Впервые погоны появились во Франции, а в 1801 г. были введены в Русской армии. Форма погон менялась, но неизменно повышалось их значение как символа воинской доблести и чести. Их принудительное лишение считалось для офицера не только официальным наказанием, но и несмываемым позором. Обычно в Русской армии с мундиров осуждённых срывали погоны и ломали над головой офицерскую шпагу. Вот почему для декабристов (в большинстве своем боевых офицеров) это стало большим наказанием, чем Петропавловская крепость и ссылка в Сибирь.

Необычайный подъем народного воодушевления при получении офицерского звания и офицерских погон вызвало начало Первой мировой войны, когда армию из-за огромных людских потерь стали пополнять офицеры, прошедшие ускоренные курсы обучения при военных училищах. Особенно это было заметно в новом роде войск – авиации. Там требовалась знание специальной техники, поэтому было особенно много рядовых из технической интеллигенции, которые в дальнейшем получали очередные звания и быстро становились офицерами.

Для армии того времени было характерно то, что любой человек, невзирая на национальность и происхождение, получая офицерское звание и соответствующие погоны, сразу становился равным в кругу своих однополчан – кадровых офицеров.

Одним из таких «гражданских» офицеров был уроженец Латвии Эрнст Христианович (Кристапович или Крисланович) Леман, который родился 28 ноября 1894 г. в Либаве.

Окончив Либавскую Николаевскую гимназию в 1913 г., он решил стать авиатором и поступил в Одесскую авиационную школу. К началу Первой мировой войны ему было 20 лет, но он уже освоил специальность моториста, а к 1915 г. получил звание лётчика, которое дало ему право поступить добровольцем в авиацию Русской армии. В июле 1916 г. ему присвоили звании подпрапорщика (высшее унтер-офицерское звание), а через месяц он получил назначение в 19-й корпусной авиаотряд. Это было большое везение для молодого летчика, так как командовал этим отрядом выдающийся военный авиатор Императорского военно-воздушного флота ротмистр Александр Александрович Казаков. Он был вторым после штабс-капитана Петра Николаевича Нестерова лётчиком в истории, применившим воздушный таран, и первым, оставшимся после тарана в живых. За три года войны Казаков сбил лично 17 и в групповых боях ещё 15 самолётов противника и был признан самым результативным российским лётчиком-истребителем периода Первой мировой войны. Молодой, скромный и очень старательный офицер Эрнст Леман сразу влился в коллектив военных летчиков отряда и понравился требовательному командиру. Эрнст, правда, не отличался особой общительностью, что неудивительно для прибалта. Между тем его имя и фамилия вызвали неожиданную враждебность солдат, охранявших и обслуживавших аэродром авиаотряда. Они почти в открытую называли его пособником немки-императрицы и германским шпионом. Эрнст не обращал на это внимание и заставлял их соблюдать правила распорядка в отряде, особенно во время своих дежурств по аэродрому. Молодой человек видел, что многие солдаты обслуживающей команды и даже их унтер-офицеры из «новых» (кадровых почти не осталось) не только не разделяют желание авиамехаников и офицеров-летчиков сражаться с врагом, но и, не боясь командиров, нарушают дисциплину: во время службы ведут политические разговоры и неприкрыто выражают неприязнь к офицерам.

Генерал П.Н. Врангель в своих мемуарах отмечал: «Состав армии за два года успел существенно измениться, выбыла большая часть кадровых офицеров и солдат, особенно в пехоте. Новые офицеры … быстро падали духом, тяготились войной и совершенно неспособны были поднять и поддержать дух своих солдат. Солдаты после 2-х лет войны, в значительной массе, также были уже не те. Немногие оставшиеся в рядах старые солдаты, несмотря на все перенесенные тяготы и лишения, втянулись в условия боевой жизни; но остальная масса, те пополнения, которые беспрерывно вливались в войсковые части, несли с собой совсем иной дух. Состоя в значительной степени из запасных старших сроков, семейных, оторванных от своих хозяйств, успевших забыть пройденную ими когда-то школу, они неохотно шли на войну, мечтали о возвращении домой и жаждали мира».

