или Допустимо ли «служить более своим собственным эгоистическим интересам, нежели Богу, правде Божией и своему родному народу»?
Не думал, что то, что изложу ниже, придется отстаивать в лоне РПЦЗ. Беседы с некоторыми членами нашей Церкви, зачастую близкими к Первоиерарху, убедили меня в том, что их мировоззрение носит космополитический характер, не соответствующий церковному.
В 34 Правиле св. Апостолов сказано, что «Епископам всякого народа подобает знать первого в них, и признавати его яко главу». Владыка Аверкий прекрасно разъясняет этот принцип:
«Говорят, что, по канонам, не может быть единой Русской Церкви, охватывающей все страны мiра, где живут русские, что в канонах принят строго-территориальный принцип и что все православные русские люди, живущие на территории, где есть какой-либо православный епископ, непременно должны в духовном отношении подчиняться только ему.
Нет сомнения, что многие из канонов в известном отношении действительно устанавливают территориальный принцип, но почему?
Разве потому, что Церковь состоит из территории, связана какой-то территорией?
Думать так было бы нелепостью. Какая территория была у Св. Апостолов, проповедывавших Евангелие по всему мiру? – Впоследствии же, для большего порядка и удобства управления верующими, был установлен территориальный принцип, поскольку верующие, принадлежащие к известной народности, как это нормально бывает, живут на одной определенной территории.
Но Церковь составляют именно люди, а вовсе не бездушная территория. Иначе 34-е правило Св. Апостол не гласило бы так, как оно гласит: "Епископам всякого народа подобает знати первого в них"..., а было бы сказано: "Епископам всякой территории"...
Епископ духовно окормляет народ, а не территорию.
Мнимая безусловность и категоричность "территориального принципа", на которых так настаивают враги Русской Зарубежной Церкви, опровергаются самой жизнью, самой церковной практикой. Это особенно наглядно видно здесь, в Соединенных Штатах Америки, где на одной и той же территории давно уже существует целый ряд разных народных церквей: русская, греческая, сирийская, сербская, болгарская, румынская, и ни одна из них не осуждает другие за "неканоничность" их совместного существования с другими на одной и той же территории. То же мы видим и в Западной Европе, и в Австралии, и, отчасти, в других частях света». ( «Современность в свете слова Божия, т.1, с.193-194).
Таким образом, Церковь должна строиться на национальной основе.
Владыка Иоанн Шанхайский прекрасно разъясняет почему:
«В достижении этой общей цели каждая поместная Церковь имеет свое значение.
Каждому народу Божиим промыслом даны особые дарования.
Каждая Церковь осуществляет свое задание, сообразно с теми дарованиями. Посему каждый народ, или объединение сродных народов, имеет свою Церковь, и такое разделение церковной власти помогает делу проповеди.
Поэтому Православная Церковь допускает учреждение новых местных Церквей и тем – новых центров проповеди. Так возникла и Русская и славянские Церкви.
Итак, каждый народ имеет свои особенности духа и то есть основание образования поместных народных Церквей.
Все они вместе составляют Единую Вселенскую Церковь и приносят в нее те особенности и дарования, как приносят добрые рабы приобретения на данные Богом таланты. Так созидается Богу угодное сочетание духовных звуков и цветов, которыми украшается Церковь, объединяющая во славу Божию все народы. Сию красоту земля приносит небу как благовонное кадило.
В ту красоту и Русская Церковь приносит свои цветы и свои звуки: сравним суровую иногда строгость праведников Востока и умиленность духа русских святых.
Рассеянные по всему свету, мы сохраняем данные нам Богом особенности духа. То призывает нас сохранять единство с Церковью, которой Богом вверено делание среди нас, наше духовное окормление и воспитание, поддержание нашего духовного горения, развитие наших талантов. Поэтому, рассеянные по всему свету, мы устраиваем наши русские церкви и все вместе составляем одну Русскую Церковь заграницей.
Духовные проявления Церкви во всех народах одинаковы, но виды – цвета и звуки – различны.
Разделение служений и дарований было угодно Творцу всех Спасителю Богу. Мы знаем и ощущаем духовную пользу и испытываем радость, видя, как разные народы, разных характеров и дарований, воздают славу Единому Богу. Поэтому, например, руководясь подлинным церковным сознанием и чувством, Сербская Церковь с радостью устрояла у себя Русскую Церковь, свидетельствуя духовную пользу ее пребывания». (Слова Иже во святых отца нашего Иоанна, Архиепископа Шанхайского и Сан- Францисского Чудотворца, «Русский Пастырь», Сан- Франциско, 1994, с. 246-247).
