23 января протоиерей Философ Орнатский выступил с докладами в Соборном Совете и в Соборном отделе по монашеству, которому было передано прошение петроградской депутации. На экстренном заседании отдел постановил удовлетворить просьбу клира и мiрян Петрограда. Священный Поместный Собор, заслушав мнение отдела, изложенное его председателем, архиепископом Тверским и Кашинским Серафимом (Чичаговым), единодушно согласился с ним. Владыка Вениамин был восстановлен в правах настоятеля и священноархимандрита Александро-Невской Лавры. Искреннее и горячее желание петроградских верующих - видеть своего избранника, кроткого, но твердого архипастыря, митрополита Вениамина полным хозяином в его резиденции, осуществилось (232, 233, 234).
В те же дни петроградская депутация встречалась с членом Всероссийского Поместного Собора от монашества, иеросхимонахом Алексием (Соловьевым), старцем-затворником Смоленской Зосимовой пустыни, вынимавшим жребий при избрании Патриарха. Как умудренного великим духовным опытом, депутаты просили отца Алексия приехать в Петроград. Старец-подвижник не смог этого сделать из-за сильной болезни сердца, но сказал своим посетителям:
"Пора начать говорить правду в глаза, чтобы народ все знал и стал на защиту веры и Церкви" (235).
24 января, по благословению Его Святейшества, в Соборной палате протоиерей Философ Николай Орнатский выступил с содержательным, подробным докладом о событиях в Петрограде 13-21 января, особенно отметив насильственную попытку захвата Александро-Невской Лавры и грандиозный крестный ход.
В заключение своего выступления отец Философ произнес знаменательные слова, как бы предвещая свою скорую мученическую кончину:
"Пора сказать, что разбойники взяли власть и управляют нами. Мы терпели, но терпеть далее невозможно, потому что затронуто Святое Святых русской души - Святая Церковь.,. На сознательное мученичество идти не следует, но если нам нужно пострадать и даже умереть за правду, это надо будет сделать. Крестные ходы докажут всем, что верующий народ объединяется. Духовенству надо проповедывать народу не по праздникам только, а всегда и везде, где можно. Все должны говорить, что необходимо защищать святую веру, надо кричать об этом в трамваях, кинематографах, на железных дорогах... Пора духовенству объединиться с народом. Если Лавра получила защиту, это защитил ее народ. Если отвоюем Церковь, это сделаем при содействии народа..." (286).
Речь отца Философа была выслушана Священным Собором Православной Российской Церкви с большим вниманием. По примеру Петрограда было решено устроить общенародный крестный ход в Москве. Вслед за этим крестные ходы прошли по всей России.
26 января депутация возвратилась в Петроград, и в тот же вечер в зале Общества распространения религиозно-нравственного просвещения состоялось собрание под председательством митрополита Петроградского Вениамина. Зал вновь был переполнен, многие не смогли попасть на собрание. У входа в зал мгновенно раскупались портреты Патриарха.
Первым выступил митрополит Вениамин с краткой речью о высоком духовном значении крестных ходов, о той великой духовной радости, которую даровал Господь участникам последнего крестного хода. Народ как бы пережил светлый праздник Христова Воскресения. "Я уверен, - сказал митрополит Вениамин, - что при сохранении веры народ ожидают еще другие, большие утешения".
Затем выступил возвратившийся из Москвы отец Философ Орнатский, подробно рассказавший о поездке петроградской депутации. После сообщения о восстановлении митрополита Вениамина в звании и правах священноархимандрита Лавры, участники собрания с воодушевлением пропели многолетие любимому владыке.

 

слева направо: протоиерей Орнатский , профессор В.З.Белоликов

Гонения на Церковь все более усиливались. Уже 20 января был издан декрет об отделении Церкви от государства и школы от Церкви (Официально он назывался "Закон о свободе совести, церковных и религиозных обществах").
Он попирал всякую правду, возводя в ранг закона гонения за веру. В нем, в частности, говорилось:
"Никакие церковные и религиозные общества не имеют права владеть собственностью. Прав юридического лица они не имеют. Все имущество существующих в России церковных и религиозных обществ является народным достоянием...
