30 октября в России - День памяти жертв политических репрессий, которые в XX веке унесли миллионы жизней наших соотечественников. Эти люди скончались не по причине преклонного возраста, неизлечимых болезней, стихийных бедствий, а потому, что их записали во "враги народа" и уничтожали как "классово чуждый элемент". Гонения за веру стали частью общей картины политических репрессий. О ситуации, сложившейся в то время на марийской земле, мы беседуем с научным сотрудником отдела истории МарНИИЯЛИ им. В. М. Васильева Юрием Ерошкиным.

- Юрий Витальевич, насколько я понимаю, после прихода к власти большевиков под ударом оказалась вся Церковь, все священнослужители?

         - Конечно. Уже в 1918 году согласно первой советской Конституции священнослужителей и даже членов их семей лишили гражданских прав. Так называемым «лишенцам», например, было запрещено принимать участие в выборах, получать высшее образование, работать во многих сферах… Такое положение вещей существовало до конца 1936 года и нанесло нашей стране большой ущерб, так как духовное сословие было одной из самых образованных частей общества.

         - Русская Православная церковь, миллионы верующих не могли принять распространение атеистической идеологии, а государство, объявившее красный террор в отношении чуждых элементов, очень скоро перешло к жестким, силовым действиям.

         - Террор начался в 1918 году. Одними из первых его жертв в Марийском крае стали царевококшайские священники Антоний Николаев и Хрисанф Поляков, которые были расстреляны 11 сентября после известных событий в деревне Княжна. Никакого отношения к крестьянскому восстанию они не имели, их арестовали как представителей чуждого сословия и казнили вместе с другими 40 людьми – это была месть за погибших в Княжне четырех чекистов. В том же году, как раз 30 октября, был расстрелян священник Салтакъяльской церкви Анатолий Ивановский, вина которого, по мнению властей, заключалась в том, что он озвучил перед прихожанами воззвания Патриарха Тихона и Поместного собора Русской Церкви.

         - 1918 годом все не закончилось?

         - Нет, конечно, первый этап репрессий за веру продолжался примерно до 1924 года. Помимо преследования священнослужителей, монашествующих и мирян, в Марийском крае он ознаменовался закрытием монастырей, изъятием церковных ценностей.

         - Подсчитано ли общее количество пострадавших за веру в Марийском крае?

         - К настоящему времени известно более 700 имен людей, пострадавших за веру Христову на марийской земле, в том числе около 200 священнослужителей. Безусловно, это не окончательный список и он пополняется, прежде всего, за счет мирян.

Судьба этих людей складывалась по-разному: кто-то получил лагерный срок и, рано или поздно, вернулся домой, кто-то был расстрелян или принял мученическую кончину в лагерях. Например, согласно преданию, священник церкви села Пайгусово Алексий Саличкин был распят и поставлен ногами в муравейник в одном из лагерей в конце 1930-х годов. По дороге в Архангельск к месту заключения был убит настоятель храма села Цибикнур Иаков Николаев. Жестокость царила безмерная, особенно в первые годы советской власти: по стране известны случаи, когда священнослужителей «причащали» раскаленным оловом, распинали на рельсах, вешали в церквях на Царских вратах… Для многих революция послужила соблазном к проявлению самых низких чувств, узаконила, пробудила  зло.

         - Какие обвинения предъявляла власть христианам? Ведь нельзя же было отправить человека за колючую проволоку или поставить к стенке только за его веру в Бога?

         - Конечно, формально осуждали не за веру, а, как правило, предъявляли обвинение в контрреволюционной (антисоветской) агитации. Это печально знаменитая 58-я статья Уголовного кодекса. Обвинения были совершенно надуманными, а иногда и неприкрыто ложными. Например, священника Христофора Родионова из села Еласы обвинили в том, что он якобы служил панихиду по врагам народа Рыкову и Зиновьеву в январе 1937 года. Примечательно, что в это время Рыков все еще являлся  членом ЦК ВКП (б),  арестован и расстрелян он был позднее.

