Революция и Гражданская война [64] |
Красный террор [136] |
Террор против крестьян, Голод [169] |
Новый Геноцид [52] |
Геноцид русских в бывшем СССР [106] |
Чечня [69] |
Правление Путина [482] |
Разное [57] |
Террор против Церкви [153] |
Культурный геноцид [34] |
ГУЛАГ [164] |
Русская Защита [93] |
По материалам общеказачьей газеты "Станица" № 41 Историческая справка: "Трёхречье (Захинганье) - это территории за Большим Хинганом (горной системой на северо-востоке Китая и востоке Монголии). "Область трех рек" размером около 11500 кв.км образована притоками Амура - реками Сунгари, Уссури и Аргунь. Земли эти издавна посещалась забайкальцами, перегонявшими сюда стада и табуны на пастьбу, заготовлявшими здесь сено, охотившимися, а иногда и распахивавшими целинные земли. Отдельные русские хутора в Трёхречье появились довольно давно - до сих пор находят здесь избы поселенцев 1895-1900 гг. В описываемое время там жило не менее 18 000 чел. - выходцев из России. Массовый уход аргунских и ононских казаков в Китай начался как только большевики начали расправу с казачеством. Первыми ушли хозяева заимков по восточным притокам Аргуни - Хаулу, Дербулу, Гану, Мергелу. На русской территории у них оставались лишь дома, немного коров и лошадей для домашнего обихода, а ,все остальное было уже в Китае. Территория приаргунских станиц простиралась в 20-х годах от восточного берега Аргуни до западных склонов Большого Хингана, а с юга на север от КВЖД до верховьев Гана и Дебула. Места эти китайцами не обживались: зимы здесь суровы, лето засушливо. Поселились тут забайкальцы, как они думали, временно, уверенные в скором возвращение на родную землю. Пока же вели довольно скромное хозяйство... Многие, спасаясь от принудительной коллективизации, селились не только в Трёхречье, но и в других местах Барги, достигая Хайлара и даже Харбина." Свидетельства очевидцев: "В ночь на 1 октября на рассвете хутор Танехэ (35 вёрст от Якеши) был окружён советским отрядом. Глава этого отряда потребовал от старшины посёлка именной список жителей Танехэ и собрал всё мужское население и 4-х учеников по 13-14 лет. Повели в сторону от посёлка, отведя версту, приказали собраться в кучу и сесть. И, наведя два пулемёта, расстреляли. Жилища, имевшие запасы, сена, и два маслоделательных завода - Воронцова и Проскурякова - были сожжены... Убито и похоронено 64 человека. Напавший отряд численностью в 50 человек, из посёлка Танехэ отправился на посёлок Чанкир; в 20 верстах от посёлка Ты<...>ыр (неразборчиво), где также всё мужское население расстреляно. Убито и похоронено 26 человек... По словам раненных они опознали советских партизан Забайкалья и Нового Цурухайтуя и Цагайтуя. Один из напавших, Топорков, убил своего зятя Кулакова, Сестра его просила на коленях не убивать её мужа. Есть слухи, но ещё не проверенные, что посёлки Найжин и Кущи подверглись той же участи. Имеются сведения о том, что 4 октября в 5 часов утра отрядом красной конницы был сделан вторичный налёт на посёлок Танехэ в Трёхречье. Забрав по выбору женщин и 50 лучших лошадей с телегами, а также некоторое имущество, отряд к 11 часам ушёл по направлению к границе СССР... Согласно сведениям за время с 1 октября советскими отрядами расстреляно свыше 100 человек и разграблено до шести хуторов. За один вчерашний день большевики расстреляли ещё 50 человек сверх этих чисел. Мужчин расстреливали в ряд и расстреливали из пулемётов на глазах жён, матерей и детей. Женщин заставляли приготовлять для убийц пищу, после чего над ними надругивались и затем расстреливали. Расстреливали также и детей до 10 летнего возраста. Даже моложе 5 лет бросали в колодцы на глазах у обезумевших матерей. Советские информаторы сообщают, что было расстреляно 140 человек". "Гун-Бао" (№ 843, 8 октября 1929 г.) газета русских эмигрантов в Китае "Мы далеко не все представляем собой осколки отступившей в Китай частей Белой армии, которые известны в СССР под названием "белобандитской шайки"... Заселяли Трёхречье главным образом забайкальские и отчасти амурские казаки, эмигрировавшие из СССР, в силу тяжелых экономических условий. Никакой борьбы с советской властью они ни на территории СССР, ни вне её никогда не вели. Придя в Трёхречье со своим скотом и частью с сельскохозяйственным инвентарём, они сразу же сели на землю и занялись хлебопашеством, сельским