Имя Марианны Колосовой в своё время было широко известно в эмигрантских кругах Дальнего Востока. Её страстные, темпераментные стихи будили разум и чувства, звали на борьбу за освобождение России. Белые офицеры, казаки, юнкера, как молитву, заучивали пламенные строки. Её по праву называли «бардом Белой Армии».
7 июня 1927 г. на варшавском вокзале Борис Коверда (1907–1987) застрелил полпреда СССР в Польше Войкова, бывшего непосредственным участником убийства Царской Семьи 4/17 июля 1918 г.
РУССКОМУ РЫЦАРЮ
С Дальнего Востока — в Варшаву,
Солнцу — привет из тьмы!
Герою воспетому славой —
В стенах варшавской тюрьмы.
Золотыми буквами — Имя
На пергаменте славных дел.
И двуглавый орел над ними
В высоту голубую взлетел!
Зашептались зеленые дали...
Зазвенела Русская ширь...
Ты — литой из блестящей стали
Из старых былин богатырь!
И закорчился змей стоглавый,
Видно пули страшней, чем слова?
И под стены старой Варшавы
Покатилась одна голова...
Нам еще отрубить осталось
Девяносто девять голов...
Но нам ли страх и усталость?
На подвиг каждый готов!
И огнями горит золотыми
Путеводная наша звезда —
Дорогое, любимое имя:
«Русский рыцарь Борис КОВЕРДА!»
____________________________________________________
Работая корреспондентом ТАСС в Чили Анатолий Медведенко узнал от знакомого местного журналиста, что в Сантьяго находится небольшое русское кладбище, расположенное на самой окраине города, в коммуне Пуэнте-Альто. Он шёл вдоль могил русских людей, волею судеб нашедших свой последний приют в десятках тысяч километров от родной земли… Вдруг его внимание привлекло слово «поэтесса».
На чужбину шквалом отброшены,
Оглушённые гулким громом,
Раскатились мы, как горошины,
В поле чуждом и незнакомом.
На табличке, прикреплённой к кресту, было написано: «Марианна Колосова. Русская национальная поэтесса».
Так, практически случайно, было обнаружено место упокоения женщины непростой судьбы, беззаветно любившей Россию и служившей ей до последнего вздоха. Но случайно, ли?.. Может именно сейчас, когда боготворимые ею Корнилов и Колчак вновь провозглашены национальными героями, когда политики разного толка, кто искренне, кто из популистских соображений, призывают возродить Великую Россию, и русские люди готовы объединиться ради великой цели, именно сейчас настал черёд Марианны Колосовой вернуться в Россию стихами.
В последнее десятилетие уже упомянутым Анатолием Медведенко, Максимом Ивлевым и членами Русского клуба в Шанхае проделана большая работа по воссозданию биографии и сбору творческого наследия поэтессы.
Римма Ивановна Виноградова родилась 13 (26) мая 1903 года на Алтае, судя по её стихам, в одном из сёл на берегу Оби. Известно, что «происходила она из древнего и крепкого рода кубанских казаков». Отец её был священником. До гражданской войны Римма жила в Барнауле. С наступлением кровавой смуты в стране для неё началась совсем другая жизнь – горе, потеря близких, невзгоды… и отчаянное желание отомстить тем, кто разрушил её мир.
Наши матери влюблялись при луне,
вместе слушали с любимым соловья…
Твой возлюбленный – в шинели, на коне;
среди крови гаснет молодость твоя.
Практически ничего не известно о жизни Риммы Виноградовой вплоть до начала 20-х годов. Пишут, что у неё был непродолжительный роман с Валерианом Куйбышевым, ссылаясь на её стихи, опубликованные в журнале «Рубеж» в 1929 году:
Где вы теперь, мой мальчик несуразный,
Упрямый мой, сердитый военком?
… Мой маленький проклятый военком.
Где и когда пересеклись их пути неведомо. Вызывает сомнение сам факт какой-либо симпатии дочери зверски убитого священника к «пламенному революционеру». Но кто знает, что побудило её написать эти строки…
А вот о том, что у неё до эмиграции в Китай был жених – белый офицер, которого расстреляли у неё на глазах, говорили многие из тех, кто знал её в Харбине. Да и сама Римма неоднократно писала об этом в стихах:
…Над страной зарделось знамя алое.
