользовавшись случаем, он передал Государю свою брошюру "Выписи тяжких ересей, от которых погибает Церковь и Государство наше".
Использовав все средства для вразумления фарраровцев, игумен Арсений решил прибегнуть к последнему, – он обратился к Царю. В переданной Государю брошюре он сообщал, что разослал эти выписи ересей всем архиереям и столичному духовенству. А в ответ – молчание. Более того, ему запретили собеседования в Михайловском манеже. "От чего невольно приходится думать о них: православные ли они и знают ли они свое православие, и веруют ли в Бога, и признают ли они загробную жизнь. По истине теряешь веру в их религиозность", – резко писал он. Игумен Арсений утверждал, что "столичные ученые пропитались западным учением, так что нет надежды к их исправлению"; что "все эти наши новомодные богословы превратились, по слову Спасителя, в ту обуявшую соль, которая подлежит извержению, как ни на что не пригодная". Не щадя самолюбия влиятельного столичного духовенства, он называл их "нечестивцами" и заявлял, что только "ради их грехов и изливает Бог свои фиалы на нашу Россию".
ССЫЛКА И ВОЗВРАЩЕНИЕ
Таких резких оценок игумену Арсению простить не могли. Вскоре последовали репрессии Святейшего Синода. 23 января 1906 года, когда игумен Арсений, побывавший в Москве на открытии отдела Союза Русского Народа, ехал в Ярославль, Ростов и Иваново-Вознесенск, вышел указ Святейшего Синода об увольнении его от управления Воскресенским монастырем. А 1 февраля 1906 года был опубликован указ о ссылке игумена Арсения в Соловецкий монастырь. Поводом к столь строгому наказанию явилось келейное пострижение запасного квартирмейстера Артамона Голубева без разрешения епархиального архиерея и ранее положенного законом 30-летнего возраста. И хотя военное министерство не предъявляло уже претензий, митрополит Антоний (Вадковский), воспользовавшись предлогом, решил сурово наказать неугомонного игумена.
Сам о. Арсений считал, что его "современные крамольники оклеветали перед властями. Состоялся заочный суд, который приговорил: лишить меня настоятельства в устроенной мною Воскресенской обители и сослать на Соловецкий остров, как преступника. <…> Не принято во внимание мое свыше пятидесятилетнее беспорочное и плодотворное служение на должности Всероссийского миссионера, ревностного защитника Царского Самодержавия; не возбудила сострадания и жестокая болезнь моя – ревматизм в ногах. Я сослан был неизвестно за что". Выехать из Петербурга о. Арсению было предписано до 17 апреля 1906 года. Он просил Св. Синод оставить его на покое в числе братии основанного им Воскресенского монастыря, но Синод его ходатайство не удовлетворил.
Перед отъездом игумен Арсений навестил о. Иоанна Кронштадтского, отслужил с ним литургию и простился. 16 апреля газета "Русское знамя" опубликовала письмо одного из основателей Союза Русского Народа В.Ф.Борисова, которое заканчивалось словами: "Прощай наш вдохновитель и укрепитель правды и веры". Из города о. Арсения провожала многотысячная толпа поклонников, многие плакали, полагая, что прощаются с ним навсегда. Народ пел "Спаси Господи, люди Твоя" и "Боже, Царя храни". 29 мая он прибыл в Москву, затем через Ярославль отправился на Соловки. Московский Союз Русского Народа поднес ему икону московских святителей с надписью "Союз Русского Народа отцу игумену Арсению во дни гонения его за верность Православию и Русскому Самодержавию из Петрограда в Соловецкий монастырь". В последнем прощальном слове о. Арсений сказал: "Повсеместно в России поражаются и погубляются защитники Отечества, и аз, многогрешный защитник Самодержавия, ныне волею духовного начальства моего отправляюсь в Соловецкий монастырь. По истине пришел сын погибельный, который скоро и царство жидовское возобновит по пророчеству. <…> Молитесь, возлюбленные братия, о Государе, да охранит Его Всевышний от сетей вражеских и не забывайте заповедей Божьих!".