Невзирая на политическую обстановку в стране, военные летчики героически выполняли свой долг перед Отечеством и наносили ощутимые удары по армиям противника.

Первые боевые вылеты Леман осуществил в августе 1916 г. в качестве разведчика,но при этом уже 4 сентября провел первый удачный воздушный поединок.

Вылетев на очередную разведку, Эрнст сумел прогнать неприятельский самолет, осуществлявший корректировку обстрела русских позиций. Он также провел ряд успешных вылетов, выполняя специальные задания. Командование высоко оценило его заслуги и мужество в качестве летчика-разведчика и по представлению его командира А.А. Казакова наградило подпрапорщика Эрнста Лемана высшей солдатской военной наградой: Георгиевским крестом 4-й степени № 687202 - Приказом по штабу 19-го армейского корпуса № 283 от 27.12.1916 г. за то, что «3-го августа сего г. во время бомбардирования стан. Еловки в составе эскадрильи отряда был шесть раз атакован истребителем «Фоккер», но задачу выполнил: удачным попаданием бомбы зажег склады на стан. Еловка. 4-го августа тоже в составе эскадрильи, выполнил задачу по бомбардированию мызы Беверн: попал тяжелой бомбой в дом. Кроме того, 2-го и 6-го августа произвел разведки, обнаружив у оз. Кокина 4-х орудийную батарею».

В августе 1916 г. победы русских летчиков на Юго-Западном фронте, где в составе сил авиации действовал 19-й корпусный авиаотряд под командованием А.А. Казакова показали, что авиация Русской армии не только не уступает авиации противника, но и во многом начинает ее превосходить. "Лихие действия наших летчиков заставили противника забыть Луцк", - докладывал в это время исполняющий обязанности инспектора авиации Юго-Западного фронта выдающийся русский летчик есаул В.М. Ткачев.

В 1916 г. Императорский военно-воздушный флот Русской армии занял достойное место в структуре вооруженных сил России. Парк авиатехники пополнился новыми типами самолетов. К концу года на фронте находились 724 машины. В общей сложности в 1916 г. русские авиаторы совершили 15435 боевых полетов.

Эрнст Леман вместе с офицерами своего отряда радостно встретил 1917 год, надеясь, что это будет год победоносных наступлений русских войск и их союзников – стран Антанты. События Февральской революции, уничтожившей великую Российскую империю, круто изменили не только политическую жизнь страны, но и судьбы всех офицеров Русской армии.

В ходе этих революционных событий был выпущен самый лицемерный и предательский документ в нашей военной истории.

Это был Приказ № 1 Совета рабочих и солдатских депутатов в Петрограде, приведший к переходу фактической военной власти к солдатским комитетам, к выборному началу и смене солдатами начальников, что дало первый и главный толчок к развалу армии и дальнейшей политической катастрофе России.

Вот выписка из Приказа № 1 от 1 марта 1917 г.

По гарнизону Петроградского округа, всем солдатам гвардии, армии, артиллерии и флота — для немедленного и точного исполнения, а рабочим Петрограда — для сведения.

Совет Рабочих и Солдатских Депутатов постановил:

1) Во всех ротах, батальонах, полках, парках, батареях, эскадронах и отдельных службах разного рода военных управлений и на судах военного флота — немедленно выбрать комитеты из выборных представителей от нижних чинов вышеуказанных воинских частей.

2) Во всех воинских частях, которые еще не выбрали своих представителей в Совет Рабочих Депутатов, избрать по одному представителю от рот, — которым и явиться с письменными удостоверениями в здание Государственной Думы к 10 часам утра, 2-го сего марта.

3) Во всех своих политических выступлениях воинская часть подчиняется Совету Рабочих и Солдатских Депутатов и своим комитетам.

4) Приказы военной комиссии Государственной Думы следует исполнять только в тех случаях, когда они не противоречат приказам и постановлениям Совета Рабочих и Солдатских Депутатов.