Преподавание религиозных вероучений во всех государственных и общественных, а также частных учебных заведениях, где преподаются общеобразовательные предметы, не допускается..." (237).
На этот акт вопиющего произвола Священный Собор Православной Российской Церкви ответил воззванием ко всем православным христианам России:
"От века неслыханное творится у нас на Руси Святой. Люди, ставшие у власти и назвавшие себя народными комиссарами, сами чуждые христианской, а некоторые из них и всякой веры, издали декрет (закон), названный "о свободе совести", а на самом деле устанавливающий полное насилие над совестью верующих...
Было ли когда после Крещения Руси у нас что-нибудь подобное? Даже татары больше уважали нашу святую веру, чем теперешние законодатели...
...И слыхано ли, чтобы делами церковными управляли люди безбожные, не русские и не православные?
...Объединяйтесь же, православные, около своих храмов и пастырей, объединяйтесь все, и мужчины и женщины, и старые и малые, составляйте союзы для защиты заветных святынь...
...Мужайся же, Русь Святая! Иди на свою Голгофу! С тобою Крест Святой, орудие непобедимое..." (238).
Поместный Собор принял особое постановление, касающееся декрета богоборцев:
"1. Изданный Совнаркомом декрет об отделении Церкви от государства представляет собою, под видом закона о свободе совести, злостное покушение на весь строй жизни Православной Церкви и акт открытого против нее гонения.
2. Всякое участие как в издании сего враждебного Церкви узаконения, так и в попытках провести его в жизнь несовместимо с принадлежностью к Православной Церкви и навлекает на виновных лиц православного исповедания тягчайшие церковные кары, вплоть до отлучения от Церкви..." (239).
А вскоре было получено скорбное известие из Киева. У стен Киево-Печерской Лавры 25 января (7 февраля) 1918 года большевиками был расстрелян митрополит Киевский и Галицкий Владимир (Богоявленский). Он предал Богу душу свою, благословив крестообразно обеими руками гонителей-убийц со словами: "Господь вас да простит!"
2 февраля в зале на Стремянной было проведено собрание, посвященное светлой памяти святителя Владимира, так много сделавшего для Общества, руководимого отцом Философом. Не раз выступал владыка Владимир в этом зале, здесь состоялось его прощание с петроградским духовенством и мiрянами после назначения святителя на Киевскую кафедру. В этот день 2 февраля под сводами зала собравшиеся пели "Вечную память"...
На собрании было решено разработать ряд мер, направленных на сопротивление декрету нового правительства.
Затем отец Философ предложил избрать почетным членом Общества религиозно-нравственного просвещения Святейшего Патриарха Тихона, который в годы своей учебы в Духовной Академии подвизался в Обществе как студент-проповедник. Собрание единодушно откликнулось на этот призыв. Раздавались настойчивые голоса - просить Его Святейшество непременно посетить Петроград. Отец Философ обещал собранию обратиться с почтительнейшей просьбой по этому поводу к Святейшему Патриарху.
Февраль прошел под знаком сопротивления декрету об отделении Церкви от государства. Богоборцы пытались опечатать типографию Общества у Варшавского вокзала и контору на Стремянной, но, по милости Божией, отцу Философу удалось отстоять эти учреждения. Надо сказать, что крестный ход 21 января 1918 года явился уроком для многих. Он показал городским властям силу единения клира и мiрян Петрограда - силу, с которой надо считаться. Верующие же еще раз укрепились в сознании своей правоты при существующем в стране положении.
11 марта в зале Общества религиозно-нравственного просвещения открылся Петроградский епархиальный съезд духовенства и мiрян. Председателем съезда единогласно был избран протоиерей Философ Николаевич Орнатский. Прежде всего, он предложил съезду присоединиться к постановлению Всероссийского Поместного собора о декрете об отделении Церкви от государства, что также единогласно было принято собравшимися.
В полном согласии с решениями Поместного Собора были одобрены меры по защите святынь от поругания, главными из которых были:
1. При всех приходских храмах создаются союзы из прихожан и богомольцев, которые должны защищать святыни и церковное достояние от посягательств...