Союз Русского Народа сразу же возбудил перед властями ходатайство, чтобы о. Арсению ввиду его болезней разрешено было выехать на юг. Хлопоты вскоре увенчались успехом, в конце июня 1906 года состоялось решение о зачислении его в число братии Херсонского Владимирского монастыря Таврической епархии. Осенью 1906 о. Арсений прибыл в Киев, где с 1 по 7 октября проходил 3-й Всероссийский съезд Русских Людей (или Всероссийский съезд Людей Земли Русской). Участники Съезда устроили ему овацию. В своем выступлении он сказал, что "перед русскими людьми стоит теперь задача и долг спасать Самодержавие, спасать и Церковь. Если мы не спасем Церкви, не спасем и России". В своей речи он сделал и весьма опасное заявление о неподчинении священноначалию: "Отныне подчиняюсь только Царю и вам".
КРЕСТОВЫЙ ПОХОД ПРОТИВ РЕВОЛЮЦИИ
Несмотря на столь недвусмысленное заявление о неподчинении решениям священнонаначалия, первое время действия игумена Арсения были вполне корректными. Так в 1907 году он организовывал паломничество Черной сотни в Святую Землю, которое замышлялось как начало Крестового похода против революции. 14 января в воскресенье после службы о. Арсений в сопутствии многих союзников выехал из Петербурга в Иерусалим. По пути он проводил беседы с членами Союза Русского Народа в Москве, Харькове, Полтаве, Курске, Киеве и Одессе. По прибытии в Святую Землю паломники-черносотенцы отправились пешком в Иерусалим, дабы сугубо помолиться на Голгофе и у Гроба Господня о спасении России. О. Арсений составил и специальную покаянную молитву русского народа: "Господи, спаси Царя нашего и всю державу Его, не даждь врагом нашим посмеятися над нами: прости грехи наша и грехи отец наших. Тебе, Господи, слава, а нам стыд за дела наша. О, Господи, прости прегрешение наше ради русских св. предков наших, иже умоляют Тя о нас, аще и согрешихом пред Тобою, но не отступихом от Тебя, ниже прострахом рук наших к Богу чуждему. Умилосердися, Господи Боже наш, укроти раздоры и нестроения в отечестве нашем. Поистине вся злая сия постигоша нас собственно ради неправд наших и попрание всех законов и повелений Твоих. Поистине уподобились мы содомским и вавилонским нечестивцам. Враг же спасения нашего и восстави от среды нас многие сыны губительны и общества преступников, иже злая совещают на истребление вся власти наша, и дерзают на погубление и истребление Помазанника Твоего, и даже покушаются на разрушение св. царственного града нашего. <…> Все мы, недостойные купно с пастырями умоляем Тя Всесильного и Премудрого Бога нашего: токмо Ты Един Всесилен могий все беды и скорби от нас устранить и упразднить, мир и тишину отечеству нашему возвратить, и спасти Помазанника Своего и святый царственный град наш от мужей губительных, и злые советы их рассыпать, и обратить их к покаянию. <…> Ты, Господи, слышал молитву предков наших и спасал отечество наше, то и ныне все мы умоляем Тя, Отца милости и щедрот, услыши молитву нашу и спаси ны от рук враг наших, да избавившеся от лютых бед и скорбей, прославим великолепое имя Твое Отца и Сына и Святаго Духа. Аминь".
1 июля 1907 года паломники прибыли из Иерусалима в Петербург с иконой Воскресения Христова с вделанной в нее частицей Гроба Господня, которой благословил Русского Царя Вселенский Патриарх. На вокзале святыню встречали будущий священномученик епископ Гдовский Кирилл (Смирнов) с архимандритами Дионисием, Мефодием, Евгением и Александром, протодиаконом В.А.Богословским и назначенным по Высочайшему повелению диаконом С.В.Покровским. Среди встречавших находился председатель Союза Русского Народа А.И.Дубровин и множество союзников. В репортаже "Русского знамени" так описывался момент встречи: "Многие со слезами крестились и выражали сердечную признательность отцу Арсению, подъявшему, несмотря на свой преклонный возраст, подвиг поездки к месту земной жизни и страданий Спасителя, чтобы помолиться за обуреваемую кровавыми распрями Родину". После молебствия крестный ход с хоругвями и иконами двинулся к Казанскому собору, где на паперти икону встретил сам митрополит Антоний (Вадковский), окруженный многочисленным духовенством. Владыка облобызал икону и перенес ее в собор. После богослужения перед святыней Дубровин сердечно поблагодарил митрополита за участие в праздненстве Союза Русского Народа, а владыка братски облобызал вождя Союза (до того у митрополита Антония и Дубровина были крайне натянутые отношения).