5) Всякого рода оружие, как то: винтовки, пулеметы, бронированные автомобили и прочее, — должно находиться в распоряжении и под контролем ротных и батальонных комитетов и ни в каком случае не выдаваться офицерам, даже по их требованиям.

6) В строю и при отправлении служебных обязанностей солдаты должны соблюдать строжайшую воинскую дисциплину, но вне службы и строя, в своей политической, общегражданской и частной жизни солдаты ни в чем не могут быть умалены в тех правах, коими пользуются все граждане. В частности, вставание во фронт и обязательное отдавание чести вне службы отменяется.

7) Равным образом отменяется титулование офицеров: ваше превосходительство, благородие и т. п., и заменяется обращением: господин генерал, господин полковник и т. д.

Грубое обращение с солдатами всяких воинских чинов, и в частности, обращение к ним на "ты", воспрещается, и о всяком нарушении сего, равно как и о всех недоразумениях между офицерами и солдатами, последние обязаны доводить до сведения ротных комитетов.

Петроградский Совет

Рабочих и Солдатских Депутатов.

Данная военно-политическая декларация в форме приказа была немедленно распространена по всем фронтам Русской армии. Временное правительство суетливо пыталось беспомощными дополнениями и изменениями к этому документу исправить гибельное действие приказа, но было уже поздно.

Со всех сторон в авиаотряд, где служил Эрнст Леман, шли ужасные известия о последствиях этого документа, особенно из Петрограда, где начались массовые стихийные самосуды солдат и матросов над офицерами. На Балтийском флоте, в Кронштадте и Гельсингфорсе, 3 и 4 марта было убито до двухсот офицеров, включая командующего Балтийским флотом адмирала А.И. Непенина. 1 марта был убит командир Кронштадтского порта и военный губернатор Кронштадта адмирал Р.Н. Вирен. Особенное недовольство солдат и матросов было нацелено на офицеров немецкого происхождения, к которым они относили всех лиц с иностранными фамилиями. На фронте также начались расправынад офицерами. Генерал П.Н. Краснов в своих воспоминаниях писал: « …пехота, шедшая на смену кавалерии, шла с громадными скандалами. Солдаты расстреляли на воздух данные им патроны, а ящики с патронами побросали в реку Стырь, заявивши, что они воевать не желают и не будут. Один полк был застигнут праздником Пасхи на походе. Солдаты потребовали, чтобы им было устроено разговенье, даны яйца и куличи. Ротные и полковой комитет бросились по деревням искать яйца и муку, но в разоренном войною Полесье ничего не нашли. Тогда солдаты постановили расстрелять командира полка за недостаточную к ним заботливость. Командира полка поставили у дерева и целая рота явилась его расстреливать. Он стоял на коленях перед солдатами, клялся и божился, что он употребил все усилия, чтобы достать разговенье, и ценою страшного унижения и жестоких оскорблений выторговал себе жизнь. Всё это осталось безнаказанным…».

Несмотря на эти события, которые заставляли остерегаться солдат своего аэродрома, летчики и механики отряда продолжали строго исполнять свою воинскую присягу, отражая удары и побеждая врага.

Об этом свидетельствует следующая награда подпрапорщика Эрнста Лемана. Он в эти дни совершил подвиг и впоследствии был за это награжден вторым солдатским Георгиевским крестом 3-й степени Приказом по 7-й армии № 1422 от 14.09.1917 г. «за то, что, будучи старшим унтер-офицером, 1-го апреля сего г., вылетел на аэроплане для фотографирования участка Бжежаны-Рогатин, под сильным артиллерийским огнем противника дважды прошел над его позициями и с полным успехом закончил».

Второй Георгиевский крест позволил А.А. Казакову, который стал исполняющим делами командира 1-й боевой авиационной группы Юго-Западного фронта, в которую входил 19-й авиаотряд, представить подпрапорщика (старшего унтер-офицера) Э.Х. Лемана к офицерскому званию – прапорщик авиации Русской армии.

