Запад всегда был, есть и будет средоточием земных благ - с этим убеждением живут и умирают миллионы людей. Очарованные этой догмой, мы поначалу отказываемся верить, что западноевропейские народы могли отставать в 10 веке от Византии, а в 13 веке - от Китая. Но подлинный шок у евроцентрика способно вызвать фундаментальное исследование Поля Бэроша «Экономическая и социальная история планеты с шестнадцатого века до наших дней». По его подсчётам, страны Азии ещё в 1750 году превосходили Европу не только в абсолютном, но и в душевом производстве товаров.
Например, душевой объём потребления в Китае, пересчитанный в доллары 1960 года, составлял тогда 228 долларов, против 150-200 долларов в ведущих странах Европы. На долю Индии приходилось более 25 % мирового мануфактурного производства, то есть больше, чем на все европейские страны и их колонии, вместе взятые. Так же выгодно смотрелись в сравнении с европейскими конкурентами экономики Явы и Сиама.
Только к началу девятнадцатого века западным странам удалось перехватить первенство, а ещё через столетие обогнать азиатских гигантов в разы, а то и в десятки раз. При этом особым динамизмом отличались протестантские нации (Голландия, Англия, чуть позже США и Германия). В чём же секрет данного экономического чуда?
Словосочетание «протестантская этика», введённое Максом Вебером, давно знакомо российской аудитории. Ключом к её пониманию оказывается постулат «избранности ко спасению». Не всякий человек может быть спасён, на избранных ещё при жизни лежит печать заботы господней. Поэтому каждый протестант изо всех сил стремится доказать своё избранничество; доказать, что он не лузер. Вытекающее отсюда маниакальное стремление «делать деньги» оказалось очень эффективным двигателем западного прогресса.
Но у злополучного постулата есть и другая сторона. Ведь бог, согласно учению Кальвина, «предопределил (predestinated) одних людей к вечной жизни, других присудил (foreordained) к вечной смерти...» Причём такая сегрегация никак не связана с нравственными усилиями самих людей. «Чистыми» и «нечистыми» являются от рождения. От таких догматов рукой подать до гитлеровского учения о «высших» и «низших» расах.
Нет ничего удивительного, что гитлеризм зародился в Германии, на родине реформации. Двадцатый век продемонстрировал довольно стойкую закономерность. В православных странах (Россия, Югославия, Греция) тоталитарные движения имели интернациональный характер; в католических (Испания, Италия, Португалия) - корпоративный; в протестантских (Германия) - расовый.
Можно возразить, что Германия - исключение из правила, а все остальные протестантские страны со времён Английской и Голландской революций отличались стойкими демократическими традициями. Однако не будем забывать, что последнее на планете государство с узаконенным апартеидом - ЮАР - возникло в лоне британской демократии, а столпами расовой сегрегации там выступали выходцы из Голландии.
О том, что ближе протестантской душе - демократия или нацизм - красноречиво говорит поведение шведов или швейцарцев в годы Второй мировой войны. В этих нейтральных странах нашлись сотни добровольцев, желающих сражаться на стороне Третьего рейха. А в армию демократических США, или, допустим, испанских республиканцев, записываться не спешили.
Швейцарцы вообще известны как нация энтузиастов-общественников. Интернет наполнен сообщениями о швейцарских волонтёрах, очищающих Альпы от птичьего помёта; развозящих в рождественскую ночь подвыпивших шофёров по домам, и даже предлагающих эротические услуги инвалидам. Вот только сведений о волонтёрах, ушедших воевать с фашизмом, разыскать не удаётся. Видимо, жертвы Хатыни и Освенцима не вызывали в протестантской душе такого сострадания, как одинокие инвалиды.
По большому счёту, Гитлер и впрямь не нарушал старых западноевропейских традиций. Его политика в отношении славян и евреев не имела принципиальных отличий от знакомой политики англосаксов в отношении индейцев, австралийцев и негров. Просто германские нацисты использовали более совершенные технические средства и более циничные идейные формулировки.
Кажется странным, почему Познер сотоварищи подметили корреляцию между христианскими конфессиями и материальным уровнем (протестанты - самые богатые, православные - самые бедные), но проморгали такую же корреляцию с расовой ненавистью. Православные народы отвергают сегрегацию, католики допускают, а протестантам она кажется само собой разумеющимся делом. По крайней мере, так обстояло дело до 1945 года, до великого потрясения, преобразившего и весь мир, и саму западную цивилизацию.