По окончании богослужения в Михайловском манеже состоялся многочисленный монархический митинг. Сначала игумен Арсений объяснил собравшимся значение события, затем Дубровин произнес речь, которая неоднократно прерывалась криками "ура" и пением народного гимна. После него выступили писатель князь М.Н.Волконский и представители отделов Союза Русского Народа Орлов, Давыдов, Фоменко, Денисов и другие. Священноначалие приняло решение, что первое время икона будет пребывать в Казанском соборе, пока не будет испрошено Высочайшее соизволения на встречу Государя с депутацией союзников, которая и передаст этот дар Вселенского Патриарха Императору Николаю II. Увы, дальнейшая судьба иконы неизвестна.
НОВЫЕ ИСПЫТАНИЯ
Положение игумена Арсения после возвращения из паломничества оставалось неопределенным. Он жил в Петербурге на неопределенном положении. В марте 1909 года он просил Св. Синод определить его в Ново-Афонский монастырь, но настоятель монастыря отказался его принять, и Св. Синод определил о. Арсению для местопребывания Драндский Успенский монастырь той же Сухумской епархии,, который был основан афонскими монахами, но туда он ехать отказался. В августе-сентябре 1909 года в Синод поступили сведения, что игумен Арсений поддерживал близкие связи с духовными чадами св. праведного Иоанна Кронштадтского так называемыми "иоаннитами" (Иоанновское братство), в результате в октябре-ноябре 1909 года решением Синода о. Арсению было предписано в двухнедельный срок отбыть в Сухумскую епархию. После отказа подчиниться этому решению в конце ноября 1909 года игумен Арсений был запрещен в священнослужении.
Он выехал на лечение в Ялту, где находился в течение первой половины 1910 года. 13 сентября 1910 года игумен Арсений вновь попросил Св. Синод вернуть его в отстроенный им Воскресенский монастырь. Однако только что назначенный новый архиепископ Новгородский Арсений (Стадницкий) дал отрицательный заключение на прошение, и в феврале 1911 года Св. Синод отказал в удовлетворении и этого ходатайства.
Игумен Арсений продолжал оставаться на острие борьбы православных патриотов за Веру, Царя и Отечество. Выполняя наказ своего духовного друга праведного Иоанна Кронштадтского он выступал против намерения властей построить языческое капище в столице Российской Империи. В 1910 году он опубликовал ходатайство к Св. Синоду, в котором содержался призыв к священноначалию обратиться к Государю по вопросу о недопущении строительства в Петербурге буддийской кумирни.
Между тем, некоторые деятели монархического движения пытались использовать его авторитет для достижения неблаговидных целей. Так в 1911 году по недоразумению он составил благожелательный отзыв о беседах известного тогда сектанта так называемого "братца Иоанна" Чурикова. Назвал беседы "благодатными" и заявил, что "братец Иоанн указывает народу пути истины". Этот отзыв дважды опубликовал редактор весьма влиятельной в черносотенных кругах газеты "Гроза" Н.Н.Жеденов. Но Господь уберег о. Арсения от большей беды. Получив полный текст бесед "братца Иоанна", он пришел в ужас и написал обличительное письмо "О новоявленном столичном лжехристе в лице именуемого "братца Иоанна" Чурикова", которое 22 декабря 1911 года направил в "Грозу". Однако Жеденов письмо не напечатал, на что о. Арсений с горечью заметил "видимо правда и Православие мало или вовсе не интересует издателя "Грозы", хотя в заголовке "Грозы" прямо сказано, что задача этой газеты – говорить правду, отстаивать Православие".
Такой неприглядный поступок в отношении о. Арсения совершил не последний человек в монархическом движении. Н.Н.Жеденов был одним из основателей Союза Русского Народа, близким сотрудником убитого террористами петербургского градоначальника Владимира Федоровича фон-дер Лауница, членом Главного Совета Всероссийского Дубровинского Союза Русского Народа, организатором и учредителем "Общества изучения иудейского племени". Увы, сектантский дух и политиканство к тому времени начали проникать в среду Черной сотни.