2. В случаях нападения грабителей и захватчиков на церковное достояние следует призывать православный народ на защиту церкви, ударяя в набат, рассылая гонцов...
3. Все, восстающие на Святую Церковь, причиняющие поругание святой Православной вере и захватывающие церковное достояние, подлежат, невзирая на лица, отлучению церковному... (240).
На съезде был избран и затем утвержден митрополитом Вениамином уполномоченный по общеепархиальным делам - известный юрист Иван Михайлович Ковшаров (впоследствии мученик Иоанн, расстрелянный 13 августа (31 июля) 1922 года вместе со священномучеником митрополитом Вениамином). Он помогал митрополиту Вениамину защищать материальные интересы Церкви при решении вопросов такой защиты с городскими властями.
Как и прежде, ближайшим сподвижником владыки Вениамина был отец Философ Орнатский. Их связывала истинная любовь о Христе, оба они всегда были готовы положить души свои за ближних своих. По всем основным вопросам жизни епархии митрополит Вениамин просил высказать мнение протоиерея Философа Орнатского, который был самым авторитетным членом Епархиального Совета. Владыка Вениамин часто посещал Казанский собор с тем, чтобы приложиться к чудотворному образу Заступницы Усердной и попросить у Нее помощи.
Мысли батюшки отца Философа всегда были направлены на созидание. На созидание, в самом высоком понимании этого слова. Когда-то, в годы первой революционной смуты, отец Философ воздвигал грандиозный храм в честь Воскресения Христова у Варшавского вокзала. Теперь же, в годы гонений, его мысль обращается к светлому образу священномученика Патриарха Ермогена, написавшего тропарь "Заступнице Усердная...", составившего службу в честь Казанской иконы Божией Матери и сплотившего Русь в годы вражеского нашествия...
Во время своего пребывания в Москве отец Философ посетил пещерный храм во имя священномученика Патриарха Ермогена в Чудовом монастыре, где молился митрополит Вениамин во время штурма Кремля, предпринятого большевиками; и комнату, из которой владыка чудом вышел за несколько минут до начала мощной бомбардировки. В ней батюшка подобрал осколок передней части шестидюймового (1 дюйм = 2,54 см. - Ред.) снаряда и привез его в Петроград.

Обдумав новое начинание, отец Философ предлагает приходскому совету соорудить в подклете Казанского собора пещерный храм во имя священномученика Патриарха Ермогена, имя которого неразрывно связано с Казанской иконой Божией Матери. В этом храме предполагалось поместить Казанский образ Пресвятой Богородицы и иконы святых, имена которых носили мученически погибшие митрополит Киевский Владимир и протоиереи Иоанн Кочуров и Петр Скипетров, с соответствующими надписями в память об их кончине. Осколок снаряда, от которого чудом спасся митрополит Вениамин, должен был служить лампадою перед иконой Заступницы Усердной.
На рапорте протоиерея Философа Орнатского от 24 марта 1918 года митрополит Вениамин начертал:
"Господь да благословит благое начинание. Митрополит Вениамин" (241).
В страшное время открытого богоборчества к отцу Философу постоянно обращались по поводу различных недоумении очень многие люди. Он всегда внимательно выслушивал посетителей и, с истинно духовным рассуждением, отвечал на наболевшие вопросы. Батюшка, как и в прежние годы, всегда был невозмутим и спокоен. Его отличало ровное, безпристрастное отношение ко всем людям, даже к представителям новой власти. В ту пору он неустанно проповедывал в различных храмах Петрограда, особенно в рабочих районах, отдавая всю силу своего таланта делу спасения заблудших и сомневающихся. Многим верующим вновь и вновь советовал тогда отец Философ как можно чаще обращаться к молитве Иисусовой, напоминая завет батюшки отца Иоанна Кронштадтского:
"Чтобы не терпеть непрерывных нападений злого духа, надо постоянно иметь в сердце Иисусову молитву: "Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мл, грешного!" Против невидимого (диавола) Невидимый Бог, против крепкого - Крепчайший!" (242).