хозяйством, охотой и рыбной ловлей. Вначале эти переселенцы проходили, хотя и нелегально, но при попустительстве советской власти, которая смотрела на это сквозь пальцы, и только с конца прошлого года власти стали ставить препятствия переселенцам и, даже, бывали случаи, вооруженных стычек с пограничной стражей, но всё же эмигрировать удавалось. В конце сентября в Трёхречье проникли незначительные красноармейцы, которые никаких агрессивных мер не проводили. Казаки тоже со своей стороны никакой вражды не проявляли. На другой день после этого явилась новая группа, которая уже от имени советского командования предложила казакам вернуться или же хотя бы вернуть скот. Через два дня налёт повторился. Проходя через разграбленный посёлок, красноармейцы объявили женщинам, что их мужья казнены по приказанию советского правительства и что они должны подвергнуться той же учаспт со своими детьми. Расстреляв оставшихся женщин и детей, красноармейцы направились в следующие посёлки, где повторили своё кровавое дело..." "Гун-Бао" (№ 844, 9 октября 1929 г.) "Организован набег советских частей, сделанным одновременно в нескольких пунктах этого района. Переправа через реку Аргунъ была совершена в один день, т. е. 28 сентября. Отряд, разгромивший посёлки Цанкыр и Танехэ, прошёл предварительно от реки Аргунъ около 150 вёрст и потому только 1 октября явился в населённый пункт и учинил свою рассправу. Что же касается другого отряда, вышедшего сразу в населённый район на берегу Аргуни в 300 вёрстах от Хайлара, то там расправа, о которой только теперь стало известно, имела место ещё 28 сентября. В этот день отряд красных, состоящий из набранных в районе Нерчинских заводов молодых коммунистов и местных бывших каторжан, но производимый военным командованием Красной Армии, переправился на правый берег Аргуни. Переправа была проведена под прикрытием моторного катера, вооружённого пулемётами. Отряд ок. 200 человек встретил на китайском берегу мужественное сопротивление небольшого китайского кордона (10 чел.) у посёлка Дамысо-бо. В результате этого сопротивления начальник кордона Лю Си-фу и 6 человек китайских солдат были убиты. Посёлок Комары подвергся немедленному же разграблению, почти все жители, не успели бежать и, не ожидавшие над собой расправы, были уничтожены, а имущество их разграблено и дома сожжены. Здесь отряд перешёл в соседний посёлок Дамысово, насчитывающий несколько десятков домов и являющийся в этом районе самым крупным и богатым. Зверству красных в этом посёлке не было пределов. Расстреливались и убивались на месте не только мужчины, и женщины, но и малолетние дети. Были случаи, когда детей хватали и с высокого берега бросали в волны Аргуни, посылая "спасать родителей". Когда же обезумевшая мать, бросившись за ребёнком, выплывала с ним, то тут же на берегу приканчивали и мать и дитя. Ворвавшись в дом местного хуторянина Зырянова, красные звери не остановились перед убийством его маленького сына трёх месяцев... Ограбив и уничтожив поголовно таким образом целый ряд прибрежных по Аргуни беженских посёлков, красные переправились обратно на свой берег, увезя с собой всё награбленное. Все дома были сожжены и посёлки почти сравнены с землёй. Трупы расстрелянных остались валяться на улице, где их застала смерть. Недалеко от этого места в пути была настигнута красными подвода с маслом, следовавшая в Хайлар. Эту подводу сопровождали шесть человек. Большевики убили их всех и затем положив их на подводу подожгли масло. Трупы в продолжении нескольких часов жарились и кипели в горящем масле". "Гун-Бао" (15 октября 1929 г.) "Нагрянули под вечерок, когда скот и табуны пригоняются на ночь домой. Выгнали табуны и рогатый скот в степь и, отрядив по два-три гонщика, пошли со стадами к русской границе. Остальные рассыпались по зимовьям, всех выгоняли, вещи перетряхивали, грудных детей вынимали из люлек, а то и просто выкидывали. Искали золото во всех видах, Что нашли, сколько нашли - никому не сказывали... 