Сбылась мечта молодого летчика – он стал офицером Русской армии. И хотя в русской авиации воевало много летчиков в чине рядовых или унтер-офицеров, что не мешало им быть равными с однополчанами-офицерами и в бою и в быту, серебряные погоны с первой офицерской звездочкой стали для Эрнста Лемана самой дорогой военной наградой и воинской святыней.

И всё же, несмотря на долгожданное звание и высокие награды, слава его боевых друзей как победителей немецких асов и желание быть им в этом равным заставляло Лемана искать прямые боевые столкновения с самолетами противника. Поэтому 6 мая 1917 г. Эрнст вступил в бой и одержал свою первую победу над самолетом противником. Это произошло над деревней Шебалин. Четыре русских истребителя схватились с австрийскими асами. После короткого боя был сбит один самолет австрийцев, который загорелся и рухнул на деревья Лысонского леса. Это по правилам считалось коллективной победой отряда, и ее по праву разделил с однополчанами летчик Эрнст Леман.

Летчикам отряда сопутствовала удача. В одном из вылетов на патрулирование Леман с наблюдателем Поляковым и летевшем на своём одноместном "Ньюпоре" Александром Казаковым, который к этому времени получил звание подполковника, были неожиданно атакованы вылетевшими из облаков тремя неприятельскими самолётами.

Под умелым командованием Казакова Леман сумел лично сбить вражеский самолет, и хотя фактически это вновь была коллективная победа, Казаков отказался от нее, отдав первенство своим молодым ученикам и представив их командованию на награждение.

За этот бой прапорщик Эрнст Леман, уже офицер Русской армии, получил офицерский орден Святого Георгия 4-й степени - Приказом по 7-й армии № 1765 от 31.10.1917 г. «за то, что 14-го июля 1917 г., поднявшись на самолете истребителе с другим нашим истребителем для преследования 3 появившихся неприятельских самолетов, атаковал одного из них в районе Тлумача и после короткой лихой атаки сбил его пулеметным огнем, продолжая преследовать остальных за линию передовых окопов. Сбитый немецкий самолет опустился в нашем расположении. Два офицера германца захвачены нашими войсками. Самолет прапорщика Лемана получил несколько серьезных пулевых повреждений».

Казаков ценил летный талант Эрнста и хотел сделать из него аса-истребителя. Ему нравилась старательность Лемана, который вместо положенного отдыха или копался в моторе самолета вместе с механиками, или часами занимался на самодельных тренажерах, отрабатывая приемы стрельбы из пулемета. У него были явные признаки командира, который умеет удерживать в повиновении нижних чинов при сложной политической обстановке в отряде. Казаков стал брать его к себе в пару, как на разведывательные полеты, так и на боевые вылеты.

Летом этого же года они вместе провели два боя, причем с превосходящими силами противника. В одном из них Казаков сбил один неприятельский самолет, а второй бой окончился для него ранением в руку. Это заставило его покинуть поле боя, и тогда его ученик показал все, чему он научился во время полетов со своим командиром.

Из рапорта прапорщика Лемана : "Я вступил в бой с задним, пикируя на него, и прекратил огонь только тогда, когда подошёл к нему вплотную. Из кабины аппарата пошёл серый дым, и аппарат пошёл книзу. В это время я был атакован другим, и вступил с ним в бой, потеряв из виду первого. После короткой очереди у меня заело пулемёт... пока исправлял задержку, противник с большим снижением ушёл к себе. Возможно, он упал в районе Тысменица или Нежнюв. У меня 4 пробоины, мною выпущено 160 патронов". Эта победа была официально подтверждена, т.к. немецкий самолет вынужден был сесть на русский аэродром и сдаться. За этот бой Эрнст Леман получил орден Св. Анны 4-й степени, а за последующую за этим боем победу орден Св. Станислава 3-й степени с мечами и бантом.