Приближался день Светлого Христова Воскресения. В 1918 году Великая Среда, - а именно в среду Иуда предал Спасителя начальникам иудейским, - совпадала с большевистским праздником 1 мая. Митрополит Вениамин и отец Философ Орнатский подготовили воззвание к православным христианам, в котором они призывали верующих не принимать участия в уличных шествиях и гуляниях. Петроградские власти расценили это воззвание как контрреволюционное выступление. На время празднования Святой Пасхи они создали специальную комиссию во главе с Зиновьевым, которая вела за храмами "оперативное наблюдение через постоянных дежурных из ответственных лиц" (243).
По милости Божией ничто не смогло омрачить пасхальной радости верующих петроградцев. Такой же радостью было озарено пребывание в Петрограде Святейшего Патриарха Тихона.
Первая петроградская депутация встретила Его Святейшество в Любани (город и ж/д станция на границе Петроградской губернии). В ее составе был протоиерей Философ Орнатский (244).
Приезд Святейшего Патриарха всколыхнул Петроград. Ликованию православных не было предела. Высокого и дорогого гостя повсюду сопровождало несметное множество народа. Люди бежали за экипажем Патриарха со словами: "Родной ты наш, отец ты наш! Помолись за нас!" Девушки и дети бросали под ноги Святейшего цветы и зелень. Церковные и общественные организации подносили Его Святейшеству в дар иконы и вручали приветственные адреса. Все хотели получить благословение Первосвятителя.
"Церковные Ведомости" писали: "Город, так недавно и теперь еще жестокий, нелепый, одурманенный, беснующийся в дикой пляске дочери Иродиады, являл иной лик, показывал себя кровно спаянным с той Святой Русью, которая не умерла, которая живет и будет жить, какой бы грязью ни заливали ее какими бы муками, пытками ни преследовали ее с какой бы сатанинскою злобой ни плевали ей в лицо - прекрасное измученное лицо Матери Родины!" (245).
Святитель Тихон находился в Петрограде только шесть дней, с 11 по 16 июня. В продолжение этих шести дней он безраздельно общался с церковным народом Петрограда, который "только теперь мог до конца понять, какой жестокостью в отношении к верующему сердцу было упразднение патриаршества, какой живой источник религиозного вдохновения молчал у нас в течение 200 лет... (246). Святейший Патриарх совершал богослужения в Казанском и Исаакиевском соборах, в Иоанновском монастыре, в Александро-Невской Лавре, на Троицком подворье, побывал в Кронштадте и посетил Духовную Академию, принимал многочисленные депутации от всего церковного Петрограда в зале Общества распространения религиозно-нравственного просвещения на Стремянной.
Необычайно светлым и торжественным было богослужение совершенное Первосвятителем в Казанском соборе 13 июня: "В сердце Петрограда - Казанском соборе. Святейший Патриарх Тихон молился в день Вознесения Господня. Его Святейшество прибыл вместе с митрополитом Вениамином. Настоятель собора, протоиерей Ф. Н. Орнатский с большим чувством приветствовал Патриарха. Он говорил о той глубокой духовной радости, которую переживают петроградцы, увидевшие у себя духовного вождя Православной Церкви...
Торжественно идет служба. Народу масса. В соборе, на площади, на Невском, на портиках собора - всюду народ. Лишь незначительной части удалось попасть в собор. Прибывший для приветствия Патриарха многолюдный крестный ход из церкви Экспедиции заготовления Государственных бумаг увеличил число богомольцев. Люди молились прямо на улице...
Во время запричастного стиха горячее, воодушевленное слово произнес отец Философ Орнатский. Он приветствовал всех с великим праздником Господним, торжественность которого ныне усилена служением Патриарха. В конце речи отец Философ сказал:
"...Прекратилось 200-летнее вдовство Русской Православной Церкви. Патриарх - с нами. Он - лицо видимой Церкви, ее сердце, средоточие наших упований, объединяющий всех центр. Он возносит сегодня Безкровную Жертву о себе и о людских невежествиях. Велики эти невежествия наши. Но и ослепителен свет торжественного общения народа со своим Отцом и Первосвятителем. Пусть же очнутся наконец безбожники и богохульники наших дней, посягающие на святую веру и Церковь, воры и грабители, раздирающие Родину и расхищающие народное достояние, пусть проснутся тепло-хладные и встанут на защиту родных святынь, пора и всем нам. объединяться для пробуждения в народе древлерусского благочестия..." После литургии состоялся величественный крестный ход с изнесением соборных святынь - Чудотворной Казанской иконы и Ковчега со Святыми Мощами Патриарха Ермогена, привезенными Святейшим Патриархом Тихоном для вновь устраиваемого в подвале Казанского собора пещерного храма. Особенно красива была картина крестного хода, когда он вышел на Невский проспект...