Тогда игумен Арсений обратился в другие издания. Напечатать его письмо согласился известный правый издатель и публицист В.М.Скворцов в своей газете "Колокол". В письме о. Арсений покаялся перед православным народом: "Я каюсь в том, что на старости лет и сам впал в жестокое искушение, а чрез меня и другие верующие <…> я охотно винюсь перед всеми православными". Тогда же он принес покаяние Св. Синоду в допущенном ранее противлении велениям священноначалия. В ответ 10 июня 1912 года Св. Синод, "принимая во внимание болезненное состояние игумена Арсения", разрешил ему священнослужение, а 21 сентября 1912 года ему было разрешено выехать на Афон.
ВО ГЛАВЕ ИМЯСЛАВЦЕВ
В это время на Святой Горе разгорелись прения об Имени Божием. Видимо, члены Святейшего Синода, разрешая игумену Арсению выехать на Афон, рассчитывали, что он как афонит и миссионер-самородок, имевший большой авторитет среди монашествующих на Святой Горе, где много было тех, кто ранее слушал его беседы, поведет борьбу с имяславием. 2 апреля 1913 года он прибыл на Афон. Сначала он действительно обличал имяславие, но вскоре, сделав вывод о православности движения имяславцев, стал одним из вождей, организовав Союз Исповедников Имени Господня во имя Св. Архистратига Михаила.
24 апреля 1913 года Министерство иностранных дел уведомило обер-прокурора Св. Синода, что игумен Арсений, называя себя Синодальным миссионером, стал во главе имяславцев, издает прокламации. В ответ Синод фактически отрекся от о. Арсения, сообщив в МИД, что никаких поручений ему не давал, что игумен Арсений не является Синодальным миссионером, что он уволен на Афон пожизненно, а, следовательно, подчинен юрисдикции Константинопольского патриарха.
Имяславцы, как известно, предали анафеме Константинопольского патриарха и некоторых российских архиереев, которых они считали масонами. Движение имяславцев было жестоко подавлено войсками. После репрессий в отношении старообрядцев это было, пожалуй, первое использование регулярной армии против монашествующих. Руководил действиями войск, как это ни парадоксально, единомышленник игумена Арсения, тоже активный участник черносотенного движения архиепископ Никон (Рождественский). Однако до сих пор не утихают споры об имяславии и о правомерности действий духовных и светских властей в отношении афонских иноков.
По воспоминаниям архиепископа Никона, ко времени его прибытия на Афон игумен Арсений был разбит параличом, в этом главный гонитель имяславия видел свершение Суда Божия над одним из вождей движения. Он писал: "Пред отъездом я посетил несчастного игумена Арсения. Пытался говорить с ним, но не заметил признаков, чтобы он ясно сознавал окружающее или узнал меня. "Имеславцы" [так в источнике – А.С.] хотели нести его на руках чрез всю гору – до Пантелеимоновской пристани, но консул, на основании заключения врача, запретил такую процессию: он мог умереть в пути. Я также советовал оставить его в скиту, а братиям напомнил притчу о милосердном самарянине. По последним известиям со Св. Горы, несчастный Арсений умер, не придя в сознание, и погребен как отлученный от Церкви еретик. <…> Много лет я знал этого неуравновешенного в духовном отношении человека. Можно было верить его искренности, но нельзя было мириться с его самоуверенностью, доходившею до фанатизма".
Однако один из афонских монахов Дометий в письме в еженедельник "Дым Отечества" изложил другую версию этого события. 68-летний старец заболел лихорадкой в Андреевском скиту, а местный фельдшер-грек вместо хины дал ему яду, и если бы не прибыл фельдшер из Пантелеимоновского монастыря, то игумен Арсений сразу бы и умер. Это произошло 16 мая, а 5 июня прибыл архиепископ Никон и нашел его разбитого параличом.