В истории русского общества мы не найдём никаких расовых или этнических барьеров. Генеалогия дворянских родов Российской империи изобилует татарскими, армянскими и грузинскими фамилиями, в ней есть даже потомки сибирских князьков. «Русский братается с покорёнными народами»,- с удивлением писал знаменитый британский колонизатор Сесиль Родс.
В католической Испании среди грандов уже не встретить ни мавров, ни индейских касиков. Зато крестьяне-католики, уехавшие с Пиренейского полуострова в Новый свет, не чувствовали никаких преград в общении с жителями колоний, породив целую расу латиноамериканских метисов. И только у протестантских народов колонизация была связана с жёсткой расовой сегрегацией и даже геноцидом. Видимо, не только отдельные люди, но и целые расы в их сознании были «присуждены Богом к вечной смерти», или, как минимум, к вечному рабству.
Русское общество до сих пор глубоко рефлексирует по поводу «переселения народов» - депортации чеченцев, калмыков, крымских татар в 1944 году. В то же время для меня, например, оказалось настоящим открытием, что похожая депортация инуитов была осуществлена в демократической Канаде без всякой войны, в конце пятидесятых годов двадцатого века! Об этом без всякой эмоциональной окраски сообщал канадский журнал, подвернувшийся под руку в международном рейсе. Поскольку аборигенам канадского Севера довелось кочевать в районе нефтяных месторождений, их без церемоний погрузили в вертолёты и перебросили на 500 километров в сторону. Никто в Канаде по этому поводу не рефлексирует, и не пишет повесть «Ночевала льдинка золотая». Убрали инуитов, и убрали... Подобную «протестантскую этику» в отношении других народов чётко сформулировал киногерой Паркер из нашумевшей ленты Кэмерона «Аватар»: «Они тупые дикари и сидят на моих бабках!»
После реформации западное общество пережило удивительный рецидив первобытного, дохристианского мировоззрения, когда иноплеменники рассматриваются не как братья по роду человеческому, а как чуждые существа, часть дикой природы. Отношение к людям иных культур и рас стало чисто утилитарным. Территории, богатые ресурсами, очищали от чужаков с такой же уверенностью в правоте, с какой садовник отгоняет от вишни птиц или травит на капусте гусениц. Например, экономический смысл ирландского голодомора в 50-х годах 19 века Карл Маркс объяснил тем, что британские промышленники сочли выгодным заменить миллион ирландцев на миллион овец.
Стремительная, произошедшая буквально за 100-200 лет утилизация ценностей, накопленных иными народами, стала главным двигателем западного экономического чуда. Другие цивилизации были использованы как отваливающиеся части ракетоносителя, выводящего Западный мир на новую орбиту. Невиданный прежде подъём благосостояния и столь же стремительная гуманизация общественных отношений в Европе происходили на фоне одновременного экспорта нищеты и насилия на все другие континенты. Так в физике открытая система, стремящаяся снизить внутреннюю энтропию, одновременно ещё больше повышает энтропию вне себя.
Окончательно разделить мир на расу «избранных» и расу «отверженных» должен был конечный продукт западного колониализма - Третий Рейх. Но камнем преткновения оказалась Россия, которая и под красными знамёнами продолжала нести важнейшую заповедь Христову: о братстве всех людей на земле.
И если бы православная Россия не сохранила в первозданной чистоте дух Христианства, если бы она вместе с Германией пережила реформацию - вряд ли Владимир Познер смог так свободно восхищаться качеством жизни протестантских стран. Ну, разве что качеством лучших в мире газовых печей...

 

Итак, исследования современных экономистов весьма красноречиво подтверждают: к середине восемнадцатого века, несмотря на давно принятый протестантизм, страны Запада не были социально-экономическим флагманом человечества. Британская аристократия, когда хотела подчеркнуть свой статус, щеголяла в индийском кашемире и миткале. В торговом обороте Тихоокеанско-Индийского бассейна преобладали высококачественные мануфактурные изделия, а в Атлантике - сырьё и рабы. К моменту тесного контакта цивилизаций Европа превосходила Азию только в технике уничтожения.