После крестного хода Его Святейшество, в мантии, в преднесении креста Патриарха Филарета, со славою проследовал среди тысяч народа в квартиру настоятеля собора. Здесь он вышел на балкон и преподал восторженному народу свое благословение, а благожелания его народу были громко повторены настоятелем собора. Громко разносилось по площади всенародное "многая лета" Патриарху. Отъезд Патриарха из квартиры настоятеля, после предложенной ему трапезы, как и шествие из собора, напомнили времена отца Иоанна Кронштадтского. Те же проявления восторженного почитания, утеснение, целование рясы, бег за экипажем, хватание за колеса с пренебрежением к опасности..." (247, 248).
На следующий день, в пятницу 14 июня, в зале на Стремянной состоялось собрание, которое после молитвы и патриаршего благословения открыл протоиерей Ф. Н. Орнатский оглашением текста благословенной грамоты данной Его Святейшеством Обществу распространения религиозно-нравственного просвещения в духе Православной Церкви.
"Покровитель Общества высокопреосвященный митрополит Вениамин обратился к Святейшему Патриарху с приветствием, прося его благословить Общество и освятить евангельским словом ту кафедру, с которой учили народ многие православные церковные витии, начиная с отца Иоанна Кронштадтского, сказавшего с нее первую речь при открытии зала.
Святейший Патриарх Тихон, поднявшись на кафедру, в сердечных выражениях заявил, что он знает и ценит деятельность Общества с дней своего студенчества, что он с особым удовольствием входит на эту не видную по внешности, но привлекшую к себе выдающихся церковных учителей кафедру, что он уверен в том, что Обществу и в наше тяжелое время и в будущем предстоит плодотворная работа.
После Патриарха Председатель Совета отец Философ Орнатский от имени Общества обратился к Его Святейшеству со словами горячей благодарности за принятие им звания почетного члена Общества, за честь прибытия в качестве члена Общества в это Собрание, устроенное в честь его, за восхождение на священно-проповедническую кафедру Общества для преподания святительского благословения Обществу и произнесение незабвенных бодрящих слов его деятелям, за то доверие, с которым Его Святейшество благословил печатать Слово Божие в типографии Общества и, наконец, за совместное со Священным Синодом предложение Совету Общества принять на склад все издания Училищного Совета, изгоняемого ныне из его помещения. Впереди Обществу больше, чем прежде, открываются широкие горизонты деятельности. Великая роль предстоит ему в будущем... Далее протоиерей Философ Орнатский сказал:
"Не на словах только, не в повременной печати, но декретами правительства, претендующими на силу закона, святая вера и Церковь Православная признаются отжившими свои век учреждениями и на место вечных начал христианской жизни провозглашаются и поставляются начала социализма, имеющего перестроить жизнь по-новому. Мы не скрываем своего отношения к социализму и с церковной кафедры открыто проповедуем, что это есть идейно обоснованный голый грабеж. Социализм враждебен христианству, он не признает неба и хочет устроить рай на земле. Мы знаем по опыту, во что обращаются в социалистическом государстве украденные из христианства святые начала: свобода, равенство и братство. Ныне больше, чем когда-либо, и в России больше, чем где-либо, ясно, что только на основах подлинного христианства возможно вернуть народу порядок для продолжения спокойной жизни, имеющей конечной целью спасение во Христе. И Общество, имея в рядах своих членов Великого Господина и Отца нашего Святейшего Патриарха Тихона, будет продолжать трудиться для распространения религиозно-нравственного просвещения среди всех слоев населения".
Председатель просил Его Святейшество молиться об Обществе и оказать ему свое высокое внимание и сильную поддержку и впредь" (249).
