Страшная автокатастрофа, которая произошла 5 августа на трассе Хабаровск – Комсомольск-на-Амуре, унесла жизни 15 человек, а более шестидесяти получили травмы различной степени тяжести. В одном из двух столкнувшихся автобусов ехал игумен Тихон (Тюрюмин). Несколько часов он, сам тяжело раненный, помогал вытаскивать пострадавших из покорёженных автобусов. Сейчас батюшка в больнице, и нам удалось его посетить.

 

Врачи первой краевой клинической больницы между собой новенького пациента называют не иначе как герой. Иеромонах Тихон (Тюрюмин), секретарь Амурской епархии, настоятель кафедрального собора во имя святого пророка Божия Илии города Комсомольск-на-Амуре, невзирая на боль, спасал пассажиров автобусов, столкнувшихся на трассе Хабаровск-Комсомольск-на-Амуре.

Между аварией и отбытием в больницу прошло порядка пяти часов, в которые отец Тихон, имея серьезные травмы (множественный перелом ребер, гемоторакс, проникающее ранение левого глаза, множественные ссадины и ушибы туловища и конечностей), помогал вытаскивать пострадавших из покорёженных автобусов, ставших грудой металла.

С отцом Тихоном я встретилась в больничной палате торакального отделения краевой больницы города Хабаровска, куда его одним из последних доставили вертолетом прямо с места катастрофы.

– Батюшка, как ваше самочувствие?

– Я думаю, что мне повезло, несмотря на полученные травмы. Теперь пятое августа я буду считать днем своего второго рождения. Кстати, оно прямо за моим реальным днем рождения, – четвертого августа.

У изголовья кровати стоит красивая женщина – мать священника.

– Шестнадцать лет дома свой день рождения не отмечал, – говорит мама. – А тут позвонил, обрадовал: встречай, выезжаю.

И действительно, приехал. Правда, ненадолго, дела в родной епархии заставляли уже пятого августа отбыть обратно в Комсомольск. По иронии судьбы билетов на тот самый злополучный рейс уже не было.

– В кассе мне сказали, что билетов нет, – говорит отец Тихон. – Предложили третье место, которое держат в резерве вроде как для водителя. Ну, я и согласился: мне просто нужно было уехать.

Мама проводила сына, ожидая спустя несколько часов услышать телефонный звонок, подтверждающий, что все благополучно. И, действительно, звонок последовал: правда, быстрее, чем должен, да и вести принес недобрые. В трубке встревоженный и какой-то потерянный голос сына сообщил, что на трассе столкнулись два автобуса, и что нужно спасать людей.

– Я увидел, как на нас с большой скоростью несется автобус, и понял, что столкновения не избежать. Всего какие-то доли секунды, удар и – яркая вспышка, после которой мне стало казаться, что я сплю, – рассказывает батюшка.

Воспоминания заставляют священника еще и еще раз переживать боль за тех, кто погиб и ранен. Ударной волной, как мощной лапой, сдергивало сиденья, на которых сидели люди, корежило обшивку, расшвыривало вещи по салону. Крики ужаса, стоны боли – все это не скоро позабудется.

– Как ужасно, что в мирное время гибнут люди, дети. При мне женщину в образовавшуюся дыру затянуло прямо под колесо…

В палате ненадолго повисло молчание. Каждый из нас обдумывал произошедшее, делал для себя какие-то выводы.

– Говорите, что я людей спасал, – смущается батюшка. – А я не помню такого, все как в тумане.

Зато помнят очевидцы: водители проезжавших автомобилей, которые останавливались и помогали, как могли, медики, спасатели. Кстати, последние никак не могли уговорить священника госпитализироваться.

– Как можно с такими травмами столько часов, отказываясь от госпитализации, помогать людям?

На этот вопрос батюшка предпочитает не отвечать, говоря, что многим гораздо хуже, чем ему. Однако у священника травмы нешуточные. Разбившееся вдребезги стекло изрезало лицо, руки, один из осколков вошел в левый глаз.

– Я успел только руки приподнять, инстинктивно, чтобы защитить лицо, а потом меня с силой швырнуло о сиденье водителя. От этого удара сломались ребра. Левым глазом я уже ничего не видел, в нем была острая боль, и его залепило текущей кровью. Второй глаз тоже засыпало осколками, которые мне удалось вытащить самому. На мне были очки, думаю, что они немного защитили меня от еще более серьезных травм.

По заключениям медиков, на момент прибытия в клинику у отца Тихона были множественные переломы ребер, проникающее ранение в левый глаз, сотрясение мозга, ушибы, гематомы. Осколок из глаза был удален, а глаз зашит. Теперь батюшка ждет перевода в микрохирургию глаза, чтобы продолжить лечение. По словам врачей, ему требуется удалить хрусталик.

– Прогнозов врачи не дают, но осторожно сообщают, что зрение может не вернуться. Но ничего, Господь же не зря мне два глаза дал, – слабо улыбаются батюшка.

– А это не порезы, – замечает батюшка мой взгляд. – Это, видимо, грязь просто засохла. Отмывать не дают, боятся, чтобы в глаз вода не попала.

Да, в этом весь отец Тихон. Ни слова о себе, ни жалобы.

– Вы не переживайте за меня, правда. Не понимаю до сих пор, почему мне так повезло…

Кстати, в этой же больнице лежит «крестница» отца Тихона, восьмидесятичетырехлетняя Мария Ивановна, которую батюшка вытащил из покореженного автобуса. После этой страшной трагедии она приняла твердое решение принять крещение, что и совершилось прямо в больничной палате. Кажется, что для отца Тихона это одна из лучших новостей за эти дни.

С трудом переставляя ноги, священник пытается немного передвигаться по палате: так советует врач, ведь при таких переломах ребер отек может повлечь скопление жидкости в легких, что неизбежно приведет к пневмонии. Но ходить получается только после обезболивающих уколов. Замечаю, что их действие во время нашего разговора заканчивается, и батюшка дышит тяжелее, ведь каждый вздох отзывается сильной болью.

Крепко сжимаю руку отца Тихона, замечательного священника, который, сам того не понимая, является достойным примером жизни по вере, в которой нет места страху, трусости, а есть то, что вечно – любовь.

http://www.pravmir.ru/ni-slova-o-sebe-ni-zhalobyi-amurskiy-svyashhennik-geroy-popravlyaetsya-posle-katastrofyi/