Китайцы, изобретатели пороха, не превратили его в оружие. Зато их открытием воспользовались португальцы, англичане и голландцы. Главным козырем Запада в борьбе за мировое господство стал вооружённый огнестрельными пушками военный флот.
Пётр Великий правильно угадал во флоте ключ к западному богатству. Но он не учёл радикальных различий в культурных архетипах России и Запада. В России строительство флота означало дополнительные расходы. Русские фрегаты, стоявшие на страже Кронштадта, а затем - Севастополя, не были превращены в плавучие цитадели флибустьеров. Не завелось у нас своих фрэнсисов дрейков, пополнявших казну грабежом.
На Западе военный флот, напротив, стал главным источником доходов. Сначала европейские «морские волки» поставили под свой контроль торговлю между Востоком и Западом (а значит - и прибыли от неё). Затем, облепив колониальными форпостами азиатское и африканское побережье, взяли в руки торговлю внутри Тихоокеанско-Индийского бассейна. Наконец, добрались до внутренних рынков восточных конкурентов.
Одновременно с принятием протестантской этики западное общество стало работать как машина по извлечению прибыли из окружающего мира. Изобретения служили в первую очередь для создания нового оружия. Оружие позволяло захватывать всё новые и новые ценности. Захваченные средства вкладывались в создание ещё более совершенного оружия. Обратите внимание, какая огромная технологическая дистанция отделяет каравеллы Колумба от дредноутов адмирала Фишера! А вот плуг европейского крестьянина за этот период не претерпел почти никаких изменений, до тракторов и комбайнов дело дошло только в двадцатом веке. Но ведь оружие приносило больше прибылей, чем плуг!
Напомним, что до начала 19 века Китай превосходил Европу не только по валовому производству, но и по качеству товаров. Европейская продукция считалась настолько низкосортной, что западные купцы могли с успехом продавать китайцам только опиум. По этой причине вспыхнули чудовищные, по своей сути абсолютно криминальные, опиумные войны. Миллионы людей, можно сказать - под дулами орудий, были «посажены на иглу». В результате цветущая цивилизация, долгое время шедшая в авангарде прогресса, была низведена до состояния беспросветной нищеты. В двадцатом веке китайское общество стало ассоциироваться со скопищем людей в серых френчах, радующихся миске риса.
Из глубины веков европейцы и русские хранили легенды об Индии как стране сказочных богатств. Но в двадцатом веке эта страна стала известна как полюс мировой нищеты. Причиной этой стремительной метаморфозы многие учёные (например, известный экономист Самир Амин) считают европейскую колонизацию. Сравним, что дало Британии и Индии насильственное объединение в рамках одной империи. В середине 18 века, когда Британия только приступила к колонизации Индостана, мануфактурное производство будущей колонии, согласно расчётам Бероша, превосходило производство в будущей метрополии почти в десять раз. В середине 19 века колония и метрополия сравнялись. К середине 20 века уже английская промышленность была почти на порядок продуктивнее индийской.
Может быть, причина в деловых качествах англичан, в их врождённых мастеровых и научных талантах, а вовсе не в варварской эксплуатации порабощённых народов? Может быть... Только почему деловые качества не позволили англичанам перегнать индусов до колонизации? И почему с 1947 года, сразу же после краха Британской колониальной империи, динамические преимущества были мгновенно утрачены? С середины 20 века качели начали движение в обратную сторону: индийская индустрия стала догонять английскую. По разным оценкам, между 2000 и 2010 годами ВВП Индии превзошёл ВВП Великобритании, и продолжает стремительно расти, оставляя далеко позади одряхлевшего спрута, выпустившего добычу из своих щупалец. Как признают специалисты парижского Центра исследований постиндустриального общества: «страны Азии возвращают себе то положение, которое занимали до эпохи колонизации».