После выступления отца Философа Орнатского с приветственным словом к Святейшему Патриарху обратился протоиерей Павел Лахостский. В заключительном слове Святейший Патриарх Тихон подчеркнул, что "в решении Собора о восстановлении патриаршества обнаружилась явно воля Божия о Русской Церкви..." и высказал уверенность в том, что это послужит объединению всей верующей Руси.
Затем к Его Святейшеству с приветствиями и подарками подходили депутации от всего церковного Петрограда. Они были столь многочисленными, что было предложено, проходить перед Святейшим с молчаливым поклоном, принимая благословение и оставляя приветствия в письменном виде. Только некоторым депутациям, присланным особо крупными организациями, было предоставлено право огласить свои адреса. С особым вниманием было выслушено приветствие Братства приходских советов Петрограда и Петроградской епархии. Всего же перед Святейшим Патриархом прошло более 150 депутаций. По окончании благословения депутатов Предстоятель Русской Православной Церкви около часа благословлял все подходивший и подходивший к нему народ...
Вслед за отчетом о собрании в зале Общества религиозно-нравственного просвещения в печати был опубликован рассказ протоиерея Философа Орнатского о встрече Его Святейшества с отцом Иоанном Кронштадтским в бытность Патриарха Тихона архиепископом Ярославским и Ростовским: "...Это было в 1908 году, незадолго до кончины батюшки, тогда уже больного. Отец Иоанн принял владыку и, после долгой беседы, за которой оба они сидели рядом, батюшка встал и, обращаясь к владыке, сказал: "Теперь, владыка, садитесь вы на мое место, а я пойду отдохну", и вышел. Так всероссийский пастырь и молитвенник отец Иоанн, провидя будущее владыки Тихона, предсказал ему, что он поведет народ ко спасению тем же путем жизни во Христе, каким шел сам и вел других он, отец Иоанн, только поведет его как Всероссийский Архипастырь - Патриарх..." (250).
15 июня состоялась плодотворная деловая встреча Святейшего Патриарха с представителями Братства Приходских советов Петрограда и Петроградской епархии, в которой приняли участие митрополит Вениамин и протоиерей Философ Орнатский.
В воскресенье, 16 июня, верующие Петрограда со слезами провожали Первосвятителя. К 8 часам вечера вокзал был переполнен народом.
"У вагона, предназначенного для Патриарха, - викарные епископы, настоятели церквей, члены Братства приходских советов, Общества религиозно-нравственного просвещения и другие представители мiрян и духовенства.
В 8.30 вместе с владыкой митрополитом Вениамином прибыл Святейший Патриарх Тихон. Приближается время отхода поезда...
В открытом окне появляется доброе, светлое лицо Патриарха, и он с любовью последний раз благословляет приникший к вагону народ...
Вместе с Патриархом уезжает в Москву владыка митрополит Вениамин. Также поехал проводить Святейшего Патриарха и протоиерей Философ Орнатский" (251).
По возвращении из Москвы отец Философ отдает много сил созиданию пещерного храма во имя священномученика Патриарха Ермогена в Казанском соборе Петрограда. По мысли настоятеля, этот храм должен был увековечить знаменательное, историческое событие - восстановление патриаршества в Церкви Российской и напоминать русским людям о великом подвиге священномученика Патриарха Ермогена, спасшего Отечество в годину лихолетья и от внутреннего нестроения, и от вражеского нашествия.
Все также выступает отец Философ с пламенными проповедями в рабочих районах столицы, призывая всех сплотиться вокруг Матери Церкви в годы нового, тягчайшего лихолетья. Со скорбью о прошлом и настоящем, с надеждой на будущее говорил отец Философ, но звучали его слова, как всегда, живо и проникновенно.
28 июля 1918 года исполнилось 33 года пастырского служения протоиерея Философа Орнатского - 33 года неустанных трудов на ниве Божией с полной отдачей сил во имя спасения ближних, с постоянной готовностью положить душу свою "за други своя" (Ин. 15, 13).