         - Существует ли какая-то периодизация преследований по религиозным мотивам?

         - Можно выделить три основных этапа: 1918-1924, 1929-1934 (время коллективизации) и, наконец, 1937-1938 годы – самое кровожадное время. Согласно секретному приказу наркома НКВД Ежова от 30 июля 1937 года была объявлена операция по репрессированию «врагов народа», предусматривавшая три варианта наказаний: смертную казнь, десять и восемь лет лишения свободы.

Расстрелы не заставили себя ждать – уже в августе были убиты три священнослужителя из Оршанского района, их останки покоятся в известной ныне братской могиле на так называемой Мендурской дороге. Всего в 1937 году в республике за веру были расстреляны 66 человек, в 1938-м – 17, к лишению свободы приговорены 144 и 40 человек соответственно. Они отбывали наказание, как правило, в Локчимских лагерях республики Коми и в так называемом Белбалтлаге Карельской АССР.

         - А как складывалась судьба храмов, в которых служили репрессированные?

         - В некоторой степени это зависело от активности прихожан, но чаще всего храмы после ареста их настоятелей пустовали, и службы в них не совершались. В сельской местности массовое закрытие церквей пришлось на 1939-1941 годы. Перед Великой Отечественной войной в республике более чем из 160 храмов осталось менее десяти не закрытых. Но и там службы не совершались. К концу войны давление на Церковь несколько ослабло и в 1944-1946 годах 15 храмов были возвращены верующим. Впрочем, при Хрущеве часть из них вновь закрыли.

         - Случались ли в Марийском крае громкие политические процессы, связанные с религиозными убеждениями?

         - Как правило, открытых судебных процессов не было вообще, приговор выносили так называемые тройки ОГПУ-НКВД. Исключением является  судебный процесс над насельниками мужского Мироносицкого монастыря в феврале 1924 года. Он был открытым, заседания проходили в Народном доме Краснококшайска. И хотя верующие пытались заступиться за своих пастырей, открыто поминали их как мучеников за веру, обвиняемые получили различные сроки лишения свободы. В частности, к шести годам заключения был приговорен настоятель монастыря архимандрит Варсонофий (Никитин), почитаемый  жителями нашей республики и ныне.

         - Известно, что обвиняемые, которые проходили по религиозным делам, отличались особой стойкостью духа и даже под пытками никого не сдавали, хотя в то время даже «железные командармы» легко оговаривали и себя и других. Видимо, вера давала дополнительные силы противостоять давлению следователей?

         - Да, таких примеров действительно много. Священник Михаил Березин из села Кузнецово Горномарийского района был арестован в 1936 году, отправлен в лагерь, где против него завели еще одно уголовное дело, выбивали имена «сообщников». Но отец Михаил отказался от дачи показаний по религиозным убеждениям и был расстрелян. Мужественно вели себя бывшие насельницы Царевококшайского Богородице-Сергиева монастыря, арестованные в 1937 году в Йошкар-Оле вместе со ссыльным епископом Нарвским Сергием (Дружининым). Всего по данному делу проходили 19 человек, пятеро из них были расстреляны, остальные находились в заключении в Локчимлаге, вернулись домой только шестеро.

         - Известно, что несколько пострадавших за веру священнослужителей были канонизированы.

         - Имена шести священнослужителей из нашей республики действительно включены в Собор новомучеников и исповедников Церкви Русской. Это епископ Леонид (Антощенко), протоиереи Адриан Троицкий, Сергий Стрельников, Николай Рюриков, священники Михаил Березин и Анатолий Ивановский. В Йошкар-Олинской епархии действует Комиссия по канонизации святых, на ее сайте по адресу ortho-hist-12.ru размещены жизнеописания пострадавших за веру подвижников благочестия. Целью данной работы является создание своего рода электронной православной энциклопедии Марийского края. И хотелось бы, чтобы жители республики, наши читатели приняли участие в ее составлении.

 

Более 700 православных христиан

в нашей республике

в XX веке

были репрессированы

за свои религиозные убеждения.

Многие из них

так никогда и не вернулись

домой.