Злоба факел ярости зажгла.
И в глазах любимых увидала я
Гордость полонённого орла.
Коротка расправа с офицерами:
Пуля из ружейного ствола.
Труп его, прикрыв шинелью серою,
Мертвеца вождём я назвала…
С той поры и вспоминать-то не о чем…
Месть зажгла мне очи и уста!
Стала жизнь моя ни женская, ни девичья, -
По мужски сурова и проста.
Весь 1919 год и начало 20-ого Римма вероятнее всего провела в районе Семиречья – последнем оплоте сил белых на юго-восточном направлении. Эту территорию удерживали остатки 2-го Степного сибирского корпуса, в основном отряды генерал-майора Анненкова (потомка декабриста И.А. Анненкова). Положение белых здесь характеризовалось острым дефицитом продовольствия, обмундирования, вооружения. 29 февраля 1920 г. Анненкову было предложено добровольно сдать оружие, однако он намеревался продолжать сопротивление. Но в результате наступления частей большевистского Туркестанского фронта к концу марта были заняты основные населенные пункты Семиречья. После окончательного разгрома Белой Армии Римма покидает Россию.
А Русь молчит. Не плачет
и... не дышит...
К земле лицом разбитым
никнет Русь...
Я думаю: куда бы встать
повыше
И крикнуть "им":
"А я не покорюсь!"
В ночь на 25 марта 1920 г. с остатками отряда Анненкова она перешла границу и оказалась в Западном Китае – Джунгарии. Некоторое время Римма была связана с анненскими партизанами, затем перебралась в Харбин. Здесь она стала студенткой Харбинского юридического факультета. В стенах именно этого факультета зародилось движение русского фашизма. В середине 20-х годов радикальная харбинская молодёжь решила противопоставить советской идеологии боевую идеологию белой эмиграции. В инициативную группу входили бывший офицер Белой Армии А.Покровский, сын генерала Белой Армии В. Голицын, сын казачьего офицера П. Грибановский... В качестве идеологической основы для борьбы с коммунизмом Покровский предложил идеи итальянского фашизма, который ещё не приобрёл той зловещей окраски, которую он получил в 30 – 40-е годы, и казался новым, альтернативным, как коммунизму, так и старой буржуазной идеологии, течением. Вскоре к этому кружку примкнула и Римма, которая была яростной противницей установившегося в России режима. Своими стихами она наиболее точно выразила суть движения:
Пристальнее в душу посмотрите-ка:
Отдаёт свою по капле кровь…
Самая мудрейшая политика –
Искренняя к Родине любовь!
С Александром Покровским у Риммы сложились весьма близкие отношения и, вскоре она вышла за него замуж.
В этот же период Римма начинает публиковать свои стихи в журнале «Рубеж» под псевдонимами «Джунгар» и «Елена Инсарова». Здесь же в Харбине в 1928 году выходит первый сборник её стихов «Армия песен» под именем Марианны Колосовой. В дальнейшем все её книги и крупные публикации будут выходить под этим именем, хотя псевдонимами она будет пользоваться и в дальнейшем. Ю.В. Крузенштерн-Петерец, правнучка великого мореплавателя, пишет в своих воспоминаниях: «Только Арсений Несмелов и Марианна Колосова «кормились» в Харбине стихами. Колосова, впрочем, кормилась ими впроголодь. Сотрудничала она в газетах и в журнале «Рубеж», куда приносила пачки стихотворений под разными псевдонимами… Журнал платил по 4 копейки за строчку – сколько надо было принести…» Платили действительно мало, но на «свой собственный и хлеб и угол» хватало, а без остального она могла обойтись. Главное - у неё было достаточно времени для творчества. Она считала своим долгом,
«как летописец некий», описать Великую Трагедию, в этом она видела своё служение России.
Склонюсь перед бумажным ворохом,
Чтоб от забвения спасти –
Той крови цвет, тот запах пороха,
Те легендарные пути.