Следующий и, как оказалось, последний воздушный бой прапорщика Эрнста Лемана получился на редкость захватывающим, в котором сплелись воедино и трагедия и удача. 26 сентября 1917 г. он вместе со своим другом прапорщиком Крисановым, из соседнего 2-го корпусного авиаотряда, атаковал двухместный самолёт немецких летчиков. Экипаж противника оказался очень опытным и, судя по эмблеме на самолете, состоял из старых, еще довоенных авиаторов. Умело избежав обстрела и неожиданно применив сложный маневр, противник сумел зайти в хвост самолета и в упор его расстрелять. Увидев гибель друга, Эрнст направил свой самолет на врага, но тот снова умело ушел от обстрела и, развернувшись, устремился на русского летчика. Завязалась воздушная дуэль. Самолеты постоянно маневрировали, обстреливая друг друга из пулеметов. Вражеский экипаж был точнее и первым ранил русского летчика. Ранение оказалось серьезным, и Эрнст, боясь потерять сознание, решился на лобовую атаку. Самолеты неслись друг на друга, непрерывно стреляя из пулеметов. На этот раз точнее оказался русский летчик. Он расстрелял экипаж немцев и вовремя ушел от столкновения с горящим самолетом врага. Леман не стал, как следовало по правилам, уточнять, где упадет вражеский самолета, а, развернув свой – с трудом долетел и сел на аэродром отряда. Потерявшего сознание летчика отправили сначала в полевой лазарет, а потом в военный госпиталь прифронтового города.

Ему сделали срочную операцию, но он несколько дней не приходил в себя. Очнувшись, он увидел рядом с собой пожилого военного врача и юную девушку в форме сестры милосердия Российского общества Красного Креста. Военврач сказал Эрнсту, что тот должен был, по всем правилам медицины, умереть от такой раны, хотя операция была выполнена вовремя, и, если бы не Лидочка Виленская, которая все эти дни ухаживала за ним, он не знает, чем бы все это закончилось. Потом началось выздоровление и… первая любовь для обоих молодых людей. Скоротечный и счастливый фронтовой роман закончился бракосочетанием. Скорее всего, это вообще был самый счастливый период жизни Эрнста Лемана. Он, несмотря на молодость, был уже опытным и известным офицером авиации, награжденным высшими военными орденами, женившимся по любви, и впереди, казалось, его ждала блестящая военная карьера ...

Наступил октябрь 1917 г. и революционные события в Петрограде стали напрямую влиять на всю фронтовую жизнь Русской армии. В это время Эрнст Леман получил разрешение жить в прифронтовом городе, где располагался госпиталь его жены, и приезжал на службу на присылаемом за ним автомобиле отряда.

В тот роковой день на площади города, где он ожидал автомобиль с аэродрома, толпились вооруженные солдаты и гражданские лица. Все что-то кричали, видимо это был очередной политический митинг. На Лемана митингующие, казалось, не обращали внимания, но он чувствовал косые, недружелюбные взгляды солдат, и вздохнул с облегчением, когда приехала его машина. Водитель сообщил, что все офицеры на задании: к городу неожиданно прорвались несколько десятков немецких самолетов, и весь отряд срочно вылетел на его защиту. Подъехав к своему аэродрому, Эрнст увидел, что все солдаты толпятся у офицерской столовой и о чем-то говорят с какими-то людьми в штатском. Это было серьезным нарушением режима военного аэродрома, и Леман решил немедленно разобраться, а в случае необходимости арестовать посторонних лиц. В результате выяснилось, что это были представители местного Совета рабочих и солдатских депутатов, и пришли они для проведения митинга об уравнении в правах всех военнослужащих, отмены офицерских званий, орденов и всех знаков отличий, в том числе офицерских погон. Солдаты аэродрома, давно недолюбливающие строгого молодого офицера с ненавистной немецкой фамилией, потребовали от него немедленно снять погоны. Эрнст Леман категорически отказался это сделать, заявив, что он как офицер Русской армии, давший воинскую присягу, никогда не расстанется с погонами. Раздраженные солдаты, часть из которых была сильно пьяна, набросились на офицера и силой сорвали с него погоны. Они швырнули их в осеннюю грязь со снегом и растоптали сапогами, потом смеющаяся толпа отпустила офицера и пошла в ангар самолетов на митинг. Эрнст Леман остался один на поле аэродрома.