Хотелось бы привести обоснование национального своеобразия Церквей, а вместе с тем и, на мой взгляд, глубочайшее раскрытие идеи нации русским мыслителем П.Е. Астафьевым в его книге "Национальность и общечеловеческие задачи":
«И культурный народ для того, чтобы энергично жить и устроять свою жизнь, чтобы выступить деятелем на историческом поприще, должен составить себе определенное понятие о своих силах и стремлениях, о том, что ему дорого и мило и что ненавистно, о своих насущных задачах и потребностях, о себе самом. Он должен обладать определенным самосознанием, глубоко проникающим все его мировоззрение, окрашивающим по-своему все идеалы отдельного народа, общие с остальным человечеством, и главное, приводящим эти общечеловеческие идеалы в особый, индивидуальный у каждого народа органический строй, в котором каждый из этих общих идеалов (научный, эстетический, этический, социальный и т. п.) получает свое особое (более господствующее или более служебное) место, вес и значение, свое полное определение.
От крепости, от органического характера этого индивидуального строя общечеловеческих идеалов и задач зависит и определенный национальный облик той или другой этнографической или политической единицы, крепость ее культуры и ее жизнеспособность. Зависит от этого своеобразного у каждого культурного народа строя его общечеловеческих интересов, стремлений и идеалов даже и сами» жизнеспособность этих вечных идеалов и действенность их как начал, более или менее энергично воплощаемых человеком в окружающей жизни. С разрушением этого национального строя вечные и общие идеалы, конечно, остаются как непременное достояние личного духа; но в двояком отношении теряют они и в полноте своей, и в правде, и в действенной силе. С одной стороны, они становятся началами, руководящими отныне только личной мыслью, жизнью и деятельностью во всей их непредрасчислимой случайности, ограниченности, исключительности. С другой стороны, удаленные из органического строя своего, в котором каждый из этих идеалов освещает и дополняет другие, в свою очередь освещаемый и дополняемый ими, эти отныне изолированные начала, общечеловеческие идеалы, ставшие к тому же началами только личной мысли и деятельности, получают возможность исключительного, одностороннего развития в этой мысли и деятельности и враждебного противоположения одни другим, утрачивая вместе с тем и свою вечную правду и животворную силу.
Этот именно строй, налагающий резкую отличительную печать представителей разных исторических, национальных культур3 (грек, римлянин, еврей, англичанин, француз, немец, византиец и т.д.), своей органической целостью дает и самым входящим в него общечеловеческим идеалам и стремлениям не только особую национальную окраску, но и полноту, и внутреннюю правду, и действенную силу».
И далее: «В иерархии общечеловеческих духовных начал началу религиозному всегда отводилось первое, главенствующее место, даже у последователей Конфуция, своеобразная религия которых лишена и метафизического, и мистического элемента, и даже культа. Но какая между народами громадная разница и в объеме и в направлении влияния определяющего их жизнь религиозного начала! Тогда как у теократического еврея вся его жизнь, и внешняя, и внутренняя, весь его быт определены положительным религиозным законом, и притом исключительно этим законом, у древнего римлянина всякий успех в новой области духовной жизни и творчества выражался лаинизации этой области, все более сосредоточивая жизнь религиозной идеи в одном внешнем культе, а у некоторых германских народов область действия этой идеи ограничивается одною морализацией, нравственной дисциплиной его личного внутреннего мира удовлетворением некоторых метафизических потребностей ума.
Жизнь одного народа проникнута убеждением, что одни дела спасают, другого — что спасает одна вера, третьего — что вера без дел мертва есть, а четвертого — что религиозная идея есть преимущественно могущественнейшее орудие политической жизни — сила...
Эти различия в объеме и направлении действия религиозной идеи в жизни разных народов, обусловленные различием всего духовного строя, глубоко характеризующего тот или другой народ, объясняют нам, как новое религиозное начало, усвоенное одним народом от другого, на своей новой почве получает и новую, своеобразную окраску, оставаясь само тем же, как и раньше».
Действительно, православный финн, конечно же, отличается от православного негра или грузина и перед ними стоят ОСОБЫЕ задачи по спасению.
Не зря Архиерейский Собор 1993 года как препятствие для воцарения антихриста указывает на национальную устойчивость народов: ««Мы отчётливо чувствуем в современном мiре действие системы зла, контролирующей общественное мнение и координирующей действия по уничтожению Православного христианства и национально устойчивых народов». Национальная же неустойчивость есть гомогенизация народов, их нивелирование на самом низком уровне, подобно тому, как экуменистическая религия может включать в себя самые элементарные религиозные понятия.