Сегодня российское западничество посыпает свою голову пеплом: Россия не пережила протестантской реформации и потому безнадёжно отстала на дороге прогресса! Но в таком случае надо быть логичными до конца. Секрет ускоренного развития протестантских стран довольно прост. Как утверждает германский учёный Эрик Хобсбаум, «первичный капитал для промышленной революции Англия получила в Индии». Добавим: Голландия - в Индонезии, Франция - в арабском Средиземноморье, и т.д. Чтобы пережить такой же головокружительный скачок, России надо было просто найти богатую и многолюдную страну в пять-десять раз больше себя, завоевать её, разграбить её богатства и превратить её население в рабов. Боюсь, что подходящей страны на планете просто не существовало. Да этого и не мог позволить наш культурный код, так как Православие, в отличие от протестантизма, сохранило неискаженный дух христианства. Российские окраины, входя в состав империи, скорее получали дополнительный стимул к развитию, дополнительную поддержку от центра, нежели становились объектом грабежа.
Именно недопустимое искажение христианских ценностей, принявшее наиболее уродливые формы в период реформации, обеспечило эволюцию западной морали в сторону гитлеризма. Убеждённость в том, что человечество состоит из «высших» и «низших» существ, причём «низших» не зазорно использовать как обычный ресурс дикой природы, позволило Западу впервые в человеческой истории стать суперцивилизацией, доминирующей на всей планете. Говоря современным жаргоном, стать цивилизацией, «крышующей» человечество.
Однако эта идеология потерпела крах в 1945 году, когда русские «недочеловеки», не способные и не желающие присоединиться к «расе господ», разгромили ударный отряд носителей «новой этики» - армию объединённой Гитлером Европы. В Сорок пятом потерпела поражение не только Германия и не только национал-социалистическая партия. Потерпела поражение вся Западная идея, обеспечивавшая триумфальное шествие колонизаторов по планете. Потерпела поражение, если так можно выразиться, «протестантская этика» международных отношений. Не случайно сразу после взятия Рейхстага распались Британская и Голландская колониальные империи, хотя Британия и Голландия формально принадлежали к стану победителей.
Победила идея, принятая князем Владимиром. Победила вера Христова в каждого человека. Будь он эллин, иудей или скиф. Эта Победа преобразила жизнь всего человечества, в том числе жизнь Запада. Только после Второй мировой войны разгромленное западное хищничество уступило историческую сцену западному гуманизму, до тех пор ютившемуся на интеллигентских задворках.
А теперь представьте себе такую картину. В великолепной вилле с аккуратно подстриженными газонами и ухоженными цветниками живёт милый приветливый пенсионер. Каждое утро он выходит на прогулку, и при встрече говорит «Гутен таг» соседу-турку, соседу-индусу и соседу-украинцу. Все восхищены его комфортабельным житьём и его добрым нравом. Никому и в голову не приходит, что дедуля в юности возглавлял айнзац-команду, а великолепная вилла построена на средства, украденные на пепелищах Кракова и Минска. Представили? Вот вам образ современной западной цивилизации, на склоне лет мирно вкушающей от плодов своих...
Вернёмся же, наконец, к теме «столбовой дороги прогресса», с которой по непонятным историческим причинам соскользнула Россия. Действительно, вскоре после реформации протестантские страны нашли такую «скоростную магистраль», которая обеспечивает форсированное развитие. Несколько веков они беспрепятственно двигались по этой «большой дороге», подминая и опережая другие страны. Но в 1942 году мы остановили их парадный марш под Сталинградом. Надеюсь, навсегда.

 

У читателя цикл моих статей может вызвать резонный вопрос: неужели автор считает Запад царством зла? Конечно же, нет! Запад, как и любая другая цивилизация - Китай, Россия или Исламский мир - обладает своими пороками и своими достоинствами. Мои критические рассуждения о путях западного общества родились в ответ на панегирики Широпаева и Познера, по принципу: не перегнёшь - не выпрямишь.
Было бы нелепо отрицать, что мы отстаём от Запада во многих отношениях, прежде всего в сфере производственной, бытовой, правовой, политической культуры. У нас малоэффективная экономика и никудышная демократия. Но это не повод посыпать голову пеплом, объявлять Россию неполноценным обществом и искать нашу «родовую травму». Тем более, это не повод связывать наши проблемы с принятием христианства.
Всякий, кто берётся равнять Россию с Западной Европой, должен учесть несколько важных обстоятельств, исключающих добросовестное соизмерение.
