Женское начало – носитель жизненных потенций, мужское начало – активное, деятельное. Поэтому женщина изначально содержательнее мужчины. Она преисполнена жизнью, ничему не служа тотально, ничему полностью не принадлежа (кроме как возлюбленному), в то же время она всему открыта. Мимолетный взгляд, легкое попутное касание когда-нибудь всплывает как глубоко пережитое, прочувствованное до сути. Если нежно приобщиться к душевному миру женщины, то могут открыться такие переживания, состояния и мысли, которые, казалось бы, не имеют источника в её жизненном опыте. Женщина существует экстатически – выходя за собственные пределы: одновременно и здесь и там, и входит в мир, и вне его. Многое из того, что мужчина достигает напряженной работой, женщине присуще по естеству.

Женские полудрёма и грёзы прикрывают глубинные превращения. Женский опыт оказывается большей частью сокрытым и может открыться только любовному, но не равнодушному или снисходительному мужскому взгляду. Женственности свойственна своего рода заобразность. Непрерывно меняющиеся облик и образ поведения – не пустые маски, а зарницы глубоких душевных превращений. Женщина глубиннее и свободнее мужчины в той степени, в какой менее индивидуализирована. Женщина потому и меняет так легко свой облик и отдаётся внешней форме, что сущность её свободна в том смысле, что не имеет строгой внутренней формы.

Подлинно творческий акт объединяет в себе мужское и женское начала, ибо собственно творчество есть деятельное преобразование, оформление (исходящее от мужского) материи (носителем потенций которой является женское). Поэтому мужчина – служитель, в том числе и пред вечной женственностью. Женщина же – алтарь служения, поэтому естествен культ женственности. Миссия мужчины в том, чтобы в любви и через любовь, через соединение сердец дать выход внутреннему напряжению женского начала, оформить его, в том числе и в творчестве. Цинизм и высокомерие по отношению к женщине умаляют достоинство мужчины. Культ же прекрасной женственности и служение женщине возвеличивают мужчину.

Женщина – хранительница и дарительница жизненных сокровищ – интуиций – непосредственного постижения идеала. Распорядитель жизненных средств – мужчина, и оттого, как он ими распорядится, будет определяться всекосмическая судьба. Мужчина в ответе за это перед Богом. Мужчина решает, воплощает и отвечает. Но плод он должен получить из рук женщины как свободный любовный дар, а не как завоеванное и узурпированное. В этом – первое условие истинности всякого выбора и действия. И здесь – источник трагических заблуждений культуры, цивилизации, истории.

Мужчина – делатель на арене истории. Но деятельность может стать творческой только при осуществлении мужчиной миссии космического рыцарства. Благосклонный взгляд Прекрасной Дамы освещает поле подвигов рыцаря. Её присутствие в каждом мгновении и в каждом поступке – источник сил и обязательное условие исполнения рыцарем миссии защитника, охранителя и созидателя. Вне женского начала или вопреки ему доблестные латы защитника обращаются в мертвенный панцирь души, и мужчина становится не рыцарем-охранителем и творцом, а разбойником – разрушителем космического порядка.

Потенциальность и пассивность природы женщины означает, что она не предназначена к сугубо деятельной, функциональной роли. Но ложный ход истории навязывает ей функционирование, к которому она оказывается неподготовленной по своему естеству. Мужчина, будучи прирожденным деятелем, способен оставаться отстранённым и не отождествляется с функцией службы, в чем условие её плодотворности. Женщина же тонет всем своим существом в деятельности любого рода, в которую она оказалась втянута во многом по вине мужчины. Женщина не рождена управлять общественной, технической, семейной или иной системой. Оттого так страшны и безжалостны (но и жалки) женщины при какой-либо службе – стремлении исполнить функцию.

Современная цивилизация во многом создана при подавлении женской природы. Оборвана связь не только с источниками духовности, но и с инстанцией несения плоти. Человек-мужчина заковал землю в сталь, рвётся под землю, в космос, готов расщепить основы мироздания, внедриться в хаос, только чтобы сбежать от тягчайшего бремени мужчины-творца.

Мужчина гордится тем, что творцы только мужчины и что существует только мужская культура. Он не хочет замечать того, что женщина больше погружена в экстатическое. Да и культура – не мужская, а мужеско-женская. Мужская миссия исполнима только, поскольку она совместна с женской и предстоит перед нею, равно как и наоборот. У каждого начала своё предназначение, но исполнение его возможно только совместно. Женское – раскрывается и одаряет только по мужскому зову. Мужское созидает и оформляет только в связи с женским. В исторической культуре чисто и исключительно мужского столько, сколько в ней ложного.

«В женской половине человеческого рода заключены великие силы, ворочающие миром. Только не поняты, не признаны, не возделаны они, ни ими самими, ни мужчинами, и подавлены, грубо затоптаны или присвоены мужской половиной, не умеющей ни владеть этими великими силами, ни разумно повиноваться им, от гордости. А женщины, не узнавая своих природных и законных сил, вторгаются в область мужской силы – и от этого взаимного захвата – вся неурядица» (И.А. Гончаров).