27 сентября ранним утром раздались выстрелы над поселком Танехэ. С плоскогорья хребта спускались конные всадники. Первой жертвой пал Якимов Гриша, мой двоюродный брат. Он ходил за лошадью в поле, ему надо было ехать в город Хайлар, где он учился в гимназии. Его заставили гнать лошадей домой во двор, а затем скомандовали идти на место сбора жителей, но на полпути застрелили. Вооруженные пулеметами, винтовками, штыками и гранатами, бандиты носились по поселку, выгоняя людей на край села, поджигая дворы и опустошая хаты. Наши родители, Сергей Ананьевич и Анна Васильевна, взяли нас, своих детей (три девочки и младший мальчик четырех лет) и пошли на указанное место, откуда наш папа уже не вернулся домой. Враги оцепили собравшихся, кружась на лошадях, о чем-то совещались, а мы в страхе ожидали недобрый конец. Вскоре объявили женщинам с детьми идти по домам, а мужчин 80 человек, где были глубокие старики и 14-летние подростки, быстро погнали за посёлок. На повороте высокой горы этого хребта, против кладбища скомандовали стать на колени, говоря с насмешкой: "Вы верите Богу, пусть Он спасет вас!"... Обстрел из пулемета, куча окровавленных тел, раненых всячески добивали" воспоминания Н.С.Якимовой, Тула, январь 1994 г. "Насилию, разбою, дикой расправе не было конца. В одном из казачьих поселений было убито 140 человек, включая женщин и детей. Несколько раненых добрались до Хайлара и поведали об ужасах, перенесённых мирным населением. Свыше шестисот трёхречинских поселенцев было вывезено в Советский Союз. Японское консульство на ст. Маньчжурия пыталось защитить мирное русское население, но ничего не могло сделать. Судьба вывезенных выяснилась позже: часть была расстреляна, большинство попало в концлагеря и тюрьмы". "Финал в Китае", 1958 г., П. Балашкин "Душу раздирающие сведения идут с Дальнего Востока. Красные отряды вторглись в пределы Китая и всей своей жестокость обрушились на русских беженцев, выходцев из России, нашедших в гостеприимной Китайской стране убежище от красного зверя. Уничтожаются целые посёлки русских, истребляются всё мужское население, насилуются и убиваются дети, женщины. Нет пощады ни возрасту, ни полу, ни слабым, ни больным. Всё русское население, безоружное, на китайской территории Трёхречья умерщвляется, расстреливается с ужасающей жестокостью и с безумными пытками. Вот замученные священники: один из них привязан к конскому хвосту. Вот женщины с вырезанными грудями, предварительно обесчещенные. Вот дети с отрубленными ногами; вот младенцы брошенные в колодцы; вот расплющенные лица женщин, вот 80 летние старцы в предсмертных муках расстрела; вот реки, орошаемые кровью убегающих в безумии женщин и детей, расстреливаемых из пулемётов красных зверей, Кровь леденеет, когда читаешь сообщения компетентных лиц с Дальнего Востока о зверствах красных в захваченной ими части Китая. Всё существо содрогается от этой небывалой кровавой расправы с безоружным населением и детьми. Вопиют архипастыри и пастыри Дальнего Востока, протестуют пред всем миром русские общественные организации, взывает ко всем русская печать. Вот уже 12 лет насильники в Москве раздирают русские души, уничтожают древние святыни, подвергают гонению духовенство и верующих, морят и гноят в тюрьмах множество невинных людей, культивируют утончённые пытки, перед которыми бледнеют все, ведомое в этой области истории" из письма Митрополита Антония (Храповицкого) - первоиерарха Русской Зарубежной Церкви, адресованного главам правительств, Церквей и ведущих газет мира. Казачат расстреляли Видно ты уснула, жалость человечья?! Почему молчишь ты, не пойму никак. Знаю, не была ты в эти дни в Трехречьи. Там была жестокость — твой извечный враг. Ах, беды не чаял беззащитный хутор... Люди, не молчите — камни закричат! Там из пулемета расстреляли утром Милых, круглолицых, бойких казачат... У Престола Бога, чье подножье свято, Праведникам — милость, грешникам — гроза, С жалобой безмолвной встанут казачата... И Господь заглянет в детские глаза. Скажет самый младший: «Нас из пулемета Расстреляли нынче утром на заре». И всплеснет руками горестными кто-то На высокой белой облачной горе. Выйдет бледный мальчик и тихонько спросит: «Братья — казачата, кто обидел вас?» Человечья жалость прозвенит в вопросе, Светом заструится из тоскливых глаз. Подойдут поближе, в очи ему взглянут — И узнают сразу. Как же не узнать?! «Был казачьих войск ты светлым Атаманом, В дни, когда в детей нельзя было стрелять». И заплачут горько-горько казачата У Престола Бога, чье подножье свято. Господи, Ты видишь, вместе с ними плачет Мученик-Царевич, Атаман Казачий! Марианна Колосова, Харбин, 1929 год | |
| |
Просмотров: 1211 | |