Он, поглядел на небо, куда улетели его однополчане и медленно поднялся по крыльцу в пустую офицерскую столовую. Через несколько секунд из столовой раздался выстрел. Сбежавшиеся солдаты увидели лежащего на полу столовой офицера Лемана с окровавленной головой и револьвером в руке.

Тяжелораненный в голову, он был доставлен в городской военный госпиталь, где служила его жена, военная сестра милосердия Лидия Леман (Виленская). Через несколько часов в госпиталь приехал друг и командир Эрнста подполковник Казаков.

Все усилия врачей госпиталя спасти прапорщика Лемана оказались безуспешными… Кавалер двух солдатских Георгиевских крестов, офицерского ордена святого Георгия Победоносца, орденов Св. Анны и Св. Станислава, военный летчик, офицер Русской армии Эрнст Христианович Леман скончался в возрасте 23 лет на руках своей жены 4 (17) декабря 1917 г.

…Выписка из декрета, выпушенного в декабре 1917 г. Советом Народных Комиссаров «Об уравнении всех военнослужащих в правах», подписанного В.И. Лениным, Н.В. Крыленко, Н.И. Подвойским, М.С. Кедровым, Э.М. Склянским, Б.В. Леграном, К.А. Механошеным, и секретарём Совнаркома Н.Н. Горбуновым:

1) Все чины и звания в армии, начиная с ефрейторского и кончая генеральским, упраздняются. Армия Российской Республики отныне состоит из свободных и равных друг другу граждан, носящих почетное звание солдат революционной армии.

2) Все преимущества, связанные с прежними чипами и званиями, равно как и все наружные отличия, отменяются.

3) Все титулования отменяются.

4) Все ордена и прочие знаки отличия отменяются.

5) С уничтожением офицерского звания уничтожаются все отдельные офицерские организации.

6). Существующий в действующей армии институт вестовых уничтожается.

Можно привести множество трагических примеров того времени, подобных гибели офицера Эрнста Лемана. 1917 год «прославился» звериной жестокостью людей, одурманенных невежеством, страхом и классовой ненавистью преднамеренно раздутой революционной пропагандой – к своим собратьям, бок о бок проливавшим с ними кровь во имя Отечества. Вот историческая хроника докладов того времени о расправах над командирами полков Русской армии, оставшихся верными своей воинской присяге. В 299-м полку солдаты убили командира, предварительно засыпав ему глаза песком. Солдаты убили командира 22-го полка подполковника Рыкова, уговаривавшего полк идти на позицию (из доклада помощника комиссара 1-го гвардейского корпуса). "Мне и офицерам остается только спасаться, так как приехал из Петрограда солдат 5-й роты ленинец. В 16 часов будет митинг. Уже решено меня, Морозно и Егорова повесить. Офицеров разделить и разделаться... Много лучших солдат и офицеров уже бежало. Полковник Травников» (из донесения, полученного комкором 1-го Сибирского корпуса).

К декабрю 1917 г., в результате провокационной и предательской, февральско-октябрьской революционной деятельности на фронтах Русской армии было убито в результате массовых расправ тысячи офицеров, не меньше покончило жизнь самоубийством (только зарегистрированных случаев было более 800), многие тысячи лучших офицеров были смещены и изгнаны из частей. К исполняющему обязанности Верховного Главнокомандующего Русской армии генерал-лейтенанту Н.Н. Духонину по телефону обратились члены Совнаркома Ленин, Сталин, Крыленко и потребовали немедленно вступить в мирные переговоры с австро-германским командованием.

Командующий отказался и после его ареста с объявлением «врагом народа», одурманенные революционной пропагандой солдаты и матросы совершили самосуд над героем сражения под крепостью Перемышль, кавалером Георгиевского оружия и двух офицерских орденов Св. Георгия Победоносца.

Генерал А.Н. Деникин писал в «Очерках русской смуты»: «Толпа матросов — диких, озлобленных на глазах у «главковерха» Крыленко растерзала генерала Духонина и над трупом его жестоко надругалась».