Гонения на Церковь все усиливались, и 29 июля ' состоялось чрезвычайное епархиальное собрание, обсудившее вопрос "О мерах защиты веры и Церкви ввиду циркуляра Комиссариата Северной области об изъятии из школ предметов религиозного почитания". Собрание единодушно постановило: "обратиться к надлежащим советским властям с требованием о немедленной отмене незаконно изданного товарищем областного комиссара по просвещению Гринбергом распоряжения от 12 июля 1918 года за N45" (252). С горячим словом выступил перед собравшимися отец Философ Орнатский. Он напомнил о состоявшемся в январе крестном ходе в защиту Александро-Невской Лавры и призвал духовенство и мiрян епархии провести еще один общегородской крестный ход с целью противодействия новым антицерковным акциям властей.
Осуществить свой замысел отцу Философу не пришлось. В день памяти великомученика и целителя Пантелеймона, 9 августа 1918 года, протоиерей Философ Николаевич Орнатский вместе с двумя старшими сыновьями, Николаем и Борисом Орнатскими, был арестован богоборческими властями без предъявления каких-либо обвинений (253).
Вне всякого сомнения, отец Философ был готов к такому повороту событий. По воспоминаниям дочерей батюшки Веры Философовны Яворской и Лидии Философовны Рюминой, в момент ареста он был совершенно невозмутим и спокойно последовал за явившимися на квартиру Орнатских чекистами.
В последующие дни не раз обращались в ЧК родные отца Философа и прихожане Казанского собора, но вразумительного ответа о судьбе батюшки и его сыновей из ЧК не последовало. Однажды в сквере у Казанского собора собралось много тысяч православных петроградцев и с пением молитв, с крестами, хоругвями и иконами, все они направились по Невскому проспекту на Гороховую. В ЧК приняли делегацию верующих и уверили в том, что отец Философ скоро будет освобожден.
Шли дни, которые казались годами близким батюшки отца Философа. Через знакомых по Педагогическому институту Вера Философовна попросила о помощи Наркома просвещения Луначарского, который 15 августа обратился к Зиновьеву с ходатайством об освобождении протоиерея Философа Орнатского: "Уезжаю, так и не выяснив хорошенько, по чьему распоряжению и по какому обвинению содержится в Кронштадте под арестом священник Орнатский. Так как арест его вызывает много толков, а я считал бы необходимым избегнуть всего похожего на гонения против Церкви, - то, быть может, Вы сможете сделать что-нибудь для его освобождения, если каких-либо серьезных обвинений против него не имеется" (254). Это письмо было явно кем-то задержано в коридорах власти - входящий N15935 канцелярии Зиновьева датирован 23 августа.
Неоднократно обращалось к Зиновьеву с заявлениями о взятии отца Философа на поруки и Братство приходских советов. Ответом было упорное молчание властей. Наконец родные батюшки письменно обратились к Урицкому. В ответ председатель петроградской ЧК сообщил, что гражданин Орнатский расстрелян, как "ярый контрреволюционер"...
Имеется несколько версий рассказов, основанных на устном предании, о том, как принял отец Философ мученическую кончину (255-258). Для всех рассказов характерна одна общая деталь - подвижник встретил земную смерть, стоя на коленях и совершая молитву. Вместе с отцом Философом и его сыновьями Николаем и Борисом было тогда расстреляно еще 30 петроградских офицеров, верных Отечеству. По пути к месту расстрела батюшка являл собою образец полнейшей невозмутимости и с несказанной духовной умиротворенностью утешал взволнованных сомучеников.
Перед началом казни отец Философ кротко произнес: "Ничего, ко Господу идем. Вот, примите мое пастырское благословение и послушайте святые молитвы". И, став на колени, начал спокойным, ровным голосом читать отходную...
В 1903 г. в Сарове отец Философ в поучении о праведной кончине преподобного Серафима сказал удивительные слова:
"Какая чудная, блаженная кончина, - венец праведной подвижнической жизни! Умереть на молитве - это высшее счастье, для христианина. На молитве, человек, становясь лицом к лицу с Невидимым Богом, переживает все святые чувствования, изливает пред Ним всю свою душу, предает всего себя в руки

http://marginal06.livejournal.com/446875.html