Чтоб над исписанной бумагою
Другие, головы склонив,
Прониклись той, былой отвагою,
Почувствовали тот порыв.
И в каждом доме, в каждой комнате,
Где люди русские живут,
Пускай звучит печально: «помните
Погибших подвиг, жизнь и труд».
Творчество Марианны Колосовой высоко ценили русские поэты Харбина – Ачаир, Несмелов, Перелешин. Современники назвали её харбинской Мариной Цветаевой. Как писал американский издатель Эдвард Штейн: «Колосова была самой любимой поэтессой русского Китая». Стихи Колосовой были с трепетным восторгом приняты той частью русской эмиграции, которая сохранила Русское национальное сознание, непримиримость к большевистской тирании и надежду на грядущее освобождение и возрождение Россиии. «Каждая песня без промаха била в чьё-нибудь сердце».
Одна за другой выходили книги стихов Марианны Колосовой «Господи, спаси Россию!» – 1930, «Не покорюсь!» – 1932, «На звон мечей» –1934.
В феврале 1932 года японская армия оккупировала Харбин. В знак протеста Покровский вышел из РФП, руководство которой активно сотрудничало с японцами. Александр Николаевич был арестован, но Марианне удалось добиться его освобождения. В 1934 году семья Покровских перебирается в Шанхай. Марианна по-прежнему много пишет, её стихи появляются в шанхайском журнале «Парус» и газете «Русское слово». Но её гонораров катастрофически не хватает, ведь семье пришлось обустраиваться на новом месте жительства. Основным источником существования для Покровских становится их прекрасная библиотека в несколько тысяч томов, книги из которой за небольшую плату Марианна давала читать русским шанхайцам.
В Шанхае выходит очередной сборник её стихов «На боевом посту» и в 1937 году последний сборник «Медный гул».
Во время Второй мировой войны у многих эмигрантов возникла надежда на возвращение. Следя за победами Красной Армии, восхищаясь мужеством и самоотверженностью бойцов, Марианна Колосова пересмотрела свои взгляды и приняла советское гражданство. Она молили Бога только об одном:
Не надо золота и славы.
Ты, озаривший путь звездой,
Дай человеческое право
Мне свить на родине гнездо.
Но в 1946 году после ждановского погрома литературы и травли боготворимой ею Анны Ахматовой она публично, через эмигрантские газеты, отказалась от советского паспорта. При этом она потеряла возможность печататься в русских изданиях Шанхая, ставших откровенно просоветскими. В 1949 году Китай стал коммунистическим, и для русских эмигрантов началась вторая волна исхода, на этот раз уже за океан – кто в Америку, кто в Австралию, Марианна вместе с мужем уезжает на Филиппины, затем в Бразилию. В конце 50-х годов Покровские окончательно осели в Чили. Марианна сразу же оказалась в центре литературной жизни Саньтьяго. Она была в дружеских отношениях с Пабло Нерудой и Никанором Паррой. Не без содействия Марианны Колосовой видный чилийский писатель, критик и политик Володя Тейтельбойм издал монографию "Человек и человек" — единственный в Латинской Америке труд, посвященный русской литературе. Она продолжала писать стихи, но не имела возможности их издавать.
Прожила Марианна Колосова в Чили совсем недолго. Она умерла 6 октября 1964 года, забытая большинством соотечественников за рубежом и неизвестная на горячо любимой Родине.
Смертны и ты и я,
сомкнём усталые веки,
Но Россия жива моя, -
и теперь, и потом, и навеки.
Автор: Татьяна Шитякова
Сайт: People's History
Статья: Не покорюсь!
____________________________________
20 июня 2005 г.
Татьяна Шитякова
Источники информации:
Максим Ивлев «Марианна: от Алтая до чилийских Анд» журнал «Простор»
Анатолий Медведенко «Русский след в Латинской Америке» журнал "Эхо планеты"
Вестник РОВС № 3-4 «Поэтическая тетрадь»
Материалы из рубрики «Литературная среда» Русского клуба в Шанхае
Дина Аманжолова «Два атамана: Александр Дутов и Борис Анненков»
|