Новая власть стала безжалостно и бездумно уничтожать воинские традиции Российской империи, которые накапливались и бережно сохранялись в течении трех веков, и это продолжалось практически до начала Второй мировой войны, которая стала для Российского государства Великой Отечественной войной 1941-1945 гг. и новым еще большим военным испытанием для всего народа.

Чудовищные человеческие и моральные жертвы заставили руководство нашего государства понять, что только забытые великие воинские традиции всех братских народов России, основанные на общей честной и самоотверженной службе Отечеству, поднимут дух и силы российских воинов для уничтожения главного врага человечества XX века – гитлеровских полчищ, несущих не только смерть народам мира, но и духовное уничтожение ее истории и будущего. И в 1943 г., переломном в этой страшной войне и решающем судьбу нашей страны, появился следующий документ.

Выписка из приказа НКО СССР о введении новых знаков различия и об изменениях в форме одежды Красной Армии № 25 от 15 января 1943 г.

В соответствии с Указом Президиума Верховного Совета Союза ССР от 6 января 1943 г. "О введении новых знаков различия для личного состава Красной Армии”

2. Всему составу Красной Армии перейти на новые знаки различия — погоны в период с 1 по 15 февраля 1943 года.

И как бы в знак возобновления преемственности славы и доблести российских воинов всех времен наши войска в январе 1943 г. – месяце восстановления этих символов Русской армии – победоносно завершили две самые кровопролитные и выдающиеся военные операции Второй мировой войны:

18 января 1943 г. Совинформбюро.

На днях наши войска, расположенные южнее Ладожского озера, перешли в наступление против немецко-фашистских войск, блокировавших город Ленинград. Прорвав долговременную укреплённую полосу противника глубиной до 14 километров и форсировав реку Нева, наши войска в течение семи дней напряжённых боёв, преодолевая исключительно упорное сопротивление противника, заняли г. Шлиссельбург, крупные укреплённые пункты — Марьино, Московская Дубровка, Липка, рабочие посёлки № 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, станцию Синявино и станцию Подгорная. Таким образом, после семидневных боёв войска Волховского и Ленинградского фронтов 18 января соединились и тем самым прорвали блокаду Ленинграда. .

31 января 1943 г. Совинформбюро.

Войска Донского фронта в боях 27-31 января закончили ликвидацию группы немецко-фашистских войск, окружённых западнее центральной части Сталинграда. В ходе боёв, а также показаниями захваченных в плен немецких генералов установлено, что к 23 ноября 1942 г. под Сталинградом было окружено по меньшей мере 330 тысяч войск противника, если считать также тыловые, строительные и полицейские части, а не 220 тысяч, как сообщалось об этом ранее… Сегодня нашими войсками взят в плен вместе со своим штабом командующий группой немецких войск под Сталинградом, состоящей из 6-й армии и 4-й танковой армии, — генерал-фельдмаршал Паулюс и его начальник штаба генерал-лейтенант Шмидт… Всего, следовательно, взято в плен 16 генералов…

Прошло много десятилетий после событий 1917 г., которые перевернули весь мир и, казалось, навек уничтожили славу и великие традиции офицеров Русской армии, но, возобновлённые в 1943 г., они продолжают жить в сердцах современных российских воинов уже XXI века.

Об этом, в частности, свидетельствует выписка из методического пособия Министерства обороны Российской Федерации: «Облик любой армии во многом зависит от культуры ее офицеров, от их готовности к служению, их достоинства и чести, верности долгу и Отечеству. В России в офицере всегда видели рыцаря. Доблесть, честность, образованность, воспитанность, благородство мыслей и поступков, чистая совесть - вот те черты, которые в нем особенно ценились. Поднять всех без исключения офицеров до этого уровня, добиться, чтобы безупречное выполнение своих обязанностей стало делом чести каждого из нас, - вот задача сегодняшнего дня. Российское офицерство должно всегда помнить девиз офицеров русской армии «Жизнь - Отечеству, честь - никому!».