И наконец, о том смысле, по которому надо всего лишь самосохраняться или нести Христа и Христову Истину в родной народ, от Христа отступивший. И здесь нельзя не вспомнить слова апостола Павла: "Я желал бы сам быть отлученным от Христа, лишь бы спаслись мои братья по плоти" (Рим. 9:3). Митрополит Антоний, комментируя эти слова, дополняет их: "Блаженный Павел! Как ты велик! Всю жизнь ты подвизался о спасении иудеев и именно ты был ими особенно ненавидим. Но так велика твоя любовь, что ты не знаешь личного чувства и все также тебе беспредельно дорого их спасение. Такое же горячее чувство любви к своему народу мы видим и у Моисея, который, умоляя о прощении Израиля, говорил: "Прости им грех их, а если нет, то изгладь и меня из книги Твоей" (Исх. 32:33)».
Чувствует ли себя русским нынешний глава Русской Зарубежной Церкви? Можно приветствовать, если он чувствует себя и "украинцем" (не будем придираться к терминам), и свою принадлежность к более широкому понятию русских. Если нет, а чувствует себя "украинцем" вне русскости , то, как это прекрасно разъяснил М.В. Назаров, это есть дезертирство от бремени несения русскости и православия.
А владыка Иоанн Шанхайский, тоже по современной терминологии "украинец", произносит грозные слова в отношении РУССКОГО Зарубежья и его духовного возглавителя РПЦЗ:
«Русским за рубежом дано по всей вселенной светить светом Православия, дабы другие народы, видя добрые дела их, прославили Отца нашего, Иже есть на небесех, и тем снискали себе спасение. Не выполняя же своего задания, даже унижая Православие своей жизнью, наше Зарубежье имеет перед собой две дороги: или обратиться на путь покаяния и, измолив у Бога себе прощение, возродившись духовно, сделаться способным возродить и страдающую нашу Родину, или быть ему окончательно отверженным Богом и оставаться в изгнании, гонимым всеми, пока постепенно оно не выродится и не исчезнет с лица земли». ("Духовное состояние русской эмиграции")
Или способность возродить Россию, или окончательное отвержение Богом! Иного не дано! Но он верит в Россию:
«Русское небо, русские святые зовут нас быть с ними, как они с нами. Зовут приобщиться духу вечной жизни и того духа жаждет весь мир.
Восстановленная Россия нужна всему мiрy, от которого отошел дух жизни и он весь колеблется в страхе, как перед землетрясением.
Россия ждет Христолюбивого воинства, Христолюбивых Царей и вождей, которые поведут русский народ не для славы земной, а ради верности Русскому Пути Правды.
«Не нам.., не нам, а Имени Твоему» (Пс.113:9).
В покаянии, в вере, в очищении, да обновится Русская земля и да восстанет святая Русь».
Теперь в отношении «что они политизацию Церкви ставят выше духовного ее предназначения» (из Протокола № 1 заседания Архиерейского Синода Русской Православной Церкви заграницей 21 октября 2014). Не мы ли, то есть наш приход и я в своём Обращении духовенства и мирян Вознесенского прихода РПЦЗ г. Барнаула к Первоиерарху и епископату РПЦЗ от 31 марта /13 апреля 2014 г. просили: раз нет у нас единства по политическим вопросам, не печатать более на "Интернет-Соборе" острополитические публикации с явно обнаруживающимися пристрастиями редакции и авторов (приведя соответствующие примеры)? Надо сказать, что мы просили минимума, просто прекратить публикацию материалов политического характера без возражений им, по нашему мнению, противоречащих православному мировоззрению и духовной традиции РПЦЗ.
Ответом, однако, стало обвинение нас в политизации Церкви. То есть, свою политическую линию, явно идущую вразрез с духовным наследием и всей Русской Церкви и РПЦЗ, проводить можно, а протест против этого во имя церковного мира – "политизация". Никак не ожидал такого лукавства от иерархов РПЦЗ! Не скрывал, что имею определённые политические взгляды. Но почему я не должен их иметь?
Послушаем владыку Аверкия из 1-го тома его трудов, который мне подарил сам владыка Агафангел. Вот цитата оттуда:
« Самой губительной ложью нашего времени является усиленно распространяемая многими мысль о том, что "религия есть частное дело каждого человека" и что общественная и государственная жизнь людей должна протекать вне религии, должна быть "отделена" от нее. И никто не хочет замечать абсурдности такого утверждения. Ведь это – все равно, что сказать: частная жизнь человека – сама по себе, а общественная и государственная – сама по себе. Источник, из которого проистекает эта и подобного рода ложь, искусно прикрываемая разными благовидностями, для нас ясен. Кому, как не врагу человеческого спасения, важно обезбожить общественную и государственную жизнь людей, дабы через это создать условия, благоприятствующие обезбожению и каждой человеческой личности в отдельности?». (Том 1, "К предстоящему Архиерейскому Собору").