Кто прав, Бог весть. Как бы то ни было, игумен Арсений скончался 20 августа 1913 года в Андреевском скиту и был погребен в лесной чаще без отпевания, только с пением "Святый Боже", как еретик. Такая несправедливость тяготила многих его почитателей. А среди них было немало состоятельных и влиятельных людей. И в начале 1914 года его духовные чада и почитатели послали на Афон и к Константинопольскому патриарху его келейника Михаила для восстановления доброго имени почившего. По предложению И.И.Баранова Главный Совет Союза Русского Народа 4 марта 1914 постановил направить с иноком Михаилом и свое послание к Патриарху об освобождении имени о. Арсения от обвинения в ереси, т.к. он был "смертельно болен и не мог ясно сознавать окружающее".
+ + +
22 марта 1888 года в Иерусалиме Патриарх Никодим, благословляя иеромонаха Арсения, сказал ему пророческие слова: "Благословляю тебя, чадо Арсений, на дальнейшее твое Апостольское служение. Не изнемогай на трудном и многоскорбном твоем пути евангельской проповеди и не ожидай себе утешения в сей жизни. Знай, что беды и скорби тебя не оставят во всю твою жизнь; смотри всегда на распятого Господа нашего Иисуса Христа, который во время всей своей земной жизни на своей проповеди более встречал скорби и страдания, которые сопровождали Его до самой горы Голгофы и Креста. Вот этот скорбный путь и тебя доведет до Голгофы и до Креста".
ЛИТЕРАТУРА И ИСТОЧНИКИ:
1. Антоний (Булатович), иеросхимон. Моя борьба с имяборцами на Святой Горе. Пг., 1917;
2. Арсений, монах. Проповедание истины в Самарской епархии. Псков, 1877; Изд 2-е. М., 1891;
3. Арсений, иером. Письма к новообратившимся из разных сект раскола с Афона, из Солуня, из Старого Иерусалима, с Нового Афона, из Нового Иерусалима. М., 1884;
4. Арсений, иером. Отчет миссионера иеромонаха Арсения Его Превосходительству г-ну Обер-Прокурору Св. Правительствующего Синода Константину Петровичу Победоносцеву. СПб., 1888;
5. Арсений, иг. Обличение на книгу Фаррара именуемую "Жизнь Иисуса Христа". М., 1898;
6. Арсений, иг. О единодержавии. СПб., 1905;
7. Арсений, иг. О почитании властей. СПб., 1905;
8. Арсений, иг. Открытое письмо редактору-издателю журналов "Кронштадтский маяк" и "Свет России" Н.И.Большакову и беседа бывшего синодального миссионера и главного учредителя Союза русского народа игумена о. Арсения. СПб., 1909;
10. Арсений, иг. О новоявленном столичном лжехристе в лице именуемого "братца Иоанна" Чурикова. СПб., 1912;
11. Климент, монах. Имебожеский бунт, или плоды учения книги "На горах Кавказа" // Исторический вестник. 1916. N 3;
12. Корольков А. Преподобный Макарий Римлянин, Новгородский чудотворец и его обитель – Воскресенский миссионерский монастырь. Изд. 5-е, доп. СПб., 1902;
13. На горах Кавказа: Беседа двух старцев пустынников о внутреннем единении с Господом наших сердец… / Сост. схимонах Иларион. Репринт. 4-е изд., исп. СПб., 1998;
14. Никон (Рождественский), архиеп. Имебожники. Великое искушение около святейшего имени Божия и плоды его. Сергиев Посад, 1914;
15. Правые партии. 1905-1917. Документы и материалы. В 2-х тт. / Сост., вст. ст., коммент. Ю.И.Кирьянова. М., 1998;
16. Степанов А.Д. Черная сотня: взгляд через столетие. СПб., 2000;
17. Степанов А. Арсений // Святая Русь. Энциклопедия Русского Народа. Русский патриотизм. Гл. ред., сост. О.А.Платонов, сост. А.Д.Степанов. М., 2003.
18. Съезд Русских Людей в Киеве // Московские ведомости. 1906. N 241. 4 окт.;
19. Талалай М. "Русский Афон": Путеводитель в исторических очерках. М., 2003;
20. Хижий М. прот. Игумен Арсений: портрет забытого основателя Союза Русского Народа // Сайт Центра изучения Православия и древнерусской культуры / http://drevnerus.narod.ru/maxim1.htm.
http://www.rusk.ru/
|