Во-первых, русские - очень молодая нация. Пожалуй, самая молодая из всех великих наций. Наша непрерывная культурная традиция берёт начало от основания Киева, то есть от семисотых годов по Рождеству Христову. А европейская - от основания Рима, то есть за семьсот с лишним лет до Пришествия. Значит,- европейцы имели вдвое больше времени для накопления культурных навыков и ценностей. Лондиний и Лютеция (Париж) были основаны ещё древними римлянами, их жители уже две тысячи лет назад получили и хорошие дороги, и римское право, и с тех пор уже двадцать веков совершенствуют нормы городского общежития; а наши предки только шесть-восемь столетий назад закончили переход от подсечного земледелия к пашенному, то есть из лесных кочевников превратились в осёдлых жителей. Получается, наш срок на благоустройство своего пространства и освоение цивильных норм - чуть ли не втрое короче европейского. Мы от рождения оказались догоняющей цивилизацией. А позднее рождение - не порок, которого надо стыдиться. Юноше нечего стыдиться материального отставания от старика. У юноши есть свои преимущества, а богатство и степенство ещё ждут его впереди.
Второй фактор - догонять «спортсменов», гораздо раньше нас «вышедших на старт», нам пришлось по весьма неудобной «дорожке». О климатических преимуществах западной Европы в сравнении с Россией очень детально и живо написал Андрей Паршев. Добавлю только, что автор этой статьи ещё на первом курсе университета интересовался климатической проблемой, и был немало удивлён тому, что урожайность (годовой прирост биомассы) в широколиственных лесах западной Германии вдвое выше, чем в дубравах на воронежских чернозёмах! Отгадка простая - наш безморозный сезон вдвое короче, а отсюда вытекает масса экономических последствий. Отнюдь не в русскую пользу, как нетрудно догадаться.
Наконец, третий фактор - мы не использовали тот «допинг» и те «запрещённые приёмы», о которых подробно сказано выше. Мы не грабили другие народы и не превращали их в пчёл, носящих мёд в наши кладовые. Наше богатство, пусть и скромное в сравнении с роскошью современного Запада, не создано чернокожими рабами и не вывезено из заморских колоний. Оно целиком нажито мозолистыми руками, горбом и потом русского мужика. И уж если этот мужик, выйдя на старт гораздо позже главных участников исторического «забега»; двигаясь по заснеженной и обледенелой «беговой дорожке», да ещё без колониального «допинга», смог за несколько столетий не только значительно приблизиться к своим соперникам, но кое в чём дать им основательную фору - нет никаких причин этого мужика порочить, и объявлять стиль его бега изначально проигрышным.
Впрочем, Запад - в сравнении с Китаем или Индией - и сам не очень старая цивилизация. Западу в этом историческом состязании тоже есть чем гордиться. Залогом его успехов стали не только агрессия, геноцид и грабёж, но такие позитивные качества, как трудолюбие, целеустремлённость, рационализм, логика, право. Сосредоточив (правыми и неправыми методами) в своих руках огромные богатства, Запад сумел эффективно ими воспользоваться, превратившись в огромную социальную лабораторию, разработав и освоив новейшие политические, юридические, экономические механизмы. Конечно нам, как и другим народам планеты, если мы не хотим безнадёжно отстать в мировой гонке, есть чему на Западе учиться и что у западных людей перенимать.
Но освоить это гигантское социальное наследие невозможно одномоментно, повернув какой-то «исторический винт» или сменив у власти какую-то группу лиц, введя какой-то кодекс законов или издав серию декретов. Нет, для этого придётся пройти долгую и мучительную эволюцию, где медленно растущее «своё» в итоге окажется вернее и крепче готового «импортного».
И уж в любом случае для освоения чужого наследия совсем не стоит отказываться от наследия своего. Тем более от той его части, где мы Западную цивилизацию безусловно превосходим. Речь идёт о первозданно чистом Христианстве, о Православии, о религии братства и нестяжательства. О религии, которая помогла нам искупить огромное отставание от других народов в материальной культуре нашими выдающимися успехами в культуре духовной. Православное христианство сразу вывело нас из глуши лесных дебрей в ранг великих наций. Оно заповедало нам ценности (а все гуманистические советские ценности почти целиком вытекают из христианских), позволившие одержать Величайшую Победу мировой истории. Победу, изменившую ход человеческой истории, снявшую колониальное проклятие с целых континентов и рас, излечившую от нацизма саму западную цивилизацию.
Это право христианского первородства нам нельзя променять ни на какую чечевичную похлёбку протестантского комфорта.