А вот из его работы "Церковь и политика" 1961 года :
«Церковь должна быть выше безпринципнаго политиканства, но никак не "вне политики". Заставить Церковь быть "вне политики" хотят те безрелигиозные и безнравственные политические деятели, которые желают всецело захватить в свои грязныя руки безконтрольное руководство общественной и государственной жизнью людей и лишить Церковь возможности благотворно влиять на эту жизнь, преображая ее в евангельском духе». И подтверждает это целым рядом примеров из истории России. И далее : «…а потому глубоко неправы те, кто в ХХ веке измышляют какой-то новый путь "невмешательства Церкви в политику", путь, лишь прикрывающий их лукавство — желание служить более своим собственным эгоистическим интересам, нежели Богу, правде Божией и своему родному народу».
Только вот политика должна быть правильной.
Я понимаю, что трудно ужиться в одной Церкви сторонникам гитлеризма и сторонникам масонско-либералистического пути, да ещё с такими фамилиями (Хазанов). Но мировоззрение и тех и других не соответствует церковному. И, поэтому разбираться между собой они должны вне РПЦЗ.
Что же касается заявления якобы синода: «В самом начале своего исторического бытия, Русская Зарубежная Церковь поддалась желанию политического реванша, но, позже, смогла найти в себе силы стать над политикой (Постановление Архиерейского Собора 1923 года об участии архиереев Русской Православной Церкви заграницей в политической деятельности)»... То в самом постановлении указывается на его вынужденный характер: «Ввиду наличия указа и грамоты святейшего Тихона, Патриарха Московского и Всероссийского о направлении церковной деятельности…». Как известно, Патриарх в это время находился по сути в руках большевиков и не был свободен в своих действиях.
А вот что говорит Митрополит Анастасий на 3-м Всезарубежном Соборе: «Чем выше наш идеал, тем глубже он должен быть укоренен в народной душе. Нам всем дорог монархический порядок, взлелеянный древней Русью. Но монархический строй по существу есть строй теократический. Православный царь есть помазанник Божий потому, что он слуга Божий, защитник Церкви и правды Божией на земле. На этом понимании строилась Россия, и на этом нравственном основании она будет утверждаться впредь, и пока не восстановлено и не укреплено это мiровоззрение и этот идеал, не может быть восстановлена Православная Россия».
Скажите, кем-то в лоне РПЦЗ, кроме тройки, собравшейся 8/21 октября 2014 г. в Одессе, были оспорены эти положения? Вместо воспитания и укрепления в чадах этого мiровоззрения и этого идеала, органически связанных с православной верой, сейчас предлагается отбросить их как ненужный хлам. Даже если и не суждено России вновь заслужить себе православного Царя, то разве знание того, какой строй жизни способствует в наибольшей мере спасению человека, не является ли необходимым элементом православного мiровоззрения, а содействие по мере сил его воплощению в жизнь не является ли достойным для русского православного человека делом?
Почему, кстати, ставя мне в упрёк устами интернет-монаха Никандра в участии в Союзе Русского Народа, не обратили внимание на Резолюцию II Всезарубежного Собора РПЦЗ по докладу Б.Р. Гершельмана "Современные общественные течения и их нравственное значение", в которой указывается:
«1. Собор признает настоятельной необходимостью, чтобы наша Святая Русская Православная зарубежная Церковь, в лице Священного Синода, епархиальных Преосвященных и настоятелей приходов обратила свое внимание на русские зарубежные национальные организации и помогла им выйти на путь подлинно православных и подлинно русских миропонимания и общественно-государственного идеала.
2. С этой целью было бы желательно, чтобы руководящий центр каждой такой организации, которая на это согласится, был поручен духовному попечению особого духовного руководителя, местного настоятеля прихода или, в исключительных случаях, другого пастыря по назначению епархиального Преосвященного».
В целом приходится делать вывод о том, что взятая частью нашей Церкви линия на преобразование Её в некую вненациональную, только по происхождению связанную с русским народом и Россией церковную организацию, не соответствует канонической традиции Православной Церкви. А высказываемое порицание клирикам в связи с участием в русских организациях, сопротивляющихся врагам России и Православия, это порицание преследует цель - замаскировать личные предпочтения некоторых Её членов с высоким иерархическим положением.
Иерей Георгий